Обнаженные тайны. Он знает про нее почти все… кроме самого главного
Джулия Кеннер
Страсти по Старку #1
Когда на светской вечеринке встречаются успешный состоятельный мужчина и молодая красивая женщина, нет ничего удивительного в том, что разговор быстро заходит о сексе и деньгах.
Однако… Он – Дэмиен Старк – планировал эту «случайную» встречу 6 лет. Она – Ники Фэрчайлд – знает, что роман закончится, как только он увидит ее обнаженной…
Продолжение истории читайте в книгах «Необходимый грех» и «За час до рассвета».
Джулия Кеннер
Обнаженные тайны. Он знает про нее почти все… кроме самого главного
Посвящается Шоне и Джине… сами знаете, почему.
Спасибо Стефани, Келли Джо и Кэтлин за то, что прочитали и прокомментировали рукопись.
Благодарю компании Learjet, Stars in Your Eyes, а также Федеральное управление гражданской авиации США за помощь. Любые допущенные ошибки на моей совести.
J. Kenner
Release Me
Copyright © 2012 by J. Kenner This translation is published by arangement with Bantam Books, an imprint of Random House, a division of Penguin Random House LLC
Перевод на русский язык Алексея Андреева
Глава 1
Ветер с океана холодит мои голые плечи. Мне становится немного зябко, и я жалею, что не последовала совету соседки по квартире и не захватила с собой шаль. Я приехала в Лос-Анджелес всего четыре дня назад и пока еще не привыкла к тому, что температура летом сильно падает после захода солнца. В Далласе июнь всегда жаркий, июль еще жарче, а август – настоящее пекло.
Но в Калифорнии, особенно у океана, все совсем по-другому. Урок Лос-Анджелеса № 1: не забыть взять с собой свитер, если собираешься выходить на улицу после заката.
Мне пора уходить с террасы и возвращаться на вечеринку. Надо знакомиться с миллионерами. Улыбаться знаменитостям. Почтительно рассматривать картины на стенах. Я на презентации известного художника, и мой босс привез меня на эту гала-вечеринку в качестве приманки: чтобы я болтала с потенциальными клиентами и очаровывала их. Ему совсем не понравится, если я весь вечер проторчу на террасе. А жаль, потому что вид отсюда замечательный – кровавого цвета облака на фоне светло-оранжевого неба, а внизу сине-серые волны бьются о золотой песок. Просто загляденье. Жаль, что не захватила с собой старый верный Nikon, которым пользуюсь со времен старших классов школы. Правда, этот массивный фотоаппарат вряд ли поместится в мою расшитую бисером маленькую дамскую сумочку. Не говоря уже о том, что в сочетании с маленьким черным платьем фотоаппарат будет совсем лишним.
Это первый закат, который я наблюдаю на Тихом океане, и я хочу запечатлеть этот момент, поэтому достаю свой iPhone и делаю снимок.
– По сравнению с закатом эти картины просто ничто, не так ли? – Я узнаю хриплый голос хозяйки вечеринки. Ее зовут Эвелин Додж, она бывшая актриса, которая теперь стала меценатом и поддерживает искусство.
– Простите, что веду себя как обычный турист, но у нас в Далласе таких закатов не бывает.
– Не стоит извиняться, – успокаивает меня она. – Я каждый месяц плачу за этот вид весьма ощутимые средства. Так что, черт побери, он просто обязан быть потрясающим.
Я улыбаюсь, натянутость проходит, и я начинаю чувствовать себя более спокойно и уверенно в ее компании.
– Прячешься?
– То есть?
– Ты же новая помощница Карла, верно? – спрашивает меня Эвелин, имея в виду человека, который всего три дня назад стал моим начальником.
– Да, меня зовут Ники Фэрчайлд.
– А-а-а, теперь вспомнила – ты Ники из Техаса. – Она внимательно осматривает меня с головы до пят, и мне кажется, что я улавливаю на ее лице некоторое разочарование от того, что у меня не самая большая в мире грудь, а на ногах нет ковбойских сапог. – Так кого ты должна сегодня очаровать?
– Очаровать? – невинно переспрашиваю я, словно не понимаю, что она имеет в виду.
Эвелин приподнимает одну бровь.
– Послушай меня, дорогая, – говорит она, – твой начальник скорее босиком пройдется по горящим углям, чем появится на художественном вернисаже. Он ищет инвесторов, и ты – его приманка. – Она откашливается. – Не переживай, я не буду тебя больше расспрашивать об этом. И я понимаю, почему ты прячешься на террасе. Карл – прекрасный бизнесмен, но характер у него не сахар.
– Я у него и работаю потому, что он прекрасный бизнесмен, – говорю я, и она смеется в ответ.
На самом деле Эвелин все правильно поняла.
«Оденься красиво, – инструктировал меня Карл, – соблазнительно и романтично».
«Ничего себе задание», – подумала я.
Мне, конечно, хотелось посоветовать ему самому одеться соблазнительно, но я попридержала язык. Почему? Потому, что я боролась за эту работу. Компания Карла под названием C-Squared Technologies за последние полтора года выпустила на рынок три очень успешных интернет-продукта. Карла заметили и о его компании заговорили, пророча ей большой успех.
Лично для меня Карл был человеком, у которого я могла кое-чему научиться, поэтому к собеседованию с ним я готовилась как сумасшедшая. И то, что я эту работу получила, считаю большим успехом. Поэтому я готова пережить просьбу начальства одеться соблазнительно.
Черт.
– Cовсем забыла, что я приманка. Мне надо скорее возвращаться к гостям, – вспомнила я.
– Ой, перестань. Я это сказала не для того, чтобы тебя уколоть и поставить в неловкое положение. Совсем нет. Пусть сперва все немного выпьют. Когда люди пьяные, приманка работает гораздо эффективнее. Поверь мне, я знаю, о чем говорю.
Эвелин вынимает пачку сигарет и протягивает мне. Я отрицательно качаю головой. Мне нравится запах табачного дыма, потому что напоминает о моем дедушке, но курить не нравится.
– Я уже слишком стара, чтобы бросать, – объясняет Эвелин, – но внутри дома я при гостях курить не стану, чтобы меня живьем не съели. Ты, кстати, не собираешься прочитать мне лекцию о вреде табачного дыма для окружающих?
– О, нет, – уверяю ее я.
– Огонька не найдется?
Я заглядываю в сумочку:
– Губная помада, кредитка, водительские права и телефон. Зажигалки нет.
– А презерватив?
– Не думала, что на такой вечеринке может пригодиться, – отвечаю я.
– Ты мне нравишься, – заявляет Эвелина и осматривается по сторонам. – Что за вечеринку я устроила? Переспать не с кем, прикурить не от чего. Ну и ладно, черт с ним.
Она зажимает губами незажженную сигарету и вдыхает через нее воздух. На ее лице появляется блаженное выражение. Мне она тоже нравится. На лице Эвелин нет косметики, в отличие от всех ее гостей, включая и меня саму, и одета она в кафтан из батика с красивыми узорами.
Такую женщину, как Эвелин, моя чопорная мать назвала бы шалавой и женщиной, из которой можно ковать гвозди, потому что хозяйка вечера громкая, уверенная в себе и открыто выражает свое мнение. В общем, моей матери Эвелин бы явно не понравилась. А вот мне она по душе.
Эвелин бросает так и не выкуренную сигарету на пол и растирает ее носком туфли. Потом подзывает одну из официанток, у которой в руках поднос с шампанским. Подходя к нам, девушка спотыкается и чуть было не роняет поднос на пол, и я представляю себе, как бокалы на высоких ножках разбиваются вдребезги. Тогда я бы подняла один из осколков и сжала бы его в ладони. Многие люди считают, что удачу приносит, например, засушенная лапка зайца. Я считаю, что удачу приносит
боль.
Многие люди считают, что удачу приносит, например, засушенная лапка зайца. Я считаю, что удачу приносит боль.
Я давно не думала о боли. Не знаю, почему вдруг именно сейчас я снова о ней вспомнила. Я же контролирую ситуацию.
«Все в порядке, – думаю я, – все в полном порядке. Все хорошо».
– Выпей, – говорит мне Эвелин, протягивая бокал.
Я внимательно смотрю на нее, чтобы понять, заметила ли она, как изменилось выражение моего лица, когда я подумала о боли. Но на лице улыбка.
– Не отказывайся, – продолжает она, заметив мою нерешительность. – Я купила десять ящиков хорошего алкоголя. Не пропадать же добру? Конечно, нет.
Эвелин поворачивается в сторону официантки:
– Ненавижу шампанское. Принеси мне водки. Чистой, холодной, и четыре маслины. И давай побыстрее. Ты же не хочешь, чтобы я высохла от жажды и меня, словно сухой лист, унес ветер?
Официантка отрицательно качает головой. Вид у нее, словно у испуганного зайца, который только что пожертвовал свою лапку для счастья кого-то другого.
Эвелин снова обращается ко мне:
– Ну, как тебе нравится Лос-Анджелес? Что успела посмотреть? Где была? Уже купила карту, на которой обозначены дома звезд? О боже, надеюсь, что тебя не засосала туристическая трясина.
– Пока я видела только десятки километров автотрасс и то, что находится в моей квартире.
– Что ж так грустно? Впрочем, теперь я еще больше рада тому, что Карл притащил твою тощую задницу на эту вечеринку.
С тех времен, когда моя мать тщательно следила за всем, что попадало мне в рот, прошло несколько лет, за которые я набрала восемь килограммов. Я очень довольна своей попой, хотя не назвала бы ее слишком худой. Однако я понимаю, что Эвелин хотела сделать мне комплимент, и отвечаю:
– Я сама рада, что он меня сюда вытащил. Картины просто замечательные.
– Ой, не надо! Никаких разговоров из вежливости. Только не это, – говорит Эвелин. – Впрочем, допускаю, что ты действительно так считаешь. Картины и впрямь неплохие. Но мне не нравится, когда ты начинаешь вести себя, как пай-девочка. Я хочу достучаться до тебя, до той, какая ты есть на самом деле, поэтому давай без формальностей.
– Простите, – говорю я, – больше не буду.
Отказаться от этих формальностей непросто для меня, можно сказать, что я впитала их с молоком матери. Мне было всего три года, когда она впервые отвела меня в ресторан Mansion в Тертл-Крик в Далласе, и с тех пор правила хорошего тона стали важнее всего на свете. Я знаю, что и как есть, когда и сколько пить, а также какие шутки рассказывать окружающим. Я знаю все оттенки и нюансы светской беседы. Я научилась лучезарно улыбаться, и эта улыбка стала своего рода защитой от окружающего мира.
Я слишком хорошо воспитана. Иногда мне это помогает, но чаще всего я думаю, что мать просто испортила мне жизнь. Впрочем, все это Эвелин знать не обязана.
Я слишком хорошо воспитана. Мать просто испортила мне жизнь.
– А где ты живешь? – интересуется она.
– В Студио-Сити. Мы снимаем квартиру с моей лучшей школьной подругой.
– Понятно, на работу по 101-му фривею и по нему же назад. Теперь я поняла, почему ты видела только бетон. Разве тебе никто не говорил, что можно снять квартиру на Вестсайде?
– Я не могу себе этого позволить, – признаюсь я и замечаю, что моя откровенность ее удивила. Когда я веду себя, как благовоспитанная Ники, то легко произвожу впечатление девушки из богатой семьи. Впрочем, бедной мою семью тоже не назовешь, но лично у меня денег нет.
– Тебе сколько лет?
– Двадцать четыре.
Эвелин кивает так, словно мой возраст все ей объяснил.
– Скоро тебе точно понадобится свое собственное жилье. Ты мне позвони, и я помогу найти квартиру с хорошим видом. Конечно, не с таким хорошим, как мой, но ты можешь приезжать сюда в любое время и наслаждаться им.
– С удовольствием. Я захвачу с собой камеру, чтобы сделать пару снимков.
– Приглашение ты получила. Я выставляю вино, а ты будешь ответственной за развлечения. Подумать только – одинокая молодая женщина в городе! Интересно, что из этого получится? Будет ли это драма? Или ситком? Главное, чтобы не трагедия. Я, конечно, люблю пустить слезу, но тебе точно нужен хеппи-энд.
Я напрягаюсь, но Эвелин не замечает, что задела меня за живое. Именно поэтому я и переехала в Лос-Анджелес. Мне нужна была новая история и новая жизнь.
Я улыбаюсь, как положено благовоспитанной Ники, и поднимаю бокал.
– За хеппи-энд. И за эту прекрасную вечеринку.
Мы возвращаемся в помещение. Нежный звук прибоя сменяется оживленной болтовней подвыпивших гостей.
– Я ужасная хозяйка. Я говорю, с кем мне хочется, делаю все, что пожелаю, и если гостям не нравится мое поведение, они могут катиться к чертовой матери.
Подумать только – одинокая молодая женщина в городе! Интересно, что из этого получится?
Я в изумлении открываю рот. Мне кажется, что я слышу крики ужасного негодования своей матери, которые доносятся до меня аж из Далласа.
– Но эта вечеринка, замечу, – продолжает Эвелин, – вообще не про меня. Я ее провожу для того, чтобы познакомить людей с Блейном и его искусством. Это ему надо с гостями общаться, а не мне. Я с ним, конечно, трахаюсь, но я ему не сиделка или няня.
Этими словами Эвелин окончательно разрушила мое нежное представление о том, как должна вести себя хозяйка, пожалуй, самой роскошной вечеринки за всю мою жизнь, и мне кажется, что я полюбила ее еще больше.
– Я с Блейном еще не знакома. Это он? – спрашиваю я, показывая на высокого и худого человека с лысиной и небольшой ярко-рыжей бородкой. Я практически уверена, что бородка у него крашеная. Вокруг художника собралась небольшая толпа людей, словно пчелы вокруг цветка. Кстати, и наряд у него очень яркий, как у цветка.
– Да, он в центре внимания, – отвечает Эвелин. – Очень талантливый человек, не правда ли? – Она показывает на развешанные по всем стенам картины. На всех – обнаженные женщины. Рисует он отнюдь не в классическом стиле. В работах Блейна есть что-то самобытное и вместе с тем провокационное. Я вижу, что у него хорошая техника, однако, по моему мнению, его работы больше говорят о самом зрителе, чем о модели или их творце.
– Так с кем ты хочешь познакомиться? – спрашивает Эвелин. – С Рипом Кэррингтоном или Лайлом Тарпином? Эти двое – гарантированная драма, это я тебе обещаю. Твоя соседка по квартире будет ужасно завидовать тому, что ты с ними познакомилась.
– Правда?
Эвелин поднимает бровь.
– Рип и Лайл? Да они уже несколько недель, как ругаются. Их новый проект ситкома плохо пошел, вот они и недовольны. Ты разве не слышала? Об этом так много пишут.
– Простите, – отвечаю я, – у меня в колледже была большая нагрузка. Да и работа на Карла не оставляет много свободного времени.
Говоря о Карле… Я начинаю осматриваться, но нигде не вижу своего босса.
– Вот это серьезный пробел в твоем образовании, – заявляет Эвелин. – Поп-культура, между прочим, является важной частью всей культуры. Кстати, что ты изучала в колледже?
– Я специализировалась на информатике.
– Значит, ты не только красивая, но и умная? Выходит, у нас с тобой есть еще одна общая черта. Не понимаю только, как с таким образованием ты нанялась к Карлу секретарем.
Я рассмеялась:
– Карл искал помощника, а я – опыт ведения
бизнеса. Сначала он не очень хотел нанимать новичка, но я его убедила в том, что быстро учусь.
– Я вижу, ты не без амбиций.
Я пожала плечами.
– Мы же в Лос-Анджелесе. Это город для амбициозных людей.
– Ха! Карлу повезло, что он взял тебя на работу. Посмотрим, сколько ты у него продержишься.
Она критическим взглядом осматривает комнату.
– А я знаю, с кем тебе точно надо сегодня познакомиться. Он еще, наверное, не подошел… А, нет, уже здесь. – Она показывает пальцем в сторону выхода, но я вижу только толпу хорошо одетых людей. – Это настоящая удача. Он очень редко принимает приглашения, – заканчивает Эвелин.
Я все еще не понимаю, о ком она говорит. Наконец толпа расступается, и я вижу мужчину в профиль. По моей коже пробегают мурашки, но, как ни странно, мне совсем не холодно. Более того, мне становится жарко.
Он высокий и очень красивый, хотя само понятие «красивый» явно недостаточно для описания его внешности. Впрочем, дело не только в красоте. В нем есть какой-то невероятный магнетизм. Его появление на вечеринке никто не пропустил. Сейчас глаза всех присутствующих направлены на него. И его это нисколько не смущает. Он улыбается официантке с подносом, берет бокал шампанского и начинает разговаривать с девушкой, которая приблизилась к нему с подобострастной улыбкой на лице.
– Нет, ну это никуда не годится! – восклицает Эвелин. – Эта дрянь так и не принесла мне мою водку!
Но я не реагирую на ее слова.
– Дэмиен Старк, – произношу я и сама удивляюсь тону своего голоса. Я произнесла это имя с придыханием.
На этот раз брови Эвелин поднимаются так высоко, что я заметила это даже боковым зрением.
– Ну, надо же! – говорит она. – Кажется, я угадала.
– Совершенно верно. Я очень хочу познакомиться с мистером Старком.
Глава 2
– Дэмиан Старк – это наше все, – так чуть ранее в тот вечер сказал мне Карл. Сразу же после того, как воскликнул: «Ого, Ники! Обалденно выглядишь!»
Мне показалось, он ожидал, что я начну краснеть и благодарить его за эти слова. Но я не сделала ни того, ни другого. Тогда он откашлялся и перешел к делу:
– Ты знаешь, кто такой Старк?
– Ты же видел мое резюме, – напомнила я ему. – Я получала от него стипендию.
Четыре года из пяти во время обучения в Техасском университете я получала стипендию Старка для студентов технических вузов. Это были дополнительные деньги, которых мне в колледже так катастрофически не хватало. Но даже если бы я и не получала стипендии Старка, надо быть с Луны, чтобы не знать, кто он такой. 30 лет, бывшая звезда большого тенниса, после завершения карьеры вложил заработанные на турнирах и рекламе деньги в свой бизнес и стал предпринимателем. Казалось, что все уже забыли о его карьере в спорте, потому что сейчас его огромная компания зарабатывает миллиарды в год.
– Да, точно, – рассеянно ответил Карл. – Во вторник мы делаем презентацию для его компании Stark Applied Technology.
– Это прекрасно, – искренне сказала я. Разработчики ПО и стартаперы в очереди стоят, чтобы получить возможность показать презентацию Дэмиену Старку. То, что Карл смог добиться этой встречи, подтверждает, что я не зря так хотела наняться к нему на работу.
– Это просто потрясающе, – ответил Карл. – Мы показываем ему нашу новую разработку ПО для тренировок с использованием 3D. Я еду на презентацию с Брайаном и Дэйвом.
Карл имел в виду двух программистов, которые написали эту программу. Я знала, что программа предназначена для тренировки спортсменов, и, учитывая то, что компания Stark Applied Technology активно работает в области спортивной медицины, я могла предположить, что Карл подготовил для Старка что-то интересное.
– Я хочу, чтобы ты поехала на встречу с нами, – добавил он. Услышав это, я чуть от радости не подпрыгнула. – Мы встречаемся с человеком по имени Престон Роудс. Ты знаешь, кто это?
– Нет.
– И никто не знает. Потому что Престон Роудс просто никто.
Так значит Карлу все-таки не удалось добиться встречи непосредственно со Старком. Я начинала понимать, к чему клонится этот разговор.
– Вот вопрос на засыпку, Ники. Как такому молодому гению, как я, добиться встречи с таким большим человеком, как Дэмиен Старк?
– Нетворкинг[1 - Нетворкинг (англ. networking, net – сеть и work – работать) – это социальная и профессиональная деятельность, направленная на то, чтобы с помощью круга друзей и знакомых максимально быстро и эффективно решать сложные жизненные задачи (прим. пер.).], – уверенно ответила я.
– Вот для этого я тебя и нанял, – сказал Карл, постукивая себя пальцем по виску и косясь на мою грудь. Он не позволил себе бестактности и не заявил напрямую, что надеется на мою грудь больше, чем на достоинства своего продукта. И на том спасибо. Впрочем, я не была уверена в том, что моей красоты окажется достаточно, чтобы заставить Старка прийти на презентацию. Я, конечно, не дурна собой, но однозначно проигрываю супермоделям, с которыми встречается Дэмиен Старк.
Об этом я узнала шесть лет назад, когда еще сама играла в теннис и параллельно участвовала в конкурсах красоты. В то время Старк был одним из судей конкурса в Техасе. Вот тогда-то и состоялась моя первая встреча со ним, и хотя тогда мы не обменялись и десятком слов, я прекрасно его запомнила.
Я стояла около буфета, смотрела на выкладку чизкейков и размышляла о том, унюхает ли моя мама этот чизкейк, если я позволю себе съесть один кусочек. Ко мне самоуверенной походкой подошел Дэмиен Старк. Такая самоуверенность в других мужчинах могла бы показаться невежливой, однако Дэмиена она делала чертовски сексуальным. Он посмотрел на меня, потом на чизкейки. Съел один кусок, затем второй и ухмыльнулся мне. Я запомнила его разного цвета глаза – один янтарный, другой черный, как южная ночь.
Я хотела сказать что-нибудь умное и запоминающееся, но, увы, ничего не смогла сочинить. Стояла, как фонарный столб, и думала лишь о том, каким вкусным и совершенно безкалорийным может быть его поцелуй.
Он наклонился ко мне и произнес:
– Мне кажется, у нас с вами много общего, мисс Фэрчайлд.
– Неужели? – Может быть, он заметил, как мне самой хочется чизкейка, и решил, что я ему завидую? Бог ты мой, какой ужас!
– Ни у вас, ни у меня нет особого желания здесь находиться, – объяснил Старк. Он слегка наклонил голову в сторону двери, и я представила себе, как он хватает меня за руку и мы выбегаем из здания. Меня удивила эта мысль, но нисколько не испугало то, что я с удовольствием бы с ним отсюда убежала.
– У-у-у, – промямлила я.
Он улыбнулся и открыл рот, чтобы что-то сказать, но я так и не узнала, чем он тогда хотел со мной поделиться, потому что в тот момент его за руку схватила Кармела д’Амато.
– Дэми, дорогой! – воскликнула она. У нее были шикарные черные волосы и сильный итальянский акцент. – Пошли, нам пора, – добавила она. Я никогда не читала желтой прессы и не интересовалась светскими сплетнями даже тогда, когда участвовала в конкурсах красоты. Тем не менее из газетных заголовков я знала, что у Дэмиена роман с итальянской супермоделью.
– Мисс Фэрчайлд, – сказал Старк, кивнул мне на прощанье, повернулся к Кармеле и исчез с ней в толпе. Я смотрела им вслед, утешаясь мыслью о том, что при расставании я заметила в глазах Дэмиена сожаление. Сожаление с элементом
отрешенного отчаяния.
Но, конечно, это была лишь моя фантазия. Почему все должно было быть так, как мне хотелось? Тем не менее эта мысль утешала меня до конца конкурса красоты.
Я ни словом не обмолвилась с Карлом о своем знакомстве с Дэмиеном Старком. Есть вещи, которые лучше держать в секрете. Не стоило упоминать также и то, что я с большой радостью предвкушала встречу с Дэмиеном.
– Пойдем, Техас, – возвращает меня в настоящее Эвелин, – поздороваемся.
Я чувствую, что сзади меня кто-то трогает за плечо, оборачиваюсь и вижу Карла. Предвкушая возможность познакомиться со Старком, он расплылся в улыбке, как Чеширский кот.
Ну, что ж, я тоже буду очень рада его снова увидеть.
Я иду за Эвелин, которая часто останавливается в толпе, чтобы перекинуться с гостями парой слов. Он стал еще привлекательнее с момента первой встречи. Напор и задор юности сменились уверенностью в себе зрелого и успешного мужчины. Он Персей, Геркулес и Янус в одном лице. Такой красавец, что просто не может быть человеком, в его венах определенно течет кровь богов. Его твердое и угловатое лицо словно выбито скульптором из света и тени, оно одновременно классически красивое и уникальное. Его волосы цвета вороньего крыла взъерошены, словно он только что встал с постели или провел день на побережье океана.
На нем черные, сшитые на заказ брюки и накрахмаленная белая рубашка. Он верх элегантности и чувствует себя в своем вечернем костюме так же уверенно, как в шортах и майке на теннисном корте.
Я смотрю ему в глаза, в которых угадываю опасность и обещание. Он тоже смотрит на меня, следит за каждым моим шагом.
У меня возникает чувство дежавю. Я ощущаю каждый мускул своего тела, то, как держу спину, как ставлю ногу. Словно время повернуло вспять и я снова оказалась на подиуме конкурса красоты.
Я не выдержимаю его взгляда и опускаю глаза. Мне не нравится эта излишняя скованность, которая появилась в моих движениях. Такое чувство, будто он пробил мою броню и видит такой, какая я есть на самом деле.
Шаг, еще один шаг.
Я снова поднимаю глаза. Наши взгляды встречаются, и в воздухе появляется электричество, как перед грозой. Это очень чувственный момент.
Мне кажется, что комната вокруг меня начинает стремительно кружиться, и я теряю опору под ногами. Но нет, я все еще здесь, а стены, пол и потолок там, где они и должны быть. Дэмиен не спускает с меня глаз. Мне кажется, моя температура поднимается. И потом я ощущаю страсть, животное желание, которого еще никогда не испытывала. Это чувство настолько сильное, что, кажется, оно разорвет меня изнутри. Похоже, в моей жизни появилась новая цель.
Наши взгляды встречаются, и в воздухе появляется электричество, как перед грозой.
Карл подхватывает меня за локоть, и я понимаю, что начала падать.
– Ты в порядке? – участливо спрашивает он.
– Новые туфли. Спасибо, – объясняю я. И снова бросаю взгляд на Старка. Но выражение его лица изменилось – губы превратились в тонкую линию, а глаза потеряли свое прежнее выражение. Я не знаю, что это было и было ли? В любом случае электричества больше нет.
Когда мы наконец подошли к Дэмиэну, я уже практически убедила себя в том, что все это было наваждением и плодом моего больного воображения.
Я словно сквозь вату слышу, как Эвелин представляет мне Старка. Настал мой черед представиться, и я чувствую, как сзади потная ладонь Карла слегка подталкивает мое плечо в сторону Дэмиена. Мне неприятно это прикосновение и хочется оттолкнуть его руку, но я этого не делаю.
Я протягиваю руку Старку и произношу:
– Ники Фэрчайлд. Очень приятно. – Про то, что мы уже виделись, я не обмолвилась. Мне кажется, не стоит напоминать ему, что несколько лет назад я расхаживала перед ним в одном купальнике.
– Мисс Фэрчайлд, – произносит Старк. Но не берет протянутую мной руку! От разочарования, нервозности или злости у меня все в животе переворачивается. Старк смотрит на Карла, а потом на Эвелин, но избегает смотреть в мои глаза. – Простите, – говорит он, – у меня есть одно срочное дело. – И он исчезает в толпе, словно по мановению волшебной палочки.
– Черт возьми, что это было?! – спрашивает Карл, необыкновенно точно выражая и мои собственные чувства.
Эвелин молчит и внимательно смотрит на меня, нахмурив лоб. Впрочем, я и без слов понимаю, что она думает: «В чем дело? Что произошло?»
И, возможно, она задает себе еще один вопрос: «Они что, уже знакомы?»
Глава 3
Мое фиаско висит над нами грозовой тучей. Мне кажется, этот момент моего полного провала длится вечность. Наконец Карл берет меня под руку и отводит от Эвелин.
– Ники? – произносит он озабоченным тоном.
– Я… я в порядке, – бормочу я в ответ. Я чувствую себя, словно потерянная. Что это за холодный прием? За что?
– Послушай, Ники, – говорит Карл после того, как мы достаточно далеко отошли от Эвелин, чтобы она не могла нас услышать. – Черт возьми, что это было?
– Не знаю.
– Не надо ля-ля! – резко говорит он. – Вы что, знакомы? Ты ему сделала что-то плохое? Ты хотела к нему наняться на работу до того, как пришла ко мне? Черт возьми, что ты сделала, чтобы это заслужить, Николь?
Ненавижу, когда меня называют Николь.
– Я это никак не провоцировала, и ко мне это не имеет отношения, – говорю я и сама хочу верить в то, что это правда. – Просто он знаменитость и наверняка эксцентричный человек. Он повел себя грубо, чего я совсем не заслуживала.
Я чувствую, что повысила тон и могу дойти до крика, поэтому беру себя в руки. Начинаю глубоко дышать. Сжимаю большой палец на левой руке так, чтобы ноготь впился в ладонь. Концентрируюсь на боли и дыхании. Необходимо успокоиться. Не могу позволить себе потерять лицо.
Карл глубоко вздыхает, сокрушенно и растерянно проводит рукой по волосам и говорит:
– Мне надо выпить. Пошли.
– Я в порядке, спасибо, не хочу, – отвечаю я, хотя совсем не в порядке. Сейчас больше всего на свете мне бы хотелось остаться одной.
Чувствую, Карл хочет начать со мной спорить, и он не решил, что делать дальше. Снова попытаться познакомиться со Старком? Уйти с вечеринки и сделать вид, что ничего не произошло?
– Ладно, – бубнит Карл и уходит, но прежде чем раствориться в толпе со злостью произносит: «Черт!»
Делаю глубокий выдох и чувствую, что напряжение в плечах постепенно исчезает. Хочу снова спрятаться на террасе, но там уже тусуется небольшая группа людей, человек восемь, которые болтают и заливисто смеются. А я не готова ни улыбаться, ни болтать.
Концентрируюсь на боли и дыхании. Необходимо успокоиться. Не могу позволить себе потерять лицо.
Подхожу к одной из картин, стоящих на мольберте, и рассматриваю ее. На картине изображена голая женщина, присевшая на колени на кафельном полу. Ее руки подняты, а запястья перевязаны красной лентой.
Лента прикреплена к вертикально висящей цепи. В руках девушки чувствуется напряжение, словно она тянет руки вниз, пытаясь освободиться. У нее гладкий живот, она выгнула спину, и видны ее ребра. У нее маленькая грудь, но коричневые соски большие и возбужденные. Художник выполнил их очень тщательно.
Лица не видно. Кажется, будто модель стесняется своего возбуждения. Она словно поймана на глазах всего мира. Все видят ее страсть, ее возбуждение. И ее стыд.
У меня с этой
моделью на картине есть что-то общее. Только что я почувствовала на себе огонь страсти, и он мне понравился. Но потом Старк потушил огонь, словно вылил на меня ушат холодной воды. И точно так же, как модели на картине, мне пришлось стыдиться и чувствовать себя униженной.
Она словно поймана на глазах всего мира. Все видят ее страсть, ее возбуждение. И ее стыд.
Ну, и черт бы с ним. В его глазах я почувствовала огонь страсти, и меня это возбудило. Но после этого точка. Конец истории. Ничего не вышло.
Я еще раз внимательно смотрю на изображение женщины на холсте. Она слабая. Мне не нравится ни она, ни картина.
Я окончательно успокаиваюсь, отхожу от картины и буквально сталкиваюсь с, представьте себе на минутку, Дэмиеном Старком.
О боже.
Делаю шаг назад, и он проводит рукой по моей талии, словно стараясь поддержать меня. Быстро отстраняюсь, но успеваю отметить, какая сильная и крепкая у него рука. Кроме этого, я физически ощущаю место на своем теле, до которого он дотронулся. Мне кажется, что кожа на талии горит там, где он провел рукой.
– Мисс Фэрчайлд. – Он смотрит мне прямо в глаза. Его взгляд отнюдь не холодный. Я перестаю дышать. Хмыкаю и вежливо улыбаюсь. Надеюсь, моя улыбка говорит ему: «Да иди ты на фиг».
– Я должен извиниться.
Ух ты!
– Да, – спокойно говорю я. – Без сомнения.
Я жду, но он замолкает. Потом переключает все свое внимание на картину.
– Интересный сюжет. Но мне кажется, что из вас бы модель вышла гораздо лучше.
А это еще что такое?
– Это самое неудачное извинение, которое я слышала за всю свою жизнь.
Он показывает на лицо женщины на картине.
– Она слабая, – говорит он, и я начисто забываю про извинения. Просто удивительно, что он сказал то же самое, о чем всего несколько мгновений до этого подумала я.
– Возможно, некоторых привлекают такие контрасты. Страсть и стыд. Но я предпочитаю более смелое поведение. Надо быть уверенным в своей чувственности, – говорит он.
– Я рада, что вы так думаете, – говорю я. – Но я совсем не модель.
Он делает шаг назад и внимательно осматривает меня с головы до пят. Кажется, что этот осмотр длится несколько часов, хотя на самом деле всего несколько секунд. Я чувствую, словно между нашими телами в воздухе появляется разряд электричества, и мне хочется подойти к нему поближе. Но я стою, не двигаясь с места.
Его взгляд задерживается на моих губах, после чего он смотрит мне прямо в глаза. Тут я уже ничего не могу с собой поделать и делаю движение вперед. Его глаза словно притягивают меня, как магнит, и я не в состоянии устоять.
– Нет, – говорит он. – Вы самая настоящая модель. Но ваша красота не выставлена напоказ всему миру, как на этой картине. Ваша красота не принадлежит никому. – Он слегка наклоняет голову влево и снова внимательно меня рассматривает. – Нет, – бормочет он наконец и снова замолкает.
Мои щеки горят.
– На самом деле я надеялась, что мы сможем поговорить, – произношу я.
Он слегка поднимает бровь и говорит:
– Вот как? – На его лице выражение вежливого удивления.
– Я – одна из студенток, получивших от вас стипендию, поэтому хотела поблагодарить.
Он не произносит ни слова. Я продолжаю:
– Мне эта стипендия очень помогла. Я получила два диплома, что без дополнительной финансовой помощи было бы совершенно нереально. Поэтому хочу сказать большое спасибо.
Я не упоминаю о нашей встрече на конкурсе красоты. Не хочу вспоминать прошлое, потому что надеюсь на прекрасное будущее.
– И чем же вы занялись после того, как покинули храм науки?
Он выразился настолько формально, что мне кажется, он хочет надо мной посмеяться.
– Я работаю в компании C-Squared, – отвечаю я, – помощником владельца Карла Розенфельда.
Эвелин уже успела сообщить ему эту информацию, но мне почему-то кажется, что он не обратил на нее внимания.
– Понятно.
Он произносит это пренебрежительным тоном, и меня это задевает.
– А в чем, собственно говоря, дело?
– Дело в том, что у тебя два диплома. – Он резко переходит на «ты», и в его голосе явное раздражение. – Ты училась только на «отлично». О тебе прекрасно отзываются преподаватели. Тебе предложили писать кандидатскую в Массачусетском и Калифорнийском технологических университетах.
Я с изумлением смотрю на Дэмиена. Его фонд ежегодно выдает тридцать студенческих стипендий. Неужели он столько знает о каждом стипендиате?
– Я не очень понимаю, почему ты решила не возглавить команду разработчиков, а наняться помощником в небольшую компанию.
Я потеряла дар речи. От всех этих вопросов у меня начинает кружиться голова.
– Вы спите со своим начальником, мисс Фэрчайлд?
– Что?!!
– Прости. Мой вопрос не был достаточно прямо поставлен? Я спросил, трахаешься ли ты с Карлом Розенфельдом.
– Нет, – быстро говорю я. Мне неприятно даже думать о близости с Карлом. Однако через мгновение я уже сожалею о том, что ответила ему, а не ударила его по щеке. Черт побери, да кто он такой, чтобы задавать мне такие вопросы?
– Отлично, – отчетливо произносит он. – Кажется, я тебя немного шокировал.
– Ну что вы! Я другого от вас и не ожидала.
Он откидывает голову назад и громко смеется. С его лица исчезает маска, и я вижу его таким, какой он есть на самом деле. Непроизвольно я улыбаюсь.
– А можно присоединиться к вашей компании? – Это голос Карла, и я инстинктивно хочу сказать «Нет».
– Рад вас видеть, мистер Розенфельд, – отвечает Дэмиен, и на его лице снова появляется непроницаемая маска. Карл бросает на меня вопросительный взгляд.
– Простите, – говорю я, – я буквально на минуту отойду.
И ухожу в дамский туалет. Эвелин выставила для гостей лак для волос, ополаскиватель рта и даже одноразовые тюбики туши для ресниц. В вазочке стоит соляной скраб с запахом лаванды, я зачерпываю ложечку и тру руки, представляя себе, как снимаю с себя старую кожу, чтобы на свет появилась новая и яркая я.
Потом ополаскиваю руки теплой водой и медленно провожу кончиками пальцев по голым плечам. Это прикосновение возбуждает меня.
Я смотрю на свое отражение и вижу, как моя рука медленно сползает вниз к подолу короткого платья. Пальцы останавливаются выше колена, а потом медленно движутся вверх по внутренней стороне бедра. Я закрываю глаза и представляю, что передо мной стоит Старк.
Я продолжаю нежно касаться пальцами кожи, пока не нащупываю на бедре шрам. Ему уже пять лет. Я прижимаю пальцы к шраму и вспоминаю боль, которую испытала тогда, пять лет назад. Этот шрам появился в те выходные, когда умерла моя сестра Эшли. После этого я чуть сама не умерла от горя.
Но все это было в прошлом, а сейчас я плотно зажмуриваю глаза и чувствую, как кровь пульсирует под грубой поверхностью шрама.
Я продолжаю нежно касаться пальцами кожи, пока не нащупываю на бедре шрам. Ему уже пять лет.
Когда я открываю глаза, то вижу в отражении милую светскую Ники Фэрчайлд, которая снова полностью контролирует ситуацию. Я надеваю вновь обретенную уверенность, словно жакет, и возвращаюсь в зал. Старк и Карл смотрят на меня. На лице Старка нет никаких эмоций, а вот Карл сияет от радости. Он словно шестилетний мальчик, который открывает подарки рождественским утром.
– Ники, пора прощаться. У нас много дел, так что настало время идти.
– Как? Уже? – с удивлением
спрашиваю я.
– Оказывается, мистера Старка во вторник не будет в городе, поэтому наша презентация перенеслась на завтра.
– На субботу?
– Есть какие-то возражения? – интересуется у меня Старк.
– Конечно, нет, но…
– Мистер Старк будет присутствовать на презентации, – заявляет мне Карл и добавляет: – Собственной персоной. – Словно я с первого раза не понимаю.
– Хорошо. Я должна попрощаться с хозяйкой, Эвелин, – говорю я, но меня останавливает голос Старка:
– Я попросил бы, чтобы мисс Фэрчайлд осталась.
– Простите? – переспрашивает Карл.
– Я строю новый дом, который уже практически готов. Я пришел сюда, чтобы выбрать картину для одной из комнат. Мне хотелось бы получить совет женщины по поводу этой картины. Я отвезу мисс Фэрчайлд домой.
– Конечно, – говорит Карл. Вид у него такой, будто он хочет возразить, но не делает этого. – Она с радостью поможет вам советом.
Ну, как же иначе? Одно дело надеть маленькое черное платье, другое – пропустить репетицию самой важной для компании презентации только потому, что миллиардер-сумасброд щелкает пальцами и просит вас попрыгать для своего удовольствия. Хотя миллиардер, конечно, очень привлекательный.
Карл не дает мне возможности вымолвить и слово и произносит:
– Поговорим завтра утром. Презентация назначена на два часа дня.
Карл отбывает, и я остаюсь в обществе самодовольного Дэмиена Старка.
– Что все это значит?
– Я знаю, что это значит. А ты?
– Хорошо, перефразирую вопрос: за кого вы меня принимаете?
– Я тебя привлекаю как мужчина?
– Что?! – Я практически теряю дар речи. Словно он ударил меня в солнечное сплетение и я чуть не упала. Уголки его губ слегка подергиваются. – Я работаю помощником у Карла, – твердо продолжаю я, – а не у вас. И в моей должностной инструкции нет пункта о том, что я должна украшать ваш чертов новый дом. – Я не перехожу на крик, но голос и жестикуляция выдают мое возмущение.
Старк не просто совершенно спокоен, но кажется, ситуация его веселит.
– Среди твоих должностных обязанностей есть одна, согласно которой ты должна помогать своему боссу находить капитал, поэтому советую немного успокоиться. Не стоит быть грубой с потенциальными инвесторами.
– Я знаю, что Дэмиен Старк инвестирует в качество, в талант. Он не инвестирует в кого-то, кто просто раздвинул перед ним ноги. Или у меня сложилось о вас неправильное представление?
Я смотрю ему прямо в глаза и готова ко всему, что он может мне сказать. Тем не менее его ответ меня удивляет. Старк смеется.
– Ты права, – говорит он. – Я не собираюсь вкладывать в компанию Карла только потому, что мне удастся затащить тебя в постель. Но ты мне очень нравишься, и я кое-что от тебя хочу.
У меня все во рту пересохло, и приходится сглотнуть, чтобы снова заговорить.
– Хотите, чтобы я помогла вам выбрать картину?
– Совершенно верно, – соглашается он. – На данный момент этого будет достаточно.
– А кроме меня, посоветовать некому? – спрашиваю я.
– Мне нужно беспристрастное мнение. Большинство женщин так хотят быть со мной, что готовы сказать все что угодно, лишь бы угодить.
– Это точно не про меня. – Я делаю небольшую паузу, разворачиваюсь и ухожу. Чувствую, что он провожает меня взглядом, но не оборачиваюсь и не останавливаюсь. Я улыбаюсь и иду «от бедра». Ощущаю себя победительницей и хочу насладиться этим моментом.
В душе я мечтаю почувствовать себя женщиной Дэмиена Старка.
Но победа оказывается не такой сладкой, как я могла бы предположить. Более того, на вкус победа какая-то кислая. Потому что в душе я мечтаю почувствовать себя женщиной Дэмиена Старка.
Глава 4
Не останавливаясь и чувствуя, как сильно бьется сердце, я прохожу через всю комнату. Это примерно пятьдесят шагов. Идти дальше некуда, поэтому останавливаюсь у стены и смотрю на еще одну картину Блейна. Это очередной портрет обнаженной женщины, которая на этот раз лежит на боку на кровати. В фокусе только она, все остальные предметы в комнате на картине – стены и мебель – размытые и нечеткие.
Кожа женщины белая как снег, словно она никогда не выходила на солнце. Ее лицо светится экстазом страсти. Единственное яркое пятно на картине – красная лента. Она обвязана вокруг шеи женщины, проходит между ее массивных грудей, а потом и между ног. Лента слегка натянута, отчего становится понятно, что не изображенный на картине любовник этой женщины держит конец ленты, тянет ее, лаская и возбуждая партнершу. Движениями ленты невидимый любовник заставляет партнершу извиваться в испепеляющих порывах страсти.
Я фантазирую: представляю, как сатиновая лента нежно холодит меня между ног. От нежных прикосновений ткани я возбуждаюсь и кончаю. И в моей фантазии конец этой ленты держит никто другой, как Дэмиен Старк.
Ой-ой-ой, куда же меня занесло? Думаю, с меня достаточно эротических картин, и направляюсь к бару. Надо собраться с мыслями. Вспоминаю его слова: «Ты мне очень нравишься, и я кое-что от тебя хочу».
Интересно, что именно? Или скорее, что бы мне хотелось, чтобы он от меня хотел? Странный, конечно, вопрос. Я же прекрасно знаю, чего я хочу. Я хочу того же, что и шесть лет назад. И я точно знаю, что этого никогда не произойдет. Так что и мечтать на эту тему не стоит.
Ищу глазами Старка и тут же жалею об этом. Он разговаривает с высокой и худой женщиной с темными волосами. Эта красавица похожа на Одри Хепберн из кинокартины «Сабрина». Женщина смеется, протягивает руку и трогает Дэмиена. В этом жесте я вижу скрытый эротизм и желание. У меня все в душе переворачивается. О боже, при этом я же практически не знаю его. Так почему же я так ревную? Хотя это даже не ревность, а скорее гнев. Я злюсь на то, что Старк позволяет себе соблазнять меня, но при этом уделяет столько внимания другой красивой и очаровательной женщине.
– Шампанского? – слышу я голос бармена и вижу, что он протягивает мне высокий бокал. Нет, пожалуй, не стоит. Я не хочу напиться, это было бы лишним. Я отказываюсь и отхожу от бара.
Гости продолжают прибывать, и в какой-то момент я теряю из вида Старка. «Одри Хепберн» тоже нигде не видно. Не знаю, где они, но уверена, что им вдвоем хорошо.
Чтобы отвлечься, отхожу в угол и набираю номер своей соседки по квартире Джеми.
– Ты просто не поверишь, – отвечает та, переходя сразу к делу. – Представь – я переспала с Дугласом.
– О боже, Джеми! Зачем? – спрашиваю я. Я не думаю, что это было самым мудрым поступком Джеми, но сейчас я готова слушать о ее проблемах, лишь бы забыть о своих.
Дуглас – наш сосед. Его спальня находится через стену от моей. Несмотря на то что я живу в квартире всего четыре дня, я слышала, что все эти ночи он занимался сексом. Меня не особо радует то, что теперь он может галочкой отменить Джеми в списке своих амурных достижений. Впрочем, и сама Джеми считает Дугласа новой галочкой в списке собственных сексуальных побед.
– Мы пили вино у бассейна, а потом залезли в джакузи… – Джеми упускает подробности, предоставляя их полету моего воображения.
– Он все еще у нас в квартире? Или ты сейчас у него?
– Я его час назад восвояси отправила.
– Джеми…
– Что? Это мой воркаут, мне же надо калории жечь. Все прекрасно. Я всем очень довольна.
Я нахмуриваю брови. Джеми подбирает мужчин, как
бездомных щенков, и тащит в дом. Но держит их самое большое – до утра. Конечно, я не в восторге от встреч на кухне в три часа утра с полуголыми небритыми мужиками. Иногда я волнуюсь за подругу.
В свою очередь, ее беспокоит то, что я не вожу домой никого. Джеми считает, что я многое теряю.
– Ладно, не бери в голову, это пустяки. Как у тебя дела? – спрашивает она. – Ты на этот раз смогла что-нибудь сказать?
Я хмурю брови. Джеми – моя лучшая подруга, дружим мы уже тысячу лет, и она знает обо мне очень многое. Я ей рассказывала о своей встрече с Дэмиеном Старком на конкурсе красоты, и она заявила мне, что если бы я тогда открыла рот и заговорила, то Старк бросил бы Кармелу и остался со мной. Я, конечно, сказала ей, что это маловероятно, но мысль польстила моему самолюбию.
– Я с ним поговорила, – признаюсь я.
– Правда? – По голосу слышно, что ее заинтересовало мое сообщение.
– Он придет на презентацию.
– И?..
Я смеюсь.
– Вот и все, Джеми. Это самое главное.
– Отлично, очень рада за тебя. Ты молодец. И какой он сейчас?
Я задумываюсь над этим непростым вопросом.
– Он… сильный человек, – говорю я и добавляю: – Сексуальный. Полный сюрпризов. Интригующий. Тревожный. – Впрочем, это скорее не он тревожный, а моя реакция на него.
– Интригующий? – повторяет Джеми. – Ну, а чего другого ты хотела? Он богат, как Крез, так что сложно предположить, что он окажется мягким и пушистым, как котенок. Я бы даже добавила, что он, наверное, опасный.
Получается, Джеми подобрала более точное слово, чем я.
– Послушай, ты не могла бы забрать меня? Мне домой не на чем добираться.
– В чем дело? Карл узнал, что Старк придет на презентацию, и умер от радости?
– Типа того. Он уехал готовиться к презентации, которая неожиданно перенеслась на завтра.
– А почему ты все еще на вечеринке?
– Старк попросил меня остаться.
– Вот как?
– Совсем не то, что ты думаешь. Он попросил у меня совета, какую картину лучше купить. Понимаешь ли, ему нужен совет женщины.
– И ты, видимо, единственная женщина на этой вечеринке?
Я вспоминаю «Одри Хепберн» и мысленно соглашаюсь с тем, что, совершенно очевидно, являюсь далеко не единственной женщиной на этом мероприятии. Интересно, зачем же Старк попросил именно меня?
– В любом случае мне надо будет отсюда как-то выбираться. Ты сможешь за мной заехать?
– Карл серьезно оставил тебя в Малибу? Мне туда битый час ехать. Твой босс не предложил оплатить тебе такси?
Я молчу чуть дольше, чем надо было бы в этом случае.
– В чем дело?
– Старк сказал, что доставит меня домой.
– И ты по каким-то непонятным мне соображениям предпочитаешь добраться домой не на его Ferrari, а на моей десятилетней Corolla?
Мысль логичная. Я здесь осталась по просьбе Старка и не обязана утруждать своих друзей или платить кучу денег за такси. Ведь сам Старк сказал, что позаботится о том, чтобы я попала домой. В чем дело? Неужели я так нервничаю, что не хочу оставаться с ним наедине?
Да, я действительно очень нервничаю. Что в принципе довольно странно. Дочь Елизаветы Фэрчайлд не должна нервничать в мужской компании. Дочь Елизаветы Фэрчайлд должна вытирать о мужчин ноги, как о половичок. Я, конечно, всю жизнь внутренне противилась урокам матери, но я их очень хорошо заучила.
– Ты права, – говорю я, несмотря на то, что я слабо представляю себе, как можно вытирать ноги о Дэмиена Старка. – Тогда увидимся дома.
– О’кей, разбуди меня, если я буду спать. Я хочу услышать, чем все закончится.
– Пока еще не закончилось и даже не началось, – говорю я.
– Не рассказывай мне сказки, – произносит Джеми и вешает трубку.
Я прячу телефон в сумочку и направляюсь к бару. Теперь мне действительно надо выпить. Я беру бокал с шампанским и осматриваю зал. На этот раз я сразу замечаю Старка. Он все еще в обществе «Одри Хэпберн». Он улыбается, она смеется, а я дуюсь. Я осталась здесь по его просьбе, а он не обращает на меня никакого внимания. Он не смотрит на меня, не подходит, не завязывает разговор. Если я потеряю терпение и вызову такси, то счет направлю в компанию Stark International.
Рядом со мной проходит Эвелин под руку с мужчиной с такими седыми волосами, что я тут же вспоминаю полковника Сандерса[2 - Harland David Sanders, более известный как Полковник Сандерс, (1890–1980), основатель сети ресторанов быстрого питания Kentucky Fried Chicken (прим. пер.).]. Она что-то говорит ему, дружески хлопает по руке и отходит в сторону. «Полковник» марширует по прямой дальше. Эвелин подходит ко мне.
– Тебе здесь нравится? – спрашивает она.
– Конечно, – отвечаю я.
Она презрительно фыркает.
– Знаю, – говорю я, – я совершенно не умею врать.
– Ты даже и не пыталась, дорогая.
– Простите… – извиняюсь я и закладываю прядь волос за ухо.
– Он просто непроницаемый, – говорит Эвелин.
– Кто?
Она кивает в сторону Дэмиена, и я перевожу на него взгляд. Он все еще говорит с «Одри Хэпберн», но я почему-то совершено уверена, что всего несколько мгновений до этого он на меня посмотрел. У меня нет этому никаких подтверждений, отчего я только больше расстраиваюсь, потому что не знаю, что со мной происходит. То ли у меня развивается паранойя, то ли я начинаю принимать желаемое за действительное.
– Непроницаемый? – повторяю я.
– Этого мужчину сложно понять, – объясняет Эвелин. – Я знаю его со времен, когда он был совсем мальчиком. По контракту я представляла Дэмиена на переговорах с компанией кукурузных хлопьев, которая хотела заполучить его лицо для своей ТВ-рекламы. Я тогда нашла ему очень приличных спонсоров, помогла стать узнаваемым. Тем не менее я часто думаю о том, что я его совершенно не знаю.
– Почему?
– Я же сказала, Техас, он совершенно непроницаемый. – Она произносит последнее слово по слогам и сокрушенно качает головой. – Я, конечно, в этом его не виню, ему в детстве было совсем непросто. После такого трудного детства можно стать инвалидом на всю жизнь.
– Вы имеете в виду славу? Да, он был очень молод, когда стал известным.
Старк выиграл Grand Slam среди юниоров, когда ему было пятнадцать лет, и с тех пор его карьера шла только вверх и вверх. О нем уже в то время очень любила писать пресса. В общем, золотой мальчик большого тенниса.
– Я не об этом, – говорит Эвелин и машет рукой, словно отбрасывая мое предположение. – Он уже тогда понимал, как общаться с прессой. Дэмиен очень хорошо умел и умеет хранить в тайне свои секреты. – Она смотрит на меня и смеется, словно хочет перевести все в шутку. Но я не думаю, что она шутит. – Ой, что-то я разболталась. Просто Дэмиен Старк – закрытый человек. Он словно айсберг, большая часть которого находится под водой. И такой же холодный и непроницаемый.
Она усмехается над собственным сравнением, потом машет кому-то рукой. Я рассматриваю Дэмиена, стараясь разглядеть в нем ребенка с трудным детством, о котором рассказывала Эвелин, но вижу только успешного и уверенного в себе мужчину. Я не могу понять, где маска, а где настоящий Старк.
– Я все это говорю к тому, – продолжает Эвелин, – чтобы ты не принимала его поведение близко к сердцу. Вряд ли он хотел проявить грубость. Старк просто был занят своими мыслями и не отдавал себе отчета в том, что делает.
В этот момент я вижу человека, которого совершенного не ожидала здесь встретить.
– Ведь это же
Орландо МакКи? – спрашиваю я Эвелин, показывая пальцем на худого мужчину с длинными волнистыми волосами и в очках в тонкой металлической оправе. По внешнему виду этого человека кажется, что он вышел из эпохи Вудсток.
– Ты знакома с Орландо? – говорит Эвелин. – Он работает у Чарльза. А где ты с ним познакомилась?
– Он друг детства, – объясняю я Эвелин. Наши дома стояли по соседству, и до колледжа мы были неразлучны. Я не виделась с ним уже несколько лет. Оли – не тот приятель, с которым нужно постоянно общаться. Мы можем не контактировать несколько месяцев, а потом он неожиданно позвонит, и мы начнем говорить о том, на чем остановились в последний раз. Оли прекрасно знает и мою лучшую подругу Джеми. Я ужасно рада тому, что встретила его здесь.
Вместе с Эвелин мы подходим к нему, и когда он меня замечает, на его лице появляется широкая улыбка.
– Ники? Бог ты мой, прекрасно выглядишь! – говорит он и крепко меня обнимает. Потом отстраняется, чтобы еще раз меня осмотреть.
– Ну, что, я прошла проверку?
– Как будто ты когда-нибудь ее не проходила.
– А почему ты не в Нью-Йорке?
– Меня снова сюда перевели. Я собирался позвонить тебе в эти выходные. Забыл, когда именно ты планировала сюда переехать. – Он снова меня обнимает. Я улыбаюсь так широко, что, кажется, скоро заболят губы. – Черт подери, очень рад тебя видеть.
Молодой мужчина в джинсах, с которым разговаривал Оли, когда я к нему подошла, вливается в беседу:
– Приятно столкнуться со знакомыми людьми в неожиданном месте.
– Прости, – говорит Оли, – сейчас вас представлю. Это Ники, а это Джефф, мой коллега по Bender, Twain & McGuire.
– На самом деле я начал работать в компании совсем недавно, – произносит Джефф. – А вот Орландо – уже три года. Говорят, что Майнард скоро сделает Орландо партнером.
– Ага, – произносит Оли, – размечтался. – Впрочем, видно, что замечание коллеги ему лестно.
– Только посмотрите, – говорю я, – мой маленький приятель вырос и превратился в настоящую акулу.
– Это точно. Но смотри у меня, за каждый анекдот об адвокатах я расскажу два – о блондинках.
– Напугал.
– Пойдем, Джефф, – произносит Эвелин, – давай дадим им время для того, чтобы они немного пообщались. А мы пока с кем-нибудь другим поболтаем.
Надо было бы вежливо ответить, что им не обязательно нас покидать, но мы с Оли этого не делаем. Мы начинаем вспоминать былое. Я очень рада тому, что встретилась с ним на этом вечере.
Болтая о том о сем, мы движемся к выходу. Перед тем как выйти, я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на гостей. Я даже не знаю, зачем это делаю. Наверное, хочу кого-то найти.
И нахожу. «Одри Хепберн» исчезла, и он общается с невысоким, лысеющим мужчиной. Старк, внимательно слушая своего собеседника, поднимает глаза, и мы смотрим друг на друга.
В этот момент я понимаю: если бы Старк позвал меня, я бы моментально оставила Оли и бросилась бы к нему.
Глава 5
Оли накинул мне на плечи свой пиджак, а туфли я несу в руке. Мы идем по пустынному пляжу перед домом Эвелин. Это частный пляж, и у нас, скорее всего, нет разрешения здесь находиться, но мне на это наплевать. Я окунаю голые пальцы ног в набегающую волну. И чувствую себя прекрасно.
– Как Кортни? – спрашиваю я. – Она рада, что вы снова вместе?
Отношения Оли и его девушки довольно сложные, они то сходятся, то опять расходятся. Кортни замечательная, и я считаю, что они с Оли созданы друг для друга. Вопрос в том, что несколько раз Оли вел себя по отношению к ней не совсем адекватно.
– Она выходит замуж, – отвечает он.
– Вот как? – Я стараюсь скрыть свое разочарование. Уверена, что вина в том, что они разошлись, лежит целиком на Оли. Но он начинает громко смеяться.
– За меня! Она выходит замуж за меня!
– О боже! – Я шутливо бью его по плечу. – А я-то думала, что вы разбежались!
Выражение его лица становится серьезным.
– Мы чуть не расстались. Я жил один в Нью-Йорке, она была далеко. Вокруг столько соблазнов… Но в итоге я решил, что она моя единственная и больше мне никто не нужен. Я решил остаться с ней.
– Ты молодец, принял правильное решение.
– Ты сама знаешь, что я далеко не молодец.
– У каждого из нас есть недостатки, но Кортни видит тебя таким, какой ты есть на самом деле. И она тебя любит.
– Это точно, – отвечает он и улыбается. – Я и сам иногда поражаюсь, как сильно она меня любит. – Он замолкает, а потом спрашивает: – Говоря о недостатках, а как у тебя дела?
Я поплотнее запахиваюсь его пиджаком и отвечаю:
– Все отлично. Я же тебе уже говорила.
Я останавливаюсь и начинаю ковырять пальцами ноги влажный песок. Набегает волна и захлестывает меня до щиколоток, а потом уходит. Песок подо мной немного оседает.
Оли внимательно смотрит на меня так, как будто знает все мои секреты. На самом деле так оно и есть, он знает обо мне очень многое. Я пожимаю плечами.
– Сейчас все гораздо проще. В колледже у меня некоторое время были проблемы, но теперь все уже позади.
Я улыбаюсь ему, потому что именно он помог мне пережить тяжелые времена.
– А сейчас… даже и не знаю, как тебе объяснить. Я рада тому, что уехала из Техаса. В общем, у меня все в порядке.
Мы поворачиваемся и возвращаемся к дому молча. Огни дома Эвелин становятся ближе. Я слушаю монотонный и ритмичный звук прибоя, который словно вводит меня в транс. В молчании мы проходим еще метров тридцать.
– Послушай, – спрашивает Оли, – как ты относишься к смокингам?
– Прекрасно, – отвечаю я, – красивая одежда для торжественных случаев.
Он смеется.
– Я хочу, чтобы ты была моим шафером на свадьбе, – говорит он, и от удивления я останавливаюсь. – Кортни не против этой идеи, – продолжает Оли, – и считает, что ты в смокинге на фотографиях будешь смотреться просто замечательно. А то на свадьбах все одеты очень предсказуемо – мужчины в костюмах пингвинов, а женщины в шелке и сатине. Ну, что, придешь в смокинге?
Я обнимаю его:
– Я тебя обожаю. Ты ведь это знаешь? – Я по-настоящему тронута его просьбой.
– Именно поэтому я тебя и прошу, – говорит он, – у меня в жизни не так много вариантов. Или я женюсь на тебе, или на Кортни. Но если выберу тебя, Кортни это не понравится.
Он смотрит на меня, ожидая того, что я рассмеюсь. Но мне совсем не смешно, и он произносит:
– Спасибо.
– За что?
– За то, что ты рада за меня.
– Действительно рада, – отвечаю я и улыбаюсь заученной улыбкой вежливой Ники. Все в этом мире быстро меняется, и мне не хотелось бы, чтобы Оли менялся. Он так долго был моей опорой. Что будет со мной, когда эта опора исчезнет?
– Ники?
Я утираю слезу.
– Не обращай внимания. Просто я расчувствовалась. Сам понимаешь, девушки и свадьбы.
– Ники, ничего не изменится, – твердо уверяет меня он, – ты только позови, и я всегда приду тебе на помощь. Кортни меня в этом полностью поддерживает.
В мою душу заползает страх.
– Но ведь она ничего не знает про…
– Конечно, нет. Она знает только про Эшли.
Оли и Кортни уже начали встречаться, когда моя сестра Эшли покончила жизнь самоубийством. Она была мне не просто сестрой. Именно Эшли помогла мне вырваться из порочного круга, в котором я оказалась под влиянием нашей матери. Ее смерть стала для меня страшным ударом. Тогда мне очень помогли Оли и Джеми.
– Я только рассказал Кортни о смерти твоей
сестры и о том, что ты очень страдала, – говорит Оли. – Сама понимаешь, что я ни с кем не буду делиться нашими секретами.
Я с облегчением вздыхаю. У меня нет никакого желания, чтобы мир узнал о наших прошлых отношениях с Оли.
– Смотри, народ вышел на улицу, – говорит Оли. Я смотрю на дом Эвелин. На террасе действительно скопилось много людей. Однако через секунду я догадываюсь, что Оли имел в виду совсем не эту толпу. От дома на пляж ведет лестница, и на последней ступеньке сидит одинокая фигура человека. Лица не видно, но я и так понимаю, кто это.
Мы приближаемся, и человек встает. Это Старк.
– Мисс Фэрчайлд, – произносит он и идет нам навстречу. Он даже взглядом не удостаивает Оли, зато пристально смотрит на меня. Его глаза горят. Один глаз янтарного, другой – черного цвета опасности. – Я вас искал.
– Правда? Зачем? – спокойно спрашиваю я его.
– На мне за тебя лежит определенная ответственность.
– Не совсем понимаю. Мы практически не знакомы.
– Я обещал твоему боссу доставить тебя домой.
Оли подходит ближе и кладет руку мне на плечо. Сквозь ткань пиджака я чувствую, как напряжены его пальцы.
– Я скоро еду домой. И с удовольствием подвезу Ники. Так что можете считать, что с вас сняли за нее ответственность, – твердо говорит он Дэмиену.
Старк молча берется за лацкан пиджака, словно хочет потрогать материал, из которого он сшит. Я понимаю, что он мог подумать. Мы вдвоем с Оли гуляем по пляжу, на мне его пиджак… Мне хочется объяснить Старку, что между мной и Оли ничего нет, но я молчу. В конце концов, это не его дело.
– Вы уверены в том, что это вас не затруднит? – спрашивает его Старк.
– Совершенно не затруднит, – отвечает Оли и еще сильнее сжимает ладонь, лежащую на моем плече. Я словно разрываюсь между двумя мужчинами, и от этой ситуации мне становится не по себе.
– Рад это слышать, – отвечает Старк. – Но дело в том, что я специально попросил мисс Фэрчайлд остаться. Мы должны с ней кое-что обсудить.
– Это действительно так, Оли. Не переживай. Я останусь. – Мне хочется поскорее закончить эту неудобную для всех сцену, во время которой два самца делят самку.
– Ты уверена?
– Да, конечно. Ты можешь спокойно ехать, – отвечаю ему я.
Оли секунду колеблется и потом кивает.
– Я тебе завтра наберу, – говорит он мне и бросает взгляд на Старка. Он ведет себя, как старший брат. Целует меня в щеку и начинает подниматься вверх по лестнице в дом.
– Подождите, – окликает его Старк. Я замираю. Дэмиен уверенным движением снимает с моих плеч пиджак Оли.
– Не страшно, – возражает тот, – я потом его заберу.
Но Старк уже поднимается по лестнице и передает пиджак владельцу со словами:
– Не стоит, возьмите.
Оли колеблется, но потом все же берет свой пиджак.
– Береги себя, – говорит он мне на прощание и исчезает на темной лестнице.
Береги себя? К чему это он?
Я смотрю на Старка, который уже забыл про Оли и теперь полностью сосредоточен на мне.
– Так что же мы должны были обсудить? Мне пора ехать домой и готовиться к презентации. Которая, кстати, состоится всего через шестнадцать часов, – раздраженным тоном говорю я.
– Картину, – спокойно напоминает мне Старк, – я же просил тебя помочь мне выбрать картину.
– Я это помню. Но не помню, чтобы согласилась это делать.
Я смотрю на него. Его янтарный глаз горит, а вокруг второго, черного, словно закипела лава. Мне кажется, он взглядом способен расплавить металл – и уж точно справится с моей защитной броней. От этих мыслей меня передергивает.
– Тебе холодно? – спрашивает он и проводит ладонью по моему голому плечу.
Теперь мне точно очень холодно…
– С пиджаком было гораздо теплее, – признаюсь я, и он громко смеется. Его искренний смех разряжает атмосферу. Старк быстро снимает свой пиджак и накидывает мне на плечи.
– Мы же идем внутрь, – говорю я, – так что не стоит.
– Нет-нет, – уверяет он, – надень. Я не хочу, чтобы ты простудилась.
– Бог ты мой, – говорю я, просовывая руки в рукава его пиджака, – вы всегда добиваетесь того, чего хотите?
– Да, – коротко и просто отвечает Старк.
Что ж, надо отдать ему должное – он прямолинейный человек.
Я смотрю на небо и море. Его откровенный вгляд смущает меня, и я готова смотреть куда угодно, лишь бы не встречаться с ним глазами. Во мне растет напряжение, и если честно, это состояние мне немного нравится.
– Ники, – произносит он, – посмотри на меня.
Я быстро перевожу вгляд на него. От приличной и вежливой Ники не осталось и следа. В его присутствии я чувствую себя совершенно голой.
– Тот человек, с которым ты гуляла по пляжу. Кто он тебе?
Бум! Приличная и вежливая Ники снова у руля. Мои губы сжимаются, и в глазах появляется холодный блеск. Все-таки Дэмиен Старк – настоящий паук, но я не собираюсь попасть в его сети.
Я смотрю в сторону, потом поворачиваю к нему голову. На моих губах пластиковая, неестественная улыбка, которой я улыбалась на конкурсе красоты шесть лет назад. Я должна сказать ему, что мои отношения с Оли его не касаются.
Но я этого не делаю. Поворачиваюсь и поднимаюсь вверх по лестнице, бросая на ходу:
– Кто этот человек? Это Орландо МакКи. Мой бывший.
Глава 6
Это не совсем правда, но достаточно близко к действительности. Мне нравится мой ответ, и я бы хотела увидеть реакцию Дэмиена, но я недостаточно уверенно чувствую себя в той игре, которую затеяла, поэтому продолжаю подниматься по лестнице, оставляя Старка позади.
– Ники, – говорит он, и в его устах мое имя звучит как приказ.
Останавливаюсь и оборачиваюсь к нему лицом. Я стою на несколько ступенек выше него и думаю о том, что далеко не все имели возможность лицезреть Старка с такого ракурса.
– Что значит для тебя мистер МакКи сейчас?
Может быть, это всего лишь мое разгоряченное воображение, но мне кажется, что Дэмиен немного уязвлен.
– Мы хорошие друзья, – отвечаю я.
На миг его лицо отражает радость и облегчение, но через секунду я снова слышу его холодный невозмутимый тон:
– А сейчас ты с ним спишь?
Я прижимаю пальцы к вискам. Удивительно, как он умеет заставить меня то дрожать от холода, то чувствовать себя, словно на раскаленной сковородке. «Что тут происходит? Я на съемках «Скрытой камеры» или сериала «Подстава»?»
– Иногда я хочу дать вам пощечину за грубость, мистер Старк!
– Но ты этого почему-то не делаешь. – Он смотрит на меня с лукавой улыбкой, а в глазах читается нежность.
– Вы то совершенно несносный, то через секунду мягкий и пушистый.
– Мягкий и пушистый?
– Хорошо, не самое подходящее описание. Беру свои слова назад. Скажем лучше – горячий, концентрированный и насыщенный.
– Концентрированный и насыщенный, – бормочет он, словно про себя, – мне нравится, как ты говоришь.
Я сглатываю слюну, потому что совершенно неожиданно в горле у меня пересохло.
– В общем, – заявляю я, – у меня от вашего поведения начинает кружиться голова.
Он смотрит на меня и говорит:
– И это мне тоже нравится.
– Вы задаете совершенно неприличные и дерзкие вопросы, на которые я не обязана отвечать.
– Ты очень красиво закрутила этот разговор, но так и не ответила на мой дерзкий вопрос, – напоминает он.
– Я искренне надеялась на то, что такой воспитанный человек, как вы, наконец поймет, что я избегаю ответа
на этот вопрос.
– Человек, который добился того, чего добился я, никогда не стал бы таким успешным, если бы упускал из вида важные детали. Я очень последовательный человек, мисс Фэрчайлд, и я никогда не сдаюсь. – Я чувствую себя, словно в ловушке. – Когда мне что-то нужно, – продолжает он, – я изучаю это, узнаю про явление все, что могу, после чего начинаю действовать и не отступаю.
Я выдерживаю паузу просто потому, что мне кажется, что я потеряла дар речи.
– Вот как? – переспрашиваю я наконец.
– Мне кажется, что я все это уже описал в интервью, которое было напечатано в журнале Forbes за прошлый месяц. Журналист отметил, что я никогда не сдаюсь и добиваюсь всего, чего хочу.
– Не читала.
– Попрошу выслать тебе тот номер. Может быть, почитав его, ты сможешь лучше меня понять.
– По-моему, я вас и так достаточно хорошо понимаю. Единственное, что мне непонятно, так это почему вас так интересует, с кем я сплю.
Я понимаю, что вступаю на зыбкую и опасную территорию, и вспоминаю о старой поговорке, гласящей, что не стоит играть с огнем. Он поднимается вверх на одну ступеньку и придвигается ко мне ближе.
– В тебе есть загадка, которую я хочу разгадать, – говорит он.
О боже!
– Мне нечего скрывать, – говорю я и отступаю от него на одну ступеньку.
– Мы с вами, мисс Фэрчайлд, прекрасно знаем, что это совсем не так. Но настанет день…
Он не заканчивает своей мысли, и я переспрашиваю:
– Настанет день и?..
– Настанет день, когда ты откроешься мне полностью.
Дэмиен Старк меня хочет! Более того – он жаждет узнать мои секреты.
Эта мысль меня одновременно радует и пугает. Я делаю еще один шаг вверх и морщусь. Старк это замечает и участливо спрашивает:
– Что-то не так?
– Ничего, просто наступила на соринку.
Он смотрит на мои все еще босые ноги. Поднимаю руку и показываю ему мои туфли с каблуками в десять сантиметров.
– Очень красивые, – признается Старк, – думаю, настало время их снова надеть.
– Красивые? – повторяю я. – Не просто красивые, а потрясающие. Облегают ногу, демонстрируют педикюр, нога в них смотрится тоньше, и они приподнимают мою задницу так, что она аппетитно выглядит в этом платье.
На его губах появляется улыбка.
– Точно. Во всех смыслах замечательные туфли.
– Мое первое высокобюджетное приобретение после переезда в Лос-Анджелес.
– Которое более чем компенсирует непоправимый удар по бюджету, я в этом совершенно уверен.
– Все правильно. Но есть «но» – в них сложно ходить. После того как я их сняла, я уже не уверена, что смогу надеть их снова.
– Это серьезная проблема. Но тебе повезло, потому что я всю свою жизнь посвятил решению сложных проблем и в состоянии тебе помочь.
– Вот как? Расскажите, пожалуйста.
– Можно остаться здесь на ступеньках. Можно вернуться в зал босиком. А можно их снова надеть и страдать дальше.
– Я почему-то от великого Дэмиена Старка ожидала чего-то большего. Если это все, на что способны корпоративные гении, то это не очень впечатляет.
– Прости, что разочаровал.
– Остаться на ступеньках не получится, – рассуждала я, – потому что очень холодно. И еще я хочу попрощаться с Эвелин.
– Ну, тогда выбор очевиден.
– Да.
Я присаживаюсь на ступеньку и обуваюсь. Туфли совершенно не разношены, и ноги кричат благим матом. Пройтись по пляжу было приятно, но за все в этой жизни надо платить.
Я встаю, слегка морщусь и поднимаюсь вверх по лестнице. Старк идет прямо за мной, и когда мы выходим на террасу, он становится сбоку и берет мою руку. Потом близко наклоняется ко мне и шепчет на ухо:
– Есть вещи, за которые стоит заплатить болью. Я рад, что ты это понимаешь.
Я резко оборачиваюсь:
– Что?!
– Я сказал, хорошо, что ты решила снова надеть туфли.
Я понимаю, что последние несколько минут жестко флиртую с Дэмиеном. С человеком, который на протяжении всего вечера держался со мной очень холодно, но при этом местами позволял себе крайне развязное поведение. Человеком, по одному щелчку пальцев которого к нему прибежит любая женщина. И вот сейчас я была той самой женщиной.
Есть вещи, за которые стоит заплатить болью. Я рад, что ты это понимаешь.
Это была одновременно лестная, приятная и, да, волнующая мысль.
– На самом деле, – сказал он, – я прекрасно знаю, как чувствует нога в неудобной обуви.
Я с удивлением смотрю на него.
– Я никогда не любил «тенниски». Я тренировался на корте босиком. Мой тренер был в бешенстве.
– Правда? – Мне было очень любопытно узнать такую новую деталь о его жизни. – Но у вас же был контракт с фирмой – производителем спортивной обуви?
– Бренд, который меньше всех меня ломает.
– Шикарный слоган. Надо было использовать.
– Очень жаль, что тебя тогда не было среди менеджеров компании, принимавших это решение. – Он протягивает руку и большим пальцем гладит меня по скуле. Я вся дрожу и выдыхаю со звуком, похожим на стон. Он смотрит на мои губы, и мне кажется, что вот-вот их поцелует. Я совершенно не хочу, чтобы он меня целовал. Но черт возьми, почему он медлит?!
Тут на террасу выходит парочка, и Дэмиен поспешно отводит руку. Очарование проходит. Мне хочется накричать на этих двоих, они испортили момент, который, вероятно, больше никогда уже не повторится.
Разочарованные, мы заходим в дом. Вечеринка в полном разгаре. Все гости к этому моменту успели выпить по четыре-пять бокалов, и отовсюду слышатся смех и возбужденные возгласы. Рядом с нами появляется официантка с подносом. Я беру бокал шампанского и выпиваю его залпом. И тут же беру себе новый.
– Исключительно в лечебных целях, – говорю я Старку, который тоже взял бокал шампанского, но пока из него не отпил. Я же гоню лошадей и выпиваю второй бокал парой больших глотков. Пузырьки бьют мне голову, и через пару секунд я чувствую, что «плыву». Я вся горю и надеюсь, что алкоголь меня как-то успокоит и приглушит мое волнение и сделает увереннее.
Старк внимательно следит за мной плотоядным взглядом. Он стоит так близко, что я чувствую его одеколон с запахом сада после дождя.
– Вы над чем-то задумались, мисс Фэрчайлд? – В его голосе сквозит самодовольство от того, что он читает меня, как книгу. Шампанское сыграло свою роль, и я становлюсь смелее.
– Думаю о вас, мистер Старк.
Он удивленно улыбается, но быстро снова берет себя в руки.
– Рад это слышать. – Его рот большой, красивый и чувственный. Он подходит ко мне на один шаг, и сила электрических разрядов между нами усиливается. Вот-вот и появятся искры. – Мисс Фэрчайлд, вы должны отдавать себе отчет в том, что я поцелую вас до восхода солнца.
– О-о!
Я даже до конца и не знаю, что выразила – удивление или согласие. Я представляю себе, как целую эти губы. Как его язык проникает в мой рот. Каково это – чувствовать его руки на своем теле?
– Рад, что ты не против.
– Только вот не знаю, что из этого получится.
– А вот я считаю эту идею блестящей.
Мисс Фэрчайлд, вы должны отдавать себе отчет в том, что я поцелую вас до восхода солнца.
Я сглатываю слюну. Мне очень хочется, чтобы он выполнил задуманное прямо сейчас, но к нашей маленькой компании подтягиваются люди, которые, как и Карл, верят в нетворкинг. Среди них инвесторы, изобретатели, поклонники тенниса и одинокие женщины. Один за другим они подходят, здороваются, Старк
выслушивает их, после чего они уходят. Не ухожу только я. Все это время я подзываю взглядом официантов и литрами пью шампанское, чтобы как-то притушить внутренний пожар, которой иначе просто сжег бы меня изнутри.
Вдруг комната начинает крутиться, и я теряю равновесие. Старк подхватывает меня за руку, прерывая разговор с инженером-изобретателем, который пытается продать ему свое новое детище. Извинившись, он, поддерживая меня, провожает к ближайшей кушетке.
– Тебе надо тормознуть с алкоголем.
– У меня все прекрасно, – говорю я, – честное слово, и у меня есть план. – Я не уточняю, что мой план состоит из всего двух пунктов: 1) сесть и 2) никогда не вставать.
– Если этот план сводится к тому, чтобы напиться и вырубиться на какой-нибудь кушетке – то все к этому ведет.
– Вот не надо такого покровительствующего тона, – говорю я и осматриваю картины, висящие рядом. – Вас интересует обнаженная натура, я правильно поняла?
Он кивает.
– И глаз встретил то, что ему нравится?
– Мне кажется, что да.
Он смотрит на меня чересчур откровенно, и я думаю, что разыграла свои карты слишком смело. Умом понимаю, что надо остановиться, но не делаю этого. Мне льстит его интерес к моей персоне.
– Покажите мне, – говорю я.
– Не понял.
– Покажите, что вам нравится, – говорю я максимально естественным тоном.
– С удовольствием, мисс Фэрчайлд.
Он ведет меня за руку в зал, отгороженный веревкой. Мы подходим к ограждению, он отцепляет веревку, и мы оказываемся в частных апартаментах, где нет гостей. Он находит диван, садится и рукой показывает, чтобы я села рядом.
– Теперь можно снять туфли. Мы находимся вне официальной территории вечеринки. Так что это не будет нарушением этикета.
Он ухмыляется, и я ухмыляюсь в ответ.
– Отодвинься и положи ноги мне на колени, – произносит он. Я подчиняюсь. – Закрой глаза и расслабься.
Первые несколько секунд абсолютно ничего не происходит. Мне даже кажется, что он надо мной пошутил. Потом чувствую легкое прикосновение его пальцев к моим ступням. От этого я выгибаю спину, как кошка. Он словно щекочет меня, и в какой-то момент я издаю громкий выдох. Я возбуждаюсь.
Схватившись за спинку дивана, я откидываю голову назад и теряюсь в ощущениях. Голова кружится, но я не уверена, что это из-за шампанского.
Он начинает массировать мою ступню сильнее, убирая пальцами боль в ноге, и нежно гладит места, натертые неразношенной обувью. Его движения медленные и эротические.
Я тяжело дышу, и в животе все напрягается. Забыла про осторожность, и вот теперь эта история зашла слишком далеко. Я нахожусь на грани пропасти, рядом с которой еще не стояла, и, черт возьми, не знаю, найду ли в себе силы развернуться и уйти.
– Сейчас… – произносит он. Я открываю глаза и вижу его абсолютно счастливое лицо, – …сейчас я тебя поцелую, – предупреждает он и тут же захватывает ладонью мой затылок. Наши тела близки как никогда, он наклоняется и прижимает свои губы к моим. Они одновременно мягкие и решительные. Дэмиен полностью контролирует ситуацию. Он требует. И он берет все, что считает нужным, и все, что я готова ему отдать.
Я слышу свой собственный стон, он пользуется этим моментом, раздвигает мои губы и просовывает свой язык в мой рот. Он очень хорошо целуется, и я на седьмом небе от удовольствия. Потом я осознаю, что одной рукой тереблю его волосы, а другой держусь за его рубашку на груди. У него густые волосы, и, держась за них, я все глубже впиваюсь в его сладостный рот. Я хочу полностью раствориться в этом поцелуе. Чувствую, как мое тело горит сильнее и сильнее. Может быть, я, как птица Феникс, сгорю в огне Дэмиена Старка. И вдруг…
– Дэмиен, что происходит?.. Я тебя полвечера ищу. Ты готов?
О боже! А это еще кто? Дэмиен отстраняется и смотрит туда, откуда послышался женский голос.
– Мне надо отвезти мисс Фэрчайлд домой, – произносит он. Я оборачиваюсь и вижу «Одри Хэпберн». Она приветливо мне кивает, лучезарно улыбается Дэмиену, разворачивается и уходит. Дэмиен помогает мне встать и берет за руку.
– Пошли.
У меня подкашиваются ноги. И вообще кажется, что силы покинули мое тело. Тем не менее я надеваю туфли и иду за ним, не задавая никаких вопросов. Я даже не знаю что и думать.
Мы находим Эвелин, и я прощаюсь. Толпа гостей заметно поредела. Эвелин обнимает меня, и я обещаю позвонить через пару дней.
На улице Дэмиен снова накидывает мне на плечи свой пиджак. Мы подходим к парковке, где стоят лимузины гостей. Водитель одного из них открывает передо мной дверь, и Дэмиен жестом предлагает мне сесть в салон. Последний раз я каталась на лимузине, когда была еще ребенком. Внутри салона черные кожаные диваны. Со стороны водителя расположен инкрустированный светлым деревом бар с хрустальными графинами, бутылками и бокалами. На полу ворсистый ковер. В общем, все очень красиво и богато.
Я сажусь на заднее сиденье и отодвигаюсь, ожидая, что Дэмиен сядет рядом со мной. Но он этого не делает.
– Спокойной ночи, мисс Фэрчайлд, – говорит он деловым тоном, который я уже слышала в начале вечера. – Встретимся завтра на презентации.
Он захлопывает дверь и уходит в дом Эвелин к «Одри Хэпберн», силуэт которой я вижу на крыльце. Она протягивает руку, как бы приглашая его снова войти.
Глава 7
Я одна. Я в бешенстве и не знаю что думать.
Кроме этого, я возбуждена и взбудоражена.
Конечно, во всем виновата я сама. Играла с огнем.
Дэмиен Старк – эта история явно не про меня. Он опасный человек. Почему Оли это заметил, а я нет?
Впрочем, я все прекрасно понимала с самого начала. Жесткие линии его подбородка и холод в глазах. То, как быстро он надевает маску. У меня же было желание послать его на три буквы, и эта реакция была бы правильной. Так почему же я этого не сделала?
Потому что я сама ношу маску. И на секунду мне показалось, что я нашла человека, который способен увидеть меня настоящую.
Мне необходимо успокоиться и взять себя в руки. Дэмиен Старк привык всегда и во всем добиваться своего. По сравнению с его достижениями я для него – легкая добыча. И хотя мне польстило его внимание и очень понравился наш поцелуй, больше до такой ситуации я не доведу. Я не отдамся мужчине, которого интересует секс на один-два раза. Я не откроюсь ни ему, ни кому-либо другому. У меня есть секреты, которыми я не хочу делиться ни с кем.
Я скидываю туфли и устало закрываю глаза. Машина едет мягко, и это хорошо, потому что у меня и так голова кружится от выпитого шампанского.
У меня есть секреты, которыми я не хочу делиться ни с кем.
Начинаю дремать, но тут оживает мой телефон. Я вздрагиваю и достаю его из сумочки. Номер не известен. Вообще-то мой новый калифорнийский номер знают только Джеми и Карл, но Карл вряд ли станет беспокоить меня в такой поздний час, поэтому решаю, что это Джеми звонит с телефона какого-нибудь нового кавалера.
– Я сильно напилась, – заявляю я в трубку.
– Неудивительно, – отвечает знакомый мужской голос, – я же предупреждал, что не стоит гнать лошадей.
– Мистер Старк? Откуда у вас мой номер? – Мой сон как рукой сняло.
– Хотел услышать твой голос. – Он говорит с нежностью, и я мгновенно забываю, что еще несколько минут назад обещала себе больше не ввязываться в игры с Дэмиеном Старком.
– Вот как.
– И я очень хочу
тебя видеть.
– Обязательно увидите. Завтра на презентации, – отвечаю я.
– С нетерпением жду этого момента. Я просто хотел услышать твой голос, хотя, вероятно, стоило и повременить с этим звонком. Но как только я представил, что ты сидишь в моем лимузине и в каком состоянии ты находишься, я просто не смог удержаться и набрал.
Моя голова начинает кружиться. Куда делся холодный как лед мужчина, с которым я недавно рассталась?
– Я очень хочу тебя видеть, – повторяет он на этот раз с еще большим чувством.
– Вы всегда получаете то, что хотите?
– Всегда, – коротко отвечает он, – в особенности тогда, когда это желание обоюдное.
– Ну я бы не сказала, – лгу ему я.
– Вот как? – В его тоне появляются заинтересованные нотки. Для него это игра. Я для него игра. Эта мысль меня злит. Разъяренная Ники куда опасней вежливой и пьяной Ники.
– Вот так!
– Скажи мне, как ты себя чувствовала, когда я посадил тебя в машину?
Я начинаю ерзать на кожаном диване. Не очень понимаю, к чему он клонит, но мне не нравится, как этот разговор развивается.
– Николь?
– Не надо меня так называть, – резко говорю я.
Дэмиен молчит, и я опасаюсь, что он сейчас положит трубку.
– Хорошо, Ники, – произносит он, словно знает, что дотронулся до незажившей раны. – Так как ты себя чувствовала, когда я посадил тебя в лимузин?
– Я очень рассердилась. Вы и сами это прекрасно знаете, зачем спрашивать?
– Ты рассердилась из-за того, что я отправил тебя домой одну? Или потому, что я отправил тебя домой, чтобы быть с другой красивой женщиной?
– Если вы уже забыли, я напомню: мы практически не знакомы. Вы как свободный человек имеете полное право быть с тем, с кем вам больше нравится.
– А ты имеешь право ревновать.
– Я не ревную и не считаю, что имею на это право. Вернемся к тому, что я уже говорила, – мы с вами едва знакомы.
– Понятно. Ну как быть с тем, что мы хотим друг друга? Что ты дрожала от страсти, когда я целовал тебя?
Я не знаю, что на это ответить.
– Скажи мне вот что – на каком уровне отношений ты считаешь появление ревности вполне обоснованным?
– Послушайте… я выпила много шампанского, поэтому даже не буду пытаться ответить на ваш вопрос.
Он смеется. Мне нравится его смех – он звучит искренне. И вообще он мне нравится. Совершенно непредсказуемый человек, не говоря уже о том, что он ужасно сексуальный и одним только поцелуем довел меня до такого возбуждения, которое я еще никогда не испытывала.
– Ее зовут Жизель, – объясняет он. – Она владелица галереи, которая представляет Блейна.
– Я думала, Эвелин занимается продвижением работ Блейна.
– Эвелин – хозяйка вечеринки. Она, бесспорно, продвигает художника, но завтра утром все его картины перевезут назад в галерею Жизель. Я неделю назад запланировал в своем ежедневнике встречу с ней и ее мужем. Это сугубо деловая встреча, и я не могу и не хочу ее переносить. Но, как видишь, я отлучился на минутку, чтобы тебя набрать.
– О. – У нее есть муж, думаю я. И тут же сержусь на себя, потому что Старку так легко удается управлять моими эмоциями. С другой стороны, он звонит, чтобы меня успокоить, такой заботливый жест не может не радовать.
– И где ты сейчас? – спрашиваю я.
– В Sur la Mer, – отвечает он. Это название шикарного ресторана в Малибу, такого популярного, что даже я о нем слышала.
– Говорят, это хорошее место.
– Еда здесь отменная, а интерьер еще лучше. Очаровательное место, очень милое. Идеальное для того, чтобы выпить и обсудить дела так, чтобы тебя никто не подслушал.
В его голосе столько нежности, что я откидываю голову на высокую спинку дивана.
– Ники, я безумно хочу тебя видеть. Я уверен, что тебе еда в Sur la Mer очень понравится.
– И только еда? – Мне казалось, что эти слова должны его немного поддразнить, но произнесенные вслух, они звучат мягко и немного вызывающе. Я закрываю глаза и думаю о том, как бы мне не оступиться.
– Ну, кофе здесь тоже неплохой, – признается он.
– Ужин. Кофе. Свидание с вами. По-моему, это не самая лучшая идея.
– Почему? Меня она очень привлекает. Ты чувствуешь ко мне влечение?
– Что-что?
Он смеется.
– Я уверен, что ты меня услышала, но я все равно повторю свой вопрос. Четко и по слогам. Ты чувствуешь ко мне влечение?
Нескольско секунд молчу, потому что просто не могу подобрать слова.
– Чувствую, – признаюсь наконец я. Нет смысла скрывать то, что и так очевидно. – И что дальше? Многие женщины на этой планете чувствует к вам влечение. Это нисколько не меняет ситуацию.
– Ники, не забывай, что я всегда добиваюсь того, чего хочу.
– И вы захотели поужинать со мной? Человек вашего ранга мог бы поставить перед собой более амбициозную цель. Например, отправить человека на Марс.
– Ужин – это только начало. Я хочу прикасаться к тебе. – В его низком голосе я слышу повелительные нотки. – Хочу ласкать тебе везде. Закончить то, что мы начали, мисс Фэрчайлд. Хочу, чтобы ты кончила.
Глава 8
В салоне лимузина неожиданно становится нестерпимо жарко, и я, кажется, забыла, как дышать.
– Это единственная мысль, которая не покидает меня с тех пор, когда ты села в лимузин. Черт, я хочу тебя видеть. Я хочу тебя целовать и трогать.
Я вся ерзаю на сиденье, но не произношу ни слова.
– Скажи, что ты об этом не думала.
– Представьте себе, не думала.
– Ники, не надо мне врать. Правило номер один: никогда мне не ври.
Правило?
– Это что, игра? – спрашиваю я.
– Разве жизнь не игра?
Я не отвечаю.
– Сыграем в игру «Саймон говорит»[3 - Simon Says, детская игра, популярная в англоговорящих странах. Один игрок, ведущий, берет на себя роль «Саймона» и отдает приказы остальным игрокам: «Саймон говорит: сделай то-то»; как правило, это простые активные действия, например, «подпрыгни», «похлопай в ладоши» и т. п. Остальные игроки должны не задумываясь исполнить приказ. Каждый приказ обязательно начинается со слов «Саймон говорит» (прим. пер.).]. Ты играла в нее когда-нибудь? – В его тоне чувствуется нежность.
– Да.
– Стекло, отгораживающее тебя от водителя, опущено, не так ли? Видишь кнопку серебряного цвета на панели управления? Нажми на нее.
– Ты не сказал «Саймон говорит».
Правило номер один: никогда мне не ври.
Он усмехается.
– Молодец. Если хочешь, можешь не поднимать. Но учти, то, что тебе придется выполнить, большинство женщин предпочитают делать так, чтобы их не видел и не слышал никто из посторонних.
Я нажимаю кнопку и поднимаю стекло. Он говорит, что хочет видеть меня голой. Что хочет целовать и трогать меня. Но ведь сейчас его нет со мной в лимузине. Я спокойно могу заниматься всем тем, что мне хочется. Могу перестать контролировать себя.
Я хочу довести дело до конца. Хочу, чтобы его голос звучал в то время, как я представляю себе его прикосновения. У меня есть какие-то правила? Да к черту все правила!
– Стекло перегородки поднято, – сообщаю я Дэмиену.
– Снимай трусики.
Я приподнимаюсь и спускаю трусы. Перед этим я уже сняла туфли, поэтому трусы быстро оказываются рядом со мной на кожаном сиденье.
– Готово, – говорю я. Потом добавляю: – Я вся мокрая.
Он урчит низким голосом, и мне приятно слышать, что я тоже имею над ним какую-то власть.
– Отставить разговоры. И не трогай себя, – говорит он, – трогай только тогда, когда я разрешу. Это
игра, Ники. Ты должна делать только то, что я тебе приказываю. Все ясно?
Ты должна делать только то, что я тебе приказываю. Все ясно?
– Да, – шепчу я.
– Да, сэр, – поправляет он меня. Его голос мягкий, но в нем есть металлическая нотка.
Сэр? Я молчу.
– В противном случае я вешаю трубку.
– Да, сэр.
– Молодец. Ты хочешь меня, верно?
– Да, сэр.
– Я тоже тебя хочу. Ты и правда уже мокрая?
– Да… – не представляю себе, что он там задумал, но знаю, что буду в это играть – до конца.
– Включи громкую связь и положи телефон рядом на диван. Потом приподними юбку и расслабься. Я хочу, чтобы ты была мокрой, и твой сок пропитал кожу сиденья, чтобы, когда позже я буду на этом лимузине возвращаться домой, я мог почувствовать твой запах.
– Да, сэр, – бормочу я и повинуюсь. Прикосновение мягкой кожи к попе холодит и возбуждает одновременно. Я издаю стон.
– Раздвинь ноги и подними подол юбки, – раздается следующий приказ. Его голос тверд и нежен одновременно. – Закрой глаза и откинься на спинку сиденья. Пусть одна рука лежит на диване, а другая на ноге, чуть выше колена.
Я делаю так, как он приказывает. Моя кожа горит.
– Теперь двигай большим пальцем, – приказывает он. – Подвигай им медленно туда-сюда. Нежнее, детка. Нежнее. Ты делаешь то, что я тебе говорю?
– Да, сэр.
– Ты закрыла глаза?
– Да, сэр.
– Ты чувствуешь мои пальцы. Я держу ладонь на твоем колене. Мои пальцы ласкают тебя. Твоя кожа нежная и гладкая, ты раздвинула ноги и вся мне открылась. Ты хочешь меня, Ники?
– Да.
– Да – что?!
Мой клитор набухает при звуке повелительных ноток в его голосе. Я сдаюсь на его милость, и это чувство меня опьяняет.
– Да, сэр.
– Я хочу ласкать твои соски, Ники. Целовать твою грудь так, чтобы ты кончила еще до того, как я дотронусь до твоего клитора. Ты хочешь этого, Ники?
О боже, о, да!
– Сэр, я хочу, чтобы вы потом меня там обязательно потрогали.
Мне ужасно хочется до него дотронуться, но я не нарушаю правил игры. Пока не нарушаю.
Он смеется. Мой клитор ритмично пульсирует. Мне ужасно хочется до него дотронуться, но я не нарушаю правил игры. Пока не нарушаю.
– У меня стоит, Ники. Ты же знаешь, что меня мучаешь?
– Я надеюсь на это, сэр, потому что вы мучаете меня.
– Расстегни платье, – приказывает он, – подними вторую руку ко рту. Соси свой указательный палец. Вот так, молодец, – говорит он, когда слышит, как исправно я выполняю все его команды. – Молодец, больше работай языком. Сильнее соси. – Я слышу, что в его голосе появляется напряжение, и начинаю дрожать всем телом. Кожаное сиденье подо мной уже такое мокрое, что мне кажется, что я с него соскользну.
– Засунь руку под лифчик и потрогай свой сосок. Он твердый и возбужденный?
– Да, сэр.
– Погладь его, – приказывает он, – нежно и игриво. Легко, словно тебя целует бабочка. Ты чувствуешь это, детка? Ты становишься все более мокрой?
– Да, – чуть слышно шепчу я.
– Теперь начинай медленно гладить свое колено. Как будто это я ласкаю его. Я рядом с тобой. Я начинаю гладить твою другую ногу. Я глажу тебя по бедрам. Ты хочешь меня все больше и больше?
Я отнимаю руку от груди и переношу ее на колено. Медленно и чувственно глажу себя по внутренней стороне бедер. Это запрещенная территория. Именно тут хранятся мои секреты. Нет, не сейчас. Сейчас меня никто не видит, и я могу расслабиться и делать все, что пожелаю.
Это запрещенная территория. Именно тут хранятся мои секреты.
Я теряю голову от звука его голоса. Представляю, как Дэмиен стоит передо мной на коленях. Неотрывно на меня смотрит. Ласкает.
– О боже, да!
– Раздвинь пошире ноги, – говорит он мне. – Пошире, я хочу видеть твою мокрую киску. Ты хочешь там себя потрогать, Ники?
– Да, – шепчу я.
– Пока рано, – говорит он. Он знает, что меня мучает, и ему это нравится.
– Вы садист, мистер Старк.
– А вы так радостно мне повинуетесь, мисс Фэрчайлд. Кто же вы сама в этом случае?
Мазохистка. Меня сотрясает мелкая дрожь, и я полностью отдаюсь чувству сладкой и чувственной неги.
– Мне нравится, когда ты мне подчиняешься. Я хочу, чтобы ты еще шире раздвинула ноги. И положи руки на диван вдоль бедер. Сделала?
– Да.
В ответ гнетущая тишина.
– Да, сэр.
Мои руки лежат вдоль тела на кожаном диване. Мой клитор пульсирует, словно на нем отбивают сообщение азбукой Морзе. Я ерзаю по сиденью и хочу как можно быстрее кончить.
– Не трогай себя, Ники. Еще не настало время.
– А в салоне случайно нет камер? – Идея о том, что меня могут снимать, одновременно пугает и возбуждает еще сильнее.
– Нет, – говорит он не без некоторого сожаления, – хотя вот сейчас хотелось бы, чтобы были. Ты видишь, где бар?
– Да.
– Открой его, найти ведерко со льдом, возьми один кусочек. В какой руке у тебя кубик?
– В правой.
– Оттяни лямку бюстгальтера, так чтобы сосок был виден. Закрой глаза и води кубиком льда вокруг соска. Ни в коем случае не трогай сам сосок. Вот так. Я представляю себе твою кожу, такую свежую, и как на ней появляются мурашки от холода. Я хочу к тебе прикоснуться.
– Ты меня трогаешь, – шепчу я. Сама не заметила, как перешла на «ты».
– Да. Передвинь левую руку на бедро, – говорит он через некоторое время, и я откидываю назад голову и горячими пальцами глажу себя рукой по внутренней части бедер, рядом со шрамами, о которых не знает Дэмиен. Эти шрамы – часть моих секретов.
На груди быстро тает кубик льда.
– Я представляю, как ты слизываешь капли с моей груди, – говорю я. – Твой твердый язык кругами обходит вокруг соска, дразня меня своей нежностью. Ты хватаешь сосок губами, а потом прикусываешь. Ты сосешь его так страстно, что я чувствую, как по моему телу проходит электрический разряд.
– Бог ты мой! – выдыхает он. – Это вообще чья игра?
– Я люблю побеждать, – говорю я. Впрочем, в моем нынешнем состоянии слова даются мне непросто. Я просунула руку ближе к клитору и нежно ласкаю кожу в его непосредственной близости. – Дэмиен, – тихо шепчу я, – пожалуйста. – Кубик льда уже давно исчез.
– Можешь засунуть в себя один палец. В свое влажное влагалище. Которое так сильно пульсирует от желания.
– Да, – шепчу я.
– Я хочу войти в тебя, – произносит он, и я, не дожидаясь его разрешения, засовываю в себя второй палец. Тру клитор и больше не могу себя сдерживать – издаю стон. И Старк разгадывает мой секрет.
– Ты нарушаешь правила, – говорит он.
Я выгибаю таз и говорю:
– Правила создаются для того, чтобы их нарушали. – Я произношу это очень тихо.
– Конечно, их можно нарушать. Но за это наказывают. Я должен тебя наказать. Мне наклонить тебя и отшлепать по попе, Ники?
Эти слова возбуждают меня еще больше. Я никогда ранее не играла в такие игры. Мне нравится ему подчиняться.
– Или может быть, я прикажу тебе не трогать себя руками и не дать возможности кончить. Так тебя и оставить.
– Нет, пожалуйста, нет, – умоляю я.
– А надо бы. Оставить тебя ни с чем.
Я начинаю умолять его. Почему? Если я хочу кончить, мне ничто не помешает – пальцев для этого достаточно. Но эта игра – нечто большее, чем просто мастурбация. Я хочу, чтобы до оргазма меня довел именно Дэмиен.
Он усмехается, прекрасно понимая муки, которые мне причиняет.
– Умоляй, – говорит он.
– Пожалуйста.
– Пожалуйста – что?
– Пожалуйста, сэр.
– И
это все?
– Я хочу кончить, Дэмиен, хочу, чтобы ты довел меня до оргазма. Я вот-вот кончу. Мне кажется, что если лимузин наедет на выбоину, то из меня будет хлестать, как из прорванной водосточной трубы. – Я забыла стыд. Я уже ни о чем другом не думаю. Хочу взорваться, хочу, чтобы на другом конце линии Дэмиен услышал мои крики страсти.
– Ты трогаешь себя? – спрашивает он.
– Да.
– Я хочу попробовать тебя на вкус. Оближи пальцы, – приказывает он. Я облизываю мокрые пальцы и представляю себе, что это его губы. – Расскажи мне.
– Все мокрое, – говорю я. – Сладкое на вкус. Я хочу, Дэмиен…
– Тише, я знаю. Я сейчас тебя трогаю. Я опустился перед тобой на колени, и ты широко раздвинула ноги. Ты вся мокрая и вкусная, я ласкаю тебя языком. Ты чувствуешь, как я вылизываю тебя?
– Да, – говорю я, и мои пальцы массируют мой разбухший клитор.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (http://www.litres.ru/dzhuliya-kenner/obnazhennye-tayny-on-znaet-pro-nee-pochti-vse-krome-samogo-glavnogo/?lfrom=931425718) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
notes
Примечания
1
Нетворкинг (англ. networking, net – сеть и work – работать) – это социальная и профессиональная деятельность, направленная на то, чтобы с помощью круга друзей и знакомых максимально быстро и эффективно решать сложные жизненные задачи (прим. пер.).
2
Harland David Sanders, более известный как Полковник Сандерс, (1890–1980), основатель сети ресторанов быстрого питания Kentucky Fried Chicken (прим. пер.).
3
Simon Says, детская игра, популярная в англоговорящих странах. Один игрок, ведущий, берет на себя роль «Саймона» и отдает приказы остальным игрокам: «Саймон говорит: сделай то-то»; как правило, это простые активные действия, например, «подпрыгни», «похлопай в ладоши» и т. п. Остальные игроки должны не задумываясь исполнить приказ. Каждый приказ обязательно начинается со слов «Саймон говорит» (прим. пер.).
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Здесь представлен ознакомительный фрагмент книги.Для бесплатного чтения открыта только часть текста (ограничение правообладателя). Если книга вам понравилась, полный текст можно получить на сайте нашего партнера.