Счастливый ребенок: новые вопросы и новые ответы читать онлайн - Юлия Гиппенрейтер

Счастливый ребенок: новые вопросы и новые ответы

Юлия Борисовна Гиппенрейтер

Юлия Борисовна Гиппенрейтер – один из самых известных в России детских психологов, автор бестселлеров «Общаться с ребенком. Как?» и «Продолжаем общаться с ребенком. Так?»

В книге «Счастливый ребенок: новые вопросы и новые ответы» собраны самые острые и актуальные вопросы родителей. Юлия Борисовна в диалогах с родителями и детьми, на конкретных примерах показывает, как разрешать уже случившиеся конфликты и как их предугадывать. Как правильно общаться с детьми, и как беседовать с ними, чтобы они доверяли и рассказывали о своих переживаниях. Как сформировать правильный подход к воспитанию работающей маме, и многое другое!

Огромный практический опыт автора, реальные случаи из жизни делают эту книгу незаменимым помощником для всех мам и пап.

Юлия Гиппенрейтер

Счастливый ребенок: новые вопросы и новые ответы

© Гиппенрейтер Ю. Б., 2016

© ООО «Издательство АСТ», 2016

Предисловие

Встречи с родителями для меня бесценны. В них ощущаешь дыхание самой жизни, и благодаря этому становится ясно, что? именно еще недообъяснено, не обсуждено, не до конца понято.

Новые «тренды», которые приносят цивилизации – ситуация в стране, школе, – вторгаются в наши семьи и накладывают отпечаток на воспитание ребенка.

Родители продолжают упорно трудиться над великой задачей вырастить в этой сложной среде счастливого и успешного человека. Заполняют вопросами Интернет, приходят на встречи и лекции, записываются на семинары. Издатели, журналисты, организаторы ТВ-программ подключаются к этой работе и профессионально, и лично, поскольку сами, как правило, тоже родители.

В этот сборник вошли отрывки из моих интервью, которые были даны для разных журналов в разное время, беседы с родителями, и ответы на вопросы, которые задавались на встречах с родителями и по почте. Бесценную помощь в сборе, редактировании и компоновке всего этого весьма разрозненного материала оказал мой муж, А. Н. Рудаков. Без его помощи я вряд ли справилась бы с этой задачей. Приношу ему глубокую благодарность!

Отдельно хочу сказать о беседах. Они, как правило, возникали на вопросы из зала. Чтобы лучше понять спрашивающего, я иногда предлагала ему выйти вперед и повторить свой вопрос. Некоторые из этих бесед перед всем залом были короткими, некоторые более развернутыми. Они помогали обнаружить многие дополнительные детали проблемы и включить в размышление всех присутствующих, которые живо реагировали по ходу разговора.

Мы сочли возможным поместить эти беседы в сборник, поскольку они, несмотря на личный характер, рождались в публичной обстановке. К тому же многие ситуации оказывались типичными и повторялись в других семьях. Конечно, в целях анонимности имена родителей и детей либо опущены, либо изменены.

Относительно ответов на вопросы. Иногда родители ждут рецепта – что сделать, чтобы решить проблему с ребенком. К сожалению, большинство проблем воспитания одним удачным действием или словом решить невозможно. Поэтому в коротких ответах я приглашаю родителей вместе подумать и поискать возможные пути выхода. Для более серьезной работы приходится отсылать к моим книгам, а также к профессиональной помощи.

В заключение хочу снова подчеркнуть важность живого контакта с родителями и родителей друг с другом на встречах и в «сетях». Взаимный обмен проблемами создает чувство единения и поддержки в нашей трудной и почетной миссии воспитания человека.

    Ю. Б. Гиппенрейтер

Глава 1. Вместо вступления[1 - Фрагмент речи на встрече с читателями летом 2015 г.]

Хотя мне приходилось читать лекции в университете много лет подряд, я не очень люблю лекции. Мне больше нравятся беседы. Почему? Потому что в монологе один человек не может сказать так хорошо и объемно, как группа людей, которые, собравшись вместе, обмениваются мыслями в поисках ответов на наболевшие вопросы. Тогда любая проблема высвечивается с разных сторон. Поэтому надеюсь, что и мы с вами найдем здесь возможность интересно побеседовать[2 - Беседы на этой и других встречах включены в тематические разделы сборника.]. И все-таки – несколько вводных слов.

Меня заинтересовал один вопрос, который пришел по электронной почте. Он звучит так: «Какие, по вашему мнению, изменения произошли в родителях за последние десятилетия?» Я глубоко задумалась. Если взять отрезок времени с 1915-го по 1990-е годы, то три поколения людей прошли через советское воспитание. А что теперь? Взгляды на воспитание, на то, как жить и общаться с ребенком, стали более разнообразными. Это и хорошо, и плохо, потому что родители потеряли четкие ориентиры.

Как было в советское время? В общем, однообразие: всех детей привести к одной норме через строгость, послушание, вдалбливание в голову правильных истин. А теперь, когда перестали говорить как надо, родителям приходится самим думать и выбирать из разных идей те, которые им кажутся подходящими.

Что касается меня, то я поверила в гуманистический подход и реализую его в своей работе. В психологии он развернулся к концу XX века.

Что он означает?

Это такой взгляд на человека, ребенка, при котором в центр внимания ставится его личность, а не поведение. Личность шире, чем поведение. Поведение – это то, как человек действует, а личность – то, как он мыслит, к чему стремится, что ценит и считает важным. Поведение может быть выученным и застывшим. А личность всегда развивается.

И вот мы хотим поставить в центр внимания воспитание личности ребенка. Как это делать? Когда «сверху» спускаются догмы, то задача для родителя более или менее простая – принять нормы и «встраивать» их в ребенка. Но дело в том, что так уже пробовали жить – и сколько было провальных опытов! Живое существо не поддается жесткому программированию. Чтобы воспитание шло успешно, нужно понять, что нужно ребенку, каковы его потребности?

Прежде всего, к какому общению он тянется? К теплому – обязательно. Но можно сказать больше – к любви. Он хочет, чтобы его любили и принимали, чтобы почаще говорили: «ты мой хороший», «мой любимый!». Правда, не обязательно так все время говорить, но так относиться.

Как вы думаете, сохраняется потребность в такой любви и тепле на всю жизнь, у нас, взрослых? А как же!

Какая еще потребность у ребенка? В развитии. Это природная тяга к новым впечатлениям, обучению, совершенствованию. Посмотрите на младенца: как он исследует все вокруг, как пыхтит, переворачиваясь со спины на животик, как тянется к предмету, а достав, какое удовольствие испытывает! Как он начинает ползать, вставать на ножки, делать первые шаги – падает и снова встает! Многое мы не замечаем. Например, как у него отрабатывается конвергенция глаз – движение, в результате которого зрительные оси сходятся на предмете, – и многое, многое другое! Организм запрограммирован на развитие, и это стремление можно было бы выразить словами: «Я хочу уметь!» И добавить – «САМ!»

Иными словами, у него есть потребность в само-развитии. В полтора-два года он еще букву «с» не выговаривает, а уже заявляет: «Я шам!» В этом же возрасте возникают первые протесты детей на указания родителей, в ответ на подавление их стремлений к самостоятельным

действиям, можно сказать больше – к свободе.

Давать ребенку свободу не значит отпускать его «на волю волн» – мол, сам вырастет. Конечно, мы должны его учить, как-то передавать достижения культуры и цивилизации. Но делать это нужно крайне осторожно! И чтобы избегать ошибок, нужно обращать особое внимание на его эмоции.

Относительно недавно психологи ввели в обиход понятие «эмоционального интеллекта» (по-английски – emotional intelligence) или, если сказать по-другому, эмоциональной грамотности, компетентности, зрелости. Вообще, эти психические свойства или способности давно осознавались, но больше интуитивно. Теперь их обсуждают как научные знания, которые следует внедрять в практику.

Мне часто задают такой вопрос: «Десять раз ему говоришь одно и то же, а он все равно не делает – и я срываюсь! Что мне делать?»

Во-первых, не понятно, почему надо говорить десять раз? Почему это вообще входит в манеру общения? На самом деле, больше двух раза говорить не надо – может быть, он не расслышал, можно повторить – и все!

Во-вторых, на вопросы: «Что мне делать?» у меня есть общий ответ. Воспитание – это занятие на грани искусства. Отдельный совет по одному или двум поводам ничего не даст, потому что ребенок – это (простите за архинаучный язык) многофакторная система. И если вы будете исправлять что-то одно, игнорируя многое другое, то ничего не получится! Приходится интуитивно нащупывать, в каком месте (из многих!), каким способом и когда нужно ваше вмешательство.

Эмоции – лучший индикатор того, что происходит с ребенком. Если его потребности не удовлетворяются, то возникают отрицательные эмоции. Надо искать причину – дома, в школе, в детском саду – что и где надо менять? То же и в вашей взрослой жизни: если есть неудовлетворенность, ищите, в чем дело, – и меняйте. Не надо затягивать!

Хочу привести один пример. Мама пишет: «Девочка тревожная, чуть что – плачет по ночам и просится ко мне в кровать. Как избавить ее от тревожности?» И тут же второй вопрос от той же мамы: «Как ребенка подвести к разговору о разводе с мужем?»

Так с чем мы будем работать: с общей тревожностью девочки – или с ее реакцией на развод родителей? Мама не осознает, что дочку тревожит не темнота или одиночество в кроватке, ее проблема «зарыта» в совсем другом месте! И так – очень часто.

Если между мамой и папой даже нет серьезного конфликта, а просто один что-то строго сказал другому, а уж, тем более, сказал сердито или грубо, то ребенок внутренне застывает. Вы можете не заметить его напряженность, а он начинает плохо себя вести: не слушается, нарушает всякие правила, что-то не делает или делает что-то не то! На него сердятся, наказывают. А источник всей проблемы кроется в сердитой интонации папы или мамы. И родители этого часто не понимают.

Важно уметь работать с эмоциями – и своими, и вашего ребенка. Надо не только понимать чувства, но и обсуждать их, обсуждать деликатно. Если вы спросите ребенка в лоб: «Что с тобой?», то он ответит: «Ничего!» или: «Нормально!». Особенно часто так отвечают подростки. Начиная с 12–13 лет они обычно закрываются и живут, не обсуждая с родителями свой внутренний мир. Почему? Потому что не верят, что родители поймут. А на самом деле умелая беседа «по душам» им очень нужна!

У меня был такой случай. На занятия пришла мама-математик. А математики обычно люди умные и организованные – по своему мужу знаю. Она прошла «уроки» по активному слушанию, вернулась домой и стала выполнять «домашнее задание» – слушать свою 14-летнюю дочку. Потом мне звонит с тревогой: «Юлия Борисовна, такой кошмар, такой кошмар! Я уже третий день хожу сама не своя!» – «Что случилось?» – «Я активно послушала дочку, и оказалось у нее сто-о-олько проблем в школе! А я думала, у нее все в порядке!»

Девочка выговорилась и почувствовала облегчение. А в конце беседы решительно заявила, что теперь она больше не собирается «валять дурака» и покажет «им всем»!

Для эмоционального благополучия ребенка необходимо общаться с ним в доброжелательном, позитивном тоне. Ему надо внушать уверенность, что он хороший, сильный, выносливый: «Ты оцарапался, не пищал, не испугался – молодец!»; «Ты умеешь стойко переносить трудные ситуации!» Вот такие эмоциональные поддержки очень важны.

О многих вещах с детьми нужно договариваться заранее. Опыта и ума у родителей достаточно, чтобы предусмотреть, где ребенка может подстерегать трудность, неудача, обида и даже опасность, – и подготовить его к этому. Особенно важно заранее готовить детей к предстоящим подростковым проблемам.

Однажды мне довелось невольно подслушать разговор в автобусе между студентками физкультурного техникума. Одна девушка рассказывает подружке: «Ой! Вчера на вечеринке был такой мальчик, такой мальчик! И я с ним познакомилась!» Подруга взволнованно: «Да-а?! А какой он, расскажи!» (Я тут напряглась, думаю, сейчас услышу о вкусах девочек, что? им сейчас кружит голову – правда, это было в далекие 80-х годы, может быть, сейчас что-то изменилось). А та с восторгом описывает: «У него вот такие волосики, такая вот рубашечка и та-акие джинсики!» И подруга в экстазе: «О-о-о-о!..»

Хоть стой, хоть падай! А вдруг у нее потом случится любовь? И эти «джинсики» и «волосики» ей скажут: «Что от тебя требую, то и делай, а то расстанемся!» Что тогда будет делать ваша неподготовленная девочка?

Надо заранее беседовать с детьми на разные темы – от уколов до влюбленности. Нужна культурная и психологическая профилактика до того, как им придется вытерпеть боль, или их захлестнут подростковые эмоции. Иначе уже будет поздно!

Еще был очень хороший вопрос от родителей, который вывел меня на размышления: «Как избегать крайностей, как находить «золотую середину»?»

Например, сочувствовать – или обращаться сурово, чтобы закалять? Некоторые считают, что, проявляя внимание, слушая и сочувствуя, можно размягчить ребенка, сделать его слабым и зависимым. Он, мол, может перестать справляться с трудностями и сразу бежать к маме. Мы обязательно позже об этом поговорим.

Еще одна «золотая середина» между принуждением – и свободой. Последнее время я горячо борюсь за свободу детей, потому что в нашем обществе есть перегиб в сторону принуждения. Дети сейчас стали (да и были!) «рабами» школьных требований, всяких мнений, мод и новых «трендов». Родители стараются детей усиленно развивать, «сдают» в секции, кружки, специальные школы. И у них нет свободного времени, они мало играют, мало предоставлены себе, не могут заниматься тем, что им нравится, к чему их тянет. Родители все это перекрывают «расписанием» их жизни. И тогда возникают конфликты принуждения. Этого делать не надо! Не препятствуйте свободному течению жизни и развития вашего ребенка. Подумайте, не стои?т ли за вашими усилиями некий искусственный «проект» ребенка, в который вы хотите его втиснуть? Этот «проект» может ему очень навредить!

Известный академик, вырастивший многих кандидатов и докторов наук, поделился одним своим наблюдением. «По моему опыту, – сказал он, – если человек пошел не в ту профессию, о которой мечтал в 15 лет, он не будет счастлив. В нем и дальше, в 40–50 лет, будет сидеть чувство неудовлетворенности».

Давайте работать над тем, чтобы сделать счастливым и удовлетворенным вашего

ребенка, да и себя тоже. Ведь для этого каждому дана всего одна жизнь!

Глава 2. Воспитание и взращивание

В чем задача родителей и суть воспитания?

Глагол «воспитывать» я бы заменила на другой! Этот слишком часто ассоциируется с такими действиями, как заставлять, принуждать, требовать, контролировать, проверять. Если ребенок не слушается – заставить; грубит – поправить или наказать; обижен – сказать «Нечего обижаться, сам виноват». Если воспитание понимать именно так, то я к этому отношусь плохо. Я бы подобрала другое слово: помощь в развитии, становлении. Чтобы ребенок, когда вырастет, смог бы жить среди людей самостоятельно и достойно.

Вспомните фреску Микеланджело: Бог сотворяет Адама. Их руки вот-вот встретятся, мощная, мускулистая рука Бога устремляется к протянутой руке Адама. Взрослый – носитель знаний, мудрости, этических принципов. И все это он передает ребенку.

Если родители продолжают вмешиваться в жизнь ребенка даже когда тот давно вырос, это настоящее насилие над человеком. Но начинается оно задолго до того – когда он еще маленький. У каждого ребенка свой темп развития и роста. И нельзя вмешиваться в этот процесс неаккуратно. Это значит нарушать его! Родители должны помогать детям расти – их роль в этом.

Известный американский психолог Карл Роджерс говорил, что взрослого по отношению к ребенку можно сравнить с садовником, который ухаживает за растением. Садовник его поливает, обеспечивает ему свет, удобряет почву. Иными словами, он растение оберегает, подпитывает, защищает, но не тянет за верхушку! Если вы будете «тянуть за верхушку», вы его не вырастите…

Что значит «поливать», «удобрять», «давать свет» в отношении ребенка?

Это, прежде всего, создавать обстановку положительного настроя. Например, если говорить о школьных занятиях, важно, чтобы ребенок хотел учиться, чтобы ему было интересно.

Позитивное отношение ребенка к учебе надо беречь как зеницу ока! Для этого нужно делать две вещи. Во-первых, оставлять его в покое, давать возможность самому решать задачи, делать выводы, добиваться результатов. А во-вторых, деликатно помогать при затруднениях. Причем только тогда, когда ребенок сам просит о помощи.

В продолжение метафоры Роджерса: «не тянуть растение за верхушку!». Это предостережение: желая, чтобы ребенок скорее рос и развивался, некоторые родители излишне нагружают его разными занятиями, не давая двигаться своим путем и в своем темпе. Например, с года или двух лет пытаются учить ребенка читать. Это ведь ужас! Авторы и разработчики подобных методик просто морочат родителям голову.

С другой стороны, родители слишком часто пресекают спонтанную активность ребенка: «Не лезь!», «Не бери!», «Не смотри!», «Не слушай!», «Не бегай!», «Не копайся!». Так, проявляя неуважение к его интересам и потребностям, они наносят большой вред развитию. К способности ребенка развиваться за счет и в меру собственных сил нужно относиться с большим вниманием и доверием! Поддерживать его каждый раз и в каждом месте, где он стремится себя проявить!

Как доказать ребенку, что ты его очень-очень любишь?

Любить ребенка – значит удовлетворять одну из самых главных его потребностей, без этого он просто не может нормально развиваться.

Каждому человеку, независимо от возраста, необходимо, чтобы его любили, понимали, признавали, чтобы он чувствовал себя кому-то нужным.

Надо не стесняться говорить много теплых ласковых слов. «Мне хорошо с тобой», «Я рада тебя видеть», «Хорошо, что ты пришел», «Мне нравится, как ты…», «Я по тебе соскучилась», «Как хорошо, что ты у нас есть!».

Не забывайте также обнимать ребенка. Американский семейный психотерапевт Вирджиния Сатир рекомендовала обнимать ребенка по несколько раз в день, объясняя, что четыре объятия необходимы каждому человеку просто для выживания, а для хорошего самочувствия нужно не меньше восьми.

У детей есть потребность «подзаряжаться» нашей любовью. Так малыш, который уже начал ходить, периодически возвращается к маме, прижмется к ее коленкам, постоит – и идет дальше «исследовать мир». Ему не страшно, потому что мама здесь, недалеко, и она его любит. С возрастом формы «подзарядки» меняются: это и семейное чаепитие, и чтение книжечки перед сном, и просто разговоры. Семейные ритуалы необходимы ребенку, чтобы чувствовать – «мы вместе».

У детей есть потребность «подзаряжаться» нашей любовью: так малыш возвращается к маме, прижимается к ее коленкам – и идет дальше играть…

Многие спрашивают: а может ли родительской любви быть слишком много? Вопрос в том, что? мы понимаем под словом «любовь». Польский педагог Януш Корчак писал: «От матери зависит, даст она ребенку грудь или вымя». Что значит «дать вымя»? Может быть, это как раз и есть «слишком много» любви – такой, которая не идет на пользу. Ведь взращивая ребенка, мы помогаем ему стать человеком, то есть учим руководствоваться не только инстинктами и желаниями получать удовольствие. Мы не можем не ставить ему ограничения, необходимые для его же блага, а это значит временами его огорчать. Но некоторым родителям бывает трудно это делать – они не хотят огорчать ребенка и готовы удовлетворять любые его желания: делать все, чтобы ему было хорошо!

Однако на самом деле они не помогают ему стать человеком, а дают ему «вымя»: навязываются с нежностями, которые приятны им самим, впихивают в него лишнюю пищу, оберегают от холода, жары, микробов, дурных влияний, влезают в его жизнь с усиленной заботой. Когда в ребенке не видят личность с ее самостоятельными потребностями, заслуживающими внимания и уважения, а проявляют только свою слепую преданность, свое животное чувство – это совсем не та любовь, которая ему нужна.

Настоящей любви к ребенку – ответственной, уважительной и дружеской – много не бывает.

Что значит «дружеская» любовь к ребенку? Это – понимание, уважение его личности, доверие к нему. Некоторые родители боятся говорить детям о том, что чувствуют. Они избегают доверительных отношений из страха потерять авторитет. А на самом деле теряют контакт. Когда мы открыто и искренне выражаем свои чувства, дети видят, что мы тоже живые люди – и, в свою очередь, начинают доверять нам.

Например, одна мама, видя, что сын тоскует по отцу, сказала: «Я вижу, что тебе трудно без папы, и мне тоже трудно. Был бы у тебя папа, а у меня муж, было бы нам жить намного лучше». Так мама доверила мальчику свое переживание, они еще поговорили, и обоим стало легче, они сблизились. Сблизились как просто два человека, друга в общей печали. Да, с ребенком надо дружить. Конечно, он младше нас, он меньше знает, у него меньше опыта, мы в ответе за него. Но это наш друг.

Я рекомендую родителям такое упражнение: закройте глаза и представьте себе, что вы встречаете своего лучшего друга (или подругу). Как вы показываете, что рады ему, что он вам дорог и близок? А теперь представьте себе, что это ваш ребенок: вот он приходит из школы домой, и вы показываете, что рады ему. Представили? Тогда попробуйте сделать это на самом деле.

Какие грубые ошибки можно совершить при «взращивании» юного поколения?

Существует два вида ошибок: тактические и стратегические. Тактические обычно совершаются в каждодневном общении,

в совместных делах. Стратегические ошибки более сложные. Они определяются тем, насколько родитель в целом тревожится о своем ребенке, насколько готов отпускать его на самостоятельный путь, насколько уважает свободу его выбора. Одним словом, насколько родитель авторитарно контролирует жизнь ребенка – или же уважает его свободу, стремление к самостоятельности.

Самая главная ошибка, с моей точки зрения, это неистребимое желание воспитывать. Под воспитанием многие родители понимают нотации, принуждения и наказания. Они делают это из благих намерений, потому что любят ребенка, хотят ему добра, мечтают как следует подготовить к жизни. Как правило, перечисленные «методы» приводят к негативным последствиям. Это происходит незаметно. Отрицательный результат накапливается медленно, а мелкие признаки грядущего кризиса обнаруживаются в том, что ребенок постепенно перестает подчиняться воле родителей.

Тут случается замкнутый круг, в который вовлекаются и родители и ребенок. Чем больше он не слушается, тем сильнее родители давят на него, стараясь «воспитывать». Ребенок же, не понимая претензий родителей, вдруг решает, что его больше не любят. А если так, то он не хочет слушаться, делиться с ними своими переживаниями, уходит в себя или на улицу. Негативным будет любой из этих вариантов. Так что усиленная воспитательная установка: «Я должен воспитывать как можно больше и лучше» приводит к отстранению ребенка, к уходу от контакта с родителями, к раздражению и гневу родителей и к несчастливости семьи в целом.

Излишняя забота, кажущаяся признаком родительской заботы, оказывается обузой для ребенка. Нужно нащупать тот возраст, в котором ребенка можно и нужно «отпускать» от себя.

Если ребенок увлечен каким-то своим делом, как понять, когда ему помочь, а когда – лучше не вмешиваться?

Очень важно поддерживать самостоятельность ребенка – и в то же время, оказывать помощь там, где это ему нужно. Но как понять – когда нужно, а когда нет? Вопрос этот непростой.

Для приучения, упорядочивания жизни маленького ребенка во многих обыденных вещах пристальное руководство, или содействие, взрослого необходимо: научить чистить зубы, мыть руки, не разговаривать за столом, убирать постель… Это – организация, упорядочивание быта и жизни ребенка, операционной ее стороны. Здесь контроль и напоминания необходимы, пока такие простые действия не превратятся в привычку. Объем таких усилий очень велик, но, к сожалению, многие родители входят во вкус и распространяют этот стиль на все сферы жизни ребенка, забывая о развитии его самостоятельности.

Некоторые мудрые родители дают ребенку довольно большую свободу. Их «невмешательство» означает не равнодушие, а уважение и доверие к его возможностям. Они словно говорят ребенку: «Я знаю, ты можешь справиться сам».

В связи с этим хочу напомнить о законе «Зоны ближайшего развития» нашего замечательного отечественного психолога Льва Семеновича Выготского. Вкратце этот закон звучит так: завтра ребенок будет делать сам то, что сегодня он делает вместе с родителем. Иными словами, наши занятия с ребенком (совместные дела, разговоры, игры) создают потенциальную основу для его дальнейшего развития. Вместе с ребенком надо делать то, что сам он пока делать не может. Однако потом нужно вовремя убрать свое участие.

Очень важна еще и общая атмосфера в родительском доме. Пользуясь термином известного итальянского педагога Марии Монтессори, можно сказать: среда, в которой живет ребенок, должна быть культурно «обогащенной». Тогда ребенку будет чем заняться, что воспринимать или что «впитывать», в том числе самостоятельно. Некоторые родители поддерживают ребенка в том, что его заинтересовало – и увлекаются вместе с ним! Тогда получается сильная эмоциональная поддержка. Еще один вариант – не участвовать напрямую в том, чем ребенок занимается, но при этом не быть в стороне. Очень полезно делиться с ним какими-то другими своими интересами.

Почему «другими»? Дело в том, что когда родители принимают слишком активное участие в делах ребенка, они могут отбить его энтузиазм излишним давлением, поучением или слишком пристальным вниманием. Если ребенок заинтересовался тем, в чем родитель профессионал, то у последнего может возникнуть большое искушение торопить, подталкивать ребенка, пытаться дать сразу много – и тем самым перебить его инициативу. Помните прекрасную метафору Карла Роджерса – сравнение родителя с садовником? Ухаживая за растением, садовник поливает это растение, рыхлит и удобряет почву вокруг, обеспечивает ему свет, но не тянет за верхушку, желая, чтобы оно скорее выросло! Вот так и дети нуждаются одновременно и в заботе об их росте, и одновременно в свободном развитии, по-своему.

И тому есть прекрасные примеры. Мать Марины Цветаевой «залила» своих дочерей музыкой – девочки не стали музыкантами, но ее музыка зазвучала в их лирике. Мать Айседоры Дункан читала детям стихи и тоже играла каждый вечер на фортепиано Бетховена, Моцарта, Шуберта. Учила ли она дочь танцевать? Нет. Но, как пишет Айседора Дункан, такая жизнь в детстве была настоящим воспитанием ее души. Заряжаясь от родителей увлеченностью и тягой к красоте, ребенок развивается эстетически, умственно, духовно. Он получает основу для той активности, которую, в конце концов, выбирает сам.

Дети, как и взрослые, ищут что-то свое. И очень часто они выбирают не ту профессиональную область, в которую родители их стараются направить.

Как приучать ребенка к тому, чтобы, когда приходил из школы, и мусор вынес, и цветы полил?

В хорошем позитивном тоне. Не «вымой», «принеси», «убери», «почему опять?». Только позитивный тон: «Знаешь, неплохо было бы это убрать», или ребенку помладше: «Мы сейчас помоем посуду. Ведь и тебе нравится, и мне нравится, когда мы с тобой вместе что-нибудь делаем!» Если ребенок говорит: «Мне не хочется!» (а нам, взрослым, тоже ведь иногда не хочется), можно сказать: «Я, наверное, могу вспомнить, когда мне тоже не хотелось, но сейчас это, к сожалению, нужно». А бывает, что надо оставить ребенка в покое. Если вы иногда ему прощаете это «не хочется», он охотнее потом сделает то, что нужно.

Должны ли родители быть с ребенком на равных? Или им надо быть чуть выше?

Родители должны быть, да и есть, в чем-то выше. Но выше – не значит жестче или авторитарнее. Это разные вещи. Вы можете сказать: «Да, я больше знаю. Ты другого мнения? Хорошо, давай обсудим».

А некоторые вещи только так: «Нет, это нельзя. Знаю, что хочется, но нельзя». Или: «Я знаю, что тебе очень-очень хочется. И мне очень трудно тебе отказать, но я должна отказать». Это не значит, что вы выше или ниже. Есть определенная норма, которую задаете вы как родитель.

Можно ли иногда позволить себе быть «плохим родителем» и разрешить ребенку пропустить тренировку или даже школу, позже лечь спать, провести весь день за компьютером? Или это чревато потерей контроля?

Давайте переформулируем вопрос: «Можно ли иногда давать послабление ребенку?» Конечно, можно. Но не превращать эти режимные нарушения в регулярные. Тут есть хитрый ход. Ребенок не хочет ложиться спать, хочет досмотреть фильм. «Мам, ну пожалуйста!» – «Что, такой интересный фильм? Ну,

хорошо, сегодня можно, потому что я знаю, что завтра ты ляжешь вовремя, не нарушишь правила». И разрешили, и даже похвалили, но и дали понять, что сегодняшний вечер исключение.

Если мама за непослушание шлепнула ребенка по попе – значит ли, она его не любит? Можно же шлепнуть и любя?!

Конечно, один легкий шлепок не в счет, если только он не становится привычным способом воспитания. Вообще физических воздействий лучше избегать. Иногда жестокое избиение ребенка считают тоже «проявлением любви», как это ни странно звучит.

Одна телепередача из серии «Пусть говорят» произвела на меня большое впечатление. Речь шла о семье, где отец бил ребенка с первых дней школы. На момент передачи сыну было 12 лет. Сидела мать, обливаясь слезами, рассказывала, что отец бил сына разными предметами, валил на пол, пинал ногами, бил за двойки, за то, за се. Потом появился отец. Отца к этому моменту уже лишили права жить в семье. Потом вышел мальчик. Ведущий спрашивал отца: «Почему бил?» – «Я, – говорит, – хотел как лучше». – «Извинись перед мальчиком, извинись за то, что ты его бил». – «Не буду (поднял голову!). Я его воспитывал. Я хотел ему сделать лучше!»

Из чего исходят такие родители? Они хотят воспитать ребенка, чего-то добиться от него. Внутренне они не злодеи, не падшие существа. Себя считают хорошими – ведь они все это делают ради ребенка. Только они не знают, как это делать по-человечески, чтобы действительно была польза. Поэтому детям очень часто кажется, что их не любят. А родителям кажется, что в этом как раз и проявляется любовь.

Иногда стоит помочь ребенку понять родителя – вспомнить какие-то добрые моменты в их отношениях. Вот даже в этой передаче ведущий спрашивал мальчика: «Ну а, вообще-то, отец с тобой бывал добрым?» – «Бывал». – «Он тебя чему-нибудь учил?» – «Учил». – «Ну что, например, вы вместе делали?» – «На рыбалку ходили». – «Он тебя учил, как на рыбалке нужно все делать?» – «Да, учил».

Вот это первые шаги к тому, чтобы ребенок вспомнил хорошее. «А на коленочках тебя держал?» – «Держал». – «Держал, когда ты был маленький. Значит, в душе папа тебя любил».

А еще этого отца спросили: «Вас били в детстве»? Отвечает: «Били!»

С этого все и начинается. Родители переносят из своего детства способы «воспитания», перенимают их от своих родителей. Например, делают вывод, что без битья ничего не получится. То есть они сами не познали настоящей любви и не могут передать ее своим детям. Иными словами, поведение обижающих родителей – это заученное поведение. Заученное не в том смысле, что он это в школе проходил, а в том смысле, что сам пережил все это в детстве, и теперь не знает, как вести себя по-другому. А ко всяким «добрым» словам и нравоучениям он относится цинично: «Вы мне, пожалуйста, лапшу на уши не вешайте!» Поэтому прежде чем помочь ребенку, надо помогать родителю. Надо растопить его чувства, добраться до «теплых мест» его души. У каждого родителя, каждого человека, обязательно есть это светлое и теплое место.

Я внимательно наблюдала за тем, что происходило на этой передаче. В какой-то момент у отца навернулись слезы. У этого зверя, казалось бы! А мальчишка, наоборот, произвел впечатление манипулятора, который лавирует в сложных отношениях между папой и мамой. Мама «катит бочку» без конца на папу, папа огрызается, и все это вымещается на ребенке. А он привык «промыливаться» между родителями, между этими отношениями, колючими психологическими зарослями. Отец же настрадался. Он настрадался в детстве, и настрадался от этих своих побоев, потому что, когда родитель бьет ребенка, ему самому на душе отвратительно.

Семейный терапевт Вирджиния Сатир в таких случаях говорила: «Скажи папе, ты понимаешь, что он хотел тебе только хорошего». Вот на этой передаче этого не было. «Ты можешь папу простить?» – «Нет!» Отцу: – «Ты можешь извиниться?» – «Нет, мне не за что!» Понимаете, это такие «шаблоны», которые не помогают. Нужно обязательно примирение. А примирение возможно только, когда ты доберешься до светлых мест каждой души, в том числе родителя. Как ребенку добраться одному, я не знаю. Им обоим, а точнее всем трем, включая мать, нужна была профессиональная помощь. К сожалению, на этих ток-шоу ею даже не пахнет!

Мы стараемся воспитать ребенка идеалистичным – добрым, отзывчивым, жертвенным, а мир ведь совсем другой. Часто именно открытым и отзывчивым людям трудно найти свое место в жизни. Может быть, надо воспитывать другие качества?

Нам, наверное, надо уточнить, что такое идеалистическое воспитание. Прежде всего, это закладывание высоких человеческих идеалов, убеждение, что духовное выше материального. Это также воспитание целостного человека, чтобы он ощутил свою личностную силу, поверил в себя. И эта самая сила и уверенность создают внутреннюю психологическую защиту, в то время как корыстные люди часто впадают в депрессию и вообще не находят себя. Известный психолог Маслоу назвал психологически благополучных людей самоактуализантами, то есть людьми, которые смогли актуализировать свой внутренний потенциал.

По представлениям К. Юнга, в каждом ребенке существует чистый духовный источник – его «самость». Важно сохранять самость до взрослого состояния, работая над целостностью своей личности, не предавая свои принципы и установки. Человек, который, еще не зная, сколько ему заплатят, с удовольствием принимается за работу, потому что она ему интересна, – человек очень счастливый. Это мое мнение и мой опыт. Когда говорят: он идеалист, и поэтому его будут эксплуатировать – я не очень понимаю, о чем мы горюем.

Мне кажется, в заданном вопросе звучит некоторый страх, боязнь мира. Но мир ни хорош ни плох – в нем живут очень разные люди, хороших вообще-то больше. Мне вспоминается один отрывок из Диккенса. Молодой человек едет в Лондон, и мать ему не говорит, что в Лондоне все воры и там надо ему их бояться. Она говорит другое: «Смотри за своим сундучком, не вводи добрых людей в искушение». То есть «добрые люди» могут поддаваться искушениям из-за слабостей. А внутренне устойчивому, сохраняющему свои принципы человеку в каком-то отношении жить безопаснее.

Глава 3. Воспитание, общение, понимание

Как не нарываться на конфликты с ребенком?

Сначала нужно понять ребенка. Прежде чем реагировать на его поведение, нужно понять, что? за этим поведением стоит: обида, раздражение, гнев, усталость… Его надо выслушать и, поняв его переживание или состояние, сказать ему о нем – ведь ребенок зачастую просто не может выразить словами то, что чувствует. И только после этого решать, стоит настаивать дальше или разумнее отказаться от намерения его «воспитывать».

Например, малыш заявляет: «Не хочу ложиться спать!» Мама начинает настаивать, ребенок упрямится, и мама, в конце концов, идет жаловаться отцу: «Он меня не слушается!» Это уже маленький конфликт.

А как можно его не допустить? Вы ведь понимаете, что для маленького ребенка идти спать – тоска. Можно сказать: «У тебя очень интересная игра, тебе не хочется ложиться в кроватку. Давай мы сейчас с тобой пойдем умоемся, потом я тебе почитаю сказку, твой зайчик уже соскучился, ждет тебя в кроватке…». Это «сочувствующее слушание». И после первой классической фразы –

озвучивания нежелания – вы в своей речи продолжаете учитывать переживания ребенка, говорите о том, что его порадует.

Таким образом, он узнает, что вы понимаете его чувства и уважаете их. Вы не устроили ссору или скандал. Может быть, в какой-то мере вы ему «заговорили зубы», и вы не проиграли, потому что, не вступив в конфронтацию, смогли спокойно уложить его в кроватку.

Какие слова и действия недопустимо употреблять в общении с ребенком?

Когда ребенок расстроен, не стоит в разговоре с ним использовать «я», «мне»… «Я хочу, чтобы ты рассказал, в чем дело!» Во фразе «Я хочу…» звучит элемент интереса родителя к себе. Можно сказать: «Тебе трудно, у тебя какая-то проблема». И молчать, не вытягивая подробности. Он ответит: «Ну, там, в школе…» – «А-а, что-то в школе». И снова ваше молчание – вместо: «А что в школе?» Это тонкая разница: сочувственно повторить его фразу – или задать вопрос, который изобличает ваше любопытство. Но от этого зависит, откроет ребенок дальше рот или нет.

Что еще нельзя делать? Окрикивать, одергивать, указывать – «это все ты», «все из-за тебя»… Ни к чему хорошему это не приводит. И нельзя заставлять ребенка что-то делать. Например, насильно кормить – это ужас! Так же, как насильно приучать к горшку. Сейчас, правда, появились памперсы, и мы наблюдаем отклонение в другую сторону… Но и сегодня есть родители, которые начинают приучать ребенка к горшку до года! Надо оставить его в покое – со временем он быстро всему научится и ко всему привыкнет. Здесь как раз «лучшее – враг хорошего», а родители-перфекционисты, особенно с первым ребенком, часто перегибают палку.

Конечно, они делают это из лучших побуждений! Но всем мамам и папам, которых обижает фраза: «Трудные бывают не дети, а сами родители», – я хочу сказать: никто не сомневается, что вы хотите, как лучше. Просто вы не знаете, КАК лучше. И порой, чем сильнее вы желаете добра, тем больше перегибаете палку. Более того, велика вероятность, что дети со временем повторят те же ошибки. Ведь поведение родителей «записывается» у них как на магнитную пленку.

К сожалению, родители очень часто не видят своих ошибок. Иногда, когда ко мне обращаются за помощью, я меняю родителя и ребенка ролями. Говорю девочке: «Ты будь сейчас мамой, а мама побудет тобой. Поговори с ней». И вдруг дочка начинает с очень точными интонациями: «Сколько раз тебе говорить, Таня, чтобы ты убирала свою постель!!» Мама: «Неужели я так говорю?» Таня: «Однозначно, мама. Ты разве не слышишь?» И тогда до мамы доходит…

А недавно я говорила с отцом мальчика, у которого в классе случился конфликт с ребятами. Я посоветовала папе побыть в роли сына. И тогда папа сказал: «Теперь я понял, каково это ему!» А до этого он был готов читать сыну нотации.

Когда я ставлю родителей на место детей, то понимаю, что дети, конечно, другие. Но в первую очередь они тоже люди, и многое у нас с ними одинаково. И взрослому, и ребенку важно, чтобы рядом был близкий человек. Ведь вы хотите, чтобы вас поняли – и ребенок этого тоже очень ждет!

А как правило, детей не понимают, и именно родители, потому что голова у них забита воспитательными задачами. Процесс воспитания проходит в более или менее жестких, а иногда и очень жестких формах. И когда родитель 80 % времени (а как правило, все 95 %) воспитывает ребенка, оставшихся пяти процентов хватает только на то, чтобы тревожно сказать: «Ой, у тебя, кажется, температура поднялась!» И только тогда ребенок чувствует, что вошли в его положение. Выходит, что иной раз заболеть – единственный шанс добиться понимания. И дети часто начинают этим пользоваться! Неосознанно. Частые простуды встают на службу защиты ребенка от детского сада или школы. Бывают и более серьезные последствия: хронически плохие отношения с родителями могут привести и к хроническим заболеваниям.

Нужно ли сдерживать свои эмоции или лучше выпускать пар?

Мы с мужем разные. У него что-то случится на работе, приходит домой и молчит. А я наоборот – могу закатить такой скандал! Если мой старший не сделает уроки, то и подзатыльник может получить! Что лучше для сохранения семьи – сдерживать эмоции или выпускать пар?

Прежде всего, давайте поговорим об эмоциональной культуре. Что в нее входит? Во-первых, контроль за собственным эмоциональным поведением. Бывает, человек вспыхнул – и грубо высказался, или дал подзатыльник. В таких случаях чувства быстро переходят в поведение: либо в слова, иногда оскорбительные, обижающие, либо в агрессивные действия. Иногда их вымещают на вещах – бьют тарелки, хлопают дверью. Все это не здорово, жить не помогает!

Что советуют психологи – как справляться со своими эмоциями? Прежде всего надо понять, что? это за эмоция, которую вы сейчас переживаете. А для этого требуется развитие языка. Тогда эмоции и чувства начинают лучше осознаваться. Следующий важный шаг – уметь их выразить.

Переживания часто держат в себе, этому «обучаются» и дети. Бывает, подросток надулся, сидит в углу, а мать настойчиво: «Что да что с тобой?» А он отвечает: «Ничего! Не приставай!». То есть у нас в семьях не очень принято искренне говорить о своих чувствах.

Правда, на это есть причины. Если чувства негативные и ты скажешь о них, то можешь обидеть или рассердить человека. Однако есть способ конструктивно их выражать. Конструктивно – значит так, чтобы не нарваться на конфликт. В книге «Общаться с ребенком. Как?» я подробно разбираю этот способ, он получил название «Я-сообщение». Скажу о нем коротко.

Если ты огорчен или обижен, то стоит сказать: «мне плохо», «я расстроен», «огорчен», а не: «это ты виноват», «из-за тебя мне плохо!». Не надо переходить, как говорится, на личности, используя «ты». Другой пример: вместо такой длинной обвинительной фразы: «Ты не сделал ничего, чтобы я была счастливой, хотя обещал!», лучше сказать просто: «Я чувствую себя несчастливой».

При таком начале есть шанс продолжить разговор и выяснить, чего не хватает в отношениях, а может быть, не хватает и обоим. Если так не делать, то раскручивается спираль взаимных упреков: один обвинил другого, тот ответил в том же духе – и пошло-поехало! Если «гидру конфликта» подавить в самом начале, то все пойдет иначе. Но для этого надо научиться говорить о себе, а не о другом, даже если ты недоволен. И особенно в этом случае.

Не менее важно чувствовать настроение другого. Вы спросите – как, если он ничего не говорит о себе? Отвечу: по внешним признакам – и это требует специального внимания. Далеко не все и не всегда, общаясь, внимательно смотрят на собеседника, подмечая его мимику, жесты, интонации. Нужно вслушиваться в громкость и тембр голоса, что особенно важно при разговоре по телефону, когда вы не видите собеседника. Матери хорошо натренированы на голос своего ребенка, он звонит – она сразу: «Что случилось?!» Вот такую чувствительность надо развивать по отношению к любому партнеру.

Воспитывая ребенка, нужно ему объяснять, что не следует сразу переходить от переживаний к действиям, а немного задержаться и подумать. Например, младший разрушил башню из кубиков, и старший готов его стукнуть или на него накричать. Тогда вы говорите: «Подожди, подумай. Он вообще-то понимает, что делает? Смотри, сказал: «Бах!» и улыбнулся. Может быть, он просто

играет?»

Весь объем умений и навыков правильного общения нужно передавать ребенку постепенно, делая это каждый день. Вообще с ним надо больше разговаривать!

К сожалению, в наше время развитых информационных технологий люди вообще стали мало беседовать друг с другом. Социальные психологи выяснили: муж и жена разговаривают в день в среднем 15 минут. А содержание разговоров чаще такое: «Хлеб купил?», «Что у нас на обед?», «Пошли спать», «Пора вставать», «Я устал, дай спокойно посидеть!». Также мало разговаривают с детьми: «Одевайся!», «Ешь скорее!», «Уроки сделал?»… Это в основном команды, а не разговор. А детям нужно общение и понимание.

Родители мало разговаривают между собой и мало разговаривают с детьми. Больше командуют: «Пора вставать», «Одевайся скорее», «Надень шарф», «Почему кашу не доел?!», «Уроки сделал?» А детям нужно общение и понимание.

Родители читают книжечки – это здорово. Но хорошо детские книжки не просто читать, а иногда останавливаться и обсуждать – что понял, что особенно задело. Заодно можно поговорить о том, что случилось в течение дня: опоздал в школу, потерял что-то, с кем-то поспорил, поссорился – или хорошо поиграл. Важно не только, что случилось, но и что он почувствовал при этом.

Такой вопрос редко задается ребенку: «Что ты почувствовал?» «Ты его стукнул – наверное, обиделся, рассердился». Вы называете возможные чувства, и он начинает понимать, что с ним было. Так вы обогащаете его словарь и заодно помогаете разбираться в чувствах.

Одна из задач человека – освоение своих эмоций. Тут и понимание эмоций, и отработка поведения при сильных эмоциях. Здесь для родителей возникает важная проблема найти «золотую середину» между сочувствием и рамками, необходимыми ограничениями. И свобода нужна, и рамки нужны.

Взрослые сталкиваются с разными эмоциями ребенка: «боюсь», «скучаю», «хочу», «не хочу», «больно», «не буду». Иногда кажется – постоянное упрямство. Но за упрямством часто скрывается стремление к свободе и самостоятельности. И это желание «своего выбора», действия по-своему, растет вместе с ребенком. Надо это учитывать и давать ребенку такую возможность. Ведь немало ограничений делаются для удобства родителей, по принципу «как бы чего не вышло», чтобы лишний раз не беспокоиться. И получается кругом: «Не ходи, не прыгай, не лезь, не трогай!»

Итак, короткие ответы:

• эмоции не следует копить;

• их важно уметь конструктивно выражать;

• понимание ребенка – залог бесконфликтных отношений.

Говорят, что за последние годы детей с проблемами стало больше? Как вы думаете – отчего?

Я как-то прочла статью одного американского психолога, который утверждал, что за последние 30 лет выросло количество детских психических заболеваний. И это не потому, что мы научились лучше диагностировать болезни, а потому, что дети перестали играть на детских площадках и в юном возрасте не проживают трудные социальные ситуации, роли и отношения. Если раньше, гуляя на улице без присмотра, мы впутывались в разные истории и разбирались в них самостоятельно, становясь по очереди то лидером, то ведомым или «жертвой», то сегодня ребенок постоянно под присмотром взрослого – родителя, няни, учителя, репетитора, тренера.

От невозможности выплеснуть эмоции, разрешить проблему самостоятельно, разобраться между собой дети начинают страдать, и отсюда возникают психологические проблемы, а то и заболевания.

Нужно давать ребенку возможность иметь свободное время и свободное общение! У современных детей бывает весь день расписан по минутам. Только 15–20 минут на переезд от одного репетитора к другому – это все его «свободное время». Детей натаскивают на знания – обычно это подготовка к школе или в ВУЗ, но при этом не заботятся о других сторонах его психического развития.

Есть такое слово – самоопределение. Это возможность определять, что я хочу и буду делать, хорошо или плохо, но определяю сам! Это контроль человека над самим собой. У ребенка отнимают этот контроль, у него отнимают возможность руководить своей повседневной жизнью. Мама требует, папа хочет, а ребенок теряет способность определять свое поведение и отвечать за него. Это еще не психическое заболевание, но серьезное недоразвитие личности. Кончается тем, что подросток попросту перестает знать, чего он хочет, что он чувствует, что ему надо и, вообще, зачем он живет. В результате все это порождает проблемы во взрослой жизни.

Человеку с малолетства надо давать свободу действовать самостоятельно. Это не значит позволять: «все, что хочет». Здесь, как говорили древние, нужно чувство меры, золотая середина. Надо видеть горячие точки потребностей и желаний ребенка.

Ребенок проходит стадии развития в процессе социализации: что я хочу, что могу, а что нельзя. Это самые горячие точки «хочу-нельзя». Но кроме того, есть горячие точки, связанные как раз с интересами. Например, к трем-четырем годам ребенок начинает проявлять интерес к буквам, хочет научиться читать. А родители начинают его учить аж с полутора-двух лет, заставляют учить буквы. Но ребенку в этом возрасте интересно другое. Вообще до двух лет – это знакомство с физическим миром: смотреть, нюхать, лизать, перебирать, пересыпать, извлекать звуки, бить половником по кастрюле… Это мир запахов, цветов, звуков. Не перегибайте с интеллектуальным обучением, дайте ребенку спокойно и естественно развиваться. Тогда будет намного меньше проблем!

Скажите мне как маме годовалого ребенка: после трех лет действительно уже поздно воспитывать?

Да бред это все! Конечно, в книге Масару Ибуки «После трех уже поздно» много здравых мыслей. Но подобное заявление опасно. Его можно неправильно понять, особенно если принять за догму!

Когда эта книга вышла, все бросились обучать детей языкам, музыке, буквам, цифрам. Возят их по музеям, по Европам, пичкают впечатлениями. Но у детей до 2 лет большую часть жизни занимает знакомство с предметами физического мира и собственное моторное развитие: увидеть, рассмотреть, потрогать, услышать, освоить речь. И только к 3–4 годам начинает проявляться интерес к буквам.

Юрий Норштейн как-то сказал: «У детей сказочное восприятие жизни». Дайте им насладиться этой сказкой, не нужны им письменные тексты и математические формулы в столь юном возрасте! Растите ребенка сбалансированным, гармонично развитым.

А что такое сбалансированный ребенок? Он ест, спит, играет, переживает без истерик или утаиваний, спрашивает, рассуждает, думает, хорошо общается, открыт. Воспитывать открытость в ребенке очень важно. Взрослые, которые боятся о себе говорить, подвержены таким заболеваниям, как инфаркт, язва желудка.

Конечно, есть вещи, о которых взрослым сложно говорить открыто, и здесь я не решаюсь давать советы. Но если повторяются утаивания – здесь утаил, тут замкнулся и промолчал, то это ложится грузом и на самочувствие и на отношения.

То же самое в общении с детьми. Папа слишком громко сказал что-то маме, мама замолчала, отвернулась. Ребенок: «Мамочка, ты расстроилась?» – «Нет-нет, все хорошо!» Мы оберегаем ребенка – и напрасно, потому что скрыть ничего невозможно! Он может не понимать смысла слов, но прекрасно слышит, с какой интонацией их произносят. Часто говорят:

«При детях мы не выясняем отношения, уходим в другую комнату». Дети все равно моментально все считывают. Вашу реакцию, дрожь в голосе, замалчивание, ваши движения. «Выключи чайник!» – просит жена. «Да, сейчас», – отвечает муж или же иначе: «Сама выключи!». Дети тут же схватывают разницу и, кстати, моделируют такие отношения.

Мы сидим со знакомыми за столом, муж перебивает жену, жена в ответ: «Ну, вот ты опять не даешь мне рта раскрыть!» Все это происходит при их 4-летней дочери. Я смотрю на ребенка – ее лицо становится серьезным, она переводит взгляд с отца на мать и обратно. Она все видит, все подмечает!

Итак, есть опасность слишком рано начинать искусственно обучать ребенка, но одновременно стоит знать, что он непрерывно учится естественным образом через восприятие, общение и переживание. Здесь вы можете во многом способствовать его развитию, его эмоциональному благополучию!

В чем разница между авторитарным и авторитетным родителем?

Иногда путают слова: авторитарный и авторитетный. Важно понимать, какой вы родитель в представлении ребенка.

Авторитарный родитель – это приказывающий, требующий и живущий по схемам: «Сиди и учись! Веди себя, как полагается, а то накажу! Нет, ты туда не пойдешь, а пойдешь туда, куда я скажу, и будешь делать то, что я скажу!»

Авторитетный родитель – это тот, который слышит ребенка, поддерживает его, вникает в трудности, помогает расти. Для ребенка он – опытный, знающий, достойный. С него хочется брать пример. Мудрый и понимающий родитель становится для ребенка образцом.

Конечно, дети очень часто, и это надо всегда иметь в виду, норовят «вить веревки» из родителей. Авторитетный родитель – тот, который, сохраняя доброжелательность, не позволяет это делать. Он придерживается четко установленных принципов и настаивает на главных правилах. Он проводит эти принципы мягко, но настойчиво, и ребенок начинает с ними считаться. Если папа сказал: «Нельзя!», то это, конечно, нельзя. Если папа сказал: «Я приду», то он, конечно, придет. Папа держит свое слово, и если говорит: «Да, я куплю», то он, конечно, купит. И слово «нет» он тоже держит. Если папа сказал: «Нет», то уж точно этого не будет. Очень простая арифметика.

Одновременно такой родитель не стремится слишком часто говорить «нет», но и не слишком часто легко обещает. Ребенок должен слышать объяснение «нет» один раз, запоминая и понимая, почему это «нет».

В свою очередь, авторитарный родитель говорит «нет» слишком часто, запрещает по слишком многим поводам, тем самым ставя многочисленные «преграды» в жизни ребенка.

Ребенок должен слышать объяснение «нет» один раз, запоминая и понимая, почему это запрещается.

Постоянные «нет» и «должен» – это самые главные «запруды» в потоке жизни ребенка. Одновременно это показатели того, что его важные потребности игнорируются. «Ты должен отправляться в школу», «Нечего жаловаться на плохое самочувствие!», «Болела голова – не оправдание!» Надо понять, что в каких-то случаях можно и нужно оставить ребенка дома, разобравшись, что стоит за отказом.

Как мама девочки не могу не спросить: Как ее воспитывать – нежной или сильной?

Говорят, высокой женщине труднее найти партнера, а низкая – более «универсальная». Здесь, казалось бы, то же самое, но только с точки зрения силы. Сильных мужчин меньше, чем средних и слабых. Поэтому сильной женщине труднее найти партнера, а слабой вроде бы может подойти любой. Но это рассуждение неверное, механическое.

Дело в том, что сильная женщина может быть сильной по-разному. Есть сила чугунная – «будет так, как я скажу!». Такую женщину – авторитарного лидера – многие мужчины обходят стороной, и не потому, что слабые, просто она их не привлекает! Женщина-«стерва» бывает сильной, но какие у нее ценности? Есть и такие: «мне никто не нужен, я сама умная и самостоятельная!» Такая женщина может жить в браке, но будет управляться со всем сама. Скорее всего, она будет недостаточно внимательна к партнеру, а мужчины – как дети, любят тепло. От такой сильной жены легко устать. Но и от слабой женщины устают.

У меня была знакомая, муж старше ее лет на десять, здоровый и сильный. Она родила дочь, не очень удачные роды, обе – мать и ребенок оказались некрепкого здоровья. Все проблемы болезней, быта, заработка сели на мужа. Первые годы это было естественно и оправданно, но потом превратилось в привычную формулу: сильный мужчина, и при нем две «девочки», одна из которых жена. А лет через восемь он влюбился в сильную (не-проблемную) женщину и ушел из семьи, объяснив, что устал тащить на себе постоянный груз.

Не стоит ставить вопрос как альтернативу: растить сильную – или слабую дочку. Растите девочку счастливой, этой счастливостью она и будет сильна. Она сможет смягчать острые углы, быть помощником и вносить в отношения настоящую радость.

Известно, что в первые годы женитьбы происходит изучение супругами друг друга. Обнаруживаются некоторые слабые стороны, или недостатки, партнера. Начинают говорить: «Я разочаровался в ней», или: «Он оказался совсем не тем, кого я полюбила». Возникают ссоры, эмоциональное охлаждение, увлечения на стороне.

Опыт привел меня к особому, очень важному выводу: со временем можно и нужно открыть в своем партнере новые замечательные человеческие свойства. Часто не те или не совсем те, которыми ты вначале очаровался. Они глубже, содержательнее. Открываются они, когда вы проходите через испытания и преодолеваете их вместе. Тогда могут начаться настоящие близкие отношения. Многие пары просто не доходят до этого этапа. Скорее всего, многие женщины и мужчины слишком рано заканчивают отношения, разочаровавшись в чем-то мелком, не заметив настоящего. И при этом продолжают искать в новом кандидате несбывшийся идеальный образ.

Что обычно ждут женщины? Сразу можно перечислить: «чтобы он был добрый, умный, сильный, меня любил и зарабатывал». А потом: «Ах, он оказался слабый» или «Ой, он совсем недобрый, придирается, в жизни никакой романтики!». Эти выводы получаются из мелких обид и всяких недовольств, которые копятся и выливаются в раздражение на партнера. А все от неумения выразить, что не нравится, что обидно, и, наоборот, что хотелось бы, что важно! Нужен открытый доверительный разговор и обсуждение с близким всего того, что происходит внутри!

Человек, женщина, которая умеет это делать, обретает силу, не теряя мягкость и привлекательность.

Если мама – глава семьи, то для сына, есть риск вырасти маменькиным сынком. Можно ли что-то сделать, чтобы избежать этой опасности? (Вопрос отца)

Прежде всего, не отнимать самостоятельности у сына, сначала по мелочам. Приучить маму относиться с полным вниманием и уважением к его фразе: «Я сам». Помните слова: «Береги платье снову, а честь смолоду»? Здесь по тому же образцу: береги самостоятельность смолоду, заботься о ней ежедневно и ежечасно!

Американский психолог Маслоу описал самоактуализирующихся людей, и одновременно – пути, которые ведут к росту личности. Он замечает, что у нас по многу раз в день возникают ситуации выбора: в сторону личностного роста – или остановки в развитии, тупика. Он советует внимательно следить за такими развилками (заметьте, по несколько раз в день!), замечая, что шаги в

направлении роста требует усилий и риска.

Следуя этому совету, вам стоит в конце дня вспомнить, сколько раз маме удалось воздержаться от привычного вмешательства в дела сына. Вот такой повседневный тренинг. И, наоборот, записывайте в течение недели, а потом обсудите, что сын начал делать сам!

Много раз в день у нас возникают ситуации выбора: пойти в сторону личностного роста или тупика; шаги в направлении роста требуют усилий и риска.

Глава 4. Понимать и активно слушать детей

Если ребенок отказывается вам подчиниться, выслушайте его и согласитесь, если его основания окажутся вескими. При таком разрешении противоречий ваши отношения обязательно превратятся в дружеские. Дети – очень благодарный народ. В ответ вы получите их готовность понимать вас и отзываться на ваши проблемы.

Что делать с нытьем? [Беседа]

Мама: У меня тревожная девочка, 4,5 года. Она постоянно ноет. Например, хочет на улицу. Я говорю: «Сейчас мама доделает свои дела, и пойдем на улицу». Она пристает ко мне: «Мамочка, мы правда пойдем на улицу? Да, мамочка?»

И так пять раз. Что делать с нытьем?

Ю. Б.: Многие родители говорят, что когда они научились пользоваться активным слушанием и «Я-сообщением», то отношения наладились.

Что тут можно сделать? Будьте вы ноющей девочкой, а я – мамой.

Мама (играет дочку): Мамочка, пойдем на улицу!

Ю. Б. (играет маму): – Ты очень хочешь пойти на улицу.

Мама (за дочку): Да, я очень хочу на улицу, ы-ы-ы.

Ю. Б. (за маму): Очень-очень хочешь! Даже хочешь поплакать, чтобы мамочка быстрее пошла.

Мама (за дочку): Да-а-а.

Ю. Б. (за маму): Мамочка, конечно, пойдет. Мы сейчас вместе это доделаем, ты мне очень поможешь, и после мы весело пойдем на улицу, там будем много играть и радоваться. Годится?

Мама (за дочку): Годится… Но я хочу сейчас пойти на улицу. Не хочу доделывать!

Ю. Б. (за маму): Ты не хочешь доделывать.

Мама (за дочку): Не хочу.

Ю. Б. (за маму): А как же быть? Я буду грустная, если не доделаю.

(Надо про себя сказать, чтобы она и на вас могла настраиваться.)

Я буду очень огорчаться, а ты ведь не хочешь, чтобы я огорчалась. Правда?

Ты меня любишь. И я тебя люблю.

Ну, вот вы заулыбались, и девочка заулыбается, когда вы с ней так поговорите.

Как избежать авторитарности? [Беседа]

Папа: Моей дочери 5 лет. Я боюсь, что когда она вырастет, то вместо того чтобы помочь, скажет: «Я лучше пойду с подружками погуляю!» Боюсь потому, что подобная ситуация сложилась с моим сыном, которому уже 21 год. С сыном я был авторитарен. Он спрашивал: «А есть выбор?» Я говорил: «Нет!»

А теперь и с дочерью может так же произойти.

Ю. Б.: Вы говорите: «Я был авторитарен». А чем заканчивается воспитание авторитарным папой? Либо неподчинением сына (дочки), либо его сломленной волей. Во втором случае сын оказывается неспособен что-либо решать. Все решал папа, а я – никто и ничто.

Итак, дочери 5 лет – ничего еще не упущено. Слушайте ее. Есть с ней ситуация, которая вас ставит в тупик?

Папа: Нет.

Ю. Б.: Еще такой нет, но вы уже тревожитесь.

Папа: Я понимаю, что авторитарность плохо, я при воспитании сына понял, что это тупиковый путь. А другой не могу представить. Я побаиваюсь идти вперед. Дочь растет, а девочка для папы – это совершенно другая категория.

Ю. Б.: Да, и еще, когда папе (как вам) больше 40 лет, он бывает уже душевно «растоплен» к детям, а к дочке особенно. Такие растопленные папы встают в тупик: «Ты моя лапочка, моя дорогая, сделаю все, что ты хочешь!» Правильно? А потом «лапочка» садится на шею: «Папа, купи мне это платьице, и еще это, и еще…!» – «Конечно, моя хорошая!» – «А мне надо еще и туфельки, и этот сарафанчик!»

Папа: Абсолютно правильно. На самом деле, я не могу быть с ней строгим. Я не могу ей отказывать!

Ю. Б.: А вам бы хотелось научиться отказывать.

Папа: В общем, да.

Ю. Б.: Давайте найдем с вами ситуацию, когда вы сможете ей сказать: «Нет, дочка.»

И когда вы найдете одну-две ситуации, ваши страхи начнут уменьшаться.

Давайте поиграем. Я ваша дочка, вы мой папа.

Папа: Доченька, пора спать!

Ю. Б. (за дочку): Нет, папа, я еще немножечко поиграю.

Папа: Доченька, завтра рано вставать.

Ю. Б.: Нет. Послушайте ее активно. Дети ведь уже с двух лет кричат «нет». И я, дочка, сразу заявляю: «Нет, не хочу спать!»

Теперь скажите мне: «Ты, доченька, не хочешь спать».

Папа (формально, механически): Доченька, ты не хочешь спать.

Ю. Б.: Сочувственно скажите. Интонация очень важна.

И я, дочка, отвечаю вам: «Да, папа, я хочу играть, и чтобы ты со мной посидел и поиграл!»

Папа: Ты хочешь, чтобы я с тобой поиграл.

Ю. Б. (за дочку): Да. Еще вот ту сказку ты мне не дочитал. А обещал!

Папа: Я обещал. Я ее почитаю.

Ю. Б.: Рано соглашаетесь. Не переходите на себя, продолжайте слушать.

Папа: Я не дочитал сказку, а ты ее все время ждешь. (Пауза.)

Ю. Б. (за дочку): Да, папочка, вот ты мне дочитаешь, совсем чуточку, две минутки, и я лягу.

Папа: Хорошо, я тебе дочитаю.

Ю. Б.: Давайте посмотрим, как разрешилась проблема. Папа почувствовал себя более уверенно. Можно сказать, что он владел разговором, и дочке, а не ему, пришлось искать выход из положения.

Как быть позитивной? [Беседа]

Мама: Благодаря вашим книгам, я стала стараться общаться с дочерью и ушла в негатив. Обсуждала только депрессивные состояния: тебя кто-то обидел, тебе плохо… А ей всего три года. Я поняла, что свои страхи передаю ей, и испугалась. Как исправить то, что я слишком часто говорила о негативных эмоциях?

Например, когда ее мальчик стукнет, я спрашивала: «Тебя ударили? Тебе обидно?»

Ю. Б.: Вы так часто говорили, когда она плакала. Между прочим, спрашивать не надо. Нужно не вопросительное предложение, а утвердительное: «Тебе сейчас обидно» – вниз интонацию.

«Мальчишка тебя ударил, и тебе обидно. И ты на него сердишься».

Она вообще сердится?

Мама: Да.

Ю. Б.: Очень хорошо! В сердитости есть положительное начало – защитить себя. Так что вы можете продолжить:

«Это хорошо, что ты не любишь, когда тебя стукают, и правильно делаешь, что не любишь!»

Вы подкрепляете в ней уверенность, переключаете на позитивное переживание.

А если сказать по-другому: «Ой, ты моя бедная, несчастная! Дай я тебя пожалею!»

Мама: Ой, сейчас расплачусь!

Ю. Б.: Понятно? Излишнее сочувствие не нужно, и не только в этом дело. Я говорю: «Тебе обидно, он тебя стукнул, а ты не любишь, когда тебе обидно, и никто не любит. И правильно делаешь, что не любишь». И я начинаю ей рассказывать про нее хорошие вещи, которые ее мобилизуют, помогают пережить случившееся. Это и есть обучение ребенка, как работать со своими эмоциями. Потом когда-то она это будет делать с собой сама.

Но еще важно активно слушать и в положительных, радостных случаях! Можно и нужно разделять радость, веселье, удовольствие от красивого, приятного, интересного!

Шестнадцатилетняя дочка считает себя некрасивой. [Беседа]

Мама: У меня проблема со старшей. У нее очень пессимистический настрой в жизни: «Все плохо, я такая некрасивая, а вы говорите, что я красивая только потому, что я ваша дочка, а на самом деле я уродка. У подружки так все хорошо, а у меня плохо». Когда я пытаюсь помочь, что-то доказывать, она отвечает: «Все не так!» – а спрашиваю – не отвечает. Я не знаю, как действовать!

Ю. Б.:

Вы сказали, что вы ее спрашиваете, а она не отвечает, не хочет делиться с вами. У вас, наверное, не было много разговоров с ней раньше и сейчас тоже… Давайте поиграем. Я – ваша дочь. Послушайте меня.

«Мама, я такая некрасивая. Все девочки такие красивые. И мне так плохо!»

Мама: Что ты, девочка! Какая ты некрасивая, посмотри на себя!

Ю. Б.: Это совсем не активное слушание. Что после такого ответа чувствует дочка? Она говорит себе: «Мама ничего не понимает; не понимает меня, не слышит; я лучше помолчу».

Мама: Но мы разбираем: где, что у тебя некрасивое? Что не нравится?

Ю. Б.: А дочка про себя: «Ну вот, мама собралась анализировать мое лицо. При чем тут это, когда на душе мрак?»

Мама: А как надо?

Ю. Б.: Настроение не анализируют. Его либо слышат, либо не слышат, и все! Слушать ребенка – это довольно сложное дело, почти искусство. Им надо овладевать. На самом деле оно называется эмпатическим слушанием, это слушание-сопереживание. Давайте теперь вы – ваша дочка Маша.

Мама: У меня не получится быть дочкой, потому что она все время молчит. Если к ней зайти в комнату: «Машенька, как ты?» – «Нормально, дверь закрой!»

Ю. Б.: Это уже запущенная ситуация!

Мама: Для меня это большая проблема, я хочу решить ее.

Ю. Б.: А я теперь за маму поиграю.

Ю. Б. (за маму): «Маша, я замучилась. Мне очень хочется побыть с тобой и послушать.»

Отвечайте за Машу.

Мама (за дочку): «Что? У меня ничего!»

Ю. Б. (за маму): «Конечно, ничего. Ты, наверное, удивлена, что я к тебе влезла.»

Мама (за дочку): «Что опять не так?!»

Ю. Б. (за маму): «Тебе кажется, что я влезла, потому что у тебя что-то «не так». А это у меня «не так»!»

Мама: Она не поймет. Она скажет: «Что?!»

Ю. Б. (за маму): И я говорю: «Что со мной? Как-то жизнь у меня не складывается, и ты страдаешь. Я хочу, чтобы мы с тобой были счастливы, а у меня не получается.»

Ю. Б. (выходит из роли): У нее в душе что-нибудь появится, какое-то новое отношение к маме? Мама всегда в колее, а тут вышла из колеи.

Мама: Я еще вижу, что она сама страдает от собственного пессимизма. И хотя она говорит, что у нее все нормально, у нее все плохо.

Ю. Б.: Но вы тоже страдаете от своего пессимизма.

Мама: Конечно.

Ю. Б.: Тогда надо так и сказать:

«Мне кажется, Маша, что ты страдаешь, и я страдаю. Мы как-то с тобой в одной колее оказались!»

Ей 16 лет, она может вести с вами общие разговоры. Хватит быть над ней в качестве депрессивной мамы, которая нависает над депрессивным ребенком. Поделитесь с ней своими чувствами, что вы не хотите быть депрессивной, хотите измениться. Ведь у нее тоже есть энергия.

Мама: Как сделать, чтобы она стала веселой и радостной?

Ю. Б.: У меня нет волшебного слова. Все слова, которые у меня были, я произнесла.

Главное, не давите на нее вопросами и попытками развеселить. Это не работает никогда. Откройте ей себя, чтобы она вам доверяла. Надеюсь, вы сможете сдвинуться, у вас есть желание это сделать!

Спорим с дочерью, нас захлестывают эмоции. [Беседа]

Мама: Мы с дочерью не можем понять друг друга. Нас захлестывают эмоции – у нее своя правда, у меня – своя. Особенно когда она что-то не хочет делать. Как найти золотую середину?

Ю. Б.: Это беда всех детей – их постоянно заставляют делать то, что они не хотят. Я лично, несмотря на то, что выросла в советское время (а может быть, именно поэтому), противник принуждений и насилий. Нельзя принуждать ребенка, идти против его воли. За исключением тех случаев, когда есть угроза жизни, конечно. Например, если ребенок хочет прыгнуть с 5-метрового обрыва, потому что его захлестывают эмоции, то вы должны его остановить, конечно.

Давайте у дочки спросим (рядом с мамой дочка Лена 10 лет).

Ю. Б.: Лена, что тебя заставляют делать такого, что тебе не нравится?

Лена: Ну, заставляют убираться, мыть посуду, мусор выносить. Иногда я не хочу это делать, но меня заставляют, я иду.

Ю. Б.: А как заставляют? Повышают голос?

Лена: Нет.

Мама: Мы сами моем посуду. Зачем развивать конфликт?

Ю. Б.: Тут вы между двух огней – насильно требовать нельзя, а баловать тоже нельзя.

Мама: Я про золотую середину и спрашиваю. Как найти?

Ю. Б.: Пояснить, попросить. Главное – послушать. Вот как грамотный родитель я скажу:

«Лена, ты не хочешь.»

Лена: Не хочу.

Ю. Б.: Совсем не хочешь. Ты хочешь, чтобы я вынесла мусор.

Лена: Не-е-т, я вынесу!

Ю. Б.: Большое спасибо.

Ю. Б.: Отказы бывают по разным причинам: может быть, устала, а может быть, просто не хочется. А бывает, что идет сопротивление, причем подсознательное, оттого, что надоели постоянные указания – делай то, не делай этого. Выслушать, понять очень важно. Слушать – это фундаментальный навык родителя. Повторить, что она хочет или не хочет, или что она сейчас переживает.

Чем старше дети, тем осторожнее надо быть с принуждениями, тем больше их слушать, потому что именно в возрасте 10–13 лет в их душе начинается сумбур. Им приходится решать слишком много задач. Это отношения с одноклассницами, которые шушукаются, это отношения с мальчиками, которые нравятся или ты начинаешь им нравиться, это учеба, родители нажимают «скоро ЕГЭ!». Это и ситуации семейные, иногда материально трудные, психологически трудные, это и дедушки – бабушки, которые вмешиваются… и пошло-поехало… Всякие свекрови, тещи, которые помогают и считают, что они главные.

И все это отзывается в душе ребенка. Поэтому с ним надо разговаривать, разговаривать и разговаривать.

Мой сын хочет то одного, то другого. [Беседа]

Мама: У меня двое детей. Сыну 6 лет и дочке 1 год. Проблема с сыном. Мы всегда идем за его желаниями. То он хотел стать доктором, сейчас он увлекается планетами. Мы все поддерживаем. Однако есть небольшой побочный эффект. Он привык к тому, что к его мнению все должны прислушиваться. Началось давно. Например, ему было 3 года, мы выбираем, куда мы идем: «Как ты думаешь, тебе понравится спектакль?» – «Да». Мы подходим к театру, а он: «Я передумал». А я же не могу принуждать. У меня будет чувство вины.

В другой раз он говорит: «Я соскучился по сестре, хочу к ней!» (а сестра сейчас у бабушки). Я ему говорю: «Давай потерпим, я выполню твое желание». А он все равно настойчиво: «Я хочу к сестре сейчас». Я чувствую, надо собираться и ехать к бабушке.

Ю. Б.: Это же фанатизм – выполнять все его желания!

Мама: Да, я понимаю.

Мы выбираем, куда мы идем: «Как ты думаешь, тебе понравится?» – «Пойдем». Наступает момент, к примеру, идти на спектакль. Мы подходим к дверям театра, а он: «Я передумал».

Ю. Б.: Так в чем ваш вопрос?

Мама: Мне казалось, что эти «хочу / не хочу» уйдут, а они усиливаются. Как мне его научить не менять принятые решения?

Ю. Б.: Настроения у детей очень переменчивы, они меняются чаще, чем у взрослых. И ребенок не может перестать быть пластичным. Насколько я поняла, вы шли на поводу у всех его желаний, делали все, что бы ему ни захотелось. Была установка: идем за ребенком, ничего не заставляем. Он на этом свободном режиме развивался, его интересы переключались с одного на другое, и он каждый раз ощущал поддержку в том, что ему хотелось. Но где-то у вас появились тревожные сигналы. Частые перемены в его настроениях и намерениях, при вашей установке «идем за ребенком» стали тревожить и вызывать у вас чувство дискомфорта. У вас

стала возникать досада: вроде бы договорились, а он требует другое. А что мама при этом чувствует и какие усилия уже затратила – его не волнует.

Ваша установка всегда следовать его желаниям создала у него ориентацию только на себя. Тем самым вы усилили его эгоцентризм, исключили из его личностного развития внимание и сочувствие к другому человеку.

Он вас никогда не спрашивал: «Мама, а ты этого хочешь? Тебе это удобно?» Мама всегда подлаживалась под его желания, поэтому мамины переживания, нужды, трудности ему и в голову не приходили! Разве такое существует – существует он, и «я сейчас это хочу», «а сейчас это не хочу»!

Установка всегда следовать желаниям ребенка укрепляет его эгоцентризм и тем самым искажает развитие личности.

Теперь вам нужно обратить внимание на его нравственное развитие – внимание к близким, вообще к другим людям, на сочувствие им, учет их интересов. Например, не бояться сказать: «Ты этого хочешь, а мне это неудобно. Я сейчас этого не хочу!» Не в том смысле, чтобы устраивать конфликт, а просто говорить ему о своих желаниях, трудностях, не прятать их «под ковер».

Есть такая восточная мудрость: «Обращайся с ребенком до 4–5 лет как с царем, до 11–12 – как со слугой, а потом – как с другом». Ваш мальчик уже вступил в возраст «слуги». Но у него уже психологический сколиоз: «искривление позвоночника» в сторону преувеличенного эгоцентризма: «Я – пуп земли, мое желание – закон!» Однако он еще гибкий мальчик, будет принимать и другую вашу позицию. Главное сейчас – не стремитесь идти у него на поводу.

Есть такая восточная мудрость: обращайся с ребенком до 4–5 лет – как с царем, до 11–12 – как со слугой, а потом – как с другом.

Мама: А как это делать? Я, например, хочу пойти на выставку, а она ему совсем не интересна?

Ю. Б.: Не берите его с собой туда, где ему не интересно. Можете сказать: «Так же, как тебе интересны планеты, мне интересны эти картины». – «Нет, мама, я не хочу!» – «Замечательно! Давай обсудим, чем ты займешься, пока я буду на выставке».

Мама: У меня нет столько свободного времени – и с ними ходить, и куда-то идти одной.

Ю. Б.: И все-таки вам надо это делать ради того, чтобы он становился человеком!

Сын почему-то берет чужие вещи, хотя я ему объясняю. [Беседа]

Мама: Сыну 9 лет, в школе он сидит вдвоем за партой. Сосед категорически не любит, когда берут его вещи, начинает кричать и драться. Мой сын это знает, но обязательно что-то возьмет. Когда я начинаю с ним говорить, он смотрит мне в глаза и не может объяснить, почему он так делает. Что делать?

Ю. Б.: Почему он вам что-то должен объяснять? А вы ему объясняете?

Мама: Я объясняю!! Я говорю: «Ты же понимаешь…»

Ю. Б.: Фраза «ты же понимаешь» – это из набора воспитательных шаблонов, которые произносятся без выстраивания диалога с ребенком.

Вам надо понять сына, активно его послушать, не выговаривая. Может быть, он не совсем понимает, что такое «чужая вещь». А может быть, у него сложились с мальчиком-соседом какие-то особые отношения. Например, мальчик в чем-то его превосходит, и он хочет ему «вредить», его дразнит, может быть, еще что-то другое…

Если получится хорошо послушать, будет яснее, что с этим делать.

Ребята страдают оттого, что непоняты

Разговор родителей с детьми обычно происходит не как диалог, а в форме сообщения информации или требования. Ребята страдают оттого, что непоняты родителями. Что могло бы помочь детям?

Это хороший вопрос. Давайте сначала поговорим об отношениях между взрослыми – как можно достучаться со своими переживаниями до взрослого человека?

Тут «узкое место» – язык, на котором мы разговариваем. В нашей культуре язык эмоций неразвит. Он существует в поэзии и приходит к нам через чтение стихов и прозы. В быту же обсуждаются в основном «дела»: «сделай то-то», «не забудь это»…

У человека, даже если он взрослый, как правило, к началу трудного разговора «о себе» накапливается много эмоций. Можно подготовиться к такому разговору?

Начинать надо с малого, с отдельных случаев. Самое главное – постараться сказать о себе без обвинения или упрека в адрес другого. Такая фраза называется «Я-сообщением».

Например, муж задержался, почему-то не позвонил, и вы переволновались. Вы можете сказать: «А обо мне ты подумал?! – Или: «До моих переживаний тебе что, нет дела?» – это чистый упрек и путь к конфликту. Можно сказать по-другому: «Я переволновалась, наверное, тебе что-то помешало позвонить» – это тоже о себе, но с сохранением хороших отношений. Можно также добавить: «Я бываю очень благодарна, когда ты, несмотря на занятость, находишь время позвонить». Так вы высказываетесь дружелюбно, с учетом его ситуации.

Итак, нужно уметь сказать о своем чувстве без обвинений, сохраняя доброжелательную интонацию.

В отношениях взрослых это дается нелегко. А что же говорить о детях?!

Представьте себе картину, кстати, довольно частую. Мама везет коляску с малышом. Сзади метрах в пяти идет мальчик лет 7–8, обиженный. Мама «улю-лю, а-ля-ля» с маленьким, на старшего не обращает внимания. А он то листики подбирает, то в сторону смотрит, то вообще плетется, опустив голову.

Если озвучить его невысказанные чувства, то получится примерно так:

«Ты вот с ним все занимаешься, играешь, а мне обидно. Мне тоже очень хочется, чтобы ты со мной поговорила, улыбнулась… Ты думаешь, я иду и играю, а я не играю, а почти плачу, чувствую себя заброшенным, нелюбимым!»

То есть ребенок в этой ситуации не злится на маму, а переживает, горюет?

Ну, конечно! Только он не может все так сказать! Не умеет. Да и не верит, что мать поймет. Она настроена на «дело», а не на эмоции. Все время его подгоняет, критикует: «Не отставай! Сказала, не лезь в лужу!» Мальчик знает, у него нет никаких шансов до нее достучаться!

Проявлять внимание к эмоциональной жизни вообще – это задача, прежде всего, родителя! Нужно вводить этот тон общения в семью! И что интересно: как только родитель начинает использовать «Я-сообщение», ребенок тут же этот тон подхватывает, начинает говорить на том же языке: «мне хотелось бы», «мне трудно»…

Одна мама, которая недавно стала использовать «Я-сообщение» дома, со смехом рассказала о своей 2-летней дочке: «Сидит, грызет баранку, а я ее спрашиваю, какую кашу сварить. Снова спрашиваю – молчит, грызет. На третий мой вопрос заявляет: «Мне не нлавится, когда мне месают кушать!»

А может подросток «достучаться» до родителей не словами, а своими хорошими поступками? Убрать в квартире, например, вымыть посуду?

Я отлично понимаю, что это может помочь. В то же время есть опасность начать выслуживаться у родителя, который тебя не слышит, а от этого он все равно не услышит!

В одной знакомой семье девочка нянчила двух младших – кормила, играла с ними, гуляла… Очень старалась помогать матери и добиться ее любви, которой ей не хватало. Было видно, что постоянно оглядывается на мать: замечает она ее старания, становится добрее – или нет? А мать все равно не обращала внимания в той мере, в какой она ждала. Грустная картина зависимости и какой-то униженности ребенка.

Этого стоит избегать. Лучше вспомнить о таком понятии, как достоинство ребенка. Не то достоинство, при котором гордо бросают вызов, а спокойное, миролюбивое.

Конечно, пойти навстречу родителю, ему помочь – это хороший шаг. Но любовь не покупают, и не надо ставить ребенка в такое положение!

Добавлю, если ребенка часто хвалят, у него создается чувство, что если он не сделает «замечательно», то его осудят. Всякая похвала имеет оборотную сторону или контекст: хвалить – значит оценивать. Вам, может быть, знакомо понятие «безоценочное отношение» к ребенку. Что это значит? Имеется в виду отношение в целом без всяких оценок и похвал.

А его отдельные действия можно критиковать или хвалить, именно действия, но не самого ребенка!

Глава 5. Родители, бабушки, няни

Мы с мужем воспитываем дочь без нянь. Но соблазн их нанять очень велик, хочется бывать свободными по вечерам, успевать сделать все домашние дела, заняться спортом, наконец. Что посоветуете?

Это очень серьезный вопрос. У меня пять правнуков, и я вижу, в какой прогрессии растет эта проблема у молодых работающих родителей: как совмещать ребенка и личную жизнь, нужно ли взять няню, и как ее найти?

Граней этой проблемы несколько, я обозначу основные.

Постоянная смена няни: эта не устраивает, другая уволилась, третья заболела. Бывает, что детям до трех лет успевают сменить по пять нянь! Это плохо, особенно если ребенок успевает эмоционально привязаться к няне. Причем случается, что именно то, что привязался, служит главной причиной увольнения.

Одна мама услышала, что ребенок называл няню «мамой» – и эта няня больше не появляется в доме. Вот такое резкое исчезновение человека, ставшего близким для ребенка, очень опасно.

У меня была знакомая, женщина сорока лет. Когда она была маленькая, ее отец служил в Германии, и до 2,5 лет у нее была няня-немка, молодая теплая девушка. Служба закончилась, и семья вернулась домой, на родину. И когда моя знакомая, уже будучи взрослой, встретилась с этой няней, прижалась к ней, она четко поняла, откуда ее многолетние эмоциональные проблемы: «У меня ее отняли!». Это было озарение. Она поняла, что потеряла свою эмоциональную опору, и всю жизнь эту опору искала.

Резкое исчезновение человека (няни), ставшего близким для ребенка, очень опасно!

Другая проблема – противоположная: няни так часто меняются, что ребенок не успевает привязаться ни к одной из них. Тогда он проводит целые дни с человеком, к которому не испытывает положительных эмоций. К тому же родители порой требуют, чтобы няни вели себя таким образом, чтобы не вызывать детской привязанности. Тогда няня неэмоционально выполняет функции по уходу, не более того. А ребенок в замешательстве: перед ним живой человек, но ведет себя неестественно, неорганично.

– «Можно мне конфетку?» – «Нет!» А внутри няне хочется дать малышу конфету. И тот, чувствуя неискренность, теряется, не знает, как себя вести. Или няня отвечает: «Я бы дала, но мама не разрешает». Сразу конфликт – ребенок любит и маму, и няню. Но одна из них что-то разрешает, а другая нет. Это очень серьезная тема.

Важно соотношение времени, которое ребенок проводит с няней – и с мамой, папой. Если няня приходит на 3–4 часа, но утром малыша будит мама, и вечером она же укладывает его спать – это одно, а когда ребенок видит маму реже, чем няню, – это другое. Чудес не бывает. Приходится выбирать: активная социальная жизнь – или ребенок!

Что делать, если мама запрещает, а бабушка разрешает? [Беседа]

Мама: Дочке 3 года, и она очень любит бабушку, потому что та с ней играет, читает книжки, в общем, проводит много времени. Я с ней держу себя строже.

Вот у нас конфликт: Маша захотела смотреть мультик. Я говорю, что сегодня читаем книгу. Она к бабушке, а та разрешает, говорит, что сама с ней этот мультик хочет посмотреть. Ну и я одна против двух не могу устоять – все смотрим мультик.

Бабушка – авторитет, и она все разрешает. А мы, родители, даже замечание делать не смеем, ведь ребенок очень ранимый. Разве это правильно? Не опасно ли для ребенка двойное воспитание, когда бабушка говорит одно, а мама и папа – другое?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=22074970&lfrom=931425718) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

notes

Примечания

1

Фрагмент речи на встрече с читателями летом 2015 г.

2

Беседы на этой и других встречах включены в тематические разделы сборника.