Санкт-Петербург в вопросах и ответах
Т. Ю. Кравченко
Я познаю мир (АСТ)
«Санкт-Петербург в вопросах и ответах» продолжает многотомную детскую энциклопедию «Я познаю мир». Книга рассказывает об истории, архитектуре и знаменитых памятниках Санкт-Петербурга. Издание хорошо иллюстрировано, снабжено предметно-именным указателем.
Т. Ю. Кравченко
Я познаю мир. Санкт-Петербург в вопросах и ответах
© ООО «Издательство Астрель», 2006
* * *
Про Петербург написано очень много, – очень много книг, посвященных его истории, архитектуре, много книг о знаменитых петербуржцах – ученых, мыслителях, писателях, художниках, – о тех, чья судьба неразрывно связана с городом на Неве. Существует очень много путеводителей по Петербургу: Петербург исторический, художественный, литературный, театральный, Петербург Блока и Достоевского, Менделеева и Крузенштерна…
Эта книга – не путеводитель, хотя здесь вы найдете некоторые сведения и об истории, и об архитектуре, и о знаменитых памятниках Петербурга. Для тех, кто только знакомится с Северной столицей, будет интересно узнать, как начинался Невский проспект, что было раньше на месте Васильевского острова и почему дворец графа Строганова, находящийся в самом сердце города, строился как загородная резиденция.
Петербуржцев же наверняка заинтересует, как жили в их родном городе сто, двести и триста лет назад не цари и аристократы, а обычные горожане, как они работали и развлекались, как добирались из одного конца города в другой, как чистили и освещали улицы…
Эта книга – для любознательных и легких на подъем, потому что лучше не только прочитать, но и увидеть своими глазами то, про что прочитали.
История петербургской земли
Что было на месте Петербурга до нашей эры?
Географические координаты Петербурга – 59°57? северной широты и 30°19? восточной долготы от Гринвича. Город расположен в восточной части Финского залива на островах, образуемых дельтой реки Невы, и на прилегающей к ней территории.
Когда-то, давным-давно, в конце последнего ледникового периода, на том месте, где сейчас стоит Петербург, было Древнебалтийское море. Обмеление его шло довольно медленно, оно оставило этот район примерно за 2400 лет до н. э., потому-то в районе нынешнего города геологи и встречают свежие (с геологической точки зрения) следы деятельности моря. Интересно, что границы того древнего моря совпадают с границами больших наводнений.
Вся восточная часть Финского залива вплоть до XVIII века носила название Котлина озера. Впадающая в него река Нева возникла на месте ледникового водоема, и дельта Невы и острова образовались не из-за наносов реки, а в результате векового поднятия суши. Именно по этой причине за время существования Петербурга площадь города увеличилась более чем на 5 кв. км. Особенно интенсивно поднятие суши происходило до середины прошлого века.
Невская дельта менялась буквально на глазах. Эти изменения можно проследить на сохранившихся картах на протяжении почти трехсот лет: речки, впадающие в Неву, меняли течение, появлялись новые острова. В переписной книге 1500 года упоминается три населенных острова: Васильев, Фомин и Сандуй; сколько было всего островов – остается неизвестным. На карте 1674 года показано 24 острова, 1756 года – 31, 1777 года – 48, 1840 года – 80 и 1950 года – свыше ста. Размеры островов также менялись – одни из них росли, а другие, наоборот, размывались.
Кто жил на землях будущего Петербурга в древности?
Северное побережье Невской губы и Финского залива было заселено еще в глубокой древности. В окрестностях Петербурга археологи находят следы культуры каменного века, относящиеся к 1800–2000 годам до н. э., – следы стоянок древних людей. Самая древняя – неолитическая стоянка в Разливе, по геологическим и археологическим данным, ее датируют IV тысячелетием до н. э.
Не менее обитаем был этот край и в более позднее время, о чем красноречиво говорят сестрорецкие курганы Х – XIII веков и большой клад арабских монет IX – Х веков, найденный на территории Васильевского острова.
Большое оживление на водных путях Восточной Европы наблюдалось уже в VIII–XI веках, когда народы и племена, жившие в районе Балтийского моря, поддерживали оживленные торговые связи со Средней Азией, Ираном, Ближним Востоком, Византией, – в эти страны северные купцы добирались по Волге великим водным путем «из варяг в греки». Часть этого пути шла по северо-восточному берегу Финского залива, а затем по реке Неве и Ладожскому озеру, то есть река Нева и была началом этого великого водного пути.
Племена, жившие по берегам Финского залива, – водь и ижоры – издавна находились в тесных отношениях с ильменскими славянами, и вместе с ними вошли в IX веке в состав Новгородского государства.
Территория нынешнего Петербурга в новгородские времена – это земли Никольского Ижорского и Спасского Городенского погостов Ореховского уезда, входившего в состав Вотской пятины, причем южный, левый, берег Малой Невы относился к Никольскому Ижорскому погосту, а правый, северный, к Спасскому Городенскому. То есть вся местность нынешнего Петербурга причислялась к Ижорскому погосту, кроме Охты и Петроградской стороны, которые относились к Спасскому погосту.
Побережье Финского залива на север от устья Невы относилось к Карбосельскому погосту, а южнее – к Дудуровскому погосту того же Ореховского уезда.
Почти все население Ижорского и Спасского погостов жило в деревнях и занималось сельским хозяйством: в курганах XI и XII веков археологи находят горшки с зерном и сельскохозяйственные орудия – серпы, косы. А уже в начале XIII века Ижорская земля была цветущим земледельческим краем, привлекавшим к себе жадных до грабежа рыцарей, которые, например, в 1221 году захватили здесь богатую добычу и произвели страшное опустошение. Земледелие и отчасти скотоводство оставались основными отраслями хозяйства этого края и в позднейшие столетия.
Писцовая книга 1500 года, рассказывая о жителях Ижорской земли, свидетельствует, что в состав «старого дохода», шедшего с крестьян восьми погостов Ореховского уезда, входили рожь, овес, ячмень и лен. Развито было и скотоводство, продукты которого – мясо, баранина, масло, сыр – взимались с крестьян. Кроме того, крестьяне занимались льноводством и обработкой льна. Отсюда и уплата «старого дохода», отмеченного в переписной книге 1500 года, полотном, холстом, льняной пряжей, утиральниками и убрусами.
Рыбная ловля была развита в местностях, лежащих по берегам реки Невы. Здесь были расположены поселки рыболовов, для которых земледелие являлось лишь подсобным занятием.
С Невой же был связан и другой вид занятий – судовой промысел. В число судовщиков включались не только лица, делавшие суда, и владельцы их, но и лоцманы, хорошо знавшие «речной ход» как по Неве, Ладожскому озеру, Волхову, так и по Финскому заливу.
Почему Петр I выбрал для строительства города остров на Неве?
Назло надменному соседу
Здесь будет город заложен…
Отсель грозить мы будем шведу.
В этих пушкинских строках, собственно, и раскрывается причина выбора места для строительства новой столицы России. Русские цари не одну сотню лет безуспешно пытались добыть для своей страны выход к
Балтийскому морю. Еще Иван Грозный пытался вывести русских к балтийским берегам – и потерпел поражение. Балтикой прочно владела Швеция.
Петр I
В Русско-шведской войнеПетр I тоже сначала терпел поражения. И после разгрома шведами русских войск под Нарвой шведский король Карл XII, уверенный в том, что с Петром I покончено, не только не перенес войны на территорию России, что надолго сковало бы силы Петра, но даже не оставил в Ижорской земле войска, достаточного для ее обороны, если бы Петр решился возобновить наступление. Эта ошибка Карла XII облегчила Петру I ликвидацию последствий нарвского поражения.
По мысли Петра, центром военных действий должна была стать Нева. С начала 1702 г. на Сяси началась постройка кораблей, без которых нечего было и думать о каких-либо успехах на Ладожском озере и Неве. В августе 1702 года флотилия Ивана Тыртова атаковала шведскую эскадру в Ладожском озере и вынудила ее уйти Невой и Финским заливом в Выборг. Отряд графа Бориса Петровича Шереметева летом 1702 года был послан в Лифляндию, где он успешно действовал против шведов. Сам Петр отправился в Архангельск, чтобы подготовить оборону русских войск против возможного появления шведских сил на севере. После возвращения оттуда он начал собирать войска около Ладоги, – все это обеспечивало безопасность русских военных сил с запада, севера и со стороны Ладожского озера. Теперь можно было предпринимать наступление.
Начало его увенчалось блестящим успехом: 11 октября 1702 года пал Нотебург, тогда же переименованный в Шлиссельбург (ныне Петрокрепость). Значение этой победы заключалось в возможности для русских войск двигаться вниз по Неве, не опасаясь за свой тыл. Но развить немедленно свой успех русские войска не могли. Надо было привести в порядок армию, понесшую немало потерь во время Нотебургской операции. Кроме того, Нева находилась накануне ледостава. Эти причины заставили Петра отложить поход вниз по Неве до весны следующего года.
Едва весною 1703 года Нева очистилась от льда, как русские войска потянулись походным порядком и на судах к невскому устью. Главной их задачей стало теперь овладение шведской крепостью Ниеншанц, находившейся при впадении реки Охты в Неву. К концу апреля русские войска приблизились к Ниеншанцу. 30 апреля вечером началась артиллерийская стрельба по Ниеншанцу, а 1 мая утром шведский гарнизон сдал крепость.
Легкость, с какой пал Ниеншанц, совсем не означала, что Нева уже прочно закреплена за русскими. Угроза со стороны моря продолжала висеть над русскими войсками. На следующий же день после взятия Ниеншанца на взморье появилась шведская эскадра. 6 мая от нее отделились два судна, направились к Неве и стали недалеко от ее устья. На рассвете 7 мая русский отряд на 30 лодках под командованием Петра и Александра Даниловича Меншикова приблизился к этим судам и вступил с ними в бой, в результате которого оба судна были взяты в плен.
Это была первая морская победа в Северной войне.
Успех русских заставил шведов быть осторожными и не предпринимать новых активных действий. Однако шведская эскадра не ушла со взморья, и ее присутствие создавало угрозу для русских войск. Кроме того, у реки Сестры находился шведский отряд, который в любую минуту мог появиться на Неве. Это заставило Петра принять меры к тому, чтобы Нева оказалась укрепленной сильнее, чем она была укреплена шведами. На берегах Невы было решено построить новую крепость. В «Журнале», единственном официальном и авторитетном источнике по истории Северной войны, так говорится о закладке новой крепости на Неве: «По взятии Канеп (Ниеншанца) отправлен воинский совет, тот ли шанец крепить или иное место удобнее искать (понеже оный мал, далеко от моря и место не гораздо крепко от натуры), в котором положено искать нового места, и по несколько днях найдено к тому удобное место остров, который назывался Люст-Еланд (т. е. Веселый остров), где в 16-й день майя (в неделю пятидесятницы) крепость заложена и именована Санктпетербург…».
В «Истории императора Петра Великого», автором которой в первом ее издании 1773 года обозначен Феофан Прокопович, соображения в пользу выбора места для постройки новой крепости приводятся те же, что и в «Журнале». Отмечается также, что размеры острова наилучшим образом удовлетворяли требованиям постройки крепости: территория его целиком могла быть отведена под крепость, так что «лишней земли» на нем не оставалось бы, и в то же время эта территория не была настолько мала, чтобы крепость не могла быть построена. Кроме того, остров, как пишет автор, «вокруг себя глубину имеет».
Для обороны Невы место постройки крепости было очень удобно. Остров находился у самого разветвления реки на два рукава, и крепость могла держать под обстрелом шведов, откуда бы они ни появились. Остров с трех сторон был окружен широкими просторами Невы, с четвертой его отделял от соседнего Березового острова (будущей Петербургской стороны) пролив, хотя и узкий, но могущий служить оборонительным рубежом. Стратегические выгоды острова были, по-видимому, оценены Петром сразу же, и он немедленно приказал начать работы по возведению на нем крепости.
Крепость была заложена 16 мая 1703 года, как свидетельствуют документы, относящиеся к этому событию. 16 мая 1703 года и является датой основания Петербурга. Первоначальное свое название – Санкт-Питербурх – крепость получила 29 июня 1703 года, в церковный праздник Петра и Павла. Позднее, когда в крепости был построен собор в честь Петра и Павла, она стала называться Петропавловской, название же Санкт-Петербург закрепилось за городом, возникшим вокруг крепости.
Петр I
Особенно быстро город стал развиваться после того, как миновала угроза нападения шведов. Недаром после победы под Полтавой Петр I написал Апраксину 27 июня 1709 года: «Ныне уже совершенно камень в основание Санктпитербурха положен…». Взятый русскими войсками в следующем, 1710 году, Выборг Петр называл «крепкой подушкой» Петербурга, а когда в 1714 году наголову был разбит у Гангута шведский военно-морской флот, безопасность молодого города была обеспечена прочно и со всех сторон. В начале второго десятилетия XVIII века Петербург стал столицей России.
Как жил Петр I в своей столице?
Вот описание времяпрепровождения царя, сделанное его современником в 1713 году: «Государь встает очень рано, так что в три и четыре часа утра присутствует в тайном совете. Потом идет на верфь, где смотрит за постройкой кораблей и даже сам работает, зная это мастерство превосходно. В девять или десять часов занимается токарной работой, в которой так искусен, что решительно ни одному художнику не уступит. В 11-ть часов кушает, но не любит прохлаждаться за столом, а после обеда, отдохнув немного по русскому обычаю, идет опять смотреть какую-либо постройку или другую работу. В вечеру отправляется куда-нибудь в гости или на ужин, откуда, однако, спешит возвратиться, чтоб раньше лечь в постель. Петр любил ходить к своему мундкоху-шведу, куда собираются знатнейшие господа и офицеры русские и немцы, за угощение каждый платит по червонцу. Царь не любит никаких игр и охоты или других увеселений. Лучшее его удовольствие – быть на воде. Вода составляет его настоящую
стихию, он целый день иногда проводит на яхте, буере или шлюпке, в этом он никому не уступает, разве только одному адмиралу Крюйсу. Однажды, когда Нева уже почти замерзла, и незамерзшей воды осталось только перед дворцом на сто шагов, он не переставал, однако, плавать взад и вперед в каком-то кораблике до тех пор, пока было возможно. Когда Нева совсем замерзла, то он приказал вдоль берега прочистить дорогу шагов на сто в длину и на тридцать в ширину и здесь каждый день катался на гладком льду на буере».
При Петре Великом в Петербурге замерзание и вскрытие Невы сопровождались особыми церемониями. Замерзание возвещалось жителям через одного из придворных шутов барабанным боем. Он же был обязан прежде всех перейти по льду в каком-нибудь странном наряде в сопровождении нескольких человек, один из которых нес холщовое знамя, а другие – лопаты, веревки и крюки. О вскрытии Невы возвещалось тремя пушечными выстрелами из крепости, и первый переезжал Неву сам царь, а в его отсутствие – генерал-адмирал или комендант города.
Один из членов польского посольства, посетивший Петербург спустя 17 лет по постройке города, рассказывал: «Здесь всякий сенатор, министр и боярин должен иметь дворец; иному пришлось выстроить и три, когда приказали. Счастлив был тот, кому отведено сухое место, но кому попалось болото и топь, тот порядком нагрел себе лоб, пока установил фундамент; еще и теперь, хотя дома и отстроены, но они трясутся, когда около них проезжает экипаж. Здесь есть церкви, коллегии, дворцы и лавки, где можно получить все. Лавки – это четырехугольное строение, в котором как по одну, так и по другую сторону живут купцы. Дворцы громадные, каменные, с флигелями, кухнями и удобствами, но только они наскоро построены, так как при малейшем ветре валятся черепицы. Сады очень красивые. Я слыхал от самого царя, который сказал нам: „Если проживу три года, буду иметь сад лучше, чем в Версале у французского короля“. И в самом деле, сюда привезена для сада морем из Венеции даже целая беседка из алебастра и мрамора, расположенная у самой реки между каналами. За дворцом Меншикова находится французская улица, где живут одни ремесленники, как-то: скульпторы, плотники, мастера, делающие фонтаны, а также и те, которые выделывают разные вещи из олова и других металлов, но все это для царя. На берегу Невы есть длинный двухэтажный каменный дом, в котором шесть комнат внизу и столько же наверху. С одного берега до самого дома проложен мост, на котором находится избушка и балкон столярной работы. В каждой из комнат этого дома стоят станки для выделывания полотна. На противоположной стороне реки есть другое здание, где выделывают крахмал. Есть два стрельбища, где учат стрелять из пушек».
Из чего строили Петербург?
С начала XVIII века наряду с деревом главным строительным материалом были плитчатый известняк и его разновидность травертин (пудостский камень) из карьеров Путиловской горы (у впадения реки Волхов в Ладожское озеро), из каменоломен на реках Тосна, Ижора, Волхов и вблизи Гатчины. Известняком облицовывались цоколи, вырезались ступени лестниц почти всех зданий начала XVIII века, позже из него делали плиты для полов и тротуаров. В XVIII–XIX веках из травертина выпиливались колонны, им облицовывались стены сооружений.
С середины XVIII века осваивались месторождения декоративных мраморов в Карелии у сел Тивдия, Рускеала, Йоэн-су. Бледно-розовым мрамором из Тивдии (он добывался с 1768 года, а в 1809 году вблизи каменоломен начал работать распиловочный завод) частично облицованы стены Мраморного дворца, Инженерного замка, интерьеры Исаакиевского собора, Казанского собора, Мариинского дворца.
Первые блоки серого и серо-белого рускеальского мрамора были отправлены в Петербург в 1766 году (в 1767 году у Рускеалы были заложены мраморные карьеры и открыта распиловочная мельница). Им также облицованы многие здания Петербурга (Кушелева – Безбородко дом). С конца XIX века камень из этого карьера и соседних с ним линз и пластов использовался для получения извести, мраморной крошки и небольшого количества облицовочного материала другого состава, цвета и рисунка (стены и пилоны подземного зала станции метро «Приморская»). Редкий сорт мрамора из села Йоэн-су (его называли ювенский), из которого сооружались в основном колонны дворцов и особняков (например, дома Апраксина, Абамелек – Лазарева дома), уже с XIX века не используется.
С 1-й трети XVIII века началась разработка карельских и финских гранитов. С 1730-х годов камень добывался на северо-западном берегу Ладожского озера у сел Яккима, Тиурула, озерка Куореярви, но использовался сравнительно мало из-за отсутствия навыков в обработке.
В 1740-е годы в Петербург стал завозиться сердобольский гранит из окрестностей Сердоболя (ныне Сортавала) и других мест по западному берегу Ладожского озера, первоначально использовавшийся для кладки фундаментов, а с 1760-х годов – для создания устоев мостов, больших монументов, скульптуры (атланты на портике Нового Эрмитажа, колонны портика Николаевского дворца), различных архитектурных деталей (оформление Невских ворот Петропавловской крепости, части фонтанов и др.).
В 1770 году с побережья Финского залива была доставлена гигантская гранитная глыба Гром-камень (1600 тонн) для постамента памятника Петру I (знаменитый «Медный всадник»).
С 1784 года стали поступать красные граниты из разработок Валаамского монастыря на острове Путсаари (Путсало) у северо-западного берега Ладожского озера. Сначала его красные блоки служили для кладки фундаментов, затем он стал широко применяться для облицовки – из него сделан пьедестал памятника Екатерине II перед Александринским театром.
С последнего десятилетия XVIII века применялся еще один сорт красного гранита – «рапакиви» (то есть «гнилой», «крошащийся») из разработок Питерлакского месторождения у города Фридрихсгам (ныне Хамина, Финляндия) на берегу Финского залива. «Рапакиви» широко распространен в строительстве XIX века – колонны в интерьере Казанского собора, колонны, стилобаты, ступени Исаакиевского собора, Александровская колонна, а также постаменты большинства памятников и монументов… Плитами из «рапакиви» покрыты тротуары, облицованы многие набережные.
Для этих же целей – мощения дорог и облицовки – в XIX веке использовался и другой красный гранит из разработок на острове Сюскюян-сари (остров Святого Германа) у северного берега Ладожского озера. Из него сделан монолитный пьедестал памятника Александру III, этот памятник стоял у Московского вокзала и до наших дней не сохранился.
С конца XVIII века в Прионежье у села Шокша добывался малиново-красный кварцито-песчаник (еще его называли шокшинский кварцит, шокшинский порфир, или шохан). Это единственное месторождение такого камня, шохан не встречается в красных блоках, поэтому особенно он был дорог и использовался в редчайших случаях и в небольших количествах – верхняя часть пьедестала памятника Николаю I, фриз парадного фасада Инженерного замка. Таким же уникальным являлся карельский черный шунгитовый сланец (аспидный сланец) из единственного разрабатывавшегося месторождения у Нигозера в Северном Прионежье. Из него изготовлялись плиты для подоконников,
наличники, плинтусы для дворцов и богатых особняков.
Прибалтийские известняки – белые, светло-серые с сиреневыми пятнами или розовые плитчатые камни – тоже служили материалом для строительства Северной столицы. С конца XVIII века широко распространился мраморизованный известняк из-под Ревеля (ныне Таллин) и окрестностей хуторов Эзель (на озере Эзель, ныне Сааремаа) и Васалема (ревельский, эзельский, васалемский известняки), а с середины XIX века стали использовать известняк из разработок у мыса Кирна близ Ревеля (кирновский камень). С мест разработки камень везли посуху до Ревельского порта, а затем судами доставляли по Балтийскому морю до Петербурга. Из кирновского камня высечены капители, колонны, вазы на фасаде и цоколь портика Нового Эрмитажа, из васалемского – сложные архитектурные детали фасада здания москательной фирмы «Штоль и Шмит» (ул. Гоголя, 11), многочисленные архитектурные детали, ступени лестниц, балюстрады, тротуарные плиты.
Со 2-й половины XIX века, с развитием железных дорог, началось широкое использование привозного камня – в основном легко обрабатываемого и обладающего высокими декоративными качествами песчаника из других стран, главным образом из Германии. С 1850-х годов в строительстве Петербурга появился светло-серый бременский песчаник (месторождение в 100 км к югу от Бремена), который шел на вытесывание колонн, скульптур, декоративных деталей (облицовочные плиты фасада особняка Юсуповой – Литейный проспект, 42). Почти одновременно стали использовать в строительстве города красный, желтый, зеленый песчаники, добывавшиеся по всему Шварцвальду, а также в долинах рек Неккар, Альб, Кинциг (отделка здания Русского торгово-промышленного банка). С конца 1880-х годах в Петербург стали поступать серые или желтовато-серые и красные радомские (шидловецкие, куновские) песчаники из Польши (облицовка верхней части бывшего Частного коммерческого банка – Невский проспект, 1).
В конце XIX – начале XX века стали завозить розовые и серые граниты из Финляндии (с мыса Гангут, или Ханко, и из-под города Ништадт) и из Швеции, а также из двух месторождений на Карельском перешейке – у села Антреа (ныне город Каменногорск) и из Ковантсари. Эти граниты также применялись при строительстве банковских зданий, гостиниц, доходных домов.
Из редких пород облицовочного камня, употреблявшегося в начале XX века, примечательны живописные гранатовые (альмандиновые) гнейсы, добывавшиеся на островах у западного берега Ладоги (облицовка дома Маркова).
В годы советской власти для строительства и облицовки зданий использовались красные и розовые граниты из вновь открытых месторождений на восточном берегу Онежского озера (такими гранитами облицованы административные здания на Литейном проспекте и ул. Типанова), а также серые и розовые граниты из старых месторождений «Каменногорское» и «Возрождение» (стела и постамент монумента на площади Восстания у Московского вокзала), путиловский плитчатый известняк (пудостский камень) и чаще всего (благодаря дешевизне и легкости обработки) сааремааский (с острова Сааремаа) доломит (из него сделаны стены Театра юных зрителей и Большого концертного зала «Октябрьский»).
Как строили город?
Вопросами застройки города в начале XVIII века занималась так называемая Канцелярия от строений, специально учрежденная для этого в 1709 году во главе с талантливым и энергичным сподвижником Петра I – Ульяном Синявиным. По заданию этой Канцелярии архитектор Д. Трезини разработал проекты «образцовых» домов для разных слоев населения. Такими домами должны были застраиваться прямые, длинные улицы. «Образцовые» дома различались по масштабу и богатству отделки, но общими для них была четкая планировка как самого дома, так и прилегающего к нему участка, и обязательное выведение главного фасада на улицу, а не в глубину двора, как это обычно бывало в постройках предшествующего времени.
Если первые постройки в городе были главным образом деревянные и частично мазанковые, то вскоре начинают преобладать сооружения кирпичные. В центральных районах, и прежде всего на набережных Невы, возведение деревянных строений запрещается. Чтобы привлечь в растущий город мастеров-каменщиков, специальным указом Петра в 1714 году было запрещено каменное строительство во всей остальной России. Каждой подводе или барже, прибывшей в Петербург, предписывалось сбрасывать у городских застав определенное количество камней: без этой своеобразной пошлины в город не пропускали.
В развитии Петербурга с первых же лет были свои особенности. В то время как обычно в начале XVIII века застройка крупных центров, включая и европейские столицы, велась хаотично, стихийно, Петербург вскоре приобрел черты регулярного города нового типа. И создание Канцелярии от строений, и жесткая регламентация в застройке преследовали одну цель – обеспечить планомерное развитие города. Стремление к регулярности, организованности – характерная черта и общего облика Петербурга, и отдельных зданий начала XVIII века.
Среди построек тех лет немало было сооружений совершенно нового типа. В городе появлялись четко распланированные административные здания, производственные мастерские, всевозможные фортификационные сооружения, судостроительные верфи, то есть постройки сугубо практического назначения.
Первые постройки Петербурга
На самом берегу Невы сохранился до наших дней крохотный домик Петра I, построенный в первые месяцы основания Петербурга. Домик – деревянный, состоит из двух маленьких светелок, разделенных сенцами, и ничем не отличается от обыкновенной крестьянской избы. Первоначально наружные стены его были обработаны под кирпич, а кровля украшена деревянной раскрашенной мортирой и деревянными бомбами с «горящим пламенем» по концам. Позднее домик заключили в специальный каменный футляр, чтобы обеспечить его сохранность. В конце XIX века перед ним был поставлен небольшой бюст Петра I.
Домик Петра I
Спуск к Неве против домика украшен маньчжурскими скульптурами мифологических существ Ши-Цзы, установленными на набережной в 1907 году.
В первое десятилетие существования города одновременно с большим строительством на Городском острове было возведено немало значительных сооружений и на других островах невской дельты. Так, на левом берегу Невы, чуть ниже Заячьего острова, в 1704 году были заложены Адмиралтейская крепость и верфь, а недалеко от них, напротив домика Петра I, обширную территорию отвели для летней резиденции царя. Здесь был разбит Летний сад, а в углу его, у впадения в Неву реки Фонтанки (тогда она носила название Безымянный Ерик), в 1710–1711 годах по проекту Трезини был выстроен небольшой Летний дворец Петра. Несколько позднее, в 1713–1714 годах, к работе над переделкой дворца привлекли выписанного Петром I крупного немецкого архитектора Андреаса Шлютера, но он успел сделать немногое, так как вскоре после приезда умер.
Каким был первый царский дворец?
Летний дворец Петра мало напоминает дворец в обычном понимании этого слова. Этот простой двухэтажный каменный дом с высокой крышей, сначала черепичной, потом из белого железа, выглядит так, как выглядело большинство жилищ богатых
обывателей Петербурга тех времен. Первоначально дворец с трех сторон окружала вода. Набережной тогда не было, и как Нева, так и Безымянный Ерик доходили до самых стен; с третьей, южной стороны была специально устроена небольшая гавань, и ступени от здания вели к самой воде.
Фасад дворца отличается предельной простотой. Первоначально его украшали только скромные наличники окон да русты по углам, позднее между окнами первого и второго этажей были размещены 29 рельефов, сделанных из терракоты. Эпизоды из античной мифологии на рельефах в аллегорической форме напоминают о событиях Северной войны. Так, например, на рельефе западного фасада «Персей, спасающий Андромеду» Персей олицетворяет Россию, Андромеда – Ижорскую землю, а страшный дракон – Швецию. Иными словами, победа Персея над драконом и спасение Андромеды означают торжество России над Швецией и освобождение Ижорских земель.
Внутри оба этажа дворца спланированы совершенно одинаково: в каждом из них шесть жилых комнат, поварня, один коридор и одна комната для дежурных денщиков и фрейлин. В первом этаже были апартаменты Петра I, во втором – покои Екатерины I.
В Летнем дворце, как и в домике Петра, сейчас размещен историко-бытовой музей. Хотя не все внутреннее убранство сохранилось, многое во дворце напоминает о его облике в начале XVIII века.
В Петропавловской крепости и вокруг нее
Как строилась Петропавловская крепость?
Легенда гласит: царь Петр, осматривая остров, взял у солдата башнет, вырезал два дерна и, положив их крест-накрест, сказал: «Здесь быть городу!» Потом царь взял заступ и первый начал копать ров. Когда ров был выкопан, в него поставили каменный саркофаг, хранящий мощи святого апостола Андрея Первозванного. На саркофаге была вырезана надпись: «От воплощения Иисуса Христа 1703, мая 16, основан царствующий град С.-Петербург великим государем царем и великим князем Петром Алексеевичем, самодержцем всероссийским».
Из двух длинных тонких берез, воткнутых в землю и связанных у верхушек, было сделано нечто вроде ворот. На эти «ворота» опустился паривший над островом орел. Ефрейтор Одинцов снял орла выстрелом из ружья. Петр обрадовался, увидев в этом доброе предзнаменование. Он перевязал орлу ноги платком, посадил себе на руку и так, с орлом на руке, взошел на свой корабль.
А в начавшей выходить при Петре первой русской печатной газете «Ведомости», в номере от 4 октября 1703 года, было напечатано: «Его царское величество по взятии Шлотбурга (так был переименован Петром шведский Ниеншанц) в одной миле оттуды, ближе к восточному морю, на острове новую и зело угодную крепость построить велел, в ней же есть 6 бастионов, где работали 20 тысящ человек подкопщиков, и тое крепость на свое государское имянование, прозванием Питербурхом, обнови указал».
По плану крепость представляла из себя неправильный шестиугольник, следовательно, на каждом углу планировалось воздвигнуть бастион. За строительством бастионов надзирали сам Петр, его любимец светлейший князь Меншиков, генерал-губернатор будущего Петербурга, а также обер-камергер Головкин, князь Трубецкой, Никита Зотов и Кирилл Нарышкин. С тех пор за каждым из бастионов закрепилось имя его «строителя»: Государев, Трубецкой, Меншиков, Нарышкин, Зотов, Головкин. Крепость сооружалась в необычайно трудных условиях. Шанцевого инструмента не хватало, приходилось разгребать землю руками и подносить ее в мешках, рогоже, даже в полах одежды. От непосильного труда, скудного питания, сырости и холода многие строители погибали.
С 1710 года землю с прежних бастионов стали раскидывать и возводить массивные стены из камня. Во флангах бастионов были сделаны крепкие сводчатые казематы с толстыми стенами, – первоначально они сдавались в аренду купцам под склады, но с февраля 1718 года стали использоваться как государственная тюрьма.
Работами по перестройке крепости – возведением каменных укреплений вместо земляных – с 1705 по 1734 годы руководил архитектор Трезини.
В 1779–1786 годах стены со стороны Невы были облицованы блоками гранита. Для обороны северных подступов с суши в 1705–1708 годах на южном берегу Городского (ныне Петроградского) острова сооружен Кронверк (земляное укрепление). Для подвоза строительных материалов и снабжения гарнизона водой внутри Петропавловской крепости был прорыт канал (его засыпали в 1882 году).
В крепость вели пять ворот, построенных в 1703 году. В северных стенах – Кронверкские (перестроены в 1708–1709 годах), и Никольские (перестраивались в 1729, 1790-х и в 1874 году), в южной – Невские ворота, ведущие к Невской пристани (перестроены в 1787 году по проекту архитектора Н. А. Львова). В западной стене были построены Васильевские ворота, они перестраивались: в 1729–1730 годах, в 1790-х годах, а в 1850-х были разобраны. Воссоздали Васильевские ворота лишь столетие спустя, в 1954-м.
Главные ворота крепости – Петровские ворота в восточной стене – первоначально были выстроены из дерева, а затем, в 1717–1718 годах, из камня, по проекту Доменико Трезини. Это одна из немногих построек того времени, сохранивших в основном свой первоначальный вид. Въездная арка, очень небольшая в сравнении со всем сооружением, увенчана двуглавым орлом. Над ним, в центральной части ворот, большой деревянный рельеф «Низвержение Симона Волхва апостолом Петром» работы Конрада Оснера. По сторонам его, у боковых волют, рельефы, изображающие военную арматуру. В нишах, по бокам въездной арки, стоят декоративные скульптуры. Богатство скульптурных украшений, общий парадный характер выделяют Петровские ворота среди других построек начала XVIII века. В 1951 году эти ворота были капитально реставрированы.
В 1731–1740 годах с восточной наружной стороны крепости был построен Иоанновский равелин, в 1733–1740 с западной стороны – печально известный Алексеевский равелин (о нем речь пойдет немного ниже).
Архитектурный ансамбль Петропавловской крепости в XVIII–XIX веках дополнился и другими сооружениями. Так, в 1761–1762 годах архитектором А. Ф. Вистом рядом с собором был выстроен «домик дедушки русского флота» для ботика Петра I; закончилась перестройка Невских ворот; наконец, в 1796–1806 годах был создан Монетный двор, авторство которого приписывается архитектору А. Порто.
Но Петропавловская крепость, воздвигнутая для защиты невских берегов от возможного вторжения шведов, вскоре утратила свое военное значение. Уже в 1704 году на острове Котлин началось строительство военно-морской крепости Кронштадт, наглухо закрывшей вражеским кораблям вход в устье Невы, а вскоре победы русских войск окончательно обеспечили безопасность побережья Финского залива и приневских земель. И крепость стали использовать как тюрьму для особо опасных государственных преступников.
Кто был узником Петропавловской крепости?
Пожалуй, Петропавловка – самая «именитая» тюрьма России: здесь на положении узников побывали те, кто впоследствии составил гордость страны, или те, кто унес тайны своей жизни с собой в могилу.
Впрочем, начиналось все вполне обыкновенно. До нас дошел список 22 арестантов, присланных 19 сентября 1717 года в Петропавловскую крепость. Это были первые из известных узников крепости – они принадлежали к личному составу корабля
«Ревель», и в чем заключалась их вина, неизвестно. Возможно, они были арестованы за какое-то выступление на корабле, – это предположение подтверждает и тяжесть наказания: один из арестованных был казнен, несколько человек наказаны кнутом и сосланы на каторгу.
25 мая 1718 года в Трубецкой бастион поместили царевну Марью Алексеевну, тетку царевича Алексея, нелюбимого сына Петра I, а 14 июня туда же отправили и самого царевича Алексея. 26 июня вечером в Трубецком бастионе Алексей был казнен.
Впоследствии Петропавловская крепость не раз служила местом, куда царствующие особы удаляли тех, кто мог оказаться соперником в борьбе за трон. Сюда по приказу императрицы Елизаветы заточили царевича Ивана Антоновича – русскую «Железную маску», чью историю рассказал Данилевский в романе «Мирович». Здесь окончила свои дни княжна Тараканова, так до сих пор и неизвестно, на самом деле эта несчастная девушка была дочерью императрицы Елизаветы Петровны и графа Разумовского или же это была самозванка-авантюристка.
Княжна Елисавета Тараканова
В Петропавловскую крепость Екатерина II, разгневавшись на книгу «Путешествие из Петербурга в Москву», отправила мятежного писателя А. Н. Радищева. Впоследствии ее правнук Александр II отправил туда же мятежного писателя Н. Г. Чернышевского, а тот написал в Петропавловке роман «Что делать?», ставший руководством к действию для революционеров последующих поколений.
А. Н. Радищев
Н. К. Чернышевский
Кстати, не только писатели, будучи узниками крепости, создавали здесь свои главные вещи. Знаменитый ученый-энциклопедист Николай Морозов, заключенный в Петропавловку за революционную деятельность, здесь работал над своими столь же революционными научными теориями.
Самой страшной тюрьмой Петропавловской крепости считался Алексеевский равелин – укрепление в западной части крепости, названное в честь отца Петра I, царя Алексея Михайловича. Построен он был в 1733–1740 годах, в царствование императрицы Анны Иоанновны. В 1796–1797 годах там была сооружена тюрьма на 20 одиночных камер. Ее назвали «Секретный дом», – режим этого «дома» был специально рассчитан на медленное умирание узников.
Именно сюда поместили 25 декабристов после восстания на Сенатской. 13 июля 1826 года главные руководители восстания Пестель, Муравьев-Апостол, Каховский, Рылеев и Бестужев-Рюмин были повешены, – сейчас на месте их казни, на валу Кронверка, стоит обелиск.
Здесь сидели 13 членов кружка Михаила Петрашевского, и молодой Достоевский был тоже среди них. В Алексеевском равелине побывали идеолог анархизма Михаил Бакунин и руководители «Народной воли» (многие из них здесь же и умерли), около 10 лет провел в равелине известный революционер Сергей Нечаев.
В 1884 году тюрьма в Петропавловке была упразднена, а узники переведены в Шлиссельбургскую крепость. А в 1895 году «Секретный дом» был снесен, а на его месте построили здание Военно-исторического архива.
Почему у Петропавловского собора такой высокий шпиль?
Первоначально крепость называлась Санкт-Петербургской и была официально Санкт-Петербургской два столетия, пока в 1914 году ее не переименовали в Петроградскую крепость. Однако в народе ее с XVIII века именовали Петропавловской – по имени построенного на ее территории собора. А с 1917 года крепость стала Петропавловской и, так сказать, «по паспорту».
Деревянный собор «во имя апостолов Петра и Павла» был торжественно заложен 29 июня (10 июля нового стиля) 1703 года. На месте деревянного в 1712 году началось сооружение каменного собора, законченное лишь двадцать один год спустя. Строился собор по проекту архитектора Доменико Трезини, выходца из Швейцарии, приглашенного для работы в России Петром I и нашедшего здесь свою вторую родину. Творчески восприняв традиции и особенности русского национального зодчества, Трезини создал в Петербурге несколько значительных сооружений. Самое примечательное из них – Петропавловский собор.
Петропавловский собор
Над зданием собора, прямоугольным в плане, господствует высокая колокольня, завершенная шпилем – издалека видна его золотистая вертикаль, резко прерывающая протяженную линию невысоких стен крепости. Колокольня, расчлененная на ярусы, возвышается над западной частью собора. На расстоянии переходы между ярусами почти незаметны, и колокольня кажется единым целым, логически завершенным шпилем, который увенчан флюгером в виде ангела с крестом. С земли ангел выглядит совсем крохотным, на самом же деле он довольно велик: его высота 3,2 метра, а размах крыльев достигает 3,8 метра.
Колокольня в 1756 году пострадала от пожара и была восстановлена в прежнем виде после 1766 года.
Петр I, желая подчеркнуть значение нового города, потребовал, чтобы колокольня со шпилем была выше колокольни Ивана Великого в Москве. Это требование было выполнено: в то время как высота московского сооружения 79,5 метра, Петропавловский шпиль вознесся над землей на 122 метра (до переделки в середине XVIII века он был примерно на 16 метров ниже). До недавнего времени он был самой высокой архитектурной точкой города и лишь теперь уступил «первенство» новой телевизионной башне.
В первые годы существования Петербурга такие шпили играли особенно важную роль в облике города: они оживляли однообразие равнинной местности, как бы объединяя вокруг себя многочисленные низкие постройки. Петропавловский шпиль в XVIII веке несколько раз был поврежден во время грозы. В 1756 году удар молнии разрушил его так сильно, что восстановительные работы затянулись на многие годы. Всякий, даже незначительный, ремонт шпиля требовал от мастеров, производивших его, не только умения, но и мужества, ловкости и силы. Так, широко известным стал подвиг кровельщика Петра Телушкина, который в 1830 году без лесов, используя лишь веревку, сумел подняться на вершину шпиля и исправить повреждение креста.
В 1857–1858 годах деревянные конструкции шпиля были заменены металлическими (их спроектировали инженеры Д. И. Журавский, А. С. Рехневский, П. П. Мельников).
Петропавловский собор интересен не только своим внешним обликом, но и внутренним убранством. При входе в собор сразу бросается в глаза резной золоченый иконостас в виде триумфальных ворот. Его прихотливые узоры выполнены московскими мастерами Трифоном Ивановым и Иваном Телегой по рисунку замечательного русского зодчего Ивана Зарудного – строителя Меншиковой башни в Москве. Каждый узор иконостаса отделан с такой филигранной точностью, что кажется: нужен был многолетний труд десятков людей, чтобы создать это золоченое кружево. Между тем два мастера исполнили эту сложнейшую работу всего за четыре года.
Много злоключений пришлось пережить Петропавловскому собору в середине ХХ века. С начала Великой Отечественной войны шпиль Петропавловки был покрыт маскировочной краской. В 1941–1942 годах в результате бомбежек и артобстрелов фасады собора получили многочисленные повреждения, крыша была изрешечена осколками, из-за многочисленных протечек и нарушения температурного режима (с начала блокады собор не отапливался) пострадали росписи интерьеров, картины, иконостас.
В августе 1942 года комиссия экспертов обследовала собор, и по ее решению в декабре 1942
года бойцы 1-го батальона МПВО наглухо закрыли окна собора и отремонтировали его крышу. В октябре 1944-го со шпиля была смыта маскировка, а фасад отреставрировали только в августе – ноябре 1952 года. Через пять лет занялись реставрацией внутреннего убранства, руководили работами архитектор И. Н. Бенуа и инженер С. П. Стогов.
В 1957 году был заново вызолочен шпиль Петропавловки, а в 1978 году укреплены его металлические конструкции.
Еще в 1720-х годах на колокольне Петропавловского собора установили часы «с курантами в 35 колоколов» (они были куплены в Голландии за 45 тысяч рублей). При пожаре 1756 года они погибли, но в 1776 году были смонтированы новые часы (тоже изготовленные в Голландии мастером Оорт Красе). Куранты новых часов отбивали каждую четверть часа, полчаса, час, после чего вызванивали мелодию «Коль славен», а в полдень и полночь – «Боже, царя храни». В ХХ веке, в советское время, куранты стали исполнять «Интернационал», а после реставрации 1952 года – Гимн Советского Союза. Поскольку музыка Гимна с тех пор не изменилась, в XXI веке перенастраивать куранты не пришлось.
Где хоронили императоров?
Петропавловский собор стал усыпальницей российских императоров, начиная с Петра I. Здесь бок о бок покоится прах тех, кто порой при жизни были непримиримыми врагами в борьбе за российский престол. Так, Екатерина II лежит рядом с Петром III, своим мужем, – а ведь она не только узурпировала его трон, но и была причиной его гибели. А неподалеку – их сын Павел I, убитый подданными при молчаливом попустительстве собственного сына, ставшего императором Александром I. Бедный Павел, ненавидимый матерью и нелюбимый сыновьями…
В конце XIX века, когда правящий в России дом Романовых готовился отметить свое трехсотлетие, места в соборе для царственных усопших стало явно не хватать. И в 1896 году в Петропавловской крепости началось строительство Великокняжеской усыпальницы – места погребения великих князей и княгинь. Построена она по проектам архитектора Д. И. Гримма при участии архитекторов А. И. Томишко и Л. Н. Бенуа. С Петропавловским собором усыпальница соединена закрытой галереей и благодаря удачно найденным пропорциям воспринимается как единое целое с ним. Мозаики на фасадах были выполнены в мастерской Фролова по эскизам художника Николая Харламова, а рисунок решетки перед западным фасадом создан Л. Бенуа по образцу решетки Летнего сада.
Закончено строительство Великокняжеской усыпальницы в 1908 году. С 1908 по 1915 годы здесь погребено 13 членов императорской фамилии (надписи на надгробных плитах не сохранились).
Как и где делали деньги?
Первые серебряные монеты были отчеканены в Петербурге в апреле 1724 года в помещении Берг- и Мануфактур-коллегий (на этом месте сейчас стоят дома № 37–39 по улице Воинова). А в ноябре 1724 года в Трубецком бастионе Петропавловской крепости был открыт Монетный двор. Слобода «работных людей», занятых на Монетном дворе, располагалась на Городском (теперь Петроградском) острове, – потом улицы, появившиеся на месте слободы, назвали Большой и Малой Монетными. При советской власти Большую Монетную переименовали в улицу Скороходова.
Потом на десять лет, с 1728 по 1738 год, производство денег было переведено в Москву, но с 1738 года Петербургский Монетный двор возобновил свою работу. Именно здесь в 1746 году была открыта первая в России пробирная лаборатория, где были разработаны основы промышленного аффинтажа – техники доведения драгоценных металлов до высокой чистоты. В 1755 году на Монетном дворе стали чеканить не только серебряные, но и золотые монеты. С 1765 года золотые монеты, серебряные рубли и полтинники чеканились только на Петербургском Монетном дворе.
В 1799–1805 годах монеты изготовлялись в Банковском Монетном дворе в здании Ассигнационного банка на Большой Садовой улице, а в это время в Петропавловской крепости, по проекту архитектора Порто, строилось специальное здание для Монетного двора. Здание примечательно тем, что в нем органично сочетаются элементы крепостной архитектуры (сплошная рустровка стен, имитирующая каменную кладку, круглые башни у торцов боковых крыльев) и дворцового зодчества эпохи классицизма.
В XVIII – начале XIX веков на Монетном дворе работали видные ученые и изобретатели И. А. Шлаттер, А. К. Нартов, И. А. Неведомский, медальеры и граверы В. В. Алексеев, С. Юдин, Т. Иванов, Ф. П. Толстой. Здесь проводились химические исследования, опытные плавки руд, внедрялись изобретения П. Г. Соболевского в использовании ковкой платины для монетной чеканки, Б. С. Якоби в гальванопластике для производства медалей.
Монетный двор
В конце 1870-х годов Монетный двор реконструирован, а с 1876-го стал единственным в стране и крупнейшим в Европе. С 1868 года (после закрытия медальерного класса в Академии художеств) обучение медальеров (граверов и лепщиков) производилось только на Монетном дворе. Мастеров-медальеров готовил академик А. Ф. Васютинский (кстати, именно Васютинский разработал впоследствии главный советский орден – орден Ленина образца 1930 года).
В Русско-японскую войну 1904–1905 годов на Монетном дворе выпустили 130 тысяч орденов Георгиевского креста, а в Первую мировую войну – больше 250 тысяч.
После Февральской революции с весны 1917 до июня 1918 года на Монетном дворе разместилась так называемая примирительная камера – выборный рабочий орган, контролировавший деятельность администрации. А с июля 1918 года предприятие было вообще законсервировано, работал только медальный цех, выпускавший первый советский знак отличия – орден Красного Знамени.
Орден Красного Знамени
Лишь с августа 1921 года на Монетном дворе – он теперь назывался Ленинградский монетный двор – снова стали чеканить монеты: в 1922–1925 годах здесь выпускали золотые червонцы, с 1921 – серебряные монеты (до 1924 – рубли, до 1927 – полтинники, до 1931 – 10- 15- и 20-копеечники). В 1925 году на ЛМД разработали новый сплав (95 % меди и 5 % алюминия) для выпуска разменной монеты достоинством 1, 2, 3 и 5 копеек. С 1931 года стали чеканить новый тип монет – из никеля.
Во время Великой Отечественной войны, несмотря на то, что большую часть рабочих эвакуировали в Пермскую область, именно на ЛМД в феврале 1943-го – декабре 1944-го года было вычеканено 1 миллион медалей «За оборону Ленинграда».
После денежной реформы 1961 года на Ленинградском монетном дворе чеканят полную серию монет от 1 копейки до 1 рубля, а с 1965 года – юбилейные монеты.
В 1988 году на ЛМД впервые в мировой практике была изготовлена монета 25-рублевого достоинства из чистого палладия.
Почему Петроградская сторона так называется?
Заячий остров, где находится Петропавловская крепость, – часть одного из старейших районов Петербурга – Петроградской стороны. Петроградская сторона – это Петроградский, Аптекарский, Петровский и Заячий острова.
Петроградский остров – самый большой остров Петроградской стороны и второй по величине остров Санкт-Петербурга, уступающий только Васильевскому, – был заселен финскими племенами задолго до основания города. Петроградский остров сменил гораздо больше имен, чем сама Северная столица. Финны называли его Койвисаари – Березовый остров. В летописях средневекового Новгорода встречается название Фомин остров, а в первые годы
строительства Петропавловской крепости у него было целых два полуофициальных названия: Городской, так как рядом с ним, на Заячьем острове, начинал расти будущий город, и Троицкий – по названию первой площади Петербурга. В 30-е годы XVIII века его стали называть Петербургским. А вскоре за группой островов, в которую кроме Петербургского входили Аптекарский, Петровский и Заячий острова, закрепилось название Петербургская сторона. Когда же Санкт-Петербург был переименован в Петроград, Петербургская сторона и Петербургский остров автоматически стали Петроградскими. Эти названия сохранились до сих пор, несмотря на дальнейшие переименования города в Ленинград и обратно в Санкт-Петербург.
Кто, что и как строили на Петроградской стороне?
Одновременно с постройкой Петропавловской крепости на мысу между Невой и Кронверкской протокой начал формироваться городской центр – Троицкая площадь (после революции 1917 года она была переименована в площадь Революции). С 1712 года здесь размещались правительственные здания и дворцы знати. (Здесь и находится знаменитый домик Петра I, о котором мы уже говорили). Вдоль Кронверка на западе располагались Татарская и Русская слободы, Мытный двор, в районе современной улицы Скороходова – Ружейная и Монетная слободы, на востоке Аптекарского острова – Аптекарская слобода с огородом (ныне Ботанический сад) и мастеровая изба лекарских инструментов.
До 60-х годов XIX века каменное строительство к северу от Кронверка было запрещено, поэтому планировка этой части города сохранила уникальные для Петербурга черты древнерусской радиально-кольцевой застройки.
С переносом в 30-х годах XVIII века центра города на Адмиралтейский остров Петербургская сторона стала окраинным районом. В XVIII – начале XIX века застраивалась северо-западная часть Петербургской стороны – Зелейная слобода, слободы Петербургского, Ямбургского, Копорского, Белозерского полков, а также Колтовские (место дислокации Невского полка) слободы. Главной магистралью Петербургской стороны стал Большой проспект. Его пересекала сеть параллельных улиц (бывших рот гарнизонных полков).
В конце XVIII – начале XIX веках на Петербургской селились мелкие чиновники, близ Тучкова и Гагаринского буянов – купцы, дальше – служащие военно-учебных заведений. Близость островов способствовала превращению северной и западной частей Петербургской стороны в дачную местность.
C конца XIX века, после постройки Троицкого моста, на Петербургской стороне началось массовое строительство доходных домов. Строились они в основном на Каменноостровском проспекте, который с 1831 года стал главной трассой, связавшей центр с островами.
Дом Лидваля (Каменноостровский проспект, 1–3), построенный в 1904 году шведским подданным, архитектором Федором Лидвалем, – один из первых образцов северного модерна в городе. Ф. И. Лидваль построил этот дом в начале Каменноостровского проспекта по заказу своей матери, вдовы придворного портного. Здание интересно еще и тем, что именно оно задало тон всей последующей застройке Петроградской стороны: характерная асимметричная композиция, открытый двор-курдонер, окна и балконы различных форм, сочетание камня и штукатурки в отделке фасадов, рельефные изображения зверей и птиц… Сам архитектор жил в этом доме вплоть до 1918 года, пока не уехал в Стокгольм.
Дом Лидваля
Дом Первого Российского страхового общества, который занимал целый квартал, – он построен Юлием, Леонтием и Альбертом Бенуа и Александром Гунстом в 1914 году. Этот гигантский дом знаменит разветвленной системой проходных дворов и именитыми жильцами. Здесь жили композитор Дмитрий Шостакович и видные советские партийные деятели: Сергей Киров (потом в его музее-квартире была устроена интереснейшая экспозиция о Ленинграде 1930-х годов), Григорий Зиновьев, жертвы «Ленинградского дела» Алексей Кузнецов и Петр Попков.
«Дом с башнями», который называют также «домом Розенштейна», – высотная доминанта Большого проспекта Петроградской стороны и площади Льва Толстого. Этот дом, выстроенный Константином Розенштейном и Андреем Белогрудом в 1915 году, примечателен неожиданным сочетанием ренессансной и готической архитектуры. Сейчас здание занимает театр «Русская антреприза» имени А. А. Миронова.
Дом с башнями
Дома Маркова – доходные дома военного инженера Маркова (Каменноостровский проспект, дома 63 и 65), возведены Владимиром Щуко и Константином Марковым в 1911 году – в их архитектуре отразились черты перехода от модерна к ретроспективизму. Оба здания – это изящная стилизация в духе итальянских ренессансных дворцов-палаццо.
В 1917 году Петроградская сторона вошла в состав Петроградского района. После Октябрьской революции здесь строились в основном общественные здания: Дворец культуры им. Ленсовета, 1-й Дом Ленсовета, Дом бывших политкаторжан.
Дом политкаторжан построен Григорием Симоновым и Павлом Абросимовым в 1933 году в стиле конструктивизма. Предназначался он для Общества бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев – жертв политических преследований в царской России. Дом-коммуна был оборудован по последнему слову техники, здесь позаботились о комфорте жильцов: прачечная, столовая-ресторан, клуб, магазин, редкая по тем временам горячая вода, детский сад. Однако общество закрыли уже в 1935 году, а в 1937-м жильцов вновь подвергли репрессиям: 132 семьи выселили из Дома политкаторжан, взрослых арестовали, дети попали в детские дома.
В годы блокады большая часть деревянных зданий на Петроградской была разобрана на дрова, а в 1950–1960-х годах на пустырях разбиты скверы. Петроградская сторона стала одним из самых зеленых районов города. В это же время были сооружены гранитные набережные на реках Карповка и Большая Невка, засыпан проток между Петроградской стороной и Ватным островом, проложен проспект Медиков.
В 1963 году на Петроградской открыта линия метро. В 1960–1980-х годах закончено строительство телецентра, Дворца спорта «Юбилейный», Дома цветов, реконструирован Стадион им. В. И. Ленина.
Как в Петербурге появилась мечеть?
Огромный бирюзово-голубой купол с двумя стройными минаретами по бокам виден издалека, – это здание Соборной кафедральной мечети, расположенной на Петроградской стороне.
Мечеть была заложена незадолго до Первой мировой войны, в 1910 году, к 25-летию правления Абдул-Ахат-хана, Эмира Бухарского. С прошениями о строительстве мечети мусульманская община, одна из самых крупных общин Петербурга, обращалась к городским чиновникам еще с 1880-х годов, но разрешение было получено только в 1906 году. Место для нового храма было выбрано на Петроградской стороне, неподалеку от Троицкого моста, и хотя многие высказывались против мусульманской мечети в самом центре Петербурга, в 1907 году Николай II разрешил продажу земли. Был проведен конкурс на строительство, победителем которого стали архитекторы С. С. Кричинский, Н. В. Васильев и А. И. Гоген.
Мечеть
По замыслу авторов проекта, в архитектуре мечети Санкт-Петербурга должны были легко читаться известные мотивы среднеазиатского мусульманского зодчества. Купол мечети во многом повторяет купол знаменитого мавзолея Гур-Эмира в Самарканде, форма и геометрические
узоры входного портала позаимствованы у мавзолея Шахи-Зинды. Стены мечети облицованы темно-серым гранитом грубой фактуры, и это придает зданию монументальность и как бы «вписывает» его в северную архитектуру Петербурга. Портал, высокий купол и тонкие стройные минареты покрыты керамикой небесно-голубого цвета, – эта керамика изготовлена русскими мастерами под руководством известного художника-керамиста А. К. Ваулина. На фасадах здания начертаны изречения из Корана, выполненные причудливой арабской вязью.
Традиции мусульманского зодчества соблюдены и во внутренней отделке мечети. Колонны, поддерживающие арки под куполом, облицованы зеленым мрамором. В центре молитвенного зала висит огромная люстра, на которой вычеканены изречения из Корана. Полусферическая ниша в стене – михраб – облицована голубой керамикой, а ее расположение соответствует направлению в сторону священного для всех мусульман города – Мекки. Так как ислам запрещает в храме изображения живых существ, стены мечети покрывает богатая орнаментальная роспись.
В 1913 году, в честь 300-летия дома Романовых, в мечети был совершен первый намаз. Однако официальное открытие мечети не означало, что строительные работы закончились – отделка продолжалась еще в течение семи лет и была полностью закончена только к 1920 году. С этого времени в мечети стали вестись регулярные богослужения. В 1940 году храм был закрыт, а здание, переданное Ленгорздравотделу, стало использоваться как склад медицинского оборудования. В 1956 году здание вернули Религиозному обществу мусульман. Сегодня Санкт-Петербургская мечеть – одна из самых крупных в Европе: по большим праздникам в нее приходят молиться 5000 верующих.
Что снится крейсеру «Аврора»?
«Аврора» – легендарный крейсер, история которого очень интересна и богата событиями. «Аврора» была построена на стапелях Главного Адмиралтейства в Санкт-Петербурге в 1897–1903 годах и предназначалась для усиления морских сил России на Дальнем Востоке.
Боевое крещение крейсер 1 ранга «Аврора» получил в Русско-японскую войну в 1904–1905 годов. Под командованием капитана 1 ранга Е. Р. Егорьева крейсер участвовал в Цусимском сражении 27–28 мая 1905 года. Следуя в составе крейсерского отряда контр-адмирала О. А. Энквиста за головным крейсером «Олег», в дневном бою 27 мая «Аврора» попала под огонь броненосных крейсеров японцев и получила повреждения.
Крейсер «Аврора»
В ночь на 28 мая контр-адмирал Энквист, предвидя полное поражение русской эскадры, принял решение уводить оставшиеся у него три крейсера на юг. Следуя за флагманом, «Аврора» в темноте оторвалась от преследования японских кораблей и после морского перехода 3 июня прибыла на Филиппины, где была интернирована. После окончания войны в феврале 1906 года крейсер вернулся в Либаву.
После войны крейсер стал учебным кораблем, на котором проходили практику кадеты и гардемарины Морского корпуса. Но с началом Первой мировой войны в 1914 году крейсер «Аврора» под командованием капитана 1 ранга Г. И. Бутакова вошел в состав 2-й бригады крейсеров Балтийского флота, проводил артиллерийские стрельбы, нес дозорную службу, совершал походы по изучению скрытых шхерных фарватеров в Финляндии.
Осенью 1916 года «Аврора» стала на капитальный ремонт на Франко-Русском заводе в Петрограде.
Летом и осенью 1917 года и команда, и офицеры все больше попадали под влияние большевиков – так стоящий в Петрограде крейсер оказался в центре событий русской революции 1917 года. Когда в октябре 1917 года вновь обострилась политическая обстановка в стране и конфликт между Временным правительством и Советами рабочих, крестьянских и солдатских депутатов зашел в тупик, большая часть команды была на стороне Советов. Матросы вместе с рабочими подняли на корабле красный флаг. Командир корабля был убит, старший офицер ранен, большая часть команды сошла на берег и присоединилась к восстанию. По решению Центрального комитета Балтийского флота уже практически отремонтированная «Аврора» была оставлена в Петрограде и подчинена Петроградскому совету. Крейсер восстановил движение по Николаевскому мосту и дал тот самый знаменитый холостой выстрел из бакового орудия, – этот выстрел должен был оказать психологическое воздействия на Временное правительство.
28 ноября (11 декабря) 1917 года «Аврора» после ремонта вернулась в состав 2-й бригады крейсеров Балтийского флота, но после декрета о роспуске старого флота и организации нового РККФ (Рабоче-Крестьянский Красный Флот) на добровольных началах большая часть команды демобилизовалась. На корабле осталось лишь 40 человек, необходимых для текущих работ и охраны.
В 1918 году в России началась Гражданская война. Летом 1918 года крейсер, который уже невозможно было поддерживать в состоянии боеготовности, был переведен в Кронштадт и выведен в резерв, как и большинство крупных кораблей флота. Орудия «Авроры» были сняты и отправлены в Астрахань для вооружения плавучих батарей. Большинство моряков крейсера ушли или на фронты гражданской войны, или просто по домам. В 1922 году корабль был передан Кронштадтскому порту на долговременное хранение – законсервирован.
В 1922–1930 годах крейсер «Аврора» в качестве учебного корабля входил в состав Морских сил Балтийского моря и совершил множество учебных плаваний с курсантами высших военно-морских училищ. В 1933 году, после обследования корабля, решили, что ему необходим еще один капитальный ремонт. Но Ленинградский судостроительный был занят постройкой новых кораблей, и ремонт все откладывался, до тех пор, пока не решили корабль просто списать. Но тут началась Великая Отечественная война.
В годы Второй мировой войны личный состав и орудия «Авроры» участвовали в героической обороне Ленинграда. Всю войну крейсер провел в Ораниенбауме под Ленинградом. Корабль был включен в систему противовоздушной обороны Кронштадта. С первых же дней блокады города он огнем своей зенитной артиллерии отражал атаки немецкой авиации. Зимой «Аврора» продолжала служить плавучей базой соединения подводных лодок. Моряки крейсера и учащиеся-курсанты уходили на действующие корабли Балтийского флота, на корабли вновь создаваемых речных флотилий, на сухопутный Ленинградский фронт. Из орудий «Авроры» была сформирована артиллерийская батарея. Моряки крейсера, служившие на этой батарее, приняли неравный бой с немцами и погибли, до конца исполнив свой воинский долг 6–13 сентября 1941 года. Сам крейсер после полученных им 30 сентября 1941 года повреждений от попадания артиллерийских снарядов был посажен на грунт на ровном киле в Ораниенбаумской гавани. Оставшиеся орудия с него были выгружены, но до самого конца войны «Аврора» не спускала Военно-морской флаг СССР. Неподвижный, полузатопленный крейсер продолжал жить и бороться.
Еще до окончания войны, в 1944 году, было принято решение о восстановлении крейсера как памятника революции 1917 года. «Аврора» в 1945–1947 годах прошла капитальный ремонт, – внешний вид корабля был приближен к его виду в 1917 году. Подводная часть корпуса была сделана водонепроницаемой при помощи бетонной «рубашки», одетой на внутреннюю поверхность обшивки корабля. Были восстановлены надстройки, в том числе полностью
заменены дымовые трубы, сильно поврежденные во время войны. В итоге корабль стал полноценной учебной базой для воспитанников Нахимовского училища, против здания которого на реке Большой Невке в Ленинграде корабль торжественно занял свое место 17 ноября 1947 года.
Музей на корабле начал создаваться с 1950 года силами личного состава, ветеранов-авроровцев и энтузиастов. В 1956 году корабельный музей получил статус филиала Центрального Военно-морского музея.
С 1961 года крейсер «Аврора» перестал быть учебной базой, и бывшие кубрики воспитанников училища были переданы музею. На судне была оставлена (и остается до сих пор) команда из 50 матросов и офицеров для охраны корабля и обслуживания механизмов.
В конце 1980-х годов обнаружилось, что корпус корабля остро нуждается в капитальном ремонте, который и провели в 1984–1987 годах. 16 августа 1987 года «Аврора» была возвращена на место своей стоянки – у Нахимовского ВМУ.
26 июля 1992 года на корабле был поднят возвращенный Военно-морскому флоту России Андреевский флаг.
Васильевский остров
Почему Васильевский остров так называется?
Васильевский остров – самый большой остров дельты Невы, он расположен между Большой Невой и Малой Невой, и его площадь 1090 гектар. На западе он выходит на Невскую губу Финского залива, с севера отделяется от острова Декабристов рекой Смоленкой. Наибольшая протяженность острова с севера на юг 4,2 км, с запада на восток 6,6 км. Над водой остров возвышается на 1,3–3,5 метра.
Когда-то остров был сильно заболочен (особенно на западе) и покрыт хвойным лесом. После основания Петербурга территория постепенно осушалась, леса вырубались, подсыпались и укреплялись берега.
А называется он Васильевским потому, что в конце XV века этой землей владел новгородский посадник Василий Селезень, – по его имени и назвали остров. Однако у острова было и финское название – Хирвисаари, что в переводе означает Лосиный остров.
В начале XVIII века его называли Преображенским, а также Княжеским, Меншиков, – Александр Данилович Меншиков, первый генерал-губернатор Петербурга, был сначала владельцем всего Васильевского острова, подаренного ему Петром.
А. Д. Меншиков
Какое здание на Васильевском острове построили первым?
Естественно, дворец для генерал-губернатора, центральное здание усадьбы Меншикова. Сначала дворец был деревянным, но потом – очень быстро – построили каменный. И этот каменный дворец, хотя и в измененном виде, стоит и поныне на набережной Невы. Мало чем обращает сейчас на себя внимание это здание: оно невелико, скромно и как-то теряется среди других сооружений. Трехэтажный красно-белый фасад его украшен пилястрами, простыми наличниками окон и фронтоном в центре, цифра на котором – 1710 – указывает год начала постройки.
Начатое по проекту архитектора Д. М. Фонтана строительство было закончено в 1716 году архитектором И. Г. Шеделем. Тогда здание выглядело очень нарядным. Фасад был поэтажно декорирован пилястрами, над центральной частью возвышался аттик со скульптурой, ризалиты увенчивались княжескими коронами, детали фасада были позолочены, к Неве вел парадный спуск. Здесь происходили приемы иностранных послов и торжественные ассамблеи, ибо дворец значительно превосходил по размерам и богатству апартаменты самого царя.
Дворец Меншикова
Усадьба Меншикова включала в себя не только дворец. Недалеко от него располагались домовая церковь, хозяйственные постройки, ветряные мельницы, за дворцом простирался регулярный сад, – и все это обширное имение тянулось до противоположного конца острова. Такие широко раскинутые дворянские усадьбы мешали росту и развитию Петербурга: занимая гигантские участки территории, они нарушали связь между отдельными частями города.
После опалы Меншикова во дворце разместился кадетский корпус, что потребовало различных дополнительных пристроек, возведенных в разное время. Среди них – длинное красно-белое здание, сохранившееся до наших дней, в котором во время Октябрьской революции 1917 года заседал Первый Всероссийский съезд Советов.
Какое место Васильевский остров занимал в градостроительных планах Петра I и что из этого вышло?
В 1703–1715 годах остров почти не застраивался: помимо деревянного дворца Меншикова и хозяйственных построек его усадьбы здесь стояли еще только 3 ветряные лесопильные мельницы. Освоение территории Васильевского острова началось в середине 1710-х годов, когда Петр I решил создать на острове центр города.
Огромный размах работ привлекал в Петербург немало архитекторов и строителей из разных стран. Однако далеко не все они оставили след в истории города. Одни приезжали только за наживой, другие работали слишком малый срок, чтобы успеть сделать нечто значительное. В тех случаях, когда мастер недостаточно глубоко вникал в особенности национальной архитектуры и не учитывал своеобразия местоположения и облика Петербурга, он неизбежно терпел неудачу. Пример тому – план города, составленный в 1716–1717 годах по заданию Петра I архитектором Ж. Б. А. Леблоном.
Леблон предполагал создать прямоугольную систему улиц, окружив ее крепостными сооружениями в виде эллипса. Центр, как и желал Петр, предусматривался на Васильевском острове, который, по мысли архитектора, предполагалось покрыть сетью продольных и поперечных каналов с улицами-линиями вдоль них. Когда стали пытаться претворить план Леблона в жизнь, то очень скоро выяснилось, что план это абстрактный и нереальный. Слишком многого не учел в нем архитектор. В частности, он не подумал о трудностях связи с Васильевским островом при отсутствии мостов через Неву. План Леблона так и остался неосуществленным.
Будущим жителям города Васильевский остров в качестве места постоянного обитания решительно не нравился, – уже при жизни Петра городская застройка стихийно начала перемещаться на противоположный берег Невы. Тем не менее ни один свой замысел в отношении города Петр не проводил в жизнь с такой настойчивостью, – Васильевский остров должен был стать средоточием дворянства и купечества столицы.
С апреля 1716 года раздача мест под застройку дворянам и купцам производилась лишь на Васильевском острове. Начиная с 1719 года один за другим следуют указы о принудительном строительстве домов на Васильевском острове. Размер участка, отводимого под застройку, и тип здания определялись указами, исходя из числа крестьянских дворов, числящихся за дворянами, а для купечества – исходя из «величины тягла с десятой деньги». («Десятая деньга» – налог на городское население, введенный при Петре I в 1701 году.) Дворяне, имевшие 500–700 крестьянских дворов, строили каменные дома на участке шириной 8 сажен, имевшие 300–500 дворов – на участке в 5 сажен. Имевшие 100–300 дворов строили мазанки или деревянные дома.
Но, несмотря на угрозы конфискации имущества ослушников, дела с застройкой Васильевского острова шли очень плохо. Большинство даже не начинало строить, а те, кто начали, строили очень медленно. В 1723 году приказано было принудительно выслать из провинции в Петербург всех тех, кому положено было строить дома в столице, а строить не начали. Однако перелома не наступало, ослушники не приезжали и людей для
строительства домов не присылали.
Согласно указу 1724 года, размеры и типы домов, которые должны были строить в Петербурге помещики, определялись исходя уже не из числа крестьянских дворов, а из числа душ крестьян, числящихся за дворянами. Купцы были обязаны построить 50 каменных зданий по разверстке магистрата. Этот указ требовал начать строительство домов в 1724 году и закончить отделку в 1726 году.
Указы указами, но в действительности из общего числа 1758 мест, подлежащих застройке на Васильевском острове, 967 (55 %) даже не было роздано, а из розданных мест было застроено всего 463 (по другим данным, 489, около 28 %), при этом деревянные дома составляли 75 %.
Все изменилось в 1730-х годах, когда в район СтрелкиВасильевского острова был перемещен Петербургский порт. Тогда началась интенсивная застройка восточной, юго-восточной частей острова и набережной Большой Невы, остальная территория оставалась незастроенной. Западная часть (Гавань) оставалась глухой окраиной, в северной части возникло Смоленское православное кладбище, к которому примыкало обширное Смоленское поле.
Чем знаменито Смоленское поле?
Смоленское поле занимало центральную часть Васильевского острова, к западу от нынешней 18-й линии. Слава у этого места недобрая: Смоленское поле в XIX веке служило местом казни государственных преступников. 3 сентября 1866 года здесь был повешен член революционного кружка ишутинцев террорист Дмитрий Каракозов. 4 апреля 1866 года он стрелял в императора Александра II, но промахнулся, был арестован и заключен в Алексеевский равелин. В честь «чудесного спасения» император у выхода из Летнего сада (место покушения) велел воздвигнуть часовню из серого мрамора с надписью «Не прикасайся к помазаннику моему» (эта часовня снесена в 1930 году).
4 октября 1866 года на Смоленское поле был доставлен сам руководитель кружка Николай Ишутин, – прямо на эшафоте ему было объявлено о замене смертной казни каторжными работами. 28 мая 1879 года на Смоленском поле казнили члена организации «Земля и воля» Соловьева, совершившего покушение на императора Александра II.
Застройка Смоленского поля началась лишь в конце XIX века – были проложены 19–27 линии и Средний проспект.
Где похоронена Ксения Петербургская?
Смоленское православное кладбище – тоже историческая достопримечательность города. Первое упоминание о нем ученые нашли в указе 1738 года, – там оно именуется «кладбище на Васильевском острове у Черной речки». А указом от 11 мая 1756 для Смоленского православного кладбища определено место «в сторону от Галерной гавани» (между 18-й и 23-й линиями Васильевского острова). В 1760 году на кладбище построена деревянная церковь Смоленской иконы Божьей матери, в 1786–1790 годах на ее месте возведена каменная церковь.
Ксения Петербургская
Традиционно на этом кладбище хоронили тех, чья жизнь была связана с наукой и искусством, тех, кто преподавал в университете, в Академии художеств, работал в Академии наук, преподавал в Морском корпусе. Здесь похоронены ученые А. П. Заблоцкий-Десятовский, П. А. Висковатов, Н. Н. Бекетов, Я. Д. Захаров, Н. Н. Зинин, П. Б. Иноходцев, М. К. Лемке, Н. П. Лихачев, Н. А. Моншуткин, А. Ф. Можайский, Б. Л. Модзалевский, Н. П. Павлов-Сильванский, В. В. Петров, В. М. Севергин, П. П. Семенов-Тянь-Шанский, Н. Г. Устрялов, А. А. Фридман, художники Ф. И. Иордан, В. Е. Маковский, Г. И. Угрюмов, В. К. Шебуев, С. С. Щукин, писатели Ф. К. Сологуб, А. Н. Чеботаревская, Л. А. Чарская, Н. Ф. Эмин.
В 1828 году на Смоленском кладбище была похоронена няня А. С. Пушкина – Арина Родионовна (к сожалению, место ее могилы неизвестно).
В годы Великой Отечественной войны здесь в братских могилах хоронили ленинградцев – жертв блокады.
Но есть еще на Смоленском кладбище одна могила, к которой постоянно идут люди, где служится очень много панихид, – могила Блаженной Ксении Петербургской.
Никто не знает ни даты ее рождения (где-то между 1719–1730 годами), ни даты смерти (случившейся в самом начале XIX века). Известно только имя и отчество: Ксения Георгиевна. Она была женой полковника Андрея Федоровича Петрова, певчего при дворе Елизаветы Петровны. Андрей Федорович умер внезапно, без покаяния. Событие это настолько потрясло Ксению, что она отказалась от собственной личности и всем стала говорить: «Умерла раба Божия Ксения, а Андрей Федорович жив и здоров…» Она оделась в одежду мужа и ходила в ней до тех пор, пока платье не истлело, а потом носила только красную юбку и зеленую кофту (цвета формы Преображенского полка). Дом свой Ксения Георгиевна, двадцатишестилетняя вдова, весь полностью отдала стоявшей у нее на квартире Параскеве Антоновой, а все имущество раздала нищим. Когда она это сделала, родные потребовали ее медицинского освидетельствования, но на все вопросы она отвечала разумно и ясно. Единственная странность – требование называть ее Андреем Федоровичем. Так окликали ее все торговки Петербургской стороны, знавшие, что, если блаженная Ксения у кого отведает пирожка или яблочка, весь день торговля будет удачна. Милостыни Ксения не просила, но принимала охотно (копейку называла «царем на коне» – на тогдашней копейке изображался всадник); а все деньги, которые ей подавали, Ксения тут же раздавала другим нищим.
Сорок пять лет она прожила полноправной хозяйкой Петербургской стороны. Основным ее занятием, помимо непрестанной молитвы, было устройство чужого семейного счастья. Сохранилось множество преданий о ее помощи. Та самая Параскева Антонова, которой Ксения отписала весь свой дом, принимала ее часто и с особенным радушием. Однажды Ксения сказала ей сурово: «Сидишь тут, чулки штопаешь, а того не знаешь: тебе Господь сына послал, беги скорей на Смоленское кладбище!» Антонова побежала на Смоленское: там извозчик сбил беременную женщину, которая тут же умерла в преждевременных родах. Ребенок, однако, был жив, и Антонова взяла его к себе. Мальчик вырос в бывшем доме Ксении, достиг больших чинов, оказался идеальным сыном… В другой раз Ксения сказала молодой девушке: «Сидишь тут, а на Охте твой муж жену хоронит!» Девушка тут же побежала на Охту, увидела там молодого вдовца, лишившегося чувств на могиле жены, принялась за ним ухаживать и вскоре вышла за него замуж. И историй таких о Ксении рассказывают множество.
Она никогда не молилась на людях, только ночью, выйдя за город, неустанно клала поклоны до самого утра. В 1796 году, когда на Смоленском строилась новая каменная церковь Смоленской Божией Матери, Ксения по ночам на леса втаскивала кирпичи, чтобы рабочие, придя утром, могли сразу заниматься кладкой.
По преданию, именно блаженная Ксения предсказала смерть императрицы Елизаветы. Накануне кончины императрицы она ходила по городу и говорила: «Пеките блины, вся Россия будет печь блины!» (Блины по православному обычаю, как известно, главное блюдо на поминках.)
При жизни Ксении от ее прикосновения исцелялись от болезней. После ее смерти целебной считалась земля с ее могилы. Земля эта пользовалась таким спросом, что насыпь над могилой Ксении разбирали моментально; насыпали новую – и новую разбирали, – до тех пор, пока не построили часовню…
После революции часовню Ксении обнесли бетонным забором, рядом выстроили сапожную мастерскую, но имя ее из памяти горожан
изгладиться не могло: ее заступничества просили и в блокаду, и в первые послевоенные годы. После перестройки часовню восстановили, забор снесли, и теперь в день преподобной Ксении, празднуемый 6 февраля, на Смоленское кладбище стекается полгорода. Да и в другие дни часовня святой блаженной Ксении полна народом, – те, кому не хватило места, молятся снаружи.
Ксению Петербургскую не просят о богатстве. Ксению просят о счастливом замужестве, о получении работы. Надо просто постоять и повторить обычную формулу, с которой к Ксении приходили за помощью: «Сделай, как сама знаешь».
Как складывался ансамбль Стрелки Васильевского острова?
Стрелкой называется крайняя восточная часть острова, в виде мыса вдающаяся в Неву, у разветвления реки на два рукава – Большую и Малую Неву. В этом районе больше ста лет, до 1837 года, находился Петербургский порт, перенесенный сюда с Городского острова еще в 30-х годах XVIII века. Вся часть города, примыкающая к порту, долгое время была одной из оживленнейших в Петербурге: здесь вечно царили шум и суета, слышался многоязычный говор, привозились и увозились товары, а у причалов пестрели флаги кораблей разных стран.
Порт – гордость всякого морского города, и понятно поэтому, что петербургские зодчие не раз задумывались над тем, как застроить Стрелку. Эта задача была особенно сложной: слишком ответственное место занимала Стрелка в общей панораме города. Любая постройка здесь была не только видна с далекого расстояния, но и должна была архитектурно организовывать огромную территорию, гармонируя с низкими невскими берегами, с Петропавловской крепостью, с эрмитажным комплексом. Даже такой крупный мастер, как Д. Кваренги, не смог удачно решить возникшей сложной градостроительной задачи.
Центральное здание района – Биржу, где должны были заключаться торговые сделки, – он поставил под углом к оси Стрелки, не выделив его положения среди других построек набережной. В результате сооружение потерялось между соседними постройками и, естественно, не смогло стать центром окружающей территории.
Неудача Кваренги оказалась столь очевидной, что уже построенное и возведенное под крышу здание было разобрано, а сооружение новой Биржи поручили другому архитектору – Тома де Томону.
Этот мастер, учившийся во Франции и Италии, страстный почитатель античного зодчества, приехал в Россию в 1799 году и прожил здесь последние четырнадцать лет своей жизни. Он принадлежал к той плеяде иностранных мастеров, для которых Россия стала второй родиной. Большую помощь Тома де Томону в его работе над Биржей оказала Петербургская Академия художеств.
Здание Биржи
Фасады Биржи, обращенные к Стрелке и зданию Двенадцати коллегий, прорезаны большими полуциркульными окнами. На их фоне эффектно выделяются скульптурные группы: со стороны Стрелки «Нептун, выезжающий из волн морских с реками Невой и Волховом по бокам», а с другой стороны – скульптура, изображающая Неву в виде молодой женщины с короной на голове в окружении двух рек и бога торговли Меркурия. Цельный, геометрически правильный объем здания Биржи противостоит взлетающему ввысь Петропавловскому шпилю и живописности Зимнего. Контраст создают не только формы, но и цвет. На серовато-зеленом фоне стен Биржи, напоминающем цвет речной воды, белый строй массивных колонн выглядит внушительно и спокойно, и это мягкое сочетание цветов особенно хорошо воспринимается рядом с яркой двухцветностью Зимнего и серой линией крепостных стен.
Внутренний облик Биржи не уступал внешнему. Гигантский, занимающий почти все здание зал, где происходили торговые сделки между купцами, прибывавшими в Петербургский порт, поражал грандиозностью. В нишах, образованных высоким полукруглым сводом, были установлены большие скульптурные группы Меркурия и Времени. Позднее по бокам их заняли место статуи, аллегорически изображающие Правосудие, Изобилие, Коммерцию и Мореплавание (раньше эти фигуры стояли на печах главного зала). Эти скульптурные украшения, высокий свод, двухколонные портики, обрамляющие двери, строгие завершения гладких стен усиливали общее впечатление монументальной торжественности.
По отзывам современников, ни один из портовых городов мира не мог похвалиться такой Биржей, как Петербург.
Сейчас в здании Биржи – Центральный Военно-морской музей, коллекции которого рассказывают о славной истории русского и советского Военно-морского флота, о героических подвигах моряков нашей Родины в борьбе с врагами.
Все сооружения на Стрелке связаны общим художественным замыслом с Биржей. Так еще более оттеняют ее центральное положение две тридцатиметровые колонны, стоящие симметрично впереди, по сторонам здания. Они воздвигнуты по проекту Тома де Томона почти одновременно с самой Биржей и напоминают о древнем обычае отмечать морские победы установкой триумфальных колонн, украшенных трофеями – отпиленными носами побежденных вражеских кораблей. Так как носы кораблей назывались рострами, то колонны принято было именовать ростральными. Так называются и колонны на Стрелке. Они поставлены здесь как монументальные памятники военно-морской славы России. Вблизи отделка колонн кажется грубоватой. Сложенные из кирпича, они выкрашены в буровато-кирпичный цвет, а мощные пятиметровые аллегорические фигуры у подножий, изображающие четыре русские реки – Волгу, Днепр, Волхов и Неву, – выполнены без тщательной деталировки. Это сознательный художественный прием: и колонны, и все скульптурные украшения Стрелки рассчитаны на восприятие с больших расстояний, и потому их формы крупны и могучи.
Несколько позднее, в 1826–1832 годах, по обе стороны от Биржи архитектор И. Ф. Лукини возвел здания пакгаузов – складов для товаров. Их фасады, обращенные к Стрелке, обработаны предельно просто. Им принадлежит подчиненная роль, и рядом с ними особенно выигрывает белоколонная Биржа.
Когда и где появился в России первый музей?
Конечно, в Петербурге. Все началось с личной царской коллекции редкостей, собранной Петром во время поездок по Европе. В 1714 году коллекция хранилась в Летнем дворце Петра, а в 1719 году была помещена в Кикины палаты и открыта для обозрения. Получился комплексный музей: там было собрание коллекций минералов, скелетов животных и птиц, разные анатомические аномалии (слухи о заспиртованных уродцах пугали суеверных горожан), коллекции произведений искусства и оружия.
Специальное здание для музея начали строить на год раньше – в 1718 году, по проекту архитектора И. Г. Маттарнови. Продолжили работы Н. Гербель и Г. Киавери, а завершил их в 1734 году архитектор М. Г. Земцов.
Кунсткамера
Здание Кунсткамеры в XVIII веке играло большую роль в архитектурном ансамбле центра Петербурга. Его фасад, вытянутый вдоль набережной, разделен на три части. В центре – ступенчатая восьмигранная башня, завершенная сферой, а по сторонам ее – одинаковые корпуса. Белые лопатки, филенки, незамысловатые наличники оживляют стены, но от этого не исчезает общее впечатление сдержанности и строгости. В прошлом ризалиты корпусов были более нарядные – они завершались фигурными фронтонами.
Совсем иначе выглядит башня: яркая и живописная, и при этом довольно
сложная по композиции, разделенная на несколько ступенчатых ярусов. Плавные изгибы выпуклых и вогнутых плоскостей восьмигранника резко прерывают прямолинейность боковых корпусов. Сложны и причудливы контуры яруса, поднимающегося над основным объемом здания. Еще выше – ярус в виде правильного восьмигранника с полукруглыми окнами. Наконец, над балюстрадой этого яруса поднимается восьмигранная вышка с куполом, венчающая всю композицию. Многое в здании Кунсткамеры напоминает живописные московские постройки XVII века.
В здании Кунсткамеры разместился не только первый в государстве музей, – вообще это было одно из первых в России зданий, специально предназначенных для научных учреждений. Музей занимал восточное крыло здания, в средней его части – Анатомический театр, в башне – обсерватория. Западное крыло заняли учреждения Российской академии наук, основанной указом Петра I. Здесь с 1741 по 1765 год работал великий русский ученый Михаил Васильевич Ломоносов. Сейчас в центральной части размещается музей М. В. Ломоносова и восстановлена обстановка конференц-зала, где происходили заседания Академии наук с участием гениального ученого. А в боковых корпусах здания сейчас находится Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого РАН. Его коллекции рассказывают о происхождении человека, о культуре и быте многих народов земного шара. Особое место среди его коллекций принадлежит собранию крупного русского ученого и путешественника Н. Н. Миклухо-Маклая.
В 1747 году здание Кунсткамеры сильно пострадало от пожара и было восстановлено затем без вышки башни. Так оно простояло почти двести лет, и лишь в 1949 году при реставрации вышка была восстановлена.
Что такое Готторпский глобус?
Это – самый знаменитый экспонат Кунсткамеры. Готторпский глобус, выполненный в 1644 году мастером А. Бушем, был подарен в 1698 году Петру I. Это была модель земного шара (более 3 м в диаметре) со всеми материками, океанами и морями. Через пять лет после пожара сгоревший глобус был восстановлен мастером Н. Ф. Тирютиным и экспонировался в специальной глобусной палатке, построенной неподалеку от Кунсткамеры, на площади перед зданием Двенадцати коллегий. Там он находился до 1829 года, затем его перевезли в Академический «Музеум», занимавший часть помещений северного пакгауза. С 1901 года глобус хранился в специальном зале Адмиралтейства в Царском Селе. В годы Великой Отечественной войны он оказался на оккупированной территории и был похищен немецкими войсками. Найденный в городе Любеке и возвращенный в Ленинград, глобус весной 1948 года подняли на блоках и установили в специально оборудованном помещении.
Готторпский глобус
Почему здание университета называют «Двенадцать коллегий»?
Это здание – одно из старейших в Петербурге, и строилось оно отнюдь не для университета. Да и университета-то тогда еще никакого и не было. А здание было построено по проекту Д. Трезини в 1722–1741 годах для размещения петровских коллегий – высших государственных учреждений, явившихся прообразом будущих министерств. Иногда его так и называют – «Петровские коллегии».
Коридор Петровских коллегий
Бесконечен, гулок и прям, —
писала в «Поэме без героя» Анна Ахматова.
Здание Двенадцати коллегий
Коридоры действительно кажутся бесконечными. Причем, если смотреть с набережной, расстояние незаметно: на Неву здание выходит лишь боковым фасадом, главный же фасад обращен к Менделеевской линии, проложенной позднее на месте небольшого канала и площади перед ним. Этот фасад, протянувшийся почти на полкилометра вглубь острова, расчленен на двенадцать (по числу тогдашних коллегий-министерств) совершенно самостоятельных одинаковых частей, каждая из которых имеет свою кровлю, свой архитектурный центр, а в XVIII веке имела и свой отдельный вход. Такая композиция должна была, по мысли архитектора, подчеркнуть, с одной стороны, относительную самостоятельность каждой из коллегий, с другой – их тесную взаимосвязь в системе государственного управления.
Ко времени смерти Петра I стены здания едва только вышли из земли, однако по архитектуре своей оно целиком относится к петровскому времени и является его интереснейшим архитектурным памятником. Над рустованным нижним этажом с большими полукруглыми окнами поднимаются два верхних этажа, объединенных пилястрами и оживленных незамысловатыми наличниками окон и филенками. В центре каждой из двенадцати частей – небольшой выступ, выделенный балконом второго этажа и завершенный фигурным фронтоном. Ритмическое чередование одинаково обработанных красно-белых частей фасада, вытянутых вдоль прямой линии, усиливает впечатление регулярности и организованности.
Лишь в 30-х годах XIX века здание Двенадцати коллегий, несколько переделанное архитектором А. Ф. Щедриным, было передано Петербургскому университету, основанному в 1819 году. Немало выдающихся людей училось и работало в этом учебном заведении. В университете многие годы трудились крупнейшие ученые: Д. И. Менделеев (квартира которого превращена в музей), И. М. Сеченов, А. М. Бутлеров, В. В. Докучаев, А. С. Попов; здесь учились Н. Г. Чернышевский, Н. А. Некрасов, И. С. Тургенев, Д. И. Писарев. Можно назвать еще много имен видных деятелей в разных областях науки и культуры, чья жизнь связана с университетом.
Кроме основного здания, университет занимает еще несколько зданий на Васильевском острове, в том числе и расположенный рядом с Двенадцатью коллегиями так называемый дворец Петра II, заложенный в 1726 году и законченный лишь через несколько десятилетий.
Почему Васильевский остров называют островом моряков, ученых и художников?
Потому что в конце XVIII – начале XIX века именно в восточной части Васильевского острова были сосредоточены почти все научные и учебные заведения Петербурга: Петербургская академия наук, Российская академия, Академия художеств, Горное училище (ныне Горный институт), 1-й и Морской кадетские корпуса, Главный педагогический институт (с 1819 года Петербургский университет). В домах на прилегавших к ним проспектах и линиях жили ученые, художники, поэты, – и, конечно, студенты.
Здание Академии художеств построено в 1764–1788 годах почти рядом с дворцом Меншикова по проекту А. Ф. Кокоринова и Ж. Б. М. Валлен-Деламота. Фасад Академии, полный сдержанной силы, протянулся вдоль набережной, – почти как фасад Зимнего дворца на другом берегу Невы. Но, в отличие от здания Растрелли, здесь нет живописных декоративных деталей: ритмично чередуются одинаковые пилястры, четко ограничивают объем здания боковые ризалиты, резко выделен центр – во всем спокойствие и ясность.
Как и в других крупных сооружениях 60–70-х годов XVIII века, первый этаж здания Академии играет роль цоколя, а два верхних парадных этажа объединены колоннами и пилястрами. В постройках усадебного типа главный вход обязательно должен быть расположен внутри парадного двора, а в Академии этот вход сделан в середине центрального фасада. Здесь над цокольным этажом поднят четырехколонный портик, между колоннами которого поставлены скульптуры Геркулеса и Флоры. Вся эта часть фасада выдвинута вперед и увенчана куполом.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст
предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (http://www.litres.ru/t-u-kravchenko/sankt-peterburg-v-voprosah-i-otvetah/?lfrom=931425718) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Здесь представлен ознакомительный фрагмент книги.Для бесплатного чтения открыта только часть текста (ограничение правообладателя). Если книга вам понравилась, полный текст можно получить на сайте нашего партнера.