Та, которая заблудилась читать онлайн - Яна Икрамова

Та, которая заблудилась

Яна В. Икрамова

Давайте рассуждать логически: какова вероятность попасть в параллельный мир, настроить против себя местного короля и главного священника, влюбиться в вора, спасти от смерти знатного лорда и при этом даже под пытками не терять оптимизма? Ну не может такого случиться с обычной среднестатистической девушкой!

Но если вдруг случилось, что тут остается делать? Только рассуждать логически…

Яна Икрамова

Та, которая заблудилась

Посвящается моим родителям, которые воспитали уж то, что воспиталось.

Выражаю огромную благодарность Татьяне Икрамовой – моей собственной Линке, без которой этой книги определенно не было бы.

Вместо пролога

Дни складывались в недели, недели – в месяцы.

В один обычный день я достал свою печатную машинку, сел за стол и написал нашу историю.

Историю о времени, историю о месте, историю о людях, но прежде всего, историю о любви. О любви, которая будет жить вечно.

    Из к/ф «Мулен Руж!» (Moulin Rouge!)

Я сама по себе девушка довольно привлекательная. Ну как девушка… Девушка – это явление эфемерное, воздушное, так сказать. Этакая куколка, лет восемнадцати от роду, а то и помоложе. А я уж, пожалуй, тетушка. Лет мне давно не восемнадцать, да и воздушностью я не отличаюсь. Нет, ну не то чтобы в троллейбусе два места сразу занимала, но и в модели вряд ли позовут. Короче, вполне себе обычная дама двадцати шести лет от роду. А то, что меня половина Серединного королевства разыскивает, так это они просто не знают, что у меня нет того, что им надо. Хотя, конечно, вторая половина это знает, но тоже ищет. Тогда выходит, что… Стоп! Начнем по порядку, а то так недолго и с мысли сбиться.

Зовут меня… А кто как зовет, кто поласковее, кто попротивнее, но в целом обходятся вполне печатными словами – «мышками», «зайками» всякими, ну или «эй, ты, которая справа сидит» (это уже мой начальник). Работаю я в большой компании с небольшой зарплатой и огромным объемом обязанностей. Не скажу точно, чем я занимаюсь, этого, поди, и директор не знает. Мне даже в трудовую книжку не могли решить, что написать. Вот такая у меня серьезная должность. Кстати, написали, что секретарь. Хотя я больше секретер, чем секретарь. В смысле объем информации в меня большой помещается.

Мне с моими талантами можно было бы и поинтереснее работу найти, мой бывший, кстати, так и советовал сделать. Да, был у меня «бывший», то есть теперь стал бывший, а раньше был настоящий. Вот только не настоящий полковник, а, как оказалось, настоящий гад. Помнится, когда я все про него узнала – все, что ранее он от меня скрывал, – первым делом подумала: «Спасибо, Господи, что я замуж за него не успела выйти!» А ведь моя мама так настаивала. Как сейчас помню, вышла я от своей подруги (которая, кстати, мне на моего сожителя глаза-то и открыла, поскольку ей тоже свое счастье надо устраивать, а живот уж скоро видно будет) и прямиком к маме отправилась. Пешком. Гололед стоял. Пока прошла две остановки, вся в снегу извалялась. Так и явилась домой, словно снеговик, и прямо с порога кричу маме: «Свадьбы не будет! Он на Маринке женится». Это надо было видеть! Эх, маме бы идти в актрисы – такая гамма эмоций и без единого слова! Станиславский тихо плачет. Я так и вышла. Чего, думаю, дожидаться, пока у нее прорежется голос?

Вот я и осталась на старой работе, без штампа в паспорте, в маленьком сибирском городе, в котором снегоочистительной техники не хватает, зато у мэра восемь заместителей. Это я к тому, что по дороге домой я в каких только сугробах не побывала, обидно же.

Глава 1

Любое событие неизбежно, иначе его бы не случилось.

    Из к/ф «Трасса 60» (Interstate 60)

Раннее утро встречает большинство из нас похоронным звонком будильника. Будильник с истинной жестокостью кровожадного палача вырывает из цепких объятий Морфея и толкает в суровую реальность. После ярких и фантастических сновидений утренний поход в уборную представляется чуть ли не шествием на плаху. Во всяком случае, со мной это происходит ежедневно. Да, да, и даже в субботу и воскресенье. Ибо выходные дни у меня заняты моей унылой личной жизнью. А она тоже требует времени. Впрочем, об этом потом. Поскольку сегодня утро буднего дня, это означает каждый день одно и то же: расческа, путающаяся в волосах, комочки туши на ресницах, торопливый глоток ненавистного растворимого кофе и удручающая толкучка в троллейбусе. Обычно я окончательно просыпаюсь как раз к нужной остановке. Так что мой рабочий кабинет встречает уже бодрую и почти довольную меня.

Кстати, на троллейбус лучше не опаздывать. С некоторых пор я воспитала в себе такую привычку. И дело, естественно, вовсе не в том, что стоящие на моих ногах и дышащие прямо в лицо люди способствуют утреннему пробуждению (попробуй тут не проснись). И не в том, что опоздание на троллейбус в моем случае равнозначно выговору от начальства. И то и другое вполне можно стерпеть. Просто однажды мое опоздание стоило мне нескольких лет жизни. Я потеряла их в нелепом водовороте псевдосемейных отношений. Проще говоря, опоздав на троллейбус, я познакомилась со своим бывшим. Знакомство это и по сей день вызывает щемящее чувство в груди, стоит мне о нем вспомнить. Мне следовало сразу догадаться, что от такого объема романтической атмосферы ничего хорошего ждать не приходится. Увы, не так уж я хорошо разбираюсь в людях, как мне бы того хотелось.

С учетом этих событий, я больше не знакомлюсь с людьми на улице и всегда вовремя являюсь на работу.

И создал Господь интернет, и сказал: да будет вам счастье. И стало счастье. Если б не интернет, я бы до шести часов вечера на работе не доживала. Ведь вся работа, она же до обеда делается, ну максимум до четырех часов. Но если сообщить об этом начальству, свои же коллеги насмерть и загрызут. Не все же такие расторопные. Есть и потуп… помедленнее товарищи. А так у нас вроде как военное перемирие – друг другу не мешаем, и ладушки. Мне даже поблажку сделали, всякие там сайты развлекательные отключать не стали. Чтоб, значит, сидела тихо и молчала в тряпочку. Много ли еще для счастья надо? К тому же работать-то не особо люблю. Нет, я человек весьма даже ответственный, но выполнять чужие поручения не самое большое удовольствие в жизни. А начать работать на себя я так и не решилась, хотя и мечтала иногда. Но слишком уж это сложно. Особенно в наших российских реалиях. Так что приходится довольствоваться бесплатным интернетом. А это уже кое-что.

Интернет пестрил фееричными заголовками. Я методично собирала их в отдельный файл. Файл, даром что текстовый, «весил» уже довольно прилично. Сегодня коллекцию пополнили жизнерадостное «Химики породили еще одну жизнь на Земле» и философское «В России что-то происходит».

Работа, как известно, не волк, поэтому именно сегодня я расслабленно доделала пару важных документов и отложила оставшиеся на завтра. Рабочая неделя ведь в самом разгаре. Начальство сдержанно поблагодарило за своевременность и даже пообещало премию. На радостях я даже купила себе в обед шоколадку. Вообще-то я вроде как собиралась худеть, но от одной

шоколадки не поправляются. Кроме того, я все равно поделилась с коллегой. Она худее меня, ей полезнее.

Так что худо-бедно день отработала, до дома добралась, сварила очередные полуфабрикаты (готовить я не люблю, вон и бывший меня этим постоянно попрекал). Сижу ем и понимаю, что дышать дома просто невозможно. Ну чего уж тут? Пойду, что ли, мусор выносить. Не помирать же во цвете лет? В самом соку, можно сказать. На мне еще и пахать можно. И сеять.

Наскоро одевшись, я трижды повернула в замочной скважине ключ и, помахивая темным пакетом, побежала вниз по лестнице. Торопливо перескакивая по ступеням, я радостно представила, как съеденная в обед шоколадка уходит в небытие вместе с растрачиваемыми калориями. Донельзя осчастливленная этой незапланированной спортивной нагрузкой, я выбежала из подъезда. Возле мусорного бака стоял прозрачный мужик. Нормальный такой, прозрачный. Я даже поздороваться хотела, а потом думаю – ну вот, умная или как? Логика у меня где вообще? Мужиков-то прозрачных не бывает. Значит, это голограмма. Ну, то есть голограмм. Он же мужик.

Я такое в кино видела. Кажется, японцы уже такие штуки даже продают. У них там, в Японии, говорят, просто как на другой планете жизнь. Там давно наступил век робототехники и повсеместной компьютеризации. Вот, видимо, и до нашего захолустья нынче прогресс добрался. Чай, не в прошлом веке живем! Прозрачный мужик в полный рост виднелся возле мусорки очень четко. Любопытная Варвара внутри меня пристально изучила неожиданное явление, и я подошла его потрогать…

Сначала ничего не произошло. Ни ряби там, ни светопреломления какого. Зато я увидела, что голограмм не один. Вокруг него еще и комната с довольно живописным антуражем имеется. Невольно вспомнилась кэрролловская Алиса с ее «все чудесатее и чудесатее». За исключением прозрачности, японское чудо технологии выглядело невероятно реалистично. Кажется, это называется «эффект присутствия». Если бы рядом не стоял мусорный бак, я бы даже с этим голограммом заговорила. Ну очень правдоподобно! Кому расскажу – не поверят. И я потрогала еще раз. Сперва по пальцам заскользили легкие синеватые искорки. Приятные такие, правда щекотные немного. Потом вся голограмма начала сворачиваться резко вокруг моей руки, и меня стремительно потянуло внутрь образовавшейся вдруг воронки. Как говорил мне доктор в детской поликлинике, «это не больно, р-раз – и все». И вправду, больно не было.

Глава 2

Бывает, тебе снится сон, ты уже почти проснулся, но сон все еще сидит у тебя в голове.

Ты открываешь глаза, и ты чертовски рад, что это был всего лишь сон…

Но это был не тот случай.

    Из к/ф «Особо опасен» (Wanted)

Я оказалась прямо в центре голограммы. Местный голограмм радостно повернулся ко мне лицом (раньше-то он затылком ко мне стоял) и оказался довольно приятным мужчиной лет шестидесяти, высоким и вполне подтянутым. Ну, по крайней мере, пивного живота у него не наблюдалось. Я даже подумала предложить ему провести этот незабываемый вечер в тихом уютном кафе. За его счет, разумеется.

– А-а-а, вот и девственница!

Здрасте, приехали. Да вы, дедушка, с претензиями.

– А я-то уж думал, не получится. Корень мандрагоры совсем был маленький, – извиняющимся тоном сообщил он. – Стой на месте, я сейчас закончу тут и займусь тобой.

Мне вдруг стало его как-то даже жалко. Ну, есть у товарища определенные претензии, но его вполне можно понять, сейчас такого раритетного товара днем с огнем не сыщешь. Это ведь надо и чтобы под статью УК РФ не попасть, и в заданный параметр уложиться. Молодежь сейчас такая продвинутая. Акселерация опять же повсеместная. Короче, жаль дедулю, прокололся.

От нечего делать я стала рассматривать интерьер. Местечко было очень тематическое. На стене прямо за моей спиной висел в кандалах скелет. Грустный такой. Сама стена довольно грязная, каменная. Остальные две не отличались разнообразием, разве что без скелетов обошлось. Но кандалы висели. У третьей стены стоял шкаф с кучей полочек и ящичков, рядом располагался стол, возле которого и колдовал сейчас дедуля. Под потолком висели какие-то пучки трав и паутина. Входная дверь (напротив меня как раз) была низкая, видно, дедуся каждый раз нагибается при входе. Может, поэтому и пузика нет? А может, он не так часто отсюда и выходит? На двери табличка: «Архимариус – величайший маг и чародей всего мира». Странно это, обычно таблички снаружи вешают. Чтобы понятно было, что внутри помещения владыка мира, ну, или специалист по работе с обращениями граждан, что в принципе одно и то же. У товарища мага, оказывается, мания величия в глубоко запущенной форме. Совсем печальная картинка. А может, снаружи у него висит другая табличка? Сантехник или там техперсонал. В общем, что-то более правдоподобное. Я решила посмотреть и направилась к двери.

– Я велел тебе ждать, девственница.

Если так и дальше пойдет, я, пожалуй, начну привыкать к такому обращению. Я решила проигнорировать высказывание. Во-первых, я не такая – я жду трамвая, а во-вторых, он даже голову не поднял, это невежливо, между прочим, может, он вообще не ко мне обращается. Презрительно фыркнув, я двинулась вперед.

– Еще шаг – и я лишу тебя жизни.

Вот гад! Опять голову не поднимает. Что-то читает там на столе. Еще и угрожает. А вот если в суд тебя, а? Но вообще-то мало ли… Маньяки, опять же, всякие бывают. Я по телевизору видела. Я же не просто так тут оказалась. А как я тут оказалась? Стоп. Минуточку! Так ведь это же сон. Просто сон. Ну как я сразу не догадалась?! Я показала магу язык. Во сне ты меня можешь хоть как убивать – хоть четвертовать, хоть вешать, хоть резать. Мне не больно. Вот сейчас даже себя ущипну и… Ай, какого!.. Ай, как можно ущипнуть саму себя до крови?

Это все Машка виновата! Выучилась на мастера по маникюру и проводила на мне свои коварные эксперименты. Как приличной девственнице с такими ногтями вообще жить? Ни посуду помыть, ни постирать, ни обед сварить. Кто такую убогую замуж возьмет?

– Дедусь, а вы меня замуж возьмете с такими ногтями?

Я продемонстрировала магу достижения подруги. На ногтях Машка нарисовала мне китайские иероглифы: черные на красном фоне. Иероглифы должны были приносить счастье и всяческое благополучие. По крайней мере, так было написано в Машкиной тоненькой брошюрке по нейл-арту. На фоне дефицита этого самого счастья я была согласна на любые ухищрения. Даже на полный фэншуй, хотя до этого пока не дошло. Но идеи меня уже посещали.

Дедуля уставился на меня недоуменно. Поразглядывал ногти и пристально рассмотрел меня с ног до головы. Поскольку я вышла из дома исключительно с целью добежать до мусорного бака и обратно, одежда на мне была довольно непритязательная. Мамино бежевое пальто, старое, но зато теплое, надетое прямо на домашний халатик, спортивные штаны, чтобы ноги не мерзли, моя любимая вязаная шапочка с помпоном и кроссовки. Ну а что? Вечер уже, никто не увидит. Да и принцы на конях возле помойки не скачут обычно. Так что вполне нормально я оделась.

Дедушка закончил осмотр и крепко задумался, даже затылок почесал в раздумье. Потом

осведомился:

– А ты точно девственница?

Прикинув, что психов лучше не раздражать, я смиренно потупила глазки.

– Как есть сама невинность. А с какой целью интересуетесь?

Вот ведь язык мой – враг мой. Спрашивается, чего докопалась до товарища? Говорила мне мама, чтоб я поменьше болтала, побольше думала!

Дед снова пристально на меня посмотрел. А взгляд-то довольно противный. До самой печенки пробирает. Тоже мне, величайший маг всех времен и народов! Колдун-самоучка. Похоже, мне достался законченный неудачник. Это факт.

– Мне нужна кровь девственницы, – как-то отрешенно пояснил мой собеседник.

Так вот оно что! Ну, точно, с претензиями дедка. Ишь ты, извращенец старый! На молоденьких его потянуло. Угораздило же меня! Нас еще в школе учили держаться подальше от таких типов. Захотел тут, видите ли, первую брачную ночь, старый пень.

– Так, стало быть, свадьбы не будет?

– Какой еще свадьбы?

– Нашей. Твоей и моей, голубок мой сизокрылый! – Я перешла в наступление. – Будем мы аки птахи малые от любви парить в небесах. Приведешь ты меня в дом свой… Это твой дом? Да уж, маловата жилплощадь, ну да сойдет для начала, может, потом побольше выбьешь, женатым больше положено жилплощади. Это закон, закон – дело серьезное. – Я нахмурилась и погрозила деду пальцем. – Кем ты работаешь-то, суженый-расширенный? Магом? Величайшим? Требуй повышения зарплаты! Пусть все по КЗоТу, и чтобы отпуск и больничные, все как полагается. Тебе при такой молодой жене это понадобится, поверь мне, дорогой, на слово. Так вот, приведешь ты меня в свой дом, свою горлицу нежную, голубку сизокрылую, снимешь фату, а там… Баба-яга!

Я живописно изобразила сказочного персонажа. Дедуся, только испуганно кивавший в течение всей моей сумбурной речи, выпучил глаза и схватился за сердце. Мне, пожалуй, тоже надо было идти в актрисы, это у меня наследственное.

– Милый мой, что с тобой? – нараспев заговорила я и подбежала к старичку. – Выпей водички, родненький! – И, схватив со стола удачно подвернувшийся стакан, я влила его содержимое в дедусю. Поскольку деду было явно нехорошо и он судорожно хватал ртом воздух, содержимое стакана попало прямо по назначению. Дед забулькал, замахал руками и выпучил глаза. Закашливаясь, он попытался что-то сказать.

– Кха-кха! Отра… кха, отра… Демон!..

Вот последнее слово было очень четкое, я даже оглянулась в поисках демона. Но никого не было. Дед адресовал мне еще один выразительный взгляд, закашлялся и вдруг стал резко уменьшаться в размерах. Я невольно отпрыгнула в сторону. Уменьшаясь, мой несостоявшийся муженек претерпевал значительные изменения, и вот уже передо мной сидит настоящий… котенок.

Я завизжала.

Глава 3

Судьба мира в моих руках? Это немного… грустно.

    Из к/ф «Библиотекарь» (Librarian)

Вас когда-нибудь кошка царапала? Да? А по лицу? А всеми лапами сразу? Нет? Тогда и нечего критиковать!

Да, я боюсь кошек. С детства. Мой бывший, помнится, над этим всегда смеялся. А вот я лично считаю, что все кошки тайно ждут момента, чтобы укусить и поцарапать, а милыми и пушистыми только притворяются. Но я им не верю! И вообще, кошки не любят людей, это даже заядлые кошатники знают. Кошки привыкают не к людям, а к дому. Короче… не надо меня судить.

Я запрыгнула на стол. Во-первых, из-за кошки, волшебным образом появившейся передо мной, а во-вторых, от неожиданности. Не каждый же день у меня на глазах мужики в котов превращаются.

Животное, видимо тоже немало удивленное произошедшей метаморфозой, громко заорало. Мне стало жутковато. До крови я себя уже щипала, значит, все это не сон. Следовательно, остается два варианта. Причем оба худшие. Либо я сошла с ума и давно лежу в дурдоме, обколотая лекарствами, либо я действительно оказалась в каком-то подземелье (окон-то нету в помещении, факелы, блин, на стенах висят) и дед был реальным колдуном. Конечно, быть психом не хотелось, но и в фэнтези попадать как-то не тянуло. Это только в красивых книжках персонажи выживают в средневековом мире и становятся мегагероями. А со мной такого точно не будет. Во-первых, я неудачница по жизни, а во-вторых, я ничего не умею делать. Ни шить, ни мыть, ни стирать… или чем там в Средневековье девки занимались еще? Короче, я дитя своего века и хотела бы им остаться.

Пока я размышляла о своей нелегкой женской доле, дед развил бурную деятельность. После ора он перешел на тихое урчание, а затем начал носиться по помещению, устроив небольшой тарарам. Увеселительное занятие закончилось появлением в его мохнатой пасти несчастной мыши. Жертва была мертва. Я громко выругалась.

Я никогда не ругаюсь вслух. Это неприлично. Но в комнате никого, кроме меня и кота, не было, а мышку мне было искренне жалко. Все-таки гад этот маг и волшебник. Гад!

Посидев немного на столе, я заскучала. Дед в углу доедал пойманный трофей. И я решилась на подвиг. Медленно, чтобы не привлекать внимания, я спустила ноги на пол. Дед даже не повернулся. Так что, набравшись храбрости, я тихонько, но с заметным ускорением ринулась к двери. Дверь оказалось тяжелой, пришлось приналечь всем телом. Я просунула голову наружу и от удивления ойкнула…

За дверью стоял мужик. Настоящий мужик. Хорошо, что я деда вовремя откатила (в смысле, в кота превратила). А то не выдержал бы дедуська конкуренции. Мужик за дверью был очень даже что надо. И антураж весьма харизматичный. На голове шлем, на теле доспехи, на ногах сапоги с металлическими носками. В руках у мужика была длинная пика. Ну, я так думаю. Короче, он держал палку с железным острием на конце. В общем, парниша явно охранял вход, то есть выход, из которого появилась я. Меня он не ждал.

Естественно, реакция не заставила себя дожидаться. Железка практически уперлась мне в живот, и мне стало страшновато. Парень, сбиваясь на писк, заорал: «Стой, стой, нечисть!» Я невольно задумалась.

Замечательные люди эти мужики. Что одному девственница, то другому нечисть поганая. И вот как после этого жить?

– Положи палку, служивый. Палку, говорю, брось! – Пришлось повысить голос.

Парень открыл рот и удивленно воззрился на меня.

– А?

– Не акай. Положи, говорю, железку. А то ай-ай-ай будет.

Мужик замялся. Вся гамма смешанных чувств расцвела пышным цветом на его симпатичном лице.

– Чего ты орешь? Где ты нечисть видел?

– А… а ты кто? – обрел наконец дар речи мой собеседник.

– Здрасте, я ваша тетя! Не признал?

– Не-а, – засмущался парень.

– Девственница я.

– Кто?

– Девственница, вызванная вашим местным магом из другого мира. С целью, между прочим, весьма неприличной вызванная.

Мужик захлопал красивыми пушистыми (вот ведь, блин, везет!) ресницами.

– Я говорю, крови он моей хотел.

– И что? – Стражник даже подался немного вперед, палку он опустил еще раньше.

– А жениться не хотел. И все. Кирдык, товарищи.

– А?

– Я говорю, за свое злодейство поплатился маг ваш. За то, что позарился на честь невинной девушки, он сам стал невинным. В некотором роде.

– Как это? – Товарищ впал в состояние прострации и явно не понимал ничего. Меня же несло:

– Животным он стал невинным. Котом то бишь. Сидит там, мышь жрет,

зараза.

Стражник вдруг побелел и с криком «ка-а-ак?» бросился в комнату мага. Я благоразумно осталась снаружи.

Поскольку мага внутри не было, солдатик долго не заставил себя ждать. Вышел он удрученный. Я радостно осведомилась:

– Сожрал?

Мой собеседник меня словно не замечал. Взгляд у него был растерянный. Мне стало его даже жалко.

– Я говорю, мыша сожрал дедуля? – Я повторила вопрос в форме, более доступной его сумеречному сознанию.

Мужик меня словно не понимал. Он посмотрел куда-то вдаль, сквозь меня, и сообщил свежую новость:

– Мага там нет.

– Да ну? Знаешь, дорогой, мне бы хотелось, чтобы ты соображал более оперативно. Когда мы поженимся и нарожаем детей…

Кажется, мои последние слова возымели должный эффект. Стражник вдруг очнулся и снова схватился за свою палку.

– Ты пойдешь со мной!

– С тобой хоть на край света, зайчик.

Мужик удивленно приподнял одну бровь, но промолчал. Он громыхнул задвижкой, закрывая дверь в комнату мага с наружной стороны. Вот интересно, вообще задвижку на двери логично делать не снаружи, а внутри, чтобы не впускать нежеланных гостей. А здесь, выходит, наоборот система работает. Если только мой дедуля не был уголовником и криминальным авторитетом, что, кстати, вполне вероятный факт.

Идем мы по какому-то коридору в подземелье, ни окон, ни дверей, что называется. За спиной у меня дышит мужик с пикой и в доспехах. Точно охранник в колонии строгого режима. Ага, вот и лестница. Наверх. Значит, выйдем к людям на свет божий. Какое счастье! Может, надо было с кошкообразным дедком остаться? А что, там уже как-то привычно. Тепло, более или менее светло, и мыши не кусают. При мысли о нахождении в одном помещении с кошаком мне стало нехорошо. Нет уж, я лучше с людьми. Может, покормят хоть. Что-то есть захотелось…

Глава 4

Если бы я знала, что он католик, то не стала бы с ним встречаться.

Они должны носить таблички!

    Из к/ф «Секс в большом городе»

    (Sex and the City)

Начальник моего стражника, который звался, кстати, Октавианом, был еще более привлекательным. И я, грешным делом, даже подумала, что каждый встреченный мною впоследствии мужик будет лучше предыдущего. Уж как разыгралась моя фантазия при этом, лучше не вспоминать. Но, как оказалось, жизнь сурова не только в двадцать первом веке, но и в параллельном мире. (Я сразу решила, что мир параллельный, потому что так было интереснее, как оказалось позднее, я не ошиблась.)

Четвертым по порядку, но не по значимости, кого я встретила, оказался местный служитель культа, то бишь монах. Жуткий, надо признать, тип. Толстый, рябой, косой на правый глаз и с проблемами речи. Короче, собрание всех возможных дефектов в одном флаконе. Любви у нас сразу не получилось.

Я, конечно, виновата сама, не сдержалась, но и он тоже хорош. Чего так обижаться?

Когда начальник стражи привел меня в церковь или монастырь – я не сильна в религиозной терминологии, – толстячок-монах смиренно молился, стоя на коленях. Мой провожатый наклонился, что-то тихонько шепнул ему на ухо и показал на меня пальцем. Я не сдержалась.

– Пальцем показывать неприлично.

Мужчины удивленно на меня уставились. Я сделала серьезное лицо и скрестила руки на груди.

– Иди со мной! – Голос у монаха был не менее противный, чем внешность.

– А можно мне обратно к солдатикам?

Лицо у толстячка перекосилось. А я уже неслась без остановок.

– Я, конечно, девушка чрезвычайно набожная, даже в церковь хожу иногда, на Пасху пару раз была и на Крещение, кажется, как-то забегала. Но согласитесь, там же казармы, мужчины, им как раз не хватает женского общества. Тепла и ласки и уюта, созданного девичьими нежными руками. Опять же я могла бы, как солдат Джейн, делить с ними тяготы и лишения суровой жизни, только чтобы бриться не пришлось наголо, потому что форма черепа у меня не очень, знаете ли…

– Молча-а-ать! – Монах покраснел от натуги.

– Все, все, молчу, молчу! Я все понимаю, есть определенные нормы морали. Забудем этот милый диалог. Не надо злиться. Но ведь вы же не думаете в самом деле, что ваши высокоморальные солдаты обидят невинную девушку? – Я выразительно посмотрела на начальника. Тот явно замялся и начал даже бормотать что-то оправдательное.

Монаха перекосило еще больше, и он неожиданно даже похорошел. Я про себя решила почаще приводить его в подобное состояние. Хотя лучше бы нам пореже встречаться. Или даже совсем обойтись без этого. Я могу довольствоваться и шапочным знакомством.

Громко лязгнув зубами, он повернулся ко мне спиной и пошел по направлению к небольшой дверце в глубине церковного зала. У меня засосало под ложечкой. Я даже беспомощно оглянулась на приведшего меня начальника. Бравый солдат мои бессловесные мольбы стойко проигнорировал. Может, конечно, и не понял, но я подозреваю, что он банально побоялся священника. Пришлось опять саму себя выручать. Я двинулась за монахом…

Отец Серафиний пытал меня долго и обстоятельно. Но я держалась молодцом. Допросов я не боялась, а до рукоприкладства дело не дошло. Хотя, судя по выражению лица святого отца, он был определенно не прочь. На вопросы я отвечала честно:

– Отец мой честный пахарь, пашет как волк. В смысле, как вол. Мать моя женщина. То есть тоже честная женщина, по крайней мере, в связях, порочащих ее, не замечена. А если кто и заметил, так никому не рассказывал. Живу я далеко. Точно не знаю где, поскольку география не мой конек. Да и, боюсь, нет тут у вас таких карт, чтобы показать. Волшебный дед перенес меня к себе посредством неведомой мне магии. С неприличной целью. Хотел воспользоваться моей невинностью. Одежда на мне не дьявольская, а просто б/у. Старенькая, но чистая. И вообще, встречают по одежке, а провожают до дверей. Шапку, кстати, могу снять. Волосы короткие – это потому что я толстая. Связь очевидная: с короткой стрижкой я выгляжу стройнее. Никакие шашни с дьяволом я не водила. Мысль интересная, но мне даже не предлагал никто. Дьявол носит Прада, а я Прада только в кино видела, не была там. И никакая я не язычница, никакому солнцу я не поклоняюсь, от солнца у меня вообще веснушки на носу. Только сразу попрошу, без всяких домыслов – я не рыжая. Я русая. А то знаю вас, чуть что – и на костер…

Так продолжалось часа полтора. Пока я не спросила, когда уже начнут фуршет, ибо жрать хочется. Кажется, этим добила отца Серпентария (я придумала ему ласковое прозвище) окончательно. Вероятно, он бы меня сразу сжег, если бы мог, но жизнь, как я уже говорила, штука непредсказуемая. Как раз в тот момент, когда монах, сверкая глазами, начал медленно подниматься со своего стула, в дверь бесцеремонно ввалился молодой солдатик. На солдат в этом мире мне везло. Своего спасителя я тут же взяла на заметку.

– Его величество велит, – парень неудачно начал с очевидной тавтологии, но поправить его я не успела, – немедленно доставить девицу, найденную у Архимариуса, в тронный зал.

Опа, здрасте! Я попала на прием к королю, а бальное платье надеть подзабыла. Неудачненько вышло. Я даже попыталась донести эту мысль до Серпентария. Монах на свое новое прозвище обиделся. Это было очевидно, потому что

разговаривать со мной он не стал и демонстративно указал на дверь.

По дороге я пыталась выпросить что-нибудь соответствующее событию у провожатого. На платье я уже не рассчитывала и просила хотя бы расческу или помаду. Но в этом мире многие меня откровенно игнорировали. А может, это у них тут норма общения?

Перед дверьми стояли стражники, красивые и нарядные. Кажется, мне пора замуж, я слишком много смотрю на мужчин.

Дверь распахнулась, и я сделала первый шаг в неизвестность.

Глава 5

Что делать, если вы оказались в безнадежной ситуации?

Порадуйтесь, что жизнь до сих пор была к вам добра.

В случае, если жизнь не была к вам добра, что, учитывая ваши нынешние обстоятельства, представляется более вероятным, – радуйтесь, что скоро вы от нее отделаетесь.

    Из к/ф «Автостопом по галактике»

    (The Hitchhiker's Guide to the Galaxy)

Естественно, я тут же запнулась. Прямо на пороге. И мою неуклюжесть наблюдали все присутствующие. А было их немало. Во-первых, сам глава государства, то бишь король. Во-вторых, его наследник, то есть сын. Тут уж к гадалке не ходи, и без подсказок ясно, кто есть кто. Меня мама еще в детстве научила: если на картинке нарисован мужик в короне, значит, он и король. А если рядом с монархом сидит его точная копия на пару десятков лет младше, то выводы напрашиваются сами собой. Кроме власть имущих родственников, имелись в наличии советники и, видимо, какие-то чиновники в количестве тридцати пяти штук. Я столько насчитала. Может, и ошиблась на пяток-другой. Еще здесь были какой-то важный генерал, уже знакомый мне начальник королевской стражи и мой друг Серпентарий. Как он умудрился добраться раньше меня, я не поняла. Не бежал же, в конце концов, толстячок по коридорам трусцой? Видимо, есть, как в сказке про Красную Шапочку, более короткий путь. И напрашивается закономерный вопрос: «А все ли в порядке с бабушкой?»

Собственно, мой любимый святоша и был центром внимания на этой спонтанной вечеринке. Говорил он громко и очень проницательно. Я сама чуть не поверила. Врал монах просто мастерски. Их, поди, этому в монастырях на каких-нибудь специальных курсах учат.

– Ваше величество, взгляните на это порождение геенны огненной, дьявольское отродье, злобную ведьму! Ваше величество! – Святоша обращался исключительно к королю, отчего-то игнорируя остальных присутствующих, я этот факт отметила про себя. – Не стоит тратить время на разговоры с ней. Эта колдунья вырвалась из глубин ада стараниями мерзопакостного чернокнижника, запертого в вашем подземелье. Этот прислужник диавола хотел, видимо, с ее помощью освободиться и лишить жизни ваше величество. Но, верно, не справился с ведьмой и сам пал жертвой ее колдовства. Ваше величество, отдайте ее мне! Только моими усилиями удалось обезвредить ее чары, я в стенах храма читал над ней священные писания. Но надолго ли этого хватит? Ее надлежит немедленно предать огню очищающему!

Болтать так он, похоже, мог еще долго, но мне стало скучно.

– Минуточку, товарищ священнослужитель!

Все присутствующие сразу заинтересованно уставились на меня. Кажется, священник всем им порядком надоел. Я набрала побольше воздуха в легкие.

– С каких это пор я стала ведьмой поганой? Пару часов назад я, между прочим, была непорочной девой. Или я что-то пропустила? – Кто-то негромко фыркнул. – Глубокоуважаемые присутствующие, ваше величество и все остальные благородные господа! – Я ловко набирала очки в словесном поединке с церковником. – Разве не положено мне оправдательного слова? Или презумпция невиновности – это еще не в этом веке? Можно хоть попробовать выслушать мою версию событий? Я, в конце концов, сюда не для меблировки приведена! Разве доказано, что я состою в преступном сговоре с асоциальными элементами? Разве я не сама просила помощи в сложившейся ситуации? Разве я не жертва обстоятельств? Короче, господа, кто сказал, что я ведьма? Ну, кто? Покажите мне пальцем!

Мужики несколько рассеянно начали тыкать пальцами в монаха, но потом быстро смутились и перестали.

Я же вдохновенно продолжала:

– Святой отец просто не знает всей правды! Он пребывает в неведении относительно сомнительных обстоятельств, лавинообразно повлекших за собой череду… – Я вдруг потеряла суть собственной мысли и пришлось оперативно изворачиваться: – Я – девственница! Ваш подозрительный чернокнижный маг обманом выкрал меня из родного дома и перенес в свою обитель. Но, очевидно, Провидение спасло меня! Колдун что-то перемудрил в своих мерзких чарах и сам себя превратил в животное. А я невинна, как есть!

Присутствующие смущенно переглядывались между собой и потихоньку посматривали на короля, естественно, от его решения зависело все. Король – староватый, конечно, но вполне привлекательный мужчина – смотрел на меня внимательным, изучающим взглядом. Я доверительно улыбнулась. Монаху мои речи явно не понравились. У него вдруг прорезалась явная склонность к пиромании. Въедливым голоском он начал по новой.

– Ваше величество, прикажите сжечь ведьму! Послушайте только речи ее бесовские! Посмотрите на нее саму! Разве может невинная девушка быть такой… – Он брезгливо поморщился. Я заметила, что некоторые из присутствующих почти зеркально повторили его мимику. Знала бы заранее, оделась бы приличнее.

– А может, у меня жизнь была тяжелая! Я вот не спрашиваю, товарищ Серпентарий, почему вы кривы на оба глаза! – приукрасила я действительность. Очевидно косил у монаха только правый. – А между прочим, телесные уродства частенько отражают душевную убогость. И это, господа, широко известный факт. Вот вы видели уродливых ангелов, а? – Я пристально уставилась на святошу.

Моя теория, конечно, никуда не годилась, но народ явно одобрял. Похоже, священник не нравился никому. Новая кличка толстячка-монаха тоже пошла на ура. Большинство присутствующих было явно на моей стороне. Мне даже показалось, что я слышала робкие аплодисменты. Но начальник, то бишь король, молчал. И молчание его затягивалось.

Пришлось снова выкручиваться.

– Господа, да посмотрите на меня! Я, невинная девушка, стойко переносила все тяготы злодейки-судьбы. Я умирала от голода, мне негде было спать, меня предали все, кого я любила. Но разве я роптала? Нет. Я отрезала прекрасные золотые волосы и продала их за крохотный кусок хлеба. Люди плевали мне в спину, видя меня такой, но разве я роптала? Нет! Я прощала всякого оскорбляющего и унижающего меня. У меня не было одежды, и я замерзала, но разве я просила милости? Нет! Я молча смотрела в глаза своей судьбы. Злой колдун похитил меня из моего родного мира и хотел отобрать последнее, что у меня осталось, – мою честь. Но я готова была смириться и с этим. И Бог обратил на меня свой милосердный взор. Он не дал мне умереть и избавил от беды. Он дал мне надежду и утешение. Верую в тебя, Господи, и теперь! Не дай сим великим и чистым людям совершить ошибку и погубить меня, ибо убийство – великий грех, Господи!

Я картинно вскинула руки к потолку и упала на колени. Было вообще-то больно, но я в очередной раз вошла в раж. Я сама уверилась, что я последняя девственница мира,

самая невинная овечка и все такое. Даже жалко себя стало немного.

Мужики же украдкой утирали слезы. Куда там МХАТу! Кажется, меня зауважал даже монах.

Я уже надеялась на мирную жизнь в лучах славы, но военачальник, то есть король, негромко сказал:

– Отец Серафиний, пошлите за матушкой настоятельницей в монастырь Святой Селении. Она в таких делах разбирается лучше нашего. Все ее послушницы чистые и кроткие девы. Пусть она решит, правду ли говорит эта девушка. А мы пока примем ее гостьей в нашем дворце. Отдайте соответствующие распоряжения.

Голос у короля был просто невероятный. Несмотря на то что говорил он негромко, каждое слово звучало точно раскат грома. Я даже не смогла ничего ответить. Просто потеряла дар речи. Так и стояла, хлопала ресницами, как последняя дурочка. Но как же повезло его жене! С таким Мужчиной ничего не страшно!

Эх, мне б такого…

Глава 6

Спартанцы! Готовьте завтрак и наедайтесь! А ужин нас ждет в аду!

    Из к/ф «300 спартанцев» (300)

Двери с грохотом захлопнулись за моей спиной. Я даже обернуться не успела. Вся тусовка осталась в зале, а я поступила в распоряжение милой женщины, видимо, местной экономки. Вообще-то я немного обиделась, что никто не захотел со мной познакомиться поближе. Я надеялась на бо?льшую заинтересованность со стороны местной элиты. Вон они как на меня глазели, могли и со мной выйти. Им там, поди, возле короля медом не намазано. Отсутствия пары-тройки мужиков там явно никто не заметит. А мне приятно бы было. Негостеприимные товарищи. Кроме того, задел тот факт, что меня не восприняли как опасный асоциальный элемент. Может, я закоренелая преступница! Может, я всех так удачно обманула! Может, у меня в рукаве бомба и динамитная шашка! А мне вместо злобного двухметрового охранника выдают тетеньку в качестве надсмотрщика. Несправедливо это. Эх, придется довольствоваться малым. И доставать женщину своими проблемами.

Первое и главное, что мне удалось у нее выбить, был поход на королевскую кухню. Организм требовал компенсации за трагически погибшие нервные клетки. Их геройскую смерть можно было облегчить исключительно мясосодержащими продуктами. В крайнем случае, парой кусков торта с масляным кремом. Мне нашлось скромное местечко в неприметном уголке и вполне приличный ужин, или обед, или завтрак. Я как-то потерялась во времени. За окнами было пасмурно и время суток не подлежало определению. Моя милая сопровождающая быстренько сдала меня не менее милой девушке, которую случайно обнаружила тут же на кухне. Ясное дело, я им тут как кость в горле. Эх, никто меня не любит, никто не понимает. Ладно хоть покормили вкусно. Мою новую «хозяйку» звали Элиной. На вид она была примерно моего возраста, может, даже младше. Симпатичная, курносая и с веснушками. Классическая деревенская девка в самом соку. Жизнерадостная, добродушная и отзывчивая.

Она терпеливо дождалась, пока я все доем, и жестом попросила следовать за ней. После завтрака (или ужина) длительное плутание по узким коридорам не так удручало. Поэтому я шла довольно бодренько и даже спела несколько в меру похабных песен. Ну, таких, в которых только намеки на нецензурщину, но вообще-то все в рамках словаря Даля. Был у меня один знакомый, поклонник таких музыкальных шуточек. У него я и почерпнула репертуарчик. Своими вокальными данными я немало поразила спутницу. Элина оценила и песни и манеру исполнения. И даже пробовала подпевать. Вообще, прогулка оказалась весьма занимательной, я даже расслабилась и забыла обо всех своих мелких неурядицах. Но, разумеется, ненадолго.

Свернув за очередной поворот, моя проводница вдруг резко остановилась и, глядя прямо в глаза, негромко спросила:

– Ведь это ложь?

Голос у нее был очень серьезный, как, впрочем, и весь ее вид. Она вся напряглась, вытянулась, точно струна, и даже вдруг стала будто бы выше ростом. Я растерялась.

– А? – Мне не сразу удалось выдавить из себя что-либо членораздельное.

– Ты не девица.

– Но и не парень, согласись. – Я пыталась сообразить, что происходит, и выиграть время для оценки происходящего.

Элина вдруг шагнула ближе ко мне и перешла на шепот. От нее довольно приятно пахло, но сама ситуация мне категорически не нравилась. Я с трудом подавила в себе желание отодвинуться хотя бы на пару шагов подальше.

– Ты мне нравишься. Здесь давно нет таких, как ты. Ты сильная и веселая. Ты хороший человек, я чувствую. Но ты солгала королю. Уж я-то это прекрасно вижу. Никакая ты не девица.

– Неужто такой потасканный вид?

– Что? – Элина не поняла моей иронии. – Знаешь, я хочу помочь тебе. Ты немного похожа на мою младшую сестру. Она живет с моей матерью в деревне, я ее давно не видела. Не знаю, зачем ты придумала, будто ты невинна, но тебе это просто так не сойдет. Когда приедут монашенки, ты уже не сумеешь выбраться.

– И что же мне делать?

– Бежать конечно же. Сначала доберешься до леса. А там уже сама как знаешь.

– Нет, не знаю!

Элина развела руками.

– Ну, оставайся.

– Нет, спасибо, я сделала выводы. Пожалуй, надо выдвигаться.

– Ты такая странная.

– На том стоим. Давай уже, Сусанин – предводитель партизан, указывай путь. И карту мне, что ли, выдай. Или хоть ободряющий пинок в верном направлении.

– Идем, отведу тебя в твою комнату. Мне нужно подготовиться…

Оставшись одна в предоставленной мне комнатенке, я устало плюхнулась на край кровати. Видимо, моя новая подружка права. Местные нравы ей понятнее и ближе. Да и мне самой следовало сразу догадаться. Если выяснится, что невинностью от меня даже не пахнет, все мои слова повернут против меня. Ясно же, что я нагло обманывала великого короля. А за это по головке не погладят. В лучшем случае, мирно повесят, но скорее всего, сдадут монаху-пироману. Уж этот не упустит случая поглумиться. Как ни крути, надо уходить.

Вот только куда идти-то? Да еще и прятаться. Хотя бы пару недель. Потом, надеюсь, про меня забудут, но на первое время, возможно, даже организуют поисковый процесс. Кто их знает, насколько они тут дотошные? Может, они меня с собаками разыскивать кинутся? Может, им без меня жизни нет? Найти бы еще какое-то прибежище.

Вот жила себе, никого не трогала, и на тебе. Как говорила моя бабушка, «ох, грехи мои тяжкие»…

И я без сил повалилась на кровать. Усталость брала свое. А раз уж все равно придется бежать, так хотя бы высплюсь по-человечески…

Глава 7

Там, куда мы отправляемся, дороги нам не понадобятся.

    Из к/ф «Назад в будущее» (Back to the Future)

На городской площади было чрезвычайно шумно. Видимо, на улице все-таки был день. Народ циркулировал между рядами импровизированного базара. У проходившей мимо девчушки я выяснила, что народное гулянье приурочено к выходному дню. По этому же случаю на площади и организован рынок. Ну, хоть какая-то определенность. Влившись в общий поток, насколько это вообще возможно было сделать, я отправилась вдоль рядов. Разумеется, с одной банальной целью – поглазеть. Конечно, мне стоило обойти скопление народа стороной и двигать прямо в сторону леса, как настойчиво советовала сделать Элина. Но природное любопытство взяло верх.

А против природы не попрешь, как любил говаривать мой бывший. Да и мне подумалось, что полчасика погоды не сделают, зато я успею насладиться местной колоритной жизнью и узнать что-нибудь полезное.

Из похода на рынок я вынесла для себя две важные вещи: мелкие карманники – явление общегалактическое, а вот феминизм исключительно локален. Ограбить меня пытались несколько раз. Причем всякий раз я явно ощущала ушлые ручки в совершенно неожиданных местах, но так и не смогла отловить преступника. Мне даже подумалось, что это просто маньяк какой-то за мной ходит. Сексуальный. Но пофантазировать на эту тему мне не пришлось, прямо передо мной у толстого мужика увели из кармана пухленький кошелек. Как женщина умная, я сделала вид, что ничего не видела. Здоровее буду. Про себя я поблагодарила Элину за четкие указания относительно подаренных ею денежных средств, а заодно отправила воздушный поцелуй производителям кружевных лифчиков.

Выводы относительно роли женщин в современном обществе я сделала чуть позже. Когда чуть не оказалась забита камнями за несоответствующую длину платья. Просто Элина отдала мне свой наряд, чтобы я не привлекала лишнего внимания. Однако удобства никакого я не ощущала, во-первых, платье оказалось мне великовато, и во-вторых, я путалась в длинных юбках. Поэтому я просто-напросто задрала юбку чуть выше колен и шла, ее аккуратно придерживая. Подумаешь, трагедия! У нас школьницы короче носят. Не такие у меня выдающиеся коленки, чтобы смутить кого бы то ни было. Стоило устраивать такой бедлам. Надо сказать, что спаслась я только чудом, да и то лишь потому, что вовремя скрылась в удачно подвернувшемся темном переулке. Как же мне все-таки хочется обратно домой!

Приняв самый благопристойный вид и выждав, пока крики на улице станут тише, я вышла из своего убежища и, руководствуясь подсказками случайных прохожих, добралась до южных ворот. Это и был нужный мне выход из города. Надо сказать, путешествие заняло у меня довольно много времени, и, когда я оказалась за воротами, уже вечерело. Практически за моей спиной их закрыли. Не стоило так долго отсиживаться в том проулке, тем паче что пахло там отнюдь не морозной свежестью январского утра. Хорошо хоть я успела найти приличного вида старичка на повозке, который милостиво согласился довезти меня до леса. Даже от предложенных ему денег отказался. Правда, всю дорогу он на меня странно косился. Может, принял за ведьму или другую нечисть? А может, понял, что я скрываюсь от закона? По крайней мере, высадив меня, он поехал значительно быстрее. Хотя, возможно, просто торопился попасть в деревню до наступления темноты.

Несмотря на заверения Элины, что, путешествуя вдоль тракта, можно ничего не опасаться, я все-таки еще долго собиралась с духом, прежде чем шагнула в темноту. Мне пришлось руководствоваться указаниями новой знакомой, поскольку сама я ничего в побегах из королевского дворца не смыслю. Увы, в университетах такому не учат. Что, несомненно, их большое упущение. Идея заключалась в том, что в городе мне спрятаться просто не у кого, а вот в лесу меня искать будет довольно затруднительно. Элина доверительно сообщила мне, что обычно таким образом здесь скрываются беглые преступники. Чем меня чрезвычайно порадовала. Перспектива встретить ночью в лесу товарища по несчастью меня ужасно прельщала. А то я давненько не проводила время в компании уголовников.

Тракт, ведущий в город, очень оживленное место, причем как днем, так и ночью. Поэтому чем ближе к воротам, тем меньше в лесу опасностей. За этим весьма неплохо следят соответствующие органы. А работники у них тут очень дисциплинированны и трудолюбивы. По крайней мере, как сказала Элина, никто еще не жаловался. На этом и строился весь наш план: отъехать недалеко и просто сойти с дороги.

На всякий случай я зашла подальше в лес. Остановилась, подумала и прошла вперед еще пару десятков шагов. Для верности. Видимо, фортуна была на моей стороне в тот день (чего не случалось ни до, ни после) и я быстро нашла отличное местечко для сбежавшего государственного преступника. Я оперативно развела костерок и уютно расположилась под огромным деревом. Ночь стояла ясная и теплая. И, что немаловажно, несмотря на безветренную погоду, никаких кровососущих насекомых не было и в помине. Не в силах уснуть, я еще долго смотрела на звезды сквозь темную крону. И думала о доме, о маме, немного о работе, и даже о Маринке и ее ребенке.

Преимущественно думалось о моем опальном старшем брате. Как бы он мне сейчас пригодился! Ведь это он научил меня выживать в невыживательских условиях. Разводить костер, ловить рыбу, даже охотиться. В моей жутко интеллигентной семье Вовка всегда был белой вороной. Его не прельщали ни литературные вечера, ни перспективы высшего образования. Закончив с отличием школу, он в пух и прах разругался с родителями и поступил в ПТУ. Заявил, что не намерен тратить пять лет жизни впустую. Университет, с его студенческой атмосферой, казался моему брату нелепейшим местом на земле. Естественно, училище он закончил тоже великолепно, в связи с чем получил очередное повышение на работе. Работал он электриком. И думаю, что в своем деле он несомненно лучший. Еще Вовка очень любил природу. Палатки, костры, песни под гитару, ружье, удочка… В общем, дикий человек. К брату я ездила тайком от родителей, прикрываясь ночевкой у подруг. Потом, когда переехала, к своему теперь уже бывшему, вообще не пришлось скрываться. Вовка брал меня в походы. На недели увозил в лес охотиться или рыбачить. Вдали от городской суеты мы вдвоем были, пожалуй что, самыми счастливыми людьми на свете. Домой мы приезжали с ведрами грибов и лесных ягод. Мой бывший закатывал глаза и не разговаривал со мной по нескольку дней. Он даже пытался «сдать» меня родителям. После чего я имела весьма неприятный разговор с мамой на тему «о безалаберных и неблагодарных детях». Мама, увы, не могла простить сыну предательства. Для детей у нее имелся строго расписанный план существования. Брат же портил семейную статистику. Вовка, Вовочка, где ты теперь? Где все вы? Я была бы рада теперь даже своему бывшему…

Глава 8

Доброе утро! И на случай, если я вас больше не увижу, – добрый день, добрый вечер и доброй ночи!

    Из к/ф «Шоу Трумана» (The Truman Show)

Господь всемогущий! Где была моя голова? Я уснула! Уснула прямо посреди леса. Темного-претемного, дремучего-предремучего! Кошмар какой! Хотя, кажется, я не очень-то и далеко отошла ночью. Вон впереди вроде бы виден какой-то просвет, значит, там дорога. Твою же за ногу!.. Я даже не запомнила, откуда пришла! Как я вообще до утра-то дожила? А может быть, я уже… того? Лежу себе под пеньком тихо-мирно, с перегрызенным лесными зверьми горлом. А моя невинная душа все еще мечется между землей и небом. И я не сознаю, что я всего лишь бесплотный дух, расставшийся с бренной оболочкой!

Что-то меня малость по утрам заносит. Ночью лучше всего спать в теплой кровати. Ну, а на случай неожиданной ночевки в лесу полагается иметь палатку. И не только ее, а много чего еще. Начиная в первую очередь со спичек – величайшего

изобретения человечества. А то по утрам, оказывается, в лесу бывает холодно. Чрезвычайно холодно. Даже активные прыжки на месте не помогают. Костер, разумеется, давным-давно потух. А вот раскочегарить его так же резво, как с вечера, у меня отчего-то не вышло. Все вокруг было покрыто красиво сверкающей, но невероятно мокрой росой. В том числе и «волшебные» камушки, выданные мне на дорожку моей знакомой. Собственно, именно посредством постукивания одного об другой с вечера я умудрилась разжечь огонек. И, разумеется, положила их рядышком на травку. В итоге камушки мокрые, тряпочка, которая к ним прилагалась, тоже мокрая. Костра не будет. Делайте выводы, господа присяжные заседатели.

Печально встречая новое утро в далеком мире, я наскоро перекусила добытым из недр корзины провиантом. Корзина, конечно, тоже Элинкино изобретение. В том смысле, что сама я нипочем бы не догадалась о необходимости взять еду-воду-одежду. Непрактичная я. Так бы и сбежала в мамином пальто. Пальто, кстати, осталось Элине на память. А вот штаны и кроссовки я, несмотря на протесты новой подруги, забрала с собой. Перспектива бродить по лесу в широких юбках до земли отчего-то меня не радовала. Местная обувь тоже оставляла желать лучшего. Мои почти невесомые китайские кроссы, пожалуй, стоили бы в этом мире баснословных денег. Если бы кто-нибудь узнал о них. Но делиться обувью, да и вообще чем бы то ни было с кем бы то ни было, я не планировала. Кстати, о планах. Мой план хоть и поддерживался объемистой корзиной, но заметно трещал по швам. Поскольку окончательной цели в конце пути у меня было. Элинка советовала только идти вдоль тракта, избегая на всякий случай деревень. По крайней мере, первое время. Разумеется, тракт все равно должен был привести меня куда-то. Но вот что в этой кудате делать? Ох, грехи мои… Впрочем, кажется, я это уже говорила.

Закончив завтрак и переодевшись в родные штаны, я, уже без особой любви, подняла довольно неудобную корзину. А ведь, кажется, я где-то читала о такой вещи, как заплечный мешок. Для начала я двинулась на свет. В смысле, вернулась обратно к тракту. И все-таки ночью я ушла далеко!

Чтобы найти тракт, пришлось основательно прогуляться. Возможно, конечно, что я просто петляла между деревьев, но все равно к дороге вернулась не скоро. Ровный широкий тракт заманчиво уходил в далекую даль. Я вздохнула. И поспешила вернуться в лес. Опять зашла подальше и двинулась в задуманном направлении. Впрочем, тут большой фантазии не требовалось, я просто старалась идти параллельно дороге. С этим можно было справиться даже без компаса. Спешить мне было особо некуда, ночевать все одно придется опять в лесу. Так что я, мурлыкая про себя веселенькую песенку, обозревала красоты местной флоры. И фауны, кстати. Довольно быстро я умудрилась залезть лицом в липкую паутину, наступить в муравейник и обнаружить на рукаве зеленого жука. К милым встречам я отнеслась философски – повизжала для приличия и поубивала гадских гадов. День обещал быть хорошим.

Надо сказать, лес, в котором прятались всякие криминальные личности, я представляла изначально несколько иначе. Более выразительным, что ли. По моим меркам, здесь должно было быть жутко, темно, страшно и некомфортно. Ну, и ходить неудобно, всякие там сучки, корни, коряги, болота и прочие пакости должны были иметь место. Лес ожиданий не оправдал, хотя тут, конечно, никаких претензий не имею. Идти было вполне себе приятно. И даже комфортно, можно сказать. По крайней мере, крупных древесных завалов мне встретилось не так уж много, да и обойти их не составило труда, я ведь не тороплюсь. Иду, гуляю, наслаждаюсь пейзажем. Хорошо бы, конечно, после прогулки по вполне дружелюбному лесу вернуться в какой-никакой дом. Хоть малюсенький, но домишко. Чтобы четыре стены, пол, потолок… Но тут уже увы и ах. А кроватка во дворце была весьма уютная. Эх…

Интересно, а как в этом мире с магией? В том, что она существует, я уже убедилась, но смогу ли я, как герои фэнтезийных книжек, этой магией пользоваться? Обычно в книгах у главного героя появляются либо сверхспособности, либо полная невосприимчивость к местной магии. Я бы не отказалась ни от того, ни от другого. И вообще, в местном обществе мне бы хотелось занять место… ну, какое-нибудь хорошее место. Не пыльное чтобы. И желательно хорошо оплачиваемое. Можно с личными землями и титулом. Какие бывают титулы? Герцогиня там, княжна, маркиза какая-нибудь. И рыцаря в сияющих доспехах, чтоб на руках носил. Можно исключительно одного только рыцаря. Ой, опять я про мужиков? Весна у них тут, что ли? Или у меня нездоровая гормональная активность на фоне перемещения в пространстве-времени? В ближайшем же населенном пункте найду себе глухонемого и уволоку на сеновал. А что, поистине соломоново решение, и парнишу порадую, и легенда моя не пострадает – ничего лишнего товарищ никому не сболтнет. Все довольны и счастливы. Мне этот глухонемой еще по гроб жизни благодарен будет. Мы могли бы даже подружиться впоследствии. Может, он вообще человек хороший, добрый, умный, ну и пусть с дефектами, а кто нынче идеален? Вон и монах при дворе урод уродом, а ничего, гляди ж ты, работает. Даже с королем прямой контакт имеет. Может, мы вообще поженимся и нарожаем десяток детишек. В смысле, с глухонемым, а не со святошей, с тем глухонемым, которого я еще не встретила. Который не факт, что и существует-то на белом свете… Да, меня несет не только по утрам.

Глава 9

Надо бороться со своими страхами.

Боишься высоты? Залезь на башню!

Боишься жуков?.. Заведи жука!

    Из телесериала «Друзья» (Friends)

Вдалеке послышались голоса. И я резко остановилась. Просто замерла и прислушалась. Людей было много, они переговаривались между собой, и голоса их были явно мужские. Ох, кажется, это за мной! Рановато они. Неужели я и правда такой ценный объект, что меня нужно искать? Приятно, конечно, но, право слово, не стоило.

Я некоторое время осторожно прислушивалась, потом перешла к активным действиям. Стараясь поменьше шуметь, двинулась вглубь леса. Поскольку чем дальше в лес, тем больше дров. А вместе с дровами больше шансов, что меня никто не найдет. Голоса стали слышаться все ближе, и я основательно прибавила шаг. Потом побежала. Правда, бежала вовсе не как в каком-нибудь кино – не разбирая дороги и путаясь волосами в ветвях. Скорее это был легкий бег с препятствиями в виде поваленных стволов деревьев. Как оказалось, в глубине лес значительно больше походил на пристанище беглых преступников. Потом мне вдруг попался приличный овраг, и я почти без раздумий скатилась по склону вниз. Да и о чем тут было думать? На дне оврага я залезла под поваленное массивное дерево и замерла. Дерево было огромное, старое и неприятно пахло затхлостью. Зато лежало очень удачно. Сверху выглядело вполне себе монолитно, а вот исподнизу сгнило и рассыпалось трухой, так что внутри образовалось дупло приличных размеров. Или это нельзя назвать дуплом? Дупло вообще откуда берется в дереве? Как-то не очень хорошо у меня с ботаникой. Плохо, можно сказать. Подзабыла я основы школьной программы, если такое в школе

вообще проходили. Зато везение прямо плещется вокруг меня, заливает по горло. Интересно, за какие такие заслуги? В старое дерево я поместилась целиком, прямо вместе с корзиной. Правда, колени лежали на подбородке, а макушка упиралась в прогнивший ствол, в котором, кажется, мирно жили неизвестные насекомые. По макушке вроде бы кто-то прополз, но я мужественно сделала вид, что этого не было. Потому что меня и так уже трясло от страха. Казалось, что люди снаружи вот-вот услышат сумасшедшее биение моего сердца и невозможно громкое дыхание. И тогда меня вытащат на свет из-под этого трухлявого бревна и расстреляют прямо в овраге. А может, и не расстреляют. Скорее всего, не будут так уж сразу-то. Может, даже дадут возможность оправдаться. Я уже почти убедила себя, что мне ничего плохого не сделают, когда снаружи громко закричали. Сердце мгновенно ушло в пятки. В горле тут же пересохло и кровь бешено застучала в висках. Я судорожно попыталась вспомнить хоть какую-нибудь мало-мальски известную мне молитву. Однако ничего, кроме «аллилуйя», в голову не пришло. Я крепко зажмурилась и прислушалась.

– Эй, ты куда? – кричал мужчина. Молодой, судя по голосу. – Эй!

От волнения я прикусила губу. И сразу же ощутила противный привкус крови во рту. Кто бы ни был там снаружи, находится он недалеко. И Штирлиц в моем лице как никогда близок в провалу. Я изо всех сил напрягла слух, боясь упустить хоть одно слово незнакомца. Перед глазами замелькали темные точки. Валерьяночки бы сейчас! И побольше, побольше. Одним бутыльком не обойдусь.

– Давай обратно, уже далеко зашли. Слышь, возвращаемся! Я говорю тебе, мы никого тут не найдем, все это одна глупость. Идем, никто так не ходит. Наши уже все давно назад вернулись. Ты один вечно тащишься в самую глушь. Достался же напарник! Тут одни пни кругом, подумай, ну кого здесь искать?

Голос у мужчины был приятный, глубокий, мелодичный. Правда, говорил он так, словно ему осточертела вся вселенная, растягивая слова и проглатывая окончания. Мне даже стало его немного жаль. Мужчине явно не нравилось его занятие. По крайней мере, сегодня. Наверное, разыскивать беглецов в лесу и впрямь не очень приятное развлечение.

Его собеседник ограничивался только малосодержательным мычанием. Впрочем, кажется, у него были свои взгляды на ситуацию, поскольку первый мужик заорал еще громче:

– Ну, куда тебя несет еще? Обратно, говорю, давай! Эй! Один уйду! Ухожу! Не жду тебя!

– Там. Внизу. В овраге!

А вот тут меня аж затрясло. Мелкой дрожью. Тот, второй мужик меня, похоже, заметил. Глазастый, чтоб ему провалиться. Бывают же такие люди! Теперь мне нужно было либо немедленно сдаться, либо прятаться до победного. Пока я судорожно решала, как лучше всего поступить, снаружи опять заорали:

– Где?

– Да там, под деревом шевельнулось.

Я еще крепче зажмурила глаза и решила, что, раз уж им так хочется, пусть придут и вытащат меня отсюда сами. Своими силами, так сказать. Пусть помучаются, выковыривая меня из убежища. Упрусь что есть сил и руками и ногами, как Жихарка в той сказке, когда его Баба-яга в печку затолкать пробовала. Без боя не сдамся. Русские не сдаются! Посмотрим еще, чья возьмет.

– Да нет там никого!

Я притаилась и задержала дыхание. Может, еще обойдется? Может, не полезут сюда? Главное, ничем себя не выдать. Сидеть как партизан, тихо и наготове.

– Было!

– Да привиделось тебе.

Ох ты ж мой хороший, мой любимый ленивец, не хочется тебе вниз по оврагу ползти, да еще под дерево трухлявое заглядывать, я прямо по голосу слышу. Не по нутру тебе это дело. Да, да, давай, игнорируй его, глазастого этого упыря. Ничего он под деревом не видел, никого тут нету. И быть не может в принципе. Домой пора, ребятушки, домой. Дома хорошо, тепло и светло. И насекомых нет.

– Я видел!

Тьфу ты, дурак…

И тут произошло нечто. По моей руке проползло что-то теплое и пушистое, и только потому, что это было пушистое, я удержалась от крика. Хотя перепугалась – дальше некуда. Будь это что-нибудь скользкое, липкое или холодное, не избежать мне инфаркта. Где-то в глубине подсознания мелькнула мысль, что я могла умереть крайне нелепой смертью. В совершенно дурацкой позе и более чем идиотском месте. Неведомый зверь перепрыгнул через мою корзину и устремился прочь. Мне было слышно, как он мягко плюхнулся на землю.

Снаружи раздался громкий хохот, я бы даже сказала, гогот. Судя по всему, ребята заметили пушистое животное, вылезшее из-под моего бревна, и теперь один вовсю потешался над другим. Звонкий смех перемежался с ироничными шутками и обещаниями рассказать всем о забавном происшествии. Кажется, настроение у незнакомца весьма улучшилось. Смех его был настолько заразителен, что я тоже улыбнулась. Глазастый тип, по всей видимости раздосадованный случившимся, только пробурчал что-то невразумительное в ответ. Троекратное ура, товарищи! Моя казнь временно отменяется.

Глава 10

Если ты зашел так далеко, может, ты зайдешь еще дальше?

    Из к/ф «Побег из Шоушенка»

    (The Shawshank Redemption)

Для успокоения нервов я посидела в своем милом убежище еще немного. Потом еще чуть-чуть. Если быть откровенной, сидела, пока насмерть не затекла. Вся целиком. От макушки до пальцев ног. А потом уже вывалилась на свет божий и распласталась по земле. Сперва было просто неприятно, потому что невозможно было разогнуться и болел позвоночник, а уж потом появились мерзкие мурашки. Мурашки агрессивно жрали меня изнутри, и даже осознание факта, что это вовсе никакие не «мурашки», а просто нормализация кровотока в моем бедном организме, не помогало. Я представляла, как адские твари ползают внутри меня и прогрызают острыми микроскопическими зубами выход наружу.

Потом, конечно, отпустило. Хотя эта пытка и казалась нескончаемой. Я отряхнулась, поправила одежду, подобрала свою корзинку и двинулась вперед. Впрочем, недалеко ушла. Выбравшись наконец из оврага, я наткнулась на сидящее неподалеку животное. Уж и не знаю, был ли именно этот пушистик моим невольным спасителем, но на всякий случай я поклонилась, изобразила улыбку и бочком, бочком рванула прочь. Насколько я помню, черно-белое и пушистое – это либо панда, либо скунс, и что-то мне подсказывало, что вторая догадка весьма похожа на правду.

А может, это и не скунс был вовсе. Но проверять нет желания. Останусь, пожалуй, в неведении. Есть вещи, о которых лучше ничего не знать. Так полезнее для нервной системы.

Возвращаться снова на тракт меня особо не тянуло, поэтому я просто выбрала примерное направление движения… и двинулась. Иногда, конечно, приходилось от выбранного пути отходить, но в целом я старалась идти прямо. По мере сил, естественно. Так и шла до самого вечера. Когда двигаться в сумерках стало совсем уже невозможно, я остановилась. Вторая моя ночевка в новом месте оказалась значительно хуже первой. Мое везение, похоже, постепенно начало испаряться. Собирать в темноте дрова для костра было неудобно, а то, что валялось поблизости, не очень годилось для этих целей. Откровенно говоря, дров найти не удалось. Опять же, местные спички снова отказались меня слушаться. Поэтому торопливо доев все, что было

съестного в моей корзинке, я свернулась калачиком прямо на земле и тщательно зажмурилась. Сна не было ни в одном глазу, хотя все тело просто ныло от усталости. К тому же на земле лежать оказалось очень неудобно.

В голову полезли всякие гаденькие мысли. Про местную живность, начиная с крупных хищников и заканчивая лесными тараканами, про неведомую нечисть, которую, кстати, в книгах всегда встречают попавшие в неведомый мир, про кровожадных лесных маньяков и деревья-убийцы. В общем, я шла всю ночь. Надо сказать, что ночью ходить по лесу вовсе не так удобно, как днем. Идти в темноте не только страшно, но и чрезвычайно опасно. Любой шаг может стать последним в твоей жизни. Поэтому я шла очень-очень медленно, но к рассвету стало значительно лучше. Тем более мне наконец-то захотелось спать. Веки налились тяжелым свинцом и отказались подниматься. По этой причине я уснула под первым попавшимся деревом, и сон мой был крепок и сладок.

Проснулась я, пожалуй, где-то в обед. Солнце вовсю жарило, да так, что даже в тенечке под деревом это было весьма ощутимо. Ну, как говорится, жар костей не ломит. Спасибо, что не наоборот. Гораздо приятнее изнывать от жары, нежели замерзать в каком-нибудь сугробе под кустом. Я люблю жару. Как истинная сибирячка. В целом меня все устраивает, но нет предела совершенству. В лесу, конечно, тепло и светло, днем, по крайней мере, но пора бы и честь знать. Тем более что теперь моя честь – мое богатство. Уж что-что, а моя вынужденная невинность пока что моя единственная защита в этом враждебном мире. Поскольку, чтобы убить беззащитную девственницу, надо быть уж очень отъявленным негодяем. Джеком Потрошителем каким-нибудь. Дай бог, таких мне встретить не доведется. До сих пор мне попался всего один псих. Но, надеюсь, мой любимчик, падре Огненный Змей, навсегда остался только в моей памяти. Новой встречи с ним я как-то не планировала. Ближайшие лет пятьсот. Лучше уж вампир или оборотень. Помнится, в киношке одной ничегошные такие были и те и другие. «Другой мир», кажется, называлось. Вот у меня тут свой «другой мир», с грустным блужданием по лесу в гордом одиночестве. И с ночевками на сырой земле, что несказанно вредно для моего нежного девичьего организма. Пора выходить в люди. Еще бы путь найти, так я хоть сейчас. Корзинка моя опустела, кушать хочется.

Часа через два желание покушать прошло само по себе. Зато появилось острое желание пожрать. Собирание хлебных крошек по корзинке совершенно не помогло. Найденное там же вареное яйцо, которое я по рассеянности не заметила раньше, ощутимого эффекта не возымело. В животе жалобно заурчало. Кажется, я умирала голодной смертью. И даже начала себе представлять, как упаду в голодный обморок, но до конца представить не успела. Дорогу мне перегородила… дорога. Довольно широкая, хорошо утоптанная лесная дорога. Причем я ее даже издали не заметила, очевидно, чересчур витала в облаках. Поздравив себя с неожиданной приятной находкой, я торопливо рванула обратно в лес. Переодеваться.

Минут через пятнадцать на тропинку вышла милая селяночка в цветастом платочке и, весело напевая под нос песенку про маму двинулась в путь. Есть такая старенькая песенка про маму, у одной немецкой группы, мелодичненькая. У них еще и про солнышко есть песенка, и про желания, хорошая такая немецкая группа. Только жаль, что поют не по-русски. И кстати, о великом и могучем. Помнится, когда я читала разные фэнтезийные книжки, а у меня был период увлечения такого рода литературой, всегда удивлялась. Еще бы, ведь главный герой так легко понимал местную речь, вне зависимости от того, где он находился. А ведь находился он в очень экзотических местах. Со всякими там эльфами да гномами общался, с боевыми орками воевал и так далее. В моем скромном случае общение в ином мире прошло, как ни странно, без лингвистических препятствий. Местные замечательно говорили на моем родном языке. Хотя, может, это я их прекрасно понимала? Вполне мог мой мяукающий друг колдун внедрить мне некий встроенный переводчик. Вот только куда он встроен? Или, как в каком-то фильме было, запихать в ухо червя, чтоб переводил. Хотя, кажется, это была какая-то рыба, а не червь. Хоть бы рыба, хоть бы рыба… Червяка в ухе я не выдержу.

Все-таки я какая-то несобранная. Мысли так и норовят разбежаться в разные стороны. Бардак у меня в голове. То про рыбок, то про птичек думаю. Песенки под нос напеваю. Совершенно одна в чужом мире. Да еще и в статусе разыскиваемой беглянки. Впрочем, отсутствие вполне ожидаемой в моей ситуации паники можно списать на голод. Когда кушать хочется, как-то не до истерик.

Должна же эта тропинка привести меня куда-то? Лучше всего к добрым людям. Хотя сгодятся и не очень добрые, главное, чтобы адекватные. Впрочем, меня устроят любые люди, способные обменять имеющуюся в наличии пищу на деньги, благоразумно выданные мне Элиной. Надеюсь, с этим-то у меня проблем не будет? Я сейчас с радостью соглашусь на что-нибудь простое и без изысков. Даже пары-тройки вареных картофелин мне будет достаточно. Или других овощей в любом съедобном виде. Хотя мясо предпочтительнее. Главное, куда-нибудь уже добраться.

Идти в подаренной мне одежде было очень неудобно. Зачем такое шьют, не понимаю. Я то и дело путалась в подоле и теряла свою жуткую обувь. Пару раз даже мысленно прокляла весь этот мир и его нравы. Но, памятуя об инциденте в городе, вносить коррективы в местную моду не спешила. Вдруг на дороге появится кто-то, а я в кроссовках. Пойди потом докажи, что это не происки нечистого. Опасно с местными людьми связываться. Может, они тут все поголовно пироманы, как мой незабвенный религиозный друг. По следам Жанны Д’Арк я идти не готова. У нее хоть была идея, за которую стоило сгореть. А у меня не то что идей, у меня и мыслей-то нет никаких, кроме как о еде.

Идти пришлось долго, но я никуда особо не спешила. Подгоняло меня лишь бурчание недовольного желудка. Зато теперь у меня была цель. И пройденный путь стоил затраченного времени. Дорожка благополучно завершилась деревней. Оставалось только найти местный общепит.

Глава 11

Я думаю, каждому Бэтмену нужен Робин, а каждому злодею – сообщник.

    Из телесериала «Декстер» (Dexter)

Что мне нравится в себе самой, так это природная скромность. И осторожность. Осторожность нравится даже больше. Не привлекая особого внимания к своей скромной персоне, я технично разведала обстановку. Выяснить удалось следующее. Место было довольно оживленное, люди постоянно приезжали и уезжали, видимо, здесь был какой-то важный пункт назначения. Похоже, это последняя остановка перед столицей. Понятно, что прибывающие задерживались на какое-то время, а значит, нуждались в пище и отдыхе. Опытным путем место, где все это можно было получить, я нашла, и довольно-таки быстро. И теперь тихонечко прислонилась к беленькому заборчику напротив трактира с прозаическим названием «У Зорана». Мои чудесные врожденные качества не позволили мне ломиться в заведение без предварительного анализа ситуации. И даже голод не сбил с толку. Логика у меня работает чуть ли не наравне с безусловными

рефлексами. Я мысленно поблагодарила себя за проявленную проницательность. Кратковременное стояние у заборчика дало много поводов к размышлению.

Во-первых, у входа в трактир стоял здоровенный мужик. И стоял он там не просто так, а за зарплату. Тут уж к гадалке не ходи. Зарплата у мужика достойная, потому как на широком лице просто светится желание ее отработать. Не всякий модный клуб может таким фейс-контролем похвастать. Женщину он, конечно, бить не станет. Несолидно это. Но при желании может легко развернуть меня на сто восемьдесят градусов и придать ускорение, чтобы под дверями не маячила.

Во-вторых, всех входящих и выходящих людей, независимо от роста, возраста и цвета кожи, объединяло одно: все они были мужчины. А это могло означать, что мое появление внутри не пройдет незамеченным. И последствия этого непредсказуемы. Быть в центре мужского внимания представлялось мне довольно лестным, но что-то подсказывало, что этот ресторан несколько отличается от тех, где я бывала раньше. А мое мировоззрение разнится с местным мировосприятием. И существует большая доля вероятности, что веселая мужская компания, вместо того чтобы подливать мне в бокал шипучее полусладкое, вытолкает пинками взашей. При благоприятном раскладе. Или, что еще хуже, никуда из миленького заведения не выпустит. Что станут со мной делать, я решила не придумывать, с моей-то больной фантазией. Тем более что немецкие сценаристы давно уже без меня все придумали. Не дай бог в такое кино наяву попасть.

Учитывая свои наблюдения, я продолжала подпирать заборчик. Хотя, надо сказать, жрать хотелось зверски. Магазинов или чего-то похожего на них я, к сожалению, не обнаружила. Да и вообще, кроме вышеуказанного заведения, никаких вариантов не видно. Я уже почти всю деревню обошла. Неужто у них тут исключительно мужики путешествуют? И обходятся этим трактиром? Ну а если, скажем, я девушка и поехала в гости к маме, а мама в другом городе живет? Значит, я беру запас еды с собой и спокойненько еду, а не иду пешком. Хм, а если идти недалеко? Значит… беру свою еду с собой.

Мои умственные упражнения никак не повышали настроения. Как ни крути, выходило, что пожрать в деревне мне не светит. Без вариантов. А следующий населенный пункт неизвестно где. Можно было бы попробовать собрать чего-нибудь в лесу, ягодки там, корешки. Но я и в своих родных-то лесах в них не сильно разбиралась, а уж в иномирных тем более. Какая гарантия, что, скажем, брусника, которую я более или менее знаю в глаза, здесь не ядовита? Да и есть ли тут вообще брусника? В животе печально заурчало.

Возможно, я бы продолжала подпирать столь полюбившийся мне забор или, наоборот, рванула бы на осаду питейного заведения, но… Напротив меня, прямиком через улицу, осторожненько подперла точно такой же заборчик худенькая блондинка. Я оценила ее неуверенные взгляды в сторону трактира и не спеша пересекла улицу.

Девушка, надо сказать, была чрезвычайно красива. Прямо фотомодель. Золотоволосая, стройная, кожа на удивление бледная, обычно про такую говорят – мраморная. Губки пухлые, глаза огромные, нос аккуратненький. Ну чисто принцесса, хотя платьице весьма потрепанное, местами даже залатанное. Если сама зашивала, тогда вообще цены ей нет. Красавица да рукодельница – хоть где с руками оторвут. В руках у девушки, ага, то самое достижение человечества, о котором я вспоминала – заплечная сумка. Проще говоря, тряпичный рюкзачок. Моей объемистой корзине до этого чуда техники как мне пешком до Шанхая. Возьмем на вооружение. При первой же возможности обзаведусь такой вещицей.

Я мило улыбнулась:

– Чё стоим, кого ждем?

Девушка вздрогнула и побледнела. Потом, пристально осмотрев меня с головы до ног, стремительно стала краснеть. Мне ее хамелеоновские превращения были в общем-то до лампочки, но вот свой хамский тон я сразу сбавила.

– Экскюзэ муа, барышня, это я от голода такая агрессивная, я вообще только спросить подошла.

Девица только глазами похлопала. И я уточнила:

– Я говорю, не укажете ли вы, уважаемая, где туточки можно чего-нить поесть? А то жрать охота, хоть забор грызи.

Девушка только развела руками. Я задумалась. Видимо собравшись с духом, блондиночка пропищала:

– Там трактир.

– Да уж вижу, что не общественная баня. Хотя и это бы не помешало, только чуть попозже. Я тут малость не местная, не просветите, можно ли мне там отобедать?

Селянка опять озадаченно захлопала пушистыми ресницами. Я с грустью вспомнила парочку анекдотов про блондинок. Диалог у нас как-то не клеился.

– Я спрашиваю, вход туда свободный для всех или только для отдельных категорий граждан? – постаралась пояснить я.

– Я тоже… не местная. – Моя собеседница стояла красная, как вареный рак. Надо же, какие мы скромные. Раз не местная, значит, тоже не в курсе, где поесть. Выходит, не зря она тут стоит под забором-то. С одной стороны, меня, конечно, порадовало, что у меня появился друг по несчастью, с другой стороны, помощи от новой знакомой ждать не приходилось. Я уж было решила попрощаться с блондиночкой, но та вдруг выдала весьма здравую мысль. Я ее даже враз зауважала.

– Может, в домах поспрашивать?

Пойти по домам самостоятельно моей новой подружке, видимо, мешала природная скромность, которая меня не украшала отроду. Так что я, приободрившись, подхватила девушку под локоток и потащила вдоль по улице. Не бросать же ее одну! Ближнему помогать нужно. Этому учат все религии мира. Да и вдвоем куда веселее. Спутница не сопротивлялась, наоборот, кажется, приободрилась и перешла с тихого писка на вполне нормальную речь.

– Хорошо бы найти бабку посердобольнее, – сообщила она со знанием дела.

Да мы, пожалуй, споемся. Я лучезарно улыбнулась:

– Как тебя хоть зовут-то?

– Лили… – запнулась она. – Лина. А твое имя?

– Та… – Тут я закашлялась. – Та… – Я снова попыталась представиться, но горло просто свело судорогой.

– Тата? – переспросила моя собеседница.

Хм… Что ж, Тата – вполне приятное сокращение моего имени. Раньше меня так никто не называл, так что почему бы и нет? Я радостно кивнула в знак согласия.

Глава 12

Какой молодец – врет и не краснеет. Люблю таких!

    Из к/ф «Гардемарины, вперед!»

Может, я простудилась? Ночевки в лесу под открытым небом вполне могут приводить к такому эффекту. Горло у меня заболело ощутимо. А может, это от голода?

В общем, на какое-то время я примолкла. Мы шли с моей новой подружкой по центральной улице деревни. Я пристально оглядывала опрятные домики по обеим сторонам дороги. Те, где на веревках сушились широкие мужские штаны, я отметала сразу. Также нам не годились и те, где сушились детские рубашонки. Ясное дело, что в таких домах самим кушать надо, а не всяких девиц прохожих кормить. Кроме того, Лина однозначно обрисовала объект нашего поиска. Я целенаправленно рассчитывала найти дом с сердобольной бабкой. Которая и покормит, и напоит, и денег за это удовольствие немного возьмет. А при хорошем раскладе еще и поспать пустит, поскольку дело к вечеру идет. Должна быть тут такая бабуся. На таких, можно сказать, весь мир держится. Не может быть,

чтобы нам не попалась одна.

Моя спутница тоже времени не теряла и, вошедши в раж, даже стала заглядывать в окна домов. Благо я вовремя пресекла эти поползновения, намекнув на тайну личной жизни. Правда, сперва Лина меня не поняла. Озадаченно похлопала своими красивыми ресницами и хотела было снова заняться этим неблагородным делом. Но я живо описала ей все, что можно увидеть в чужом окне. Бедняга вмиг покрылась красными пятнами и потупила взгляд. Скромняга наша. Ну, ничего, тетя Тата рядом, быстро привыкнешь.

Искомое мы обнаружили практически в конце улицы, где дорога шла под уклон. Надо сказать, что к этому моменту домишки стали уже попадаться куда скромнее, заборы кривее, а дорога изобиловала ямами. Где, как не в таком райончике, искать нужную нам старушку? Мы шли в нужном направлении.

За покосившимся заборчиком бабушка неторопливо ковырялась в зеленеющих грядках. Я тихонько прокашлялась и натянула на физиономию самую благодушную улыбку.

– Доброго здоровьичка, хозяюшка! – Калиточка натужно скрипнула под моим напором, и мы с Линой вошли во двор. Бабуся подняла на нас взгляд, разулыбалась и поздоровалась. Решив, что начало положено, я перешла к боевым действиям. – Бабушка, а у вас поесть чего-нить не найдется? Мы заплатим! Мы тут проездом у вас, а где поесть, не знаем.

Бабка всплеснула руками.

– Да конечно, детоньки, проходите, проходите!

Так мы попали в домик. Назвать бабусину хату домом нельзя было даже с большой натяжкой. Впрочем, жила она одна, много места ей и не требовалось. Никакой живности не держала, за исключением мелкой собачонки, флегматично валявшейся на крыльце. Судя по ее виду, охранной функции животина не исполняла никакой. Скорее всего, просто радовала хозяйку своим присутствием. С ней и поговорить при желании можно; ответить не ответит, но послушает внимательно, даже понять способна. Собаки все-таки умные существа. Как выяснилось позже, отзывалась псина на банальную кличку Тяпа. И кроме всего прочего, умела приносить хозяйке тапочки, радостно виляя при этом лохматым хвостом.

Гостеприимная бабка, тяжело вздыхая, сообщила, что поесть-то у нее особо и нечего и в наличии имеется только горшок еще теплой коральки. Простите, мол, детоньки. Линка как-то досадливо сморщилась, но тут же улыбнулась, хотя и не очень-то искренне. Я же ничего не слышала о существовании подобного блюда вообще. Бабка невнятно пробормотала, что это, мол, единственная доступная беднякам пища. Однако мой голодный желудок вовсе не интересовали кулинарные изыскания местных жителей. И поскольку в тот самый момент командовало мной только одно чувство, я справедливо решила, что то, что годится бабульке, вполне осилю и я.

Хозяйка грохнула на стол солидных размеров глиняную посудину и открыла крышку. Горшок был до половины заполнен вареной картошкой. По крайней мере, и внешний вид, и запах блюда не вызывали у меня никаких сомнений. Я с предвкушением облизнулась и взялась за ложку. В общем-то блюдо было картошкой и на вкус. Только вместо свежего отварного картофеля мои вкусовые рецепторы неожиданно ощутили жареный. Жареный картофель с луком и копченостями. Надо ли говорить, что наелась я до отвала. Почему в наших широтах такое чудо не выращивают? Объедение же! Линка поковыряла коральку без видимого энтузиазма, но меня это не волновало. Может, она не очень голодная. Мой аппетит пришелся нашей хозяйке по душе, и она, пристроившись на скамейке напротив меня, наблюдала за моей трапезой с самой искренней улыбкой. Когда же я отвалилась к стене, она перешла в атаку.

На сытый желудок вралось мне просто отлично.

– Мы с сестрой идем из города. Из столицы, – бодро отвечала я. И, заметив подозрительный взгляд бабки, уточнила: – Нет, не родные сестры. Отец один был. Линкина мать – вторая жена, а моя умерла, когда я была совсем ребенком.

Линка слушала меня с нескрываемым удивлением, так что мне пришлось даже пнуть ее ногой под столом. Тут же сообразив, что чуть не выдала нас, она закивала головой, как китайский болванчик, подтверждая мои слова. Кажется, бабуся ничего странного не заметила.

– Мы идем к дяде в город…

– В Версек. – Моя подруга уловила суть повествования и уверенно начала подыгрывать.

– Ага, туда. К дяде. Мы думаем, дядя нам поможет. С лавкой нашего отца.

– И что ж вы одни идете? – не выдержала бабка.

– Ну, отец, он… умер.

Обе они – и Лина, и хозяйка – не сдержали вздоха. Бабка даже руками взмахнула.

– А нам осталась его лавка. Раньше мы ему помогали. – Я оценивающе покосилась на Лину. – Я помогала. А сестра еще молодая была. Когда он умер, я осталась одна в лавке. У нас были помощники, и я справлялась пока…

Несло меня, как небезызвестного Остапа. По мере рассказа я сама начала верить в свою историю. Лина осторожными жестами направляла меня в нужное русло, когда я начинала говорить что-то не очень правдоподобное, а то и вовсе перебивала и вставляла свои уточнения. Короче, мы с новой сестричкой отлично спелись.

В итоге я оказалась старшей сестрой, дочерью обычной прачки, выданной замуж по уговору семей и умершей еще до того, как я оказалась способной запомнить ее лицо. Линка же родилась в счастливой семье любящей женщины, получившей кое-какое образование и оставившей свой небогатый, но в некотором роде знатный род ради любви к зажиточному лавочнику. То бишь моему отцу. Правда, пожить долго счастливой семейной жизнью ей не удалось, и когда вторая жена умерла в попытке подарить ему наследника, лавочник решил больше никогда не жениться. Полагая, что дочери стали продолжениями своих матерей, он снисходительно прощал глупости старшей и тщательно следил за тем, чтобы младшая получила образование. В итоге я оказалась в лавке на подхвате, а Лина стала завидной невестой. Жить бы нам троим и радоваться, но отец скоропостижно умер от неизвестной болезни и мне пришлось взять на себя его дело. Сперва я вполне справлялась, но неожиданно у нас появился конкурент. К нам пришел человек, который хотел завладеть делом отца. И у него вполне были все возможности, чтобы сделать это. Но по неосмотрительности он решил, что, прежде чем отобрать у нас нашу лавку, ему следует нанести визит вежливости. Он встретил меня и открыто сказал, что теперь все мое принадлежит ему. И в тот момент, когда я поливала его всеми известными ругательствами, в лавку, к несчастью, вошла моя сестра. Тот грозный человек не собирался останавливаться ни перед чем, чтобы получить нашу лавку. Он также не захотел останавливаться и чтобы получить мою сестру. Лина поразила его. Запала в самое сердце. И он легко отдал ей все бумаги на наше дело. Мы стали свободны от его посягательств навсегда. Но Лина чуть-чуть не стала его добычей. Жена у него уже была, однако он не желал оставить мою сестру в покое. Тогда мы и решили бежать к дяде. Дядя, старший брат отца, живет в другом городе, но у него там свое дело. Может, он сможет послать кого-то, кто станет управлять в нашей лавке, и найдет хорошего жениха для сестры? Тогда мы не будем бояться, что тот плохой человек что-то ей сделает.

Мы собрались в дорогу и тайком от всех уехали. О нашем

отъезде никто не знал, даже наши работники. Мы договорились с незнакомыми мужчинами на повозке, что они довезут нас и наши вещи, но по дороге они стали говорить всякое такое странное, и мы похватали что пришлось и сбежали в лес. А потом по лесу выбрались в эти места. И теперь сидим здесь у этой хорошей женщины.

Я видела, как хозяйка утирает слезы, а Линка нервно кусает губы. Эффект от моего рассказа превзошел все ожидания. Нас оставили ночевать.

Глава 13

Я еще никому это не рассказывала.

Я думаю, что я не просто кто-то.

    Из к/ф «500 дней лета»

    (500 Days of Summer)

Утром добрая женщина, которую, к слову, звали Дораной, убежала к соседям. Проникнувшись нашей душещипательной историей, хозяйка клятвенно пообещала, что всенепременно поспособствует нашему воссоединению с дядей. А пока она опрашивала соседей в поисках того, кто сможет довезти нас до нужного города, мы оставались предоставлены сами себе. Впрочем, не без дела. Нас ждала большая кадушка риоки, еще одного местного растения. Внешне плоды походили на бобы. В стручке лежали округлые горошины, напоминающие по вкусу клубнику со сливками. Из этого райского растения Дорана варила варенье. Мы с «сестрицей» вызвались помочь перебрать риоку. И сейчас честно отрабатывали ночевку, аккуратно складывая горошины из стручка одну в чашку, другую в рот. По крайней мере, я делала именно так, а Лина, кажется, и по две в рот запихивала. Рты были заняты, и мы долгое время сидели в умиротворяющей тишине. Поэтому я вздрогнула от неожиданности, когда Лина вдруг обратилась ко мне:

– А это правда?

– Э? – буркнула я, проглатывая риоку.

– С тобой такое случилось? Ну, как ты рассказывала вчера… про отца и все остальное.

Я поморщилась. Врать, конечно, нехорошо, но и правда бывает разная. Я неопределенно махнула рукой и вздохнула:

– Почти. А ты как оказалась здесь одна?

Лучшая защита, как известно, нападение.

– Я и правда иду в Версек. Там… – Лина залилась краской.

Я быстро смекнула, в чем дело.

– Мужчина?

– Ну…

Я ободряюще улыбнулась. Вот никогда бы не сказала, глядя на эту невинную мордашку, что у нее в принципе был какой-то мужик. А уж чтобы за ним одна, пешком по лесам… Прямо чудеса. А с другой стороны, может, у них тут так модно?

Нашу беседу прервала вернувшаяся хозяйка. И сразу с порога обрадовала нас новостями.

Один добропорядочный сосед согласился довезти нас до какой-то деревни (название не запомнила), а там найти хорошего провожатого до города. Деревня эта по пути, от нее до Версека рукой подать, так что вариант самый подходящий. Правда, едет сосед только через два дня, но Дорану это, кажется, даже радовало. Лично я никуда не спешила. Вряд ли в деревенском домишке милой бабуси меня станут искать. Так что два дня погоды не сделают. Лина же, если и хотела добраться до места быстрее, ничем этого не выдала.

Довольная, что организовала наше путешествие, хозяйка отправилась в свой крохотный огород, ковыряться в грядках. А мы неторопливо продолжали расправляться с риокой. В какой-то момент мне стало скучно, и я перешла к активным действиям.

– Линка, ты бы хоть что-нить о себе рассказала.

Моя подружка отчего-то побледнела и нахмурилась.

– Ну, чё ты такая суровая? Поделись с новой сестричкой грязными подробностями уголовного прошлого.

Лина поперхнулась очередной «горошиной» и уставилась на меня широко раскрытыми глазами.

– Да ладно уже прикидываться! Ты, наверное, убила кого-нибудь и теперь шифруешься? Расчленила и съела! Не боись, я никому ни слова – могила!

Я, конечно, откровенно прикалывалась. Скромная Линка и мухи не обидит. Но надо было видеть ее лицо, когда я заговорщицким шепотом сообщала ей о ее злодеяниях. Ну какого ей мужика надо, если она сама ребенок ребенком? Хотя чисто внешне вроде бы уже совершеннолетняя. Или, может, тут акселерация повсеместная? Я озадачилась.

– Линка, а тебе сколько годиков?

Сестричка, все еще находясь в шоке от моих обличительных доводов, рассеянно открыла рот и даже шевельнула губами, но это мало помогло. Правду говоря, и вовсе не помогло. Больше всего в этот момент она напоминала рыбу, выброшенную на берег, так и хотелось плеснуть в нее водички, чтобы оклемалась бедняга. Жаль, что водички не было под рукой, вот был бы номер!

Лина, малость придя в себя, выдала:

– Ты…

– Ясно дело, я. Кроме нас двоих, никого нету тут. – Я обвела рукой комнатку.

– Да ты… – Линка судорожно вдохнула.

– Ты чё, Линыч? У тебя с чувством юмора вообще напряженка? Брось, ты же не маленькая девочка! Или маленькая?

– Я совершеннолетняя! – взвилась опять моя подружка, но тут же тихо добавила: – Буду. Через три месяца.

Я на всякий случай уточнила:

– Совершеннолетняя – это сколько тебе лет?

– Двадцать один.

– Угу, а пока, значит, двадцать?

Линка кивнула.

– А скажи мне, деточка, зачем ты рвешься в Версек?

Лина потупилась и пробормотала:

– Я говорила. Я…

– Да это-то я помню. У тебя парень, так?

Подруга кивнула снова.

– Лина, – я постаралась придать голосу твердость, – а ну отвечай – ты, случаем, не того?

– А?

– Ну, парень типа поматросил и бросил.

Линка смотрела, явно не понимая.

– Ну, ты, случаем, не залетела?

Ноль реакции.

– Ну, у тебя бейбик намечается, да?

Сестричка только нахмурилась, явно не вникая в суть моей речи.

Я вздохнула и провела в воздухе рукой, изображая у себя большой живот, а потом покачала у груди виртуального младенца.

Кажется, до Лины дошло, потому как она начала покрываться пунцовыми пятнами и опять резко хватать ртом воздух. Из чего я справедливо заключила, что беременную девчонку мне таскать с собой не светит. К счастью.

– Да ладно, сестричка, – сказала я примирительно. – Нет, ну объясни, чего ты за ним потащилась? Ты когда его видела последний раз? Он, поди, и имя-то твое забыл уже.

– Нет. Он мне обещал.

– Лина! Да на сеновале они все обещают, а потом прости-прощай, не надо горьких слез.

Подружка опять возмущенно воскликнула:

– Он не такой!

– Ну да, конечно. Чего же он тебя бросил одну?

– Ему пришлось. Его отец…

– А, папа с мамой не разрешили… Давняя сказка.

– Он обещал. Он поклялся!

– Солнцем, небом и луной? Лина, Лина…

– Нет! Своим именем! Он поклялся, что вернется за мной на мое совершеннолетие.

– У-у-у… Так сидела б дома и ждала. Еще целых три месяца есть.

– Я не могла.

– Чё это?

– Отец решил выдать меня замуж.

Прямо-таки шекспировские страсти, прости господи. Ну что мне с этим делать?

– Ты ведь никому не скажешь? Я из Нижнего королевства. Из… из деревни возле столицы. Мне было двенадцать лет, когда в столицу приехал Серединный король. А с ним его советники и прочая свита. Ну а ему было тринадцать, он приехал с отцом.

Все, блин, приехали. Подростковая любовь. Сынок богача, который поклялся жениться на девчонке девять лет назад. Нет, ну ду-у-ра! И даже сказать нечего. Да у него таких девок за это время было… Тьфу!

Линка сидела, погруженная в свои мысли, а я печально на нее смотрела. Отличная перспективка рисуется. При самом удачном раскладе мы найдем этого парня женатым. А при неудачном паренек получит в полное

распоряжение наивную дуреху с обалденной фигуркой. И что-то мне подсказывает, что своего он не упустит. Да уж. Мне теперь эту бестолочь без присмотра оставлять нельзя. Пропадет девка.

Я ведь, грешным делом, подумывала в городе с ней распрощаться. В конце концов, мы только попутчицы. Но пока не разберусь с этим ее кавалером, никуда от нее не уйду. Пущай женится, раз обещал. На меньшее не соглашусь. И ей не позволю. К тому же, если меня все еще ищут, история про сестер может стать отличным прикрытием.

Я улыбнулась:

– Ничего, Лина, найдем мы твоего жениха!

Сестричка зарделась в ответ.

Глава 14

– Я плохой преступник.

– Нет, ты хороший преступник!

    Из к/ф «Шанхайский полдень»

    (Shanghai Noon)

Эх, жизнь хороша и жить хорошо! И даже тот факт, что я теперь вдали от дома, почти не омрачает погожего денька. Правда, жаль, что нравы тут пуританские. Вот Линка не дала мне позагорать на крылечке, чуть ли не забившись в истерике, увидев, что я собираюсь выйти из дому в импровизированном купальнике. Глядя на расширенные в ужасе глаза новой подружки, пришлось смириться. Со своим самоваром в Тулу, как известно, не ездят. Позагорать я все же вышла. Пусть загорает хоть лицо.

Я нежилась на солнышке и мирно мурлыкала под нос детскую песенку, когда вдалеке замаячила темная точка. Впрочем, точка довольно быстро превратилась в две точки, а затем и в двух всадников. Бравые ребята, поднявшие тучу пыли, тормознули прямо напротив нашего скромного домика и спрыгнули с коней. Я нахмурилась. Ребятушки в одинаковых одеждах чрезвычайно напоминали солдат, причем что-то мне подсказывало, что подобные наряды мне уже однажды встречались. И ничего хорошего эта встреча не сулит. Навстречу прибывшим из домика высунулись Линка и Дорана. Я быстро прикидывала, куда бы свинтить. Но поскольку путей отступления не было, пришлось остаться на месте. И изобразить полное безразличие к происходящему.

– Именем короля! Мы разыскиваем пропавшую ведьму, сбежавшую из подземелья!

Я чуть было не брякнула, что вовсе не сбегала ни из каких подземелий. И, чтоб не сболтнуть лишнего, старательно прикусила язык. Дорана пнула меня в левый бок и, подождав, пока я отодвинусь, спустилась к гостям. При этом довольно бодрая старушка, резво ускакавшая вчера к соседям, вся ссутулилась, и казалось, вот-вот развалится на части. Моим первым порывом было броситься на помощь. Правда, я не успела, сердобольная Лина оказалась шустрее. Наша хозяйка немедленно повисла на Линкином локте.

– Шпасибо, внученька, – прошамкала бабуся, еще с утра совершенно четко выговаривающая все буквы в словах. – Сынки, – обратилась она к служивым, – вы ко мне?

Ребята переглянулись. Тот, кто выглядел постарше, неуверенно повторил:

– Разыскиваем ведьму.

– А-а-а, – протянула наша хозяйка, – вы уж как найдете, всенепременно жгите. Их, акромя как огнем, ничем не изведешь, этих ведьм-то.

Наша хозяйка покачала головой и погрозила пальцем куда-то в сторону предполагаемой ведьмы. Поскольку от ее жеста искомая колдунья не появилась, солдаты синхронно вздохнули, и старший строго сообщил:

– У нас есть информация, что в вашем доме со вчерашнего дня проживает неизвестная. – Нам с Линкой достались изучающие взгляды. Линка смутилась, а я широко улыбнулась.

– Эт кто сказал? – неожиданно выйдя из образа, быстро осведомилась Дорана.

– Э-э-э, – растерялся парень.

– Это внученьки мои приехали ко мне, – снова зашамкала бабка, кивая в нашу сторону. – Из городу.

– Брешет она, – раздалось с другой стороны улицы. Новое действующее лицо маячило за забором у домика на противоположной стороне улицы. – Откуда у нее внучки? У нее и детей-то сроду не было.

– Тю, Марася! – хмыкнула Дорана. – Ты чего глотку дерешь?

– А ты чего врешь, старая колода?

– Не слушайте ее, – улыбнулась наша хозяйка, – это она по-соседски со мной ругается.

– Как же! Да она сама старая ведьма! Вы в дом-то ее загляните. Там и демонов, и упырей наловите.

Солдаты опять переглянулись.

– Да вы не слушайте ее, сынки, она просто умом больная, – мирно сообщила бабка. Тетку напротив чудным образом перекосило. – Это внучки мои приехали ко мне.

– Врешь! Врешь! Откуда внучки? Откуда? – Соседка перешла на крик с легким повизгиванием.

Солдатам это явно пришлось не по душе. Тот, что помладше, сморщился, будто услышал скрежет когтей по стеклу. Впрочем, звонкий голос соседки весьма походил как раз на подобные звуки.

– Дочки это моего сына, – спокойно пояснила Дорана насторожившимся стражам.

– Какого сына, старая? Да твой выродок от тебя лет пятьдесят как сбежал! Врешь ты!

– Он не сбежал, а в город поехал, чтобы жизнь свою устроить, – не меняя интонации, заявила наша хозяйка. – А теперь вот дочки его ко мне приехали. Навестить бабушку.

– Врешь, врешь! Я твоего кривозубого мальчишку хорошо помню! Он перед побегом на всю деревню поклялся, что вовек не вернется. Все слышали! Выжила сама своего ублюдка!

Дорана вздохнула. Потом спокойно сказала, обращаясь все к тем же стражникам:

– Поклялся. И так и не вернулся. Так и помер вдали от дома. – Развернулась и в повисшей мертвой тишине ушла в дом.

Лина укоризненно покачала головой, глядя на стражников. Ребята смутились и растерянно проводили взглядами уходящую старушку.

Я, вдруг поддавшись порыву, подлетела к калитке.

– А эта ведьма, она какая? Ну, на кого похожа?

Тот, что выглядел помоложе, заученно оттараторил:

– Ростом невысокая, волос рыжий, короткий, одета в штаны мужские, злая, жестокая, глаза колдовские, язык, как у змеи, раздвоенный. – И добавил: – Может заговорить человека до смерти.

Я только хмыкнула. А я-то себе казалась симпатичной! Что-то король меня не очень хорошо разглядел. Или память его подводит. Впрочем, мне от этого только лучше.

– Не-э, у нас таких нету. Хотя, кажется, у тети Мараси волосы рыжие, может, она знает? – Я невинно похлопала глазами, указывая в сторону агрессивной соседки, и, подхватив под локоток Линку, удалилась в дом. У самой двери обернулась, чтобы иметь возможность наблюдать перемещение всадников к дому напротив.

Дорана плакала. И мы с Линкой, не сговариваясь, обняли ее, а после до самого вечера развлекали самыми разными историями. Я даже читала стихи. Сама Дорана тоже оказалась неплохим рассказчиком. Вечер прошел в теплой, семейной атмосфере. Я и впрямь ощутила себя Линкиной старшей сестрой и Дораниной внучкой. Моя новая семья, кажется, разделяла мои чувства.

Уже засыпая, я ехидно послала воздушный поцелуй королю, моему любимому Серпентарию и всей королевской гвардии. Не на ту напали, ребятушки.

Глава 15

Потрясающе, током бьет одного из близнецов, а шок испытывают оба!

    Из к/ф «Притворщик» (The Pretender)

Не люблю я вставать рано утром. Тем более еще даже толком не рассвело. Но тут уж ничего не поделаешь, все-таки меня ждут. Нехорошо заставлять людей ждать, когда они сами вызвались помочь тебе в твоих проблемах. Так что я проснулась хмурая, но почти не капризная. Чего нельзя сказать о Линке. Она у себя в деревне не привыкла, что ли, вставать с первыми петухами? Надо будет спросить. Только не сейчас,

потом как-нибудь, на досуге.

Дорана проводила нас до самого дома нашего попутчика. И еще долго махала вслед отъезжающей повозке. Я тоже старательно потрясла рукой в воздухе. Расставаться с бабушкой было грустно, и у меня слегка увлажнились глаза. Не подав виду, я украдкой смахнула с щеки слезинку. Когда Дорана скрылась из виду, мы принялись устраиваться. Не услышав запретов со стороны хозяина транспортного средства, забрались между корзин, бочек и тюков, уложенных на телеге, и славно задремали.

Я проснулась, когда солнце уже высоко стояло на безоблачном небе. Оставив мирно посапывающую Лину, я перебралась поближе к шоферу. То бишь водителю кобылы. Мужик оказался вполне приятным собеседником, и мы уже скоро бодро травили байки друг другу. Потом, слово за слово, перешли на политику. Поскольку раньше при мне никто на эту тему не распространялся, я слушала чрезвычайно внимательно. И даже осторожно задавала наводящие вопросы. Как выяснилось, у Серединного королевства два ближайших соседа – Нижнее королевство и… А вот и не верхнее, как ни странно, Драконий Хребет. С Нижним у нас (ну да, я же местная) всегда были несколько натянутые отношения. Но какое-то время назад для укрепления дружбы наш король (да, да, мой знакомый) решил женить своего сына на принцессе Нижнего королевства. Дело было около двадцати лет назад. Принц и принцесса были еще малыми детьми. В общем, договорились короли, хлопнули по рукам, отметили это дело с широким размахом и стали спокойно ждать, когда детишки подрастут. Но тут случилась маленькая неприятность. Мелкого принца кто-то увел прямо у папеньки из-под носа. Ясное дело, был грандиозный скандал, обыскали все королевство, но мальчишки и след простыл. Как в воду канул. Хотя ни в одном водоеме страны его тоже не обнаружили. Королева хотела было сойти с ума, но общественное давление не позволило. Под напором общественности пришлось ей переступить через свое горе и ровно через год подарить королевству нового наследника. Однако психика у женщины, как оказалось, была все-таки не железная, и вот уж почти двадцать лет она скорбит по своему пропавшему ребенку. Ясно дело, что ни королю, ни его младшему сыну этот факт радости не прибавляет.

Когда старший наследник пропал, король от переизбытка эмоций наворотил всяких дел, которые пришлось еще долго исправлять. К примеру, он обвинил в похищении вчерашнего друга – короля Нижнего королевства. Нижнему это дело не понравилось, и лет десять длилась холодная война. Что, конечно, не приносило удовольствия жителям обеих стран и резко отрицательно влияло на все сферы жизни. Особенно на торговлю. Потом король спохватился и поехал с повинной в гости. Приехал извиняться, а уехал снова свекром. Пока короли мирились, решили, что былой уговор силы не теряет, даже если одного принца сменил другой. Так что с Нижним мы уже почти десять лет находимся в мирных отношениях. Наладили все утраченные ранее связи и укрепили дружбу между народами. А вот в этот год как раз и принцесса подошла к своему совершеннолетию. А то, что жених ее на два года младше, так это не в счет. Он, можно сказать, ради одного этого и живет. И ожидает королевство в скором времени пышная свадьба. И бесконечное благоденствие.

Мне эта история весьма понравилась. Я прямо живо представила все это мероприятие в лицах. Короче, настолько расчувствовалась, что меня даже потянуло на творчество. Я стала петь. Сперва негромко, а потом уж, подбадриваемая своим собеседником, и в полную силу легких. Репертуар мой составляли в основном русские народные песни. Мой новый знакомый внимательно прислушивался и даже подпевал. Потом пел сам. Потом я перешла на частушки. Разумеется, приличные. Короче, дорога была просто расчудесная. Причем мы даже умудрились не разбудить Лину, что вообще странно. Пели мы громко и душевно.

И песни, и веселое настроение еще были при нас, когда в дороге нашу повозку догнали трое всадников. Все верхом на черных лошадях, одеты одинаково в черно-серебристое. По виду ребята явно военные. Причем из местного спецназа, не меньше. Нашу телегу ловко завернули на пит-стоп. Мы как-то вмиг притихли. Меня пронзила острая мысль, что я таки допрыгалась. Ребята искали некую девушку.

– Росту невысокого, худа, волосы светлые, длинные, глаза голубые, – повторяя, как заезженная пластинка, пробубнил один из всадников.

Я радостно улыбнулась (ведь ищут, похоже, не меня):

– Вы б еще фотокарточку продемонстрировали для наглядности!

Мужик подозрительно на меня покосился, и я внесла коррективы в соответствие с эпохой:

– Портретика мадамы не найдется?

Мужчина покопался где-то в недрах своего наряда и протянул мне требуемый портрет. Я торопливо прикрыла небольшое изображение рукавом. Не хватало еще, чтобы мой возница это увидел!

С местной фотки на меня в упор смотрела деваха, подозрительно похожая на мою «сестричку». Впрочем, сходство было не такое уж и явное, просто нарисованная мадама была и впрямь синеглаза и светловолоса. Волосы, правда, в отличие от моей подружки, дама с портрета уложила в сложную прическу. Кроме того, вся она искрилась разного рода украшениями. И демонстрировала чрезвычайно глубокое декольте темно-синего платья. В общем, определенное сходство имелось, но моя Линка была мне милее в ее природной простоте. По крайней мере, такого надменного выражения лица я у сестрички ни разу не видела.

Я вернула портрет.

– Не, я такой красивой дамы не видала. Но ежели вам надо, у меня там в телеге сестра спит. Я ее недорого отдам! Практически задарма. Она у меня как раз светловолосая и худая, как черт. Может, вам сойдет?

Все присутствующие мужчины уставились на меня с неподдельным удивлением. Похоже, торговля сестрами у местного населения не развита. Но я настойчиво пояснила:

– Достала она меня – сил нет! К жизни неприспособлена, ничего толком не умеет, сидит целыми днями вышивает и принца на коне ждет. Или рыцаря, на худой конец. А я ее кормлю, пою, одеваю. Тьфу! Еще и мужики как ее увидят, так от меня в сторону нос воротят. Всех женихов мне отбила. Заберите ее, а? Ну ее, забесплатно отдаю!

Всадники переглянулись и, не проронив ни слова, синхронно пришпорили коней. Я улыбнулась. Ясное дело, что моя сельская сестричка никак не могла быть искомой сиятельной дамой, но все же прекрасно понимают, что пока идет разбирательство… Короче, пусть милиция работает, а мы в сторонке посидим.

Ближайшие три часа я уговаривала возницу не рассказывать Линке о трех всадниках. Потому что она «жутко пугливая, вдруг помрет со страху». И объясняла, что в мои планы в действительности не входила продажа сестры, а только «отвлечение внимания, чтобы не разбудили сестру и не напугали до смерти, а то помрет со страху». Кажется, мужик мне не поверил. По крайней мере, петь мы перестали. А жаль, местные песни мне очень понравились. И голос у нашего попутчика был замечательный.

Глава 16

– Ты считаешь меня дурой, да?

– Нет, дурочка!

    Из к/ф «Мятежный дух»

    (Rebelde way)

Так и не удалось мне вернуть расположение моего возницы. По прибытии в местную деревню он очень шустро сдал нас с рук на руки

своей родственнице. Жизнь внесла в наши планы небольшие коррективы, и теперь выходило, что в деревеньке нам придется заночевать. Но нас клятвенно заверили, что доставят прямо в центр города не позднее завтрашнего утра. Моя «сестричка», кажется, не особо обрадовалась этой перспективе. А вот мне лично мысль показалась здравой. Это ведь не Линка разговаривала с теми мрачными товарищами, что разъезжают по дорогам с детальным портретом. Интересно, а эта девка с фотокарточки чего такого натворила? Надо было сразу спросить, а теперь придется самой додумывать. Поди, вышла замуж за какого-нибудь богатого старичка, а потом – лопатой по темечку муженька, и прости-прощай, не надо оваций. А может, просто сбежала с любовником? С глухонемым конюхом. Тьфу ты пропасть, что ж мне этот глухонемой покою не дает? Теперь вот еще и профессией обзавелся. На кой ляд мне конюх-то? Я ведь даже лошадей не люблю. Я тяжело вздохнула и отправилась пытать Лину.

– Линыч, а Линыч?

– Перестань меня так называть.

– Не нравится?

– Не нравится.

– А мне нравится, по-моему, очень прогрессивно.

Линка как-то странно на меня посмотрела.

– Вот увидишь, скоро это имя войдет в моду и матери будут так называть своих детей. Причем независимо от пола.

– Тата!

– Все, молчу, молчу.

Я живописно изобразила закрывание рта на ключ. Причем сначала изобразила навесной замок со сложным механизмом. Сестричка наблюдала мою пантомиму с озадаченным лицом. Потом, видимо вникнув в содержание глупых телодвижений, тяжело вздохнула. И мне тут же вспомнилась мама. Мама вздыхала вот точно так же, один в один. А потом еще крутила пальцем у виска. Видимо, Линка просто не знает этого жеста или стесняется. При мыслях о маме я как-то заметно погрустнела. Интересно, где они сейчас, как там без меня? Наверное, уже все морги обзвонили и пьют валерьянку литрами. Моя чрезмерно чувствительная подружка мигом почувствовала мои душевные терзания. Она подсела поближе и поинтересовалась:

– Тата, а ты чего спросить-то хотела?

– Чего?

– Ну, ты пришла ко мне с вопросом.

– С каким?

– Не знаю.

– А чего тогда спрашиваешь?

– Да не спрашиваю я. – Тут Линка заметила мою ехидную улыбку и скорчила недовольную рожицу. – Ну Тата!

– А я чё? А я ничё! Конечно, был у меня к тебе вопрос. Только я его уже забыла. Память-то девичья. Тут помню, тут не помню, тут рыбу заворачивали.

– Какую еще рыбу?

– Вяленую, пожалуй, а может, и копченую. Я вот что спросить хотела: у вас конюхи глухонемые бывают?

– У кого это «у вас»? – прищурилась Лина.

Сообразительная, зараза. А я чуть было не проболталась. Потом доказывай, что ты не верблюд.

– В Нижнем королевстве.

– А-а-а, – протянула Линка, – я не знаю, может, и бывают. А что, тут не бывает?

– Понятия не имею. Потому и спросила. Я, между прочим, не мировой путешественник, чтобы знать, где какие чудеса водятся.

– А разве глухонемой конюх – чудо? – удивленно прошептала моя сестричка.

– А то! Самое расчудесное.

– И зачем он тебе?

– А мне его цыганка нагадала. В мужья.

Линка тихо охнула. И ведь говорила я себе – не болтать лишнего! Кто меня за язык тянул? Какая на фиг цыганка? И так уже чего только не навыдумывала. У них тут вообще есть цыгане? Стоило ли о них упоминать? Может, моя подружка об этом вскорости забудет! Хотя это, конечно, вряд ли. Впечатлительная она. И внимательная.

Видимо, эти размышления живо отразились на моем лице. Потому что Лина вдруг ласково дотронулась до меня и, тихо поглаживая руку, зашептала:

– Ну не огорчайся, может, он будет хороший. Может, это будет королевский конюх. Королевский конюх – это ведь…

– Угу, – мрачно поддакнула я, – а может, это будет сам король. Глухонемой. Лина, чё ты мелешь-то, а?

– Я успокоить тебя хотела. Вон как ты огорчилась, когда про цыганку эту проклятую вспомнила.

– Да я пока замуж вроде не собираюсь, а как соберусь, может, вполне буду и на конюха согласна. Из нас двоих о мужиках больше тебе волноваться стоит.

– Почему? – удивленно спросила она.

– А потому, что твой женишок от нас всего-то в нескольких часах пути. И я бы настоятельно рекомендовала тебе продумать манеру твоего с ним общения. А лучше потренироваться. На кошках.

– На ком?

– На мне.

– З-зачем? – растерялась Линка.

– Линыч, ты странная женщина, я тебе скажу. Ты его когда последний раз видела? Не отвечай, я и без тебя знаю, что ужас как давно. Ты хоть представляешь, что будешь ему говорить? И какими словами? Я вот по твоей физиономии прямо вижу, что ты понятия не имеешь!

Лицо моей подружки и правда выражало самую крайнюю степень растерянности вкупе с задумчивостью. Лично мне хватило одного взгляда на эту мордашку, и в голове сразу всплыли десятки анекдотов про блондинок. Я с трудом подавила в себе желание проверить, станет ли Линка смотреть в небо, если крикнуть ей: «Посмотри, мертвый голубь!» К тому же я сама по рассеянности однажды попалась на эту уловку. И да, к моему стыду, я действительно подняла очи к небу. Да, да, я тоже могу ошибаться. Чай не святая.

Тем временем мысль в голове Лины добежала до нужного мозгового центра и запустила двигатель. Извилины скрипнули и зашуршали. Мыслительный процесс пошел. Отчаянно выкатывая глаза, моя подруга залепетала трагическим шепотом:

– Тата, какая ты умная!

Это приятно, это оставляем. Я одобрительно улыбнулась.

– Помоги мне, я не знаю, что мне говорить!

– Попробуй говорить слова.

– Да нет же! Я не знаю, о чем мне говорить с ним.

Вот люди чем занимаются вечерами? Смотрят телевизор, зависают в интернете, читают книги. Или еще как-то весело развлекаются. Ну, а я учу средневековую девку искусству общения с мужчиной. И, между прочим, Линка как ученик оставляет желать лучшего. Надеюсь, этот ее парень окажется так же глуп, скромен и решительно не осведомлен о том, что происходит между мужчиной и женщиной, когда они остаются наедине. Дай бог, чтобы он действительно вставал на одно колено и читал стихи. Иначе Линка о-о-очень удивится.

У них там в деревне сеновала, что ли, не было?..

Глава 17

Я – борец за добро и справедливость, прекрасный воин в матроске – Сейлор Мун!

И я несу возмездие во имя Луны!

    Из м/ф «Сейлор Мун»

    (Bishoujo Senshi SailorMoon)

Возможно, в этом мире у меня появится привычка вставать рано утром. Но лично я надеюсь, что этого все-таки не произойдет. Например, сегодня у меня нет даже чувства благодарности к людям, которые нас приютили. Хотя они вовсе не были обязаны этого делать. Но вставать в такую рань – удовольствие малоприятное. Моя сестричка вот тоже встать-то встала, да проснуться забыла. Так и стоит с закрытыми глазами. Я не удивлюсь, что она прямо так стоя и спит, как лошадь. А если ее начать будить, чего доброго, станет лягаться.

Печально зевнув, я устроила свою пятую точку на телеге и прислонилась к деревянному бортику. В этот раз повозка нам досталась не в пример хуже, мужик вез в город рыбу. В больших бочках мерно плюхал рассол, и источали они соответствующий аромат. Впрочем, я даже возмущаться не стала. Слава местным богам, с самого раннего утра поднялся очень даже приличный ветер. Сильный

и теплый, в самый раз подходящий для того, чтобы уносить жуткие рыбные запахи прочь от нашего транспортного средства. Сонная Лина привалилась ко мне и в мгновение ока уснула на моем богатырском плече, которое не замедлило с ответной реакцией. Не будучи привычным к использованию в качестве подушки, плечо затекло и от него вниз по руке поползли отвратительные мурашки. Я возмущенно спихнула подружку в сторону. Не просыпаясь, Линка прижалась щекой к крайней бочке и сладко причмокнула губами. День начинался умиротворенно.

И у него имелись все шансы так же умиротворенно закончиться, но есть такое понятие, как «не судьба». Примерно к середине дня или, может, чуть раньше (с часами тут определенно напряг) мы подъехали к городу. Чудесное поселение встретило нас громадными воротами, у которых выстроилась вереница телег, повозок, да и просто живая очередь. Мы мирно пристроились в хвост и потихонечку дотащились до пункта остановки. Собственно, идея заключалась в том, что на въезде в город стояла таможенная служба. Я озадаченно почесала затылок, вспоминая, видела ли я что-то подобное в столице. Не вспомнила. Ну, впрочем, это и не важно. Таможня так таможня. Правда, у меня паспорта нету, но, кажется, до такого архиважного документа местное общество еще не додумалось. Это хорошо, мороки меньше.

Наш возница что-то пробубнил о своем товаре и печально отсыпал несколько монет в широкую ладонь таможенника. Парень лениво обозрел полученное и многозначительно зыркнул в мою сторону. Я уже было приготовилась расставаться со своими скудными финансами, но служивый окинул плотоядным взглядом мою сонную подружку и ядовито усмехнулся. Я приличная женщина, я образец хорошего тона, я даже уважаю мужчин, но, к сожалению, иногда меня клинит. Вот как теперь. В конце концов, я не могу позволить, чтобы всякие незнакомые мужланы вот так рассматривали мою целомудренную сестричку. Если б она сейчас не спала, ее бы удар хватил, как пить дать. Я недовольно поморщилась и спрыгнула с телеги.

– Слышь, начальник! Может, отойдем, поговорим?

Стражник (довольно молодой парень) удивленно приподнял бровь. И строго сообщил:

– С каждой лошади по два медяка, с телеги по три, со всякого мужчины, способного держать меч, по пять, со слабосильных, стариков и детей – по два, с женщин, коров, овец и прочей живности – по медяку.

Я ошалело переварила полученную информацию. Выходило, что я попадаю в город вполне бюджетно, по цене коровы и овцы. За компанию с прочей живностью. Что, конечно, огорчало, но и радовало одновременно. Причем больше огорчало. А не поднять ли мне ценник в действующих рыночных условиях? А то, похоже, люди тут совсем не в курсе, какой редкий товар приехал в это богом забытое место.

– А ежели у меня нет денег? – самым игривым тоном спросила я.

– Не положено.

Я тихонько вздохнула и осмотрелась. Поток въезжающих в принципе почти иссяк, за нами стоят лишь парочка телег и несколько пеших путешественников. Видимо, все стремятся попасть в город с утра пораньше. Зато выезжающих хоть отбавляй. Что определенно играет мне на руку.

Я подошла поближе к стражнику.

– И ничего, ничего нельзя сделать? – Я медленно облизала губы и чуть подалась вперед грудью.

Парниша взял с места в карьер. Он улыбнулся во весь рот и громко выдал:

– Ну почему же? Давай-ка отойдем, я придумаю, как тебе рассчитаться.

Ох, ну до чего ж мужики все одинаковые! Даже скучно. Я шагнула ближе, становясь так, чтобы спина моей жертвы заслоняла меня от окружающих. Потянулась к парню и шепнула в лицо:

– Ну как же тебе не стыдно! Сволочь!

Стражник зарычал и схватил меня за плечо. Прямо как по сценарию! Я рванулась вперед, открывая взору всех желающих живописную картину: таможенник, красный, как вареный рак, сжимает в руке обрывок моего рукава.

– Люди добрые, да что ж это делается? Среди бела дня невинную девушку хотят обесчестить! И кто? Доблестный служитель нашего города! Человек, призванный защищать город от всяческого зла. Что ж это получается, если я сирота, значит, можно меня позорить? Можно меня унижать? Люди добрые, да как же это? Среди бела дня на сироту невинную напал! Обесчестить девицу захотел!

Голосить у меня всегда хорошо получалось. Народ собрался, как на концерт. Бедолага-солдатик, не совсем понимая, что происходит, судорожно сжал в руке мой многострадальный рукав. И, разумеется, я указала на это неоспоримое доказательство его подбежавшим товарищам. Топор в его руках и то не выглядел бы столь эффектно.

– Злодей! Насильник! Напал на девушку! Среди бела дня!

Чем чаще повторяешь одно и то же, тем охотнее в это верится другим. К тому же вдруг еще не все слышали?

– На сироту. На девственницу. Чудовище!

Бедняга попытался было оправдываться, но то ли и впрямь бывал замечен в подобных наклонностях, то ли стража не желала выносить сор из избы, но его технично и быстро увели под белы рученьки. Надо сказать, стражники вообще оказались бравыми ребятами. Я под впечатлением. Народ разогнали, виновника увели, перед обиженной извинились. И все это четко, быстро и почти молча. Без лишних слов, по крайней мере. Даже насладиться не дали. Бяки.

Хотя мне грех жаловаться. За моральный ущерб мне, моей сестре, которая видела мое унижение, моему отцу, который в гробу перевернулся, моей матери, которая на том свете чуть не умерла со стыда по второму разу, моему дяде, который теперь всенепременно должен отомстить за поруганную честь семейства, и многим другим родственникам, знакомым и прочим я стрясла с перепуганного стражника аж целых две серебряных монеты. Ну, и два медяка, тех самых, которые за проезд. Больше требовать было уже рискованно. С паршивой овцы, как известно, хоть шерсти клок.

Возница подозрительно на меня таращился, но мне это было до фонаря. Я никогда еще не бывала в средневековом городе, и меня интересовало решительно все. Была бы я совой, вертела бы головой на триста шестьдесят градусов. Хотя и так неплохо. Место, надо сказать, презабавнейшее. Все эти узкие улочки и дома, стоящие один к другому вплотную… Чудеса, да и только! Я такое только в кино видела. Но вживую куда как интереснее. Похоже, в городе намечается праздник. Повсюду ленты, цветы, транспаранты какие-то. Наш попутчик оказался не в курсе. Поэтому я, не отходя от кассы, то есть не сходя с повозки, окрикнула какого-то мальчишку, бегущего мимо:

– Эй, мелкий! А чё за мероприятие? Чего отмечаем-то?

Пацан на миг замер и окинул меня презрительным взглядом. Я кинула ему медяшку, он ловко поймал монетку и радостно сообщил:

– Сын нашего мэра женится. Сегодня на площади празднество.

Рядом тихо охнула Линка. И я больше ничего не успела спросить у информатора. Моя подружка, резко побелев, медленно сползла вниз и упала в типичный девичий обморок.

Глава 18

– Что весь дом перевернули, вижу. А нашли хоть что-нибудь?

– Да, шеф. Тут-то мы его и возьмем. Приглашают в больницу на обследование. Успеем, у нас полчаса.

– Оно вчерашнее.

– Значит, опоздали.

    Из к/ф «Достучаться до небес»

    (Knockin' On Heaven's Door)

Возница торопливо сгрузил нас у ничем не примечательной зеленоватой

двери. Провожать внутрь не стал, но терпеливо пояснил, что как раз здесь проживает чрезвычайно добропорядочная вдова, которая сдает внаем комнаты. Дешево и прилично. Как раз то, что нужно двум скромным сироткам. Нам с сестрицей достаточно сообщить, что мы от господина Витора Залесского, и нас устроят со всеми удобствами и бонусными скидками.

Маловразумительно помахав рукой в воздухе, наш попутчик удалился, а мы остались на пороге. В принципе мне ничего не мешало открыть дверь и войти, за исключением совести. Я так и не привела в чувство Линку. Поэтому сейчас она нелепо расположилась на тротуаре, прислоненная к не очень чистой стене. Факт, что моя подруга сидит в грязи, меня совершенно не смущал. Пока я вытаскивала ее из телеги, умаялась так, что вполне могла бы из вредности вообще оставить нахалку здесь. Провалившись в обморок, Линка никак не собиралась возвращаться к суровой реальности. Я еще раз печально обозрела бесчувственное тело. Пока мы сидели на телеге, я тщетно пыталась ласково потрепать ее по щекам и нежно потрясти за плечи. Теперь же, стоя посреди улицы, я уже не отличалась подобной слабохарактерностью. Откровенно говоря, я и вовсе злилась. Ну, с чего бы этой девке вдруг пришло в голову валиться в обморок? Что мешало сделать это чуть позже, уже внутри дома? Мысленно обругав подружку, я присела рядом на корточки. Все-таки милая она у меня, лежит себе тихонечко, беленькая, бледненькая… Как поганочка. Я хорошенько размахнулась и с силой вмазала свою ладонь в Линкину щеку. Бедняга ошалело распахнула большие синие глаза и шумно вдохнула воздух. Я осталась довольна произведенным эффектом и выпрямилась.

– Вставай, пойдем! – Я ухватилась за дверную ручку.

– А? Что? – Все еще плохо соображая, Лина поднялась на ноги и оперлась о стену.

– Приехали! – сообщил капитан очевидность в моем лице.

– Тата…

– Ась?

– А что это было? – Сестричка осторожно потрогала багровеющую щеку.

– Первая помощь. Экстренная, – разулыбалась я.

– А-а-а, – отчего-то нерадостно протянула Лина.

Но я уже не интересовалась этим вопросом. В конце концов, успокоив свою совесть, я могла войти в дом.

Помещение встретило нас жутковатым полумраком и запахом затхлости. Я скептически огляделась. Моему взгляду предстала обширная комната с узкими окнами, занавешенными болотно-зелеными шторами. Под окнами стояли зеленеющие же потрепанные диванчики, чьи подлокотники когда-то, очевидно, сияли золотистой краской. Краска давно облупилась, а обивка истерлась, местами до дыр. Пара невысоких столиков представляла собой чуть менее жалкое зрелище. В довершение всего мне попалась на глаза чудесная люстра, тускло сверкнувшая хрустальными шариками из-под зарослей паутины. Не дворец, конечно, но жить можно. Я и похуже дома видала. У моей подруги один знакомый вообще грибы в ванной выращивал. Возможно, одинокая вдова не способна одна содержать такие хоромы. Я двинулась вглубь комнаты, полная решимости.

К чему я была не готова, так это к тому, что за углом обнаружился… ресепшн. По крайней мере, это первое, что пришло мне в голову при виде высокого стола, за которым, сидя на стуле, мирно посапывала странноватая дама. На даме был типичный бальный наряд – нечто розовое и воздушное, в бантах и лентах. Все это великолепие в беспорядке топорщилось во все стороны. Плечи мадам прикрывала широкая вязаная шаль. Похоже, дама намеревалась соорудить и прическу, соответствующую образу, но то ли не хватило умения, то ли терпения. Волосы больше всего напоминали птичье гнездо. Схожесть усиливалась еще и за счет того, что оттенок волос ничем не отличался от цвета типичной вязанки хвороста. Когда-то бывшие, по всей видимости, каштановыми волосы изрядно припорошила седина. Игнорируя приглушенный вздох подруги у меня за спиной, я размашисто стукнула по звоночку, лежащему на столе. Звоночек ответил печальным «дзинь», и стареющая фея за столом подняла на меня взгляд.

Умудрившись поторговаться, я заполучила в свое распоряжение комнатку на втором этаже, оснащенную двумя кроватями, мутным зеркалом, шкафом и кривоногим столиком. Дверь, правда, немного перекосило, и закрывать ее приходилось посредством определенных манипуляций. Зато стены оказались покрыты слоем свеженькой голубой краски, запах которой уже практически успел выветриться. С чувством глубокого удовлетворения я растянулась на кровати. В это мгновение я была практически счастлива. Еще бы, ведь мне удалось выбить себе полупансион! Так что с голоду не умрем. Красота!

Я бы не отказалась поспать. Вот только с Линкой разберусь по-быстрому и на боковую. Не вставая с постели и продолжая разглядывать потолок, я поинтересовалась:

– Линукс, а ты, часом, не припадочная?

Лина сдавленно хрюкнула.

– Или, может, таки беременная? А что? Спишь до обеда, в обмороки падаешь. Что это было? Сознавайся!

Я резко села на кровати и обличительно уставилась на подругу. Линка подняла на меня большие грустные глаза, лицо ее исказила гримаса отчаяния, и моя сестричка разразилась крокодиловыми слезами. Чем окончательно и бесповоротно загнала меня в тупик.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (http://www.litres.ru/yana-ikramova/ta-kotoraya-zabludilas-10855754/?lfrom=931425718) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.