Тайный код Петербурга читать онлайн - Александр Мясников

Тайный код Петербурга

Александр Леонидович Мясников

«Тайный код Петербурга» – это приглашение в увлекательное и загадочное путешествие по времени и пространству города на Неве. Это детективное расследование в поисках ключа к пониманию самого города и его зазеркалья – мира, наполненного мифами, легендами, тайнами.

Поэтому на страницах книги «Тайный код Петербурга» вас ждут самые невероятные встречи.

Александр Мясников

Тайный код Петербурга

В поисках тайного знака (Вместо предисловия)

Считается, что в жизни бывает всё, но почему-то всегда у других!

На самом деле всё бывает у всех без исключения. В том числе у всего и у всех бывает тайна. И свой цифровой код. Своя криптограмма.

У каждого города есть свой код. Тайный или явный, который является ключом к пониманию города.

Код такого своеобразного в масштабах мира города, как Петербург, словно бы исчез, стёрся за расхожими штампами вроде: город белых ночей или колыбель трёх революций. Скрылся за такими символами, как Медный всадник или Александрийский столп, сокровищница Эрмитажа, и тому подобным.

Петербург парадоксален: при всей простоте организации пространства он сложен для целостного восприятия, но при всей загадочности – постигаем.

Тайный код Петербурга искали во все времена. И это понятно. Ведь город – это носитель культурной информации, это текст, своеобразная знаковая, а значит, и кодовая система. У города, как и у человека, существуют своё число, своя цифра, которые сопровождают, как верные спутники, всю жизнь. И часто эта цифра становится судьбоносной.

При всём своем материализме даже большевики пытались высчитать тайный код города.

В 1932 году газета «Ленинградская правда» сообщала, что определён символический математический центр города – район Витебского вокзала. Любопытно, что здесь-то, на набережной Фонтанки, и должен был стоять Витебский, тогда Царскосельский вокзал. Но владелец этого земельного участка запросил огромную сумму, и поэтому современный Витебский вокзал стоит не на набережной Фонтанки, а на Загородном проспекте.

И чтобы прикрыть свой интерес к эзотерической деятельности, газета «Известия» вышла с передовицей «Крепость большевизма». Передовица, то есть передовая статья, начиналась так: «Петербург, Петроград – центр православного мракобесия, чиновно-феодального господства, российского капитализма. Город феодального богатства, дворцов, созданных Ринальди, Росси, Кваренги, Воронихиным, Захаровым и другими бездарными архитекторами, – центр купеческой безвкусицы… Бесплановость, анархия царили в строительстве столицы Российской империи… Ленинградская партийная организация во главе с товарищем Кировым… добилась огромных побед».

Для справки: за годы правления Кирова (С.М. Кострикова) и его последователей в городе было безвозвратно уничтожено свыше ста уникальнейших храмов и других неповторимых архитектурных творений, созданных теми самыми бездарными архитекторами, творившими в центре чиновно-феодального господства, российского капитализма.

Город, как и всякое явление и объект, существует во времени и пространстве. Только пересечение этих двух осей позволяет воспринять и понять нечто. Но главное, это пересечение придаёт этому восприятию объём. Соединить эти оси на безбрежном пространстве с размытыми границами невозможно. Но тайный код Петербурга постигаем, и в первую очередь благодаря уникальности самого города на Неве.

Санкт-Петербург расположен на островах дельты Невы. Их сорок два. Каждый остров – это свой мир, свои истории. Остров – очерченное берегами пространство, которое человек в состоянии осмыслить. Из этих миров и историй и складывается облик города.

Для каждого человека город открывается со своей стороны. И в этой многоликости – своеобразие города на Неве. Каждый остров чем-либо знаменит, на каждом есть что-то «самое-самое», как, например, самая узкая улица на Васильевском острове и самая короткая – на Гутуевском острове. На каждом острове, как, впрочем, на левом и правом берегах Невы, есть свои легенды и мифы. Предания как о конкретных исторических событиях и персонажах, так и о вымышленных.

Поэтому история Петербурга представляет собой не только сухую хронику дат, но и собрание различных преданий и рассказов, бытующих с первого дня существования города.

Время оставляет в истории города свои знаки. Известные и не очень, явные и тайные.

Они превращают и сам город в некий таинственный знак.

Так жизнь человека в Петербурге сопрягается с метафизикой пространства.

И подтверждение тому – автографы времени. Они как оброненные, а зачастую и специально спрятанные частички разноцветной мозаики. Собирая и отыскивая их, и можно сложить удивительную картину метафизического бытия Петербурга.

Мифология города – не просто один из жанров городского фольклора – это одно из измерений городской культуры. Городская мифология – это своеобразный диалог, между городом и его обитателями.

Примеров проявления таинственного в Петербурге множество. Ведь порой он кажется иллюзорным, мистическим городом, затерянным в пепельно-жемчужном невском тумане. Город, где то, что было, словно и не исчезает, не растворяется в прошлом, а продолжает существовать рядом. Просто прячется за призрачной, туманной дымкой.

Поэтому живут рядом с нынешними горожанами и бывшие обитатели городского пространства. Как реальные, так и бестелесные.

Каждый город – повествование. Этот повествовательный текст создают названия улиц и номера домов, указатели и объявления, названия магазинов и реклама, дорожные знаки и светофоры.

Каждый текст упорядочивается в рамках своего жанра. Порой сложного, порой легкоузнаваемого и тривиального.

Но Петербург, кажется, с начала существования пытается создать свой повествовательный жанр. Что в общем-то неудивительно. Ведь ткань повествования города насквозь простёгана метафизической нитью. И эти стежки создают не только невероятный узор, но сплетаются в некую паутину. Поэтому порой Петербург называют сочинением метафорическим. «Метафора» в переводе с греческого буквально означает «перевозка». Иногда переводят как «перенос». То есть в метафоре слово используется для перевозки, переноса смысла с одного объекта на другой.

Только поняв хитросплетения этого более чем своеобразного и оригинального жанра, услышав его скрытую мелодию, и можно постичь тайный код города.

Метафизика Северной столицы

Тайна всегда рядом. Это суть метафизической составляющей Петербурга.

Но тайну не всегда можно увидеть. И это суть двойственности и призрачности города.

Представить себе Петербург лишённым мироощущения метафизики – всё равно что представить человека без позвоночника.

Даже передвигаясь по городу не поднимая головы, от метафизики всё равно не спрятаться: выше витрин сразу начинается вечность. А вечность – она и есть вечность, и никакое разоблачение мифологии и мистики ничего с этим фактом сделать не может.

Петербург предстает прежде всего как питомник миражей. Он подобен висячим садам легендарной царицы Семирамиды. Тем самым садам, признанным одним из семи чудес света.

И никогда заранее не известно, какой росток принесёт

плоды высокого искусства, а какой распустится в роскошный цветок зла.

История Петербурга неотделима от тайн с момента основания города.

Всё-таки не зря говорят о том, что уже по замыслу своему город обращён был к небесам, к обитающим в них богам, а не к земле. А посему обычная, повседневная жизнь была отодвинута на второй план.

Петербург утверждает приоритет бытия над бытом, «всегда» над «сейчас», закономерного над случайным. Идея здесь величественнее человека, смысл – больше чем жизнь, а эстетика почти всегда выше пользы. И вполне закономерно, что мистическое зачастую считается важнее реального. Тем более что мистические персонажи заполняют пространство города со дня основания.

В пространстве Петербурга отчётливо осознаётся, что несовместимость искусства и жизни – это всё-таки проблема жизни, а не искусства. В связи с полным и окончательным торжеством того, что теперь считают жизнью, искусство устранено из осознаваемого мира.

Аничков дворец и Аничков мост. XIX век

История – это жизнь каждого отдельного человека, и каждый человек – это история.

Вид на стрелку Васильевского острова

Город – это контекст многих историй. Но таков уж Петербург, что жизнь человека здесь сопряжена с метафизикой пространства.

И ещё: в этом городе всё взаимосвязано. Даже то, что, казалось бы, разделяет не только пространство, но и время. Время в городе, где метафизика, мистика и призрачность слились в некое фантасмагорическое единство, течёт по своим законам. И поэтому не только прошлое влияет на будущее, но и будущее может воздействовать на прошлое. Здесь, в Санкт-Петербурге.

«Графский проказник»

В конце ХХ века на Малой Садовой улице, на угловых с Невским проспектом домах, появились памятники котам. Кошке Василисе и коту Елисею. Ну и, казалось бы, что же тут странного или метафизичного. Памятники – замечательные образчики городской скульптуры. Очень полюбившиеся петербуржцам. Вроде бы всё так просто и ясно. Но не таков Петербург, чтобы в нём что-либо случалось просто так.

Не зря после появления Елисея и Василисы многие вспомнили об одной таинственной истории, случившейся на Малой Садовой в XVIII веке. И имевшей, да и по сей день имеющей, последствия.

На углу Малой Садовой и Итальянской улицы до сего дня стоит удивительный дворец эпохи елизаветинского барокко. Этот бело-голубой архитектурный шедевр строг и пропорционален. Очарование, лёгкость и какая-то свежесть придают зданию и отлично прорисованные детали декоративной обработки фасада. Это дворец графа Ивана Ивановича Шувалова.

Историческая справка

Постройка дворца была осуществлена в 1753–1755 годах по проекту одного из крупнейших русских зодчих середины XVIII столетия – Саввы Ивановича Чевакинского. Для того чтобы открыть вид на дворец со стороны Фонтанки и обширного луга, простиравшегося перед третьим Летним дворцом вдоль Невской першпективы до Фонтанки, в 1754 году были сломаны находившиеся на соседнем участке деревянные строения гофинтендантской конторы.

Усадьба занимала участок от Итальянской улицы до Невского проспекта. Со стороны луга его ограничивала великолепная сквозная колоннада с небольшим павильоном в центре.

Уникальность этого дворца в том, что, созданный выдающимся русским архитектором Саввой Ивановичем Чевакинским, он связан с именем не менее выдающегося русского мецената и просветителя Ивана Ивановича Шувалова. Памятник архитектуры стал памятником и архитектору, и первому владельцу дворца.

Дворец И.И. Шувалова современники оценивали как выдающееся сооружение. Савва Чевакинский точно нашёл пропорции и здания, и деталей фасада.

Угол Малой Садовой и Итальянской улиц. Шуваловский дворец

Во дворце находилась собранная Шуваловым картинная галерея.

Дворец посещали самые известные люди того времени. Нередко у Ивана Ивановича гостил Михаил Васильевич Ломоносов. Именно здесь Шувалов и Ломоносов обсуждали планы создания Московского университета. Дворец принял первых учеников только что созданной Академии художеств. До постройки здания академии на Васильевском острове её студенты обучались в Шуваловском дворце.

Иван Иванович Шувалов

Дворец был знаменит своими балами и маскарадами. Первый из них прошёл ещё в недостроенном здании в сентябре 1754 года. Торжество состоялось по поводу рождения великого князя Павла Петровича, будущего императора Павла I. Рождение наследника российского престола Павла Петровича великой княгиней Екатериной Алексеевной было отпраздновано Елизаветой I у Шувалова «роскошным балом-маскарадом». Вот что вспоминали очевидцы: «Большая зала вся была уставлена тропическими растениями и походила на сад. В буфете блистали золотые и серебряные сосуды и фарфоровые сервизы. Но особенное удивление вызывал грот, где поставлен был стол для императрицы и великого князя. Все стены грота были украшены гроздьями винограда. Из-за шпалер виноградника выставлялись камни разных горных пород, отражавшие блеск огней. Между кристаллами стояли античные бронзовые и мраморные бюсты, из-под которых били фонтаны дорогих вин».

Позднее жителям Петербурга дворец Шувалова был известен как «генерал-прокурорский дом». При новом владельце, генерал-прокуроре Александре

Алексеевиче Вяземском, дворец был частично перестроен. Его фасады приобрели черты, характерные для раннего классицизма. Дворовый фасад при этом не переделывался. В одном из флигелей разместилась екатерининская Тайная экспедиция.

В 1797 году при императоре Павле I Петровиче дворец купили в казну, и в дальнейшем, до 1917 года, он принадлежал Министерству юстиции.

Существует предание о том, что особое отношение к Шуваловскому дворцу и его хозяину император Павел I хранил всю жизнь. Ведь он знал, что именно в этом дворце и на средства хозяина было отмечено его появление на свет. Согласно петербургскому преданию, «на другой день после кончины Шувалова, проезжая мимо дворца верхом, император Павел Петрович остановился, снял шляпу, поглядел на окна и низко поклонился».

Но легенда, живущая среди горожан, связывает Шуваловский дворец с другой историей.

Ещё во время работы над проектом дворца, к огромному своему изумлению, зодчий и мастеровые обнаруживали, что в чертежи самым невероятным образом закрадывались нелепейшие ошибки и просчёты. Порой некоторые листы просто исчезали, а спустя время вновь появлялись. Но уже с какими-то непонятными пометами. Всё это придавало ненужную нервозность и вносило некоторую сумятицу.

О странных событиях в конце концов доложили графу. Хотя Иван Иванович и не придал никакого значения тревогам строителей, но повелел отслужить молебен на месте закладки дворца. Что и было сделано.

Однако эти меры не дали желаемого результата. На чертежах продолжали сами собой появляться кляксы, а новая штукатурка на стенах вспухала. Мало того, якобы новоселье в 1755 году было омрачено неприятнейшим инцидентом. По воспоминаниям очевидца, в Большом зале во время празднования внезапно рухнула тяжёлая бронзовая люстра, лишь по счастливой случайности не причинив никому вреда.

Император Павел I Петрович

Известный в своё время поэт Ермил Иванович Костров, первый русский переводчик

великого Гомера, в своих записках отмечал, что в гостях у своего лучшего друга, графа Шувалова, он постоянно видит… «чёртика с рожками», какого-то «проказника», который корчит ему «изрядно потешные мины».

Ермил Иванович Костров

Так, с лёгкой руки Ермила Ивановича, появилось выражение «графский проказник».

По Петербургу ходило множество сплетен о происхождении «графского проказника». Версии были разные. Одни утверждали, что чёртик был подарен Шувалову в Швейцарии, где граф гостил до постройки дворца. Другие уверяли, что рогатый был втайне подброшен в багаж графа и таким образом доставлен в Северную столицу. Третьи доказывали, что «проказник» сам проник в багаж графа, когда тот путешествовал по Европе. Но все сходились на том, что происхождение нечистого – иноземное.

Конечно, были те, кто не верил в существование посланника преисподней. Хотя их неверие лишь подтверждало старую истину: главная заслуга сатаны в том, что сумел убедить многих, будто он не существует.

Кстати, историю «графского проказника» изложил в книге «Петербургские забавы», изданной во французском Лионе в 1832 году, бывший камердинер Шувалова Пьер Бернар. Бернар же поведал и о том, как закончилась эта история с гостем из преисподней.

Когда Иван Иванович, по словам отставного камердинера, понял, чьих это рук дело, то решил избавиться от непрошеного гостя. Но все попытки оказались тщетны.

Тогда-то граф, отчаявшийся прогнать докучливого «жильца», совершил паломничество в Троице-Сергиеву лавру.

Известно, что братия лавры издавна специализировалась на борьбе со всякого рода нечистью. По-научному эта деятельность называется «экзор-цизм». В старину на Руси этому мудрёному заморскому термину соответствовало более простое определение – «изгнание бесов».

Там, в лавре, монахи дали графу неожиданный совет. Они порекомендовали Шувалову обзавестись чёрным котом. И объяснили: мол, два нечистых под одним кровом не уживутся.

И совет оказался правильным – русский кот одолел иноземную нечисть.

Но, покинув дворец, посланник преисподней, естественно, не спешил оставлять Петербург. Не раз и не два бывшего графского «жильца» видели в самых невероятных местах, при самых неожиданных обстоятельствах. И в самое разное время.

Возможно, что «графский проказник» сумел освоить и все ипостаси петербургского пространства. И времени. Ведь и в XXI веке отмечены случаи его появления. Правда, теперь он предпочитает шумные места, как, например, ночные клубы или проспекты. Известно, к примеру, что в минувшем году он долго крутился у дома номер 38–40 на Большом проспекте Петроградской стороны. И ведь, что важно, как всегда, сумел-таки набедокурить.

Призраки белых ночей

Существует мнение, что неповторимый историко-культурный ландшафт Петербурга сформировался в многоликости вселенской тайны бытия. Наверное, потому-то роскошные архитектурные полотна города на Неве, сотканные из призрачных линий и полутонов, по-особому сопряжены с метафизикой пространства.

Прозрачность и полутона – отличительный признак удивительного явления – петербургских белых ночей.

Городская аура превращает многие, казалось бы, привычные предметы и явления в уникальные.

Вид Зимнего дворца и старого Адмиралтейства

Даже белые ночи – в общем-то простое природное явление, связанное с географической широтой, – приобретают в городе на Неве особый метафизический смысл.

В разное время года город воспринимается по-разному.

Но особенно неповторим Санкт-Петербург летом, в белые ночи. Когда в городе не включают фонари и непривычно просторны коридоры проспектов и ладони площадей.

На набережной у Академии художеств

Белые ночи, этот краешек полярного дня, наблюдаются не только в Петербурге, но именно здесь они стали одним из символов города. Специалисты называют время белых ночей гражданскими сумерками.

Белые ночи – самый романтичный и таинственный период в Петербурге. В это время особенно торжественна гранитная одежда невских набережных. Благородным украшением каменного одеяния служат спуски к воде, охраняемые загадочными сфинксами, удивительными львами…

В облике Петербурга и днём присутствует некая изысканная декоративность, а в белую ночь она доходит до уровня высокой театральности.

Белые ночи Петербурга – это реальность и мираж. В своей туманной и сверкающей красоте город никогда не идентичен самому себе. Тени и свет сливаются и путаются, оставляя нетронутой душу Петербурга.

Днём мешает многолюдье, толпа спешит и несёт, не давая не только почувствовать, но и просто обратить внимание на знаки и значки, приметы и шорохи. Зато в тиши ночи, особенно белой, можно многое увидеть и услышать. Те же улицы и площади в пору белых ночей выглядят по-другому.

В белые ночи город на берегах Невы словно окутан жемчужно-серой дымкой.

Зыбкий сумрак белой ночи ненавязчиво уводит от сырого черновика жизни в мир иллюзорных желаний. В это время можно почувствовать, как из мозаики коротких зарисовок-впечатлений, штрихов-заметок складывается фантасмагорическая картина жизни – особой, петербургской жизни, когда исчезает грань между реальным и чудесным. Кажется, что многочисленные ангелы покидают свои привычные постаменты и парят над городом. А может быть, это всё вовсе и не кажется.

Павел I Петрович

Весь город словно призрак. В едва заметном в середине ночи сумраке – нет, это не сумрак, а лишь вуаль на глазах – мерцают золочёные шпили и купола. Отражением в воде колеблются, уже за гранью бытия, архитектурные громады, изысканные формы которых потеряли свою очерченность и стройность.

И не зря именно в белые ночи чаще всего бродят по городу призраки.

Оживают и многочисленные духи, и поныне населяющие Северную столицу.

Ведь именно в белую ночь на улицах пустого Петербурга призрак императора Петра I встретил своего правнука, будущего императора Павла I.

Легенда гласит, что как-то вечером Павел в сопровождении князя Александра Куракина и двух слуг прогуливался по улицам уснувшего города.

Вдруг впереди показался незнакомец, завернутый в широкий плащ. Казалось, он поджидал Павла I и его спутников, а когда те приблизились, пошёл рядом. Призрак обогнал путников, как бы ведя их. На ходу незнакомец сказал Павлу: «…Прими мой совет: не привязывайся сердцем ни к чему земному, ты недолгий гость в этом мире, ты скоро покинешь его. Живи честно и справедливо, по совести; помни, что угрызения совести – самое страшное наказание для великих душ».

Затем незнакомец остановился на площади у Сената и сказал:

«Павел, прощай, ты снова увидишь меня здесь».

Прощаясь, он приподнял шляпу, и Павел с ужасом разглядел лицо Петра I.

Призрак исчез на том самом месте, где Екатерина II чуть позже установила памятник Петру I – Медный всадник.

И наверное, не случайно в белые ночи у Михайловского замка чаще всего можно встретить призрак самого Павла I.

Историческая справка

Никакое другое строение в городе не овеяно таким количеством мистических и мифических историй, как этот замок на берегах Фонтанки и Мойки. Михайловский (Инженерный) замок – романтическая цитадель «русского Гамлета» – императора Павла I Петровича.

Не желая жить в Зимнем

дворце, любимой резиденции своей почившей матери Екатерины II, Павел распорядился построить новое здание на месте деревянного дворца Елизаветы I Петровны.

26 февраля 1797 года произошла торжественная закладка первого камня в фундамент дворца.

С момента начала строительства петербуржцы XVIII века с удивлением и трепетом взирали на рождающегося монстра. Такого город ещё не видел. В плане замок представлял собой квадрат со скруглёнными углами, внутрь которого вписан центральный восьмиугольный парадный внутренний двор. У всех фасадов Михайловского замка было разное оформление.

Люди с любопытством ходили вокруг Михайловского замка, удивляясь странному эффекту, благодаря которому казалось, что замок постоянно меняется.

К тому же он был полностью окружен каналами и рвами, наполненными водой.

Вход во дворец осуществлялся через единственный мост, который с заходом солнца разводился. Необычен был и красновато-кирпичный цвет замка. О его происхождении ходила романтическая легенда. Будто бы однажды Анна Лопухина – любовница императора – появилась на балу в красных перчатках и обронила одну из них.

Несколько молодых людей кинулись поднимать перчатку, но расторопнее всех оказался император. Однако он не вернул перчатку хозяйке. Вывернув перчатку наизнанку, приказал архитектору Винченцо Бренна составить точно такой же колер для фасадов Михайловского. Это цвет порой определяют как нечто среднее между цветом кирпича и свежей лососины.

Изначально замок носил имя архангела Михаила, небесного покровителя Павла.

Вообще, история Михайловского замка, как, впрочем, и жизнь его владельца, насквозь пронизана тайнами и мистическими предзнаменованиями. Каждый более или менее значительный факт рассматривался современниками сквозь некую мистическую призму. Когда замок освятили, он был ещё не готов. Весь ноябрь, декабрь и январь следующего года пытались закончить внутреннее убранство и изгнать из помещений чудовищную сырость. Ни того ни другого не успели.

Нетерпеливый и категоричный в своем стремлении Павел вместе со своим многочисленным семейством 1 февраля 1801 года въехал в новую резиденцию. А в ночь с 11 на 12 марта он был убит заговорщиками.

Ещё во время строительства распространились слухи, что блаженная Ксения Петербургская предрекла императору столько лет жизни, сколько букв в надписи над главным фасадом Михайловского замка: «ДОМУ ТВОЕМУ ПОДОБАЕТЪ СВЯТЫНЯ ГОСПОДНЯ ВЪ ДОЛГОТУ ДНЕЙ».

Михайловский замок

Правда, есть и иная версия происхождения надписи. Не менее мистическая.

В январе 1798 года, когда императрица Мария Фёдоровна готовилась стать матерью десятого младенца, императору Павлу представлялась в Зимнем дворце депутация петербургских старообрядцев для выражения ему чувств признательности за оказываемое покровительство. Известно, что император Павел I разрешил принимать в церковное общение старообрядцев, желающих восстановления канонического единства. Императору преподнесли древнюю икону Михаила Архангела в драгоценной золотой кованой ризе.

Государь очень милостиво принял депутацию. Икона была поставлена в кабинете государя, и перед нею затеплена лампада.

Императрица Мария Фёдоровна, жена Павла I

В сумерки того же дня Павел I, войдя в свой кабинет, в глубокой задумчивости сел в кресло у стола и устремил взгляд на икону, поднесённую ему старообрядцами.

Тихий шорох отвлёк его внимание. Он оглянулся и увидел у дверей старика в монашеской рясе, с красивым, но изборождённым морщинами лицом, с длинной седой бородой, с кротким и приветливым взглядом.

Павел даже не поинтересовался, как незнакомец попал в его кабинет. А тот, словно желая ободрить императора, расстроенного из-за состояния беременной жены, сказал:

– Супруга твоя подарит тебе сына Михаила. Этим же именем святого архангела ты наречёшь дворец, который строишь на месте твоего рождения. Помни слова мои: «Дому твоему подобает святыня Господня в долготу дней».

И таинственный гость исчез за дверью. Так показалось государю.

28 января императрица разрешилась от бремени сыном, и, по желанию Павла I, ему дано было имя Михаил.

В то самое время, когда грохот пушек с бастионов Петропавловской крепости возвестил жителям столицы о приращении царской семьи, любимец государя граф Кутайсов доложил ему, что дежурный по внутреннему дворцовому караулу офицер желает сообщить государю по секрету нечто важное.

В первую минуту Павел встревожился. А затем приказал позвать офицера.

Офицер рассказал, что на посту с часовым случился некий казус. И пояснил, что солдат, вероятно, в припадке горячки доложил о каком-то бывшем ему видении. Мол, какой-то старец, в монашеской рясе, в самый момент разрешения от бремени её императорского величества, подойдя к часовому, попросил напомнить императору, что новорожденного следует назвать Михаилом, а строящийся замок – Михайловским.

К совершенному удивлению присутствующих, государь сказал, что всё помнит и всё уже исполнено.

На другой же день он потребовал к себе архитектора Венченцо Бренно и приказал сделать на главном фронтоне надпись. Он вручил зодчему лист бумаги, на котором рукой государя было начертано: «Дому твоему подобаетъ святыня Господня въ долготу дней».

Горожане вчитывались в чеканные буквы библейского изречения на замоке, снова и снова пересчитывали буквы на мраморной ленте. Выходило 47. Пророчество сбылось – ровно столько лет прожил император, убитый в ночь с 11 на 12 марта 1801 года в Михайловском замке.

А кое-кто вспоминал слова самого Павла I, который любил повторять, что умрёт на том же месте, где родился. Он родился в 1754 году во дворце Елизаветы Петровны, который стоял как раз на месте Михайловского замка.

Мистической атмосферой пронизан не только замок – символика мифологии ощутима и у памятника Петру I перед Михайловским замком.

Убийство императора в Михайловском замке, в котором после этого долго никто не хотел жить, породило массу жутковатых историй. Говорят, что бедный император так и не нашёл успокоения, поэтому-то и бродит по его длинным, запутанным коридорам. Некоторые считают, будто он до сих пор пытается найти заговорщиков, задушивших его, и рассчитаться с ними…

Михайловский (Инженерный) замок

Но тень убитого императора Павла I можно не только встретить, но и услышать. Ведь призрак Павла наигрывает на флажолете. И якобы звуки мелодии этого старинного музыкального духового инструмента зачаровывают каждого, кому довелось услышать музицирование царственного привидения.

Убийство Павла Петровича в Михайловском замке в ночь на 12 марта 1801 года

Михайловский дворец словно притягивает к себе мир зазеркалья. Существует поверье, что если белой ночью подойти к памятнику Петру I у Михайловского замка, то легко заметить, как ровно в три часа он начинает странным образом шевелиться.

Удивительный оптический эффект присущ не только Михайловскому замку и памятнику Петру, но и Смольному собору. Согласно наблюдениям петербуржцев, по мере приближения к собору кажется, что он постепенно «уходит» в землю.

Говорят, что в белые ночи многочисленные призраки, облюбовавшие музеи города, выходят наконец за пределы их стен.

На

Дворцовой набережной у Зимнего дворца появляется призрак Николая I. Его узнают по прямой осанке, золотым эполетам и холодному, внушающему всем трепет взору…

Коридоры Русского музея, бывшего Михайловского дворца, покидает некая хрупкая дама в чёрном воздушном платье. Её лицо скрыто вуалью, и кто она, никому не известно. Со стороны может показаться, что она спешит на свидание.

На Благовещенском мосту жалуется на свою несчастную судьбу Шишига, или Шишиморка. В июньские ночи она порой встречается со своей подругой Кикиморой, которая обитает рядом с Домиком Петра I на Троицкой площади.

Подле Исаакиевского собора скитается призрак зодчего Монферрана. Ему было предсказано, что он умрет сразу, как достроит собор. На протяжении сорока лет, пока продолжалось строительство, тень гигантского Исаакия нависала над будущностью выдающегося зодчего. В Петербурге ядовито посмеивались: «Потому-то он так долго и строит, что знает предсказание». Собор, заложенный в 1818 году, торжественно освятили в 1858 году. На церемонию прибыла царская семья. И тут якобы Александр II сделал замечание Монферрану за «ношение усов», что в то время разрешалось только военным. Архитектор всерьез расстроился, почувствовал себя плохо и, не дожидаясь окончания праздничной церемонии, ушёл домой. Спустя месяц Монферран скончался.

Белая ночь усиливает и без того обостренное петербургское чувствование. Пустынные улицы, поражая строгостью и безупречностью архитектурных форм, заставляют по-новому ощутить себя. Каждая улица как книга, которую можно читать и перечитывать. Или как таинственный пергамент, скрывающий тайные формулы устройства мира.

Исаакиевский собор. Рисунок Монферрана

В белую ночь преображаются многочисленные городские набережные, создавая какое-то особое пространство, благо рек и каналов хватает. На каждом мосту – свои фонари: чудные фонари, свет которых в июне не нужен. Названия мостов – Итальянский, Певческий, Синий, Поцелуев, Львиный – как будто вызывают к жизни призраков города, воспетого Пушкиным и Гоголем, города, который представляет собой в это время фантастическое видение.

Тени Летнего сада

Считается, что у каждой белой ночи есть своя мелодия. Но наиболее отчетливо её можно услышать на набережной у ограды Летнего сада.

Ансамбль Летнего сада и дворца – самый ранний в Санкт-Петербурге.

Летний сад создавался по указу Петра I на выбранном им месте и по его плану. Здесь работали известные архитекторы Иван Матвеевич Матвеев (Угрюмов), Михаил Григорьевич Земцов, Никола Микетти, Жан-Батист Леблон и другие.

Историческая справка

Летний сад был разбит по образцу регулярных парков XVIII века – с симметрично расположенными аллеями, фигурной стрижкой деревьев и кустарников, партерными цветниками, декоративной скульптурой, фонтанами. В петровское время он являлся парадной царской резиденцией, где летом протекала общественная и придворная жизнь Петербурга. На берегу Невы и Фонтанки в 1710–1712 годы по проекту архитектора Доменика Трезини построен Летний дворец Петра I. Дворец сохранил без изменения первоначальную планировку и отделку резным деревом, голландскими плитками и цветными изразцами, а также плафонную живопись, зеркала и шпалеры.

Постепенно Летний сад утратил свой первоначальный облик. С конца XVIII века Летний сад стал любимым местом прогулок петербуржцев. Здесь бывали Иван Андреевич Крылов, Василий Андреевич Жуковский, Александр Сергеевич Пушкин, Иван Александрович Гончаров, Пётр Ильич Чайковский, Александр Александрович Блок и многие другие.

Летний дворец и Летний сад в Петербурге. Гравюра А.Ф. Зубова

В XIX веке здесь были построены павильоны – «Кофейный домик», по проекту архитектора Карла Ивановича Росси, и «Чайный домик», по проекту архитектора Людовика Шарлеманя. На площадке перед «Чайным домиком» установили памятник великому русскому баснописцу Ивану Андреевичу Крылову, созданный скульптором Петром Карловичем Клодтом.

Кофейня в Летнем саду. XIX век, Иоганн Мейер

Была сооружена и чугунная ограда по проекту архитектора Шарлеманя со стороны набережной Мойки.

Летний сад в начале XIX в. Рисунок Г.Г. Чернецова

С появлением ограды у петербуржцев появилось выражение «встретимся у Шарлеманя». Это означало совершенно конкретное место – ограда Летнего сада, напротив Михайловского замка, на берегу Мойки.

Летний сад для петербуржцев – это и особое место, и особое явление. Ведь даже настоящая весна начинается с Летнего сада. Считается, что петербургская весна наступает, когда с мраморных скульптур снимают зимние одежды – деревянные чехлы, которыми спасают произведения искусства от ветра, дождя и снега.

Защитные деревянные футляры со скошенной крышей сконструированы по образцам скульптора Василия Ивановича Демут-Малиновского, который во второй половине XVIII века следил за дворцами и парками Петербурга.

Ограда Летнего сада с часовней на месте покушения на императора

Он-то и придумал, как защитить нежные мраморные итальянские изваяния от жестокостей русской зимы.

По традиции последней раскрывают самую ценную скульптурную группу Летнего сада – «Амур и Психея».

Скульптурная группа симметрична: откинувшийся влево спящий Амур, а Психея, склонившаяся к нему, так порывиста, что кажется, трепещет в воздухе край её плаща.

Сюжетом для скульптуры послужила поэтическая легенда о любви сына богини Венеры Амура к прекрасной девушке Психее.

Царская дочь Психея стала возлюбленной знаменитого бога любви. И всё бы было хорошо, если бы не одно из условий: она никогда не должна была видеть обличье своего суженого при свете. Понятное дело, девушка не удержалась и однажды ночью зажгла светильник. Спящий Амур оказался действительно прекрасен, но, пока Психея зачарованно смотрела на него, капля масла с лампы упала ему на кожу. Он проснулся и исчез.

Прекрасный миф застыл в мраморе: восхищённая Психея наклоняется к своему таинственному супругу – через мгновение капля горячего масла, падающая из светильника, разбудит Амура, и он в гневе покинет Психею. Девушке придётся перенести немало испытаний, прежде чем она вновь обретёт своего любимого.

Но старые липы Летнего сада решили по-другому – и капля масла из коварной лампы так никогда и не обожжёт беззащитное тело спящего бога, и Психее не придётся искать исчезнувшего супруга в страшных окрестностях античного Ада. Всё останется так, как есть…

Кстати, от брака Амура с Психеей родилось Наслаждение. Может быть, поэтому здесь на аллее вдоль набережной Лебяжьей канавки с конца XVIII века устраивался смотр невест. Эта традиция сохранилась вплоть до начала XX века.

Но уж таков Петербург, что здесь даже античный миф преображается, попав под метафизическое очарование таинственного света. Известно, что каждый год в одну из белых ночей, очнувшись от векового сна, пара всё же покидает свой постамент. Двоих возлюбленных, держащих друг друга за руки, не раз видели летящими над застывшим зеркалом Лебяжьей канавки, над окутанным пеной цветущей сирени Марсовым полем. Замечали и у ограды Летнего сада со стороны Невы.

Классический ритм чередующихся лаконичных строк чугунных копий с изящным, словно в сонете,

завершением в конце поэтического ряда гранитных колонн вызывает смутное, как во сне, необъяснимое ощущение чуда.

Эта ограда вместе с садом стала героиней одного из самых ярких стихотворений Анны Ахматовой.

Я к розам хочу, в тот единственный

сад,

Где лучшая в мире стоит из оград,

Где статуи помнят меня молодой,

А я их под невскою помню водой.

В душистой тиши между

царственных лип

Мне мачт корабельных мерещится

скрип.

И лебедь, как прежде, плывёт

сквозь века,

Любуясь красой своего двойника.

И замертво спят сотни тысяч шагов

Врагов и друзей, друзей и врагов.

А шествию теней не видно конца

От вазы гранитной до двери дворца.

Там шепчутся белые ночи мои

О чьей-то высокой и тайной любви.

И всё перламутром и яшмой горит,

Но света источник таинственно

скрыт.

Ограда была создана по проекту Юрия Матвеевича Фельтена и Петра Егоровича Егорова в 1784 году и установлена вдоль набережной Невы на месте деревянных петровских галерей.

Летний сад, ограда и Лебяжья канавка

Её величавая монументальность и вместе с тем лёгкий, ажурный рисунок принесли ей мировую славу.

В ограде Летнего сада тридцать шесть гранитных колонн, увенчанных вазами и урнами. Колонны соединены железными звеньями из копий и прямоугольников, украшенных розетками.

Скульптура «Амур и Психея» в Летнем саду

Совместная работа Фельтена и Егорова определила облик не только левого берега Невы, но в известном смысле повлияла на характер восприятия всего гигантского комплекса набережных обоих берегов.

Всемирно известная ограда является не только украшением Летнего сада, но и одним из символов города наряду со шпилем Адмиралтейства, Медным всадником, ансамблем стрелки Васильевского острова, ангелом Петропавловки.

Под очарование ограды Летнего сада, которую порой называли восьмым чудом света, конечно же, попадали многие.

Существует легенда, которая рассказывает об одном англичанине. Он был очень богат, много слышал о Санкт-Петербурге и однажды на склоне лет решил обязательно его посетить.

В одну из белых ночей его яхта остановилась на Неве у Летнего сада. Англичанин спустился на берег, подошёл к ограде. Усевшись на раскладной стульчик, он впился глазами в легкие переплетения.

Так неподвижно и просидел до утра, любуясь, как меняется решетка в призрачном свете белой ночи…

Перед тем как вернуться на яхту, он сказал: «Больше я ничего не хочу смотреть. Теперь я могу спокойно умереть. Я видел чудо. Я видел совершенство красоты и гармонии».

Вступив на яхту, он приказал отправляться в обратный путь. На глазах удивлённых петербуржцев яхта снялась с якоря и взяла курс на море.

Между прочим, позднее петербургская молва считала этим чудаком английского писателя Роберта Стивенсона. Того самого автора «Острова сокровищ». Якобы это он встречался на набережной Невы у ограды Летнего сада с русским писателем Иваном Александровичем Гончаровым, который вернулся из кругосветного путешествия на фрегате «Паллада».

Считается, что с тех пор каждый год в акватории Невы появляются корабли-призраки.

Флотилия прозрачных лёгких барок, бригантин, корветов и других скитальцев морей бесшумно скользит по невским водам, ненадолго бросает якоря перед оградой Летнего сада. А затем, словно отдав дань окутанному жемчужной пеленой шедевру, эскадра летучих голландцев возвращается на бескрайние просторы океанов.

Парусник

Хотя знатоки утверждают, что каждый раз один-два корабля задерживаются. Может быть, для того, чтобы экипажу прогуляться по набережным и встретиться с постоянными обитателями мира призраков. Теми, кто избрал Петербург своей постоянной гаванью. Или сотоварищами «графского проказника», или им самим.

Всё возможно, ведь белые ночи – это время без времени. И поэтому в белую ночь открывается дверь в пространство, которое слито с бесконечностью.

Тайные диалекты языка любви

Любовь. Пожалуй, трудно назвать ещё одно чувство, которое породило бы такое количество традиций, всевозможных магических и мистических ритуалов, легенд и преданий.

Ещё древние были убеждены, что люди рождены друг для друга. Мудрые классики утверждали, что в мире зла, глупостей, уверенности и сомнений, называемом существованием, есть одна вещь, для которой стоит жить и которая, несомненно, сильнее смерти, – это любовь.

Правда, те же классики замечали, что величайшая мудрость состоит в том, чтобы не всегда быть мудрым.

Как часто человек ошибается и нервничает, когда не понимает языка говорящего с нами собеседника. Или попадает в тупик, особенно если этот собеседник ему дорог…

Конечно, нет безвыходных ситуаций: надо освоить язык, на котором с тобой разговаривают. или даже молчат. У языка любви, как и у всякого языка, есть диалекты. Все эти диалекты подчиняются главному закону – в любви надо объясняться на языке того, кого любишь.

Екатерина II Алексеевна

В жизни всё взаимосвязано: живёшь – хочется любить, влюбился – хочется жить!

Сегодня одни специалисты насчитывают пять языков любви, другие семь. Но суть не в их числе. Ведь известно, что полнота жизни – это не количество событий. Полнота жизни – это полнота чувств, среди которых любовь занимает главное место.

Взаимопонимание, скорее стремление к взаимопониманию, стимулировало появление новых диалектов языка любви. Новых знаков…

Место рождения первого диалекта – Санкт-Петербург.

В 1769 году, в эпоху правления Екатерины II, вышел в свет «Письмовник» Николая Гавриловича Курганова – своеобразная энциклопедия русской жизни XVIII века. В «Письмовнике» есть и интереснейший раздел – «Роспись о мушках». Мушками назывались кружочки или какие-нибудь другие фигуры, вырезанные из чёрной материи. Они должны были имитировать родинку. Их наклеивали на лицо.

Место на лице, на которое наклеивалась мушка, имело особое значение, и мушка получала соответствующее название.

Историческая справка

В разделе «Роспись о мушках» книги «Письмовник» Николая Гавриловича Курганова детальнейшим образом расписано, какое положение мушки чему соответствует и как эта самая мушка называется:

«Расположенная среди правой щеки – удивление.

Среди лба – знак любви.

Меж бровей – соединение любви.

Над правою бровью – объявление печали.

Над левою бровью – честь.

На висках – болезнь или простота.

На правой щеке – смирение.

Посреди носа – злобство.

На конце носа – одному отказ.

Под носом – вертопрашество.

Справа под носом – сердечная жалость.

Под бровью – люблю, да не вижу.

Под левым глазом – слезы.

Среди левой щеки – радость.

Под левой щекою – горячество.

Среди губы – прелесть».

Каждая дама имела запас мушек и на балу – в зависимости от ситуации – в туалетной комнате могла изменить расположение мушки. По свидетельству современников, мушками в Петербурге не гнушались даже многие щёголи, а в России перед ними не смогли устоять даже женщины из семей раскольников.

Но одним из самых универсальных языков любви стал язык цветов. Любовь – это общение и отношение двух людей. Цветы всегда были незаменимым средством при общении. Да и при знакомствах тоже.

С незапамятных времен считалось, что цветы обладают даром выражать

многообразие человеческих чувств. Неудивительно, что именно вокруг цветов сложилась целая культура отношений мужчин и женщин. Тех самых отношений, которые испокон веков имеют флёр загадочности и тайны.

Цветы позволяли инициировать знакомство, продемонстрировать свою заинтересованность, намекнуть на пылкость чувств или, наоборот, на полнейшее равнодушие. Цветочные вариации давали возможность вести молчаливые диалоги и выражать сложную гамму переживаний.

Язык цветов пришёл в Россию через Петербург. А в Петербурге приобрёл особое звучание, особый магический налёт.

Историческая справка

В начале XIX века русский поэт Дмитрий Петрович Ознобишин перевёл с персидского языка и издал в Санкт-Петербурге книгу «Селам, или Язык цветов».

В ней Ознобишин поместил более четырёхсот названий растений, каждому из которых соответствовало либо небольшое изречение, либо краткая реплика в возможном разговоре на вымышленном языке цветов.

И язык цветов стал стремительно распространяться.

Магия цветов утверждала, что на языке цветов и у чисел есть секретное значение. То есть о многом говорит количество цветов в букете. 1 цветок – ты всё, что у меня есть! 3 цветка – хочу увезти тебя на край света. 5 цветков – я тебя люблю! 7 цветков – традиционно дарят в день обручения. 9 цветков – я тебя уважаю как друга.

Составляя букет, стоит иметь в виду, что и цвет, и форма, и оформление цветов может нести огромную смысловую нагрузку. Часто это связано с легендами и мифами о том или ином цветке. Со значением цветов связано и множество предрассудков. Тем не менее существует и общепринятая символика цветов.

Красный цвет означает жизнь, любовь, свободу, торжество и в то же время огонь, кровь. Букет алых роз, например, будет скорее расценен как выражение страсти, чем как признание в любви.

Жёлтый почему-то считается цветом разлуки и предательства, хотя на самом деле жёлтый – это цвет солнца, цвет тепла, интеллекта.

Зеленовато-жёлтый, сернистый олицетворяет ненависть, зависть, неверность, своенравие. Не стоит дарить даме зеленовато-жёлтую орхидею, чтобы не вызвать подозрений!

Оранжевый – радость, теплота, солнце, сила, урожай, счастье, праздник. Букет из календулы или тагетиса смотрится ярким и подарит немало радости, напоминая о тёплом лете и щедрой осени.

Фиолетовый (особенно тёмный) – связующий цвет, означающий печаль и в то же время величие, достоинство, роскошь.

Синий – холод, спокойствие, тяжесть, энергия, бесконечность, тоска. Букет синих цветов, подаренных любимой женщине, напомнит ей, что у неё есть на кого положиться.

Голубой – чистота, верность, даль. Букет голубых колокольчиков или незабудок хорошо преподнести чистому, юному, невинному существу.

Зелёный – мир, пассивность, покой.

Светло-зелёный – чистота, веселье. Букеты с использованием светлой зелени особенно хороши весной.

Тёмно-зёленый, холодный – надежда, покой, мир, плодородие. С жёлтым, оранжевым, красным его звучание слабеет, с синим – усиливается.

Белый – нейтральный цвет, сильно контрастирующий со всеми тёмными цветами, вносит свет, веселье. Особенно усиливает праздничное звучание красного. Символически воспринимается как чистота.

Чёрный – нейтральный цвет. Означает печаль, серьезную торжественность, траур. С этим цветом надо быть осторожнее. Чёрные розы, к примеру, хороши только тогда, когда они к месту или же весьма любимы получателем букета. Не стоит дарить их слишком часто и не вовремя.

Язык цветов из старинной книги

Когда нужно положить конец чьим-то излишне настойчивым ухаживаниям, то нарушителю спокойствия следует поднести букет засушенных цветов. Это знак отвергнутой любви.

Даже если этот человек не знаком с языком цветов, то такой оригинальный подарок заставит его задуматься…

Букет в подарок

Петербургские барышни и кавалеры знали язык цветов. Достаточно было преподнести в подарок девушке скромный букетик фиалок, чтобы она поняла: кавалер днём и ночью думает о ней. С помощью гортензии благодарили друга за понимание, водяная лилия сообщала о заполнившей душу страсти, а орхидеи выражали нежность и любовь.

Не меньшее значение имело, как цветы преподнесены – соцветиями вниз или вверх, есть ли в букете листья, шипы, бутоны. Было важно не только количество цветов, но и в какой руке – правой или в левой – преподносится букет.

Даже наклон руки имел свой смысл: вправо – «да», влево – «нет». Если дама, принимая цветок от кавалера, прикалывала его к волосам, это означало предостережение, а если у сердца – любовь.

Иногда цветы присылались вместо писем.

Например, гиацинт по числу бутонов «назначал» день встречи, а колокольчик по количеству цветков «уточнял» час свидания. Гербера намекала на то, что лучше быть вместе. Ирис говорил: «Я очень дорожу твоей дружбой». Листья пальмы в смешанном букете означают, что «вы самая-самая лучшая во всём».

Букет, перевязанный ниткой жемчуга, подчёркивал восхищение красотой той, кому предназначались цветы.

Если же в букет был вплетён бисер, это был грустный намёк на отчуждённость.

В самом начале XIX века в Петербурге, а затем в России пользовались популярностью «александровские» букеты. Они были названы так в честь русского императора Александра I.

Александр I Павлович

Петербургский журнал так описывал рождение этой моды: «В память пребывания императора Александра в Европе дамы взяли за правило носить букеты, которые созданы из цветов, составляющих по начальным буквам своих названий имя Alexandre. Без этих букетов ни одна порядочная женщина не смеет показаться в обществе, ни в театре, ни на гулянье.

Букеты отличались только величиною и ценностью: большие носили на груди, а маленькие – в прическе.

Наши предки знали, что мудрость состоит не в том, чтобы подавлять страсти, а в том, чтобы заставлять их содействовать счастью. И в Петербурге старались следовать этой мудрости.

Поцелуев мост

Что нужно для того, чтобы не упускать возможности в устройстве личной жизни? В Петербурге для этого необходимо отправиться на Поцелуев мост.

Историческая справка

В полдень теплого августовского дня 1816 года по новому Поцелуеву мосту через Мойку проехал первый экипаж.

Поцелуев мост является одним из самых старых мостов Петербурга. В начале XIX века деревянный Поцелуев мост заменили чугунным, сделанным по проекту архитектора Василия Ивановича Гесте.

Новый мост состоял из нескольких секций и был украшен гранитными обелисками с фонарями. Его узорчатая ограда в точности повторяла ограду на набережных Мойки в этом месте.

Поцелуев мост не один раз ремонтировался, но реставрационные работы были в основном связаны с развитием транспорта: так что после каждой реконструкции Поцелуев мост становился шире, пока его ширина не достигла 23,5 метра при длине около 40 метров. Все эти реконструкции не повлияли на внешний вид Поцелуева моста, который, за исключением его ширины, к началу XXI века лишь незначительно изменился. Главным новшеством при очередной пере – стройке моста в XX веке стала прокладка по нему трамвайных путей. Но красота Поцелуева моста от этого не пострадала.

Сохранились фигурная решетка и четыре обелиска, увенчанные позолоченными шарами.

Стоящие при въезде на Поцелуев мост, они по-прежнему остаются такими же, какими были много лет назад.

Необычное название этого моста в Петербурге не могло не породить множество романтических легенд. Рассказывали, что в XVIII веке, когда набережная реки Мойки являлась городской границей, на Поцелуевом мосту прощались со своими возлюбленными моряки и вообще все, кому приходилось уезжать из города. Здесь же происходили и встречи с любимыми, которые, естественно, сопровождались поцелуями. По другой версии, неподалеку от моста находилась тюрьма, и арестанты прощались на нем со своими родными. Также говорили, что на этом мосту встречались влюбленные пары, вынужденные по каким-либо причинам встречаться тайком.

Поцелуев мост через реку Мойку

Настоящее же происхождение названия «Поцелуев мост» гораздо прозаичнее. Просто рядом с мостом в XVIII веке жил купец по фамилии Поцелуев, державший в своем доме трактир под названием «Поцелуй». Трактир был хорошо известен в городе, поэтому вскоре его название «перекинулось» на ближайший к нему мост.

Впрочем, придуманные в прошлые века легенды о поцелуях стали реальностью в ХХ веке. Это именно тогда появились поэтические строки:

Ужели вы не любовались

На сфинксов фивскую чету?

Ужели вы не целовались

На Поцелуевом мосту?

Может быть, легенды, связанные с Поцелуевым мостом, возродились и благодаря некогда популярной песне: «Все мосты разводятся, а Поцелуев, извините, нет…»

В городском фольклоре существует огромное количество примет, связанных с Поцелуевым мостом. Считается, что влюблённые, поцеловавшиеся на мосту или, наоборот, под мостом, обязательно будут счастливы. И чем дольше длится их поцелуй, тем больше счастья их ожидает в будущем.

Молодоженам в день свадьбы рекомендуется пройти или проехать по Поцелуеву мосту, причём они должны начать поцелуй на одном берегу Мойки, а закончить его на другом – это сулит долгую и счастливую семейную жизнь.

А пассажиры корабликов, проплывающих под мостом, вообще, вынуждены целоваться каждый раз, находясь под мостом, иначе, согласно городской легенде, его дух не поверит в искренность чувств и накажет «неверных».

Существует и ещё одна примета: тот, кто расстается с близким человеком, должен попрощаться и поцеловаться с ним на этом мосту – тогда этот человек обязательно вернется.

Талисманы Петербурга

Медный всадник, кораблик на шпиле Адмиралтейства, ангел на шпиле Петропавловки – официальные символы Петербурга. Они по праву воспринимаются и как своего рода городские талисманы. Но есть в городе и другие, не менее значимые, а порой и более близкие для горожан талисманы.

О Петербурге, как бы это ни казалось странным, невозможно говорить с позиции строгой логики. Город, не знавший в своей истории классического европейского Средневековья, тем не менее является городом древним, мудрым, в чём-то глубоко иррациональным и вполне соответствующим критериям европейской «столичности». Все определения подходят к нему. Он вобрал в себя даже те традиции, которые, казалось бы, ему не присущи «от века», такие, например, как сугубо народная мифология. И когда осознается эта простая истина, неизбежно встает вопрос о его метафизической доминанте.

И неудивительно, что в городе существует ритуал загадывания желаний в определённых местах. Как правило, этот ритуал связан с предметами, которые выполняют роль городских талисманов.

С незапамятных времен, отправляясь в дорогу, люди брали с собой талисманы, амулеты, обереги, с тем чтобы они сохранили путника живым и невредимым, принесли удачу. Кроме того, дорогой воспринималась и сама жизнь. И понятно, что многие стремились и стремятся заручиться поддержкой судьбы, поддержкой силы талисмана на этом извилистом и порой непредсказуемом пути.

Петропавловский собор в Петропавловской крепости

Как правило, традиции загадывания при помощи талисмана связаны с осязанием. Это значит, что если потрогать какую-нибудь вещь, то она поможет в осуществлении заветного желания.

Памятник Дмитрию Оскаровичу Отту

Как, например, утверждается, что прикосновение к надгробной плите на могиле Павла I в Петропавловской крепости излечивает от зубной боли.

Также многие твердо верят, что, потерев левой ладонью левый шар на стрелке Васильевского острова, можно избавиться от головной боли.

В Петербурге всем известен родильный дом имени доктора Отта (НИИ акушерства и гинекологии имени Д.О. Отта). Первый в городе Повивальный институт при «императорской родильне» был основан в 1797 году по инициативе учёного-энциклопедиста Нестора Максимовича Амбодика-Максимовича.

В 1893 году директором Клинического повивального института стал профессор Дмитрий Оскарович Отт. Это его стараниями институт переехал в новые великолепные корпуса, построенные по проекту архитектора Леонтия Николаевича Бенуа в красивейшем месте Петербурга – в Биржевом сквере возле стрелки Васильевского острова.

В здании института есть бронзовый памятник Дмитрию Оскаровичу Отту. Правая рука и левая нога у памятника натёрты до сияющего блеска. Существует поверье, что если беременная потрет левую ногу памятника знаменитому профессору, то роды у неё пройдут благополучно, а тем, кому будут делать кесарево сечение, нужно потереть правую руку, тогда операция будет успешной.

Лик первого императора

Особое значение в городской мифологии обрел памятник Петру I у Михайловского замка. Не только сам памятник, но барельефы на боковых сторонах пьедестала.

Историческая справка

Памятник Петру I перед Михайловским замком – первый конный монумент в России. Памятник исполнен итальянским скульптором Карло Бартоломео Растрелли, прибывшим по приглашению в Петербург ещё в 1716 году.

Растрелли изобразил Петра I в облике римского императора, восседающего на могучем коне. Увенчанный лавровым венком победителя, царь держал в правой рукой фельдмаршальский жезл. Растрелли достиг большого портретного сходства – он снял восковую маску с живого Петра в 1719 году. После смерти императора о модели надолго забыли. По каким-то неясным причинам и Елизавета Петровна не захотела устанавливать памятник. Растрелли планировал воздвигнуть монумент в центре Дворцовой площади. Лишь в 1799 году, в самый разгар работ по сооружению Михайловского замка, неожиданно вспомнили о конной статуе Петра I. Её решено было поставить перед южным фасадом здания.

Согласно преданиям, надпись на памятнике была придумана самим Павлом I. Причём в пику своей матери надпись он делает ещё более лаконичную, чем это сделала Екатерина II для Медного всадника. Если там было четыре слова: «Петру Первому Екатерина Вторая», то Павел добился абсолютной краткости, ограничившись двумя словами: «Прадеду правнук».

Памятник Петру I у Михайловского замка

Если загадывать заветное желание у памятника можно только в белые ночи, то вот к барельефам можно прийти зимой и летом, днем и ночью.

Боковые стороны пьедестала украшают бронзовые работы, выполненные под руководством скульптора Михаила Ивановича Козловского.

На них запечатлены два важнейших сражения Северной войны – Полтавская баталия и Битва при Гангуте.

И там, и здесь в небе над местом

сражения парят ангелы. Они протягивают Петру I лавровый венок и трубят о победе.

Бронзовые работы почти детально воспроизводят стилистику гравюр петровского времени.

Две работы, посвященные далекой Северной войне, обрели в городской мифологии особый смысл.

В левой части бронзовой гравюры «Битва при Гангуте» на флагманском корабле – Петр I, который командует «авангардией». В облаках изображение Льва – знака зодиака, соответствующего июлю, когда произошёл Гангутский бой.

Справа – пленённый шведский корабль, на который уже вступили русские, подняв флаг. Ещё минута, и та же участь постигнет другие вражеские корабли, помещённые на заднем плане.

Внизу слева у одной из фигур, вылезающих из воды на корабль, отполирована пятка. Она прямо-таки сверкает!

Считается, что если потрогать пятку спасающегося и тем самым как бы «подтолкнуть человека под пятку, помочь ему забраться на палубу, то и он вам поможет в исполнении желания». Причём любого!

Бульварная мистика

Конечно, больше всего талисманов связано с делами сердечными.

Известно, что загадывать на жениха надо у фонтана в Александровском (Адмиралтейском) саду. Но это – целый ритуал, а есть и более простой способ – бегемотик на Университетской набережной. Для успешного решения сердечного вопроса юноше надо подержаться за левое ухо, девушке – за правое. Говорят, некоторым помогает.

Кстати, с Александровским садом связан один из удивительных мифов, и не только петербургских, но и, можно сказать, всероссийских.

Здесь находится известное скульптурное изображение русского путешественника и географа, исследователя Центральной Азии Николая Михайловича Пржевальского. Но мало кто знает, что памятник является объектом тайного поклонения сторонников отца народов – Сталина.

Некоторые граждане, особенно представители старшего поколения, верные идеям и вождям коммунизма, до сих пор приносят к памятнику Пржевальскому цветы. Они уверены, что перед ними – отлитый в бронзе подлинный отец Иосифа Виссарионовича Сталина (Джугашвили).

А талисманом служит седло верблюда, которое нужно опять-таки потрогать, а лучше на него присесть.

Вот что такое магия места! Ведь появление этого мифа не случайно. Так же не случайно и то, что такие мифические истории кое-кто называет бульварными.

Памятник Пржевальскому в Александровском саду

Ведь именно здесь, на месте Александровского сада, находился знаменитый Петербургский бульвар. Тот самый, на который, «надев широкий боливар», отправлялся Евгений Онегин.

Здесь на бульваре в XIX веке праздно гуляющие дамы и кавалеры обменивались последними новостями и сплетнями столичной жизни. Некоторые исследователи полагают, что термин «бульварный», характеризующий не слишком высокое качество новостей или литературного произведения, восходит именно к этому бульвару возле Адмиралтейства. Говорят, что здесь не раз видели «графского проказника». Он с удовольствием прогуливался среди праздных барышень и кавалеров и даже, что тоже отмечали очевидцы, вступал в разговоры с уважаемой публикой.

Кстати, через бульвар лежит дорога многих студентов.

Памятник Пржевальскому в Александровском саду

Так уж традиционно сложилось, что студенты в период экзаменационной сессии становятся самыми суеверными горожанами. И любой хороший знак, верный талисман – это спасательный круг.

Если бабушки и дедушки студентов, отправляясь на экзамен, подкладывали в туфельку медный пятак, то у сегодняшних студиозов возможностей привлечь удачу перед экзаменом гораздо больше.

Один счастливый талисман петербургских студентов находится на Малой Садовой – памятники коту Елисею и кошке Василисе. Нужно встать между ними, три раза повернуться вокруг своей оси, проговаривая при этом про себя желание. Правда, совершая этот ритуал, нельзя забывать о возможном вмешательстве в осуществление желаний «графского проказника». Бывший обитатель Шуваловского дворца любит навещать «родные» места. И не упустит возможность немного побезобразничать.

Ещё одним талисманом у петербургских студентов стал бронзовый универсант у главного здания Петербургского университета.

Крылатый Гений, с факелом знаний и с лавровым венком в руке, согласно античной мифологии, является покровителем неординарных личностей. Именно такие люди выходили из стен старейшего в стране учебного заведения.

Студентам предлагается наудачу чесать пятку монументальному «ангелу-талисману» или приложить зачетку к его ноге. Какая-нибудь из этих примет сбудется.

Один из любимых неофициальных талисманов петербуржцев – морской конёк. Морского конька можно заметить в элементах скульптуры, в оформлении уличных фонарей и балконов, в ажурных оградах петербургских мостов. Это удивительное и симпатичное существо – морской конёк – один из символов города. Морской конёк есть и в рисунке перил Аничкова моста.

Крылатый Гений у главного здания Петербургского университета

Фигурами морских коньков (гиппокампов) поддерживаются шестигранные фонари на мосту Ломоносова.

Есть конёк и в рисунке решетки на Благовещенском мосту…

Прикосновение к голове конька сулит удачу, в том числе и в делах финансовых.

Памятник Чижику-пыжику на берегу Фонтанки появился недавно, и вместе с ним родилась свежеиспечённая примета – кто попадет монеткой в крошечный пятачок постамента памятника, то есть даст Чижику «на водку», тому Чижик в благодарность обязательно обеспечит удачу. А удача, как известно, барышня ветреная, и гоняться за ней приходится долго. Порой без устали, а потому можно и утомиться в вечной погоне.

Счастливые скамейки

Кажется, что многие городские атрибуты появились вместе с самим городом. Тротуары, мостовые, переходы, фонари, скамейки. И сегодня трудно представить, что до 1865 года в Петербурге не было уличных скамеек.

В городских садах и парках скамейки, конечно же, были.

Но вот на улицах города этой в общем-то необходимой для пешеходов вещи просто не существовало. Жаркое лето 1865 года стало поворотным моментом в истории уличных скамеек.

18 июля 1865 года Городская дума, обсудив предложение, согласилась, что на улицах Петербурга необходимо поставить скамейки для отдыха прохожих.

Скамейки представляли собой десять поставленных в ряд лёгких деревянных кресел с подлокотниками, скреплёнными понизу рейками. До наших дней таких не сохранилось.

Скамейки в сквере перед Казанским собором

За свою недолгую историю уличные скамейки претерпели множество трансформаций и метаморфоз: они были деревянные – из брусков или досок, реечные, каменные, металлические, бетонные. Со спинками и без оных. Они устанавливались на улицах и площадях, во дворах и у подъездов.

Владимир Иванович Даль в своём словаре писал: «Скамья, скамейка – это доска на ножках, для сиденья; переносная лавка или табурет, стул без ослона, то есть спинки, или низенькая подставка под ноги. Скамеечный, ко скамье, скамейке относящийся».

Уличных скамеек у Даля нет, и это неудивительно, ведь словарь увидел свет до того, как появилась первая уличная скамейка.

Изготавливались скамейки на двоих и на пятерых, на троих и на десятерых. Над конструкцией этого изобретения для

отдыха работали ведущие архитекторы и дизайнеры.

На скамейках назначали встречи, обсуждали самые насущные проблемы, просто отдыхали. Скамейки – одно из самых демократичных городских изобретений. Обратите внимание, что не бывает скамейки для одного человека.

Именно поэтому сразу после появления этого городского атрибута среди горожан родилось поверье о счастливых скамейках. Мол, есть те, что приносят удачу и неожиданную встречу, а есть несчастливые.

А поверье это возникло не на пустом месте. У него глубокие корни.

От итальянского «banko», означающего «скамейка», «лавка», возникло слово «банк». На таких скамейках в средневековой Италии сидели менялы, которые совершали, как мы теперь говорим, обменные, кредитные, депозитные и прочие «банковские» операции. Так скамейка – «banko» – стала неотделима в сознании европейцев от денег и финансовой удачи, то есть от банка.

Интересно, что спустя тридцать лет после появления в Петербурге первой уличной скамейки в Городскую думу поступило предложение от одного купца на право использования спинок скамеек для рекламных целей.

Поглядев на нынешние рекламные скамейки, понимаешь, – всё-таки не зря говорят, что всё новое – это хорошо забытое старое.

Городской фольклор приписывает существование счастливых скамеек на Невском и в Александровском саду, на Васильевском острове и на Петербургской, позднее Петроградской стороне. Знатоки уверяют, что такие скамейки есть и на Московском проспекте.

Приведения и химеры

Пожалуй, самая облюбованная привидениями набережная – это Университетская. Её порой называют набережной туманов и привидений.

Она протянулась от Биржевой площади, то есть от стрелки Васильевского острова, до площади Трезини.

Университетская набережная Васильевского острова

Одно из первых зданий на набережной – Кунсткамера, и, конечно же, мир духов не мог его обойти.

Историческая справка

Как удивительно прижилось это немецкое слово в русском языке. И даже стало использоваться в переносном смысле. Но как и при Петре, так и сегодня Кунсткамера в Петербурге остаётся первым настоящим русским музеем. Правда, сегодня Кунсткамера – кабинет редкостей – называется Музеем антропологии и этнографии имени Петра Великого Российской академии наук.

Термин «кунсткамера» (от немецкого слова kunstkammer – «палата искусств») применялся в эпоху Возрождения к типу коллекций не только картин, но и любых редкостей.

Подобное название, данное петербургской коллекции, связано с тем, что в здании должна была расположиться, помимо всего прочего, коллекция «монстров и раритетов», собранная Петром I.

В 1712 году по указу Петра I из Москвы в Санкт-Петербург были перевезены из Аптекарской канцелярии анатомические и зоологические препараты, а также коллекция, приобретенная Петром в Европе. Коллекция состояла из «нескольких сот в склянках сохраненных рыб, гадов и насекомых». В Петербург доставили также книги из царской библиотеки и математические, физические, хирургические и другие приборы и инструменты. Вещи и книги разместили в покоях Летнего дворца на Фонтанке.

С 1714 года вещи начали приводить в порядок, одновременно приобретались новые коллекции и книги. В том же 1714 году коллекции смогли осматривать посетители, а читатели брали книги из библиотеки. Музей предназначался для научных занятий и распространения научных знаний.

Но вскоре коллекции стало тесно в покоях Летнего дворца, поэтому в 1718–1719 годах ее перевезли в Кикины палаты. Так назывался каменный дом вельможи Алексея Васильевича Кикина, который был осужден по делу царевича Алексея и в 1718 году казнён.

Коллекцию показывали всем желающим бесплатно, Пётр желал, «чтобы люди смотрели и учились». Для привлечения народа устраивали угощения, то есть бесплатно подносили стопку водки и прочие напитки. На эти нужды отводилась огромная сумма – 400 рублей в год.

При Анне Иоанновне «знатнейших гостей угощали кофием, венгерским вином, цукербродом или другими напитками и закусками». Представителей нижних сословий проводили по экспозициям с рассказом о коллекциях, показ Кунсткамеры с объяснением сохранился и во времена правления Екатерины II.

Здание Кунсткамеры на Университетской набережной

Специальное музейное здание на Васильевском острове начали строить ещё при Петре I в 1719 году. Здесь также планировалось разместить анатомический театр и библиотеку. Основу библиотеки составили частные книжные коллекции, в том числе и книги, принадлежавшие Петру I.

В 1724 году по указу Петра I была основана Академия наук, которая расположилась также в залах Кунсткамеры. При Академии наук были организованы университет и гимназия.

Здание Двенадцати коллегий

Строительство Кунсткамеры велось пятнадцать лет и завершилось в 1734 году, когда Петра уже не было в живых.

Здание, построенное «вчерне», было отдано Академии наук в 1728 году, когда были готовы только шесть комнат и зал первого этажа. Строительные работы завершались под руководством архитектора Михаила Земцова.

Композиция и сам тип здания были для русского зодчества абсолютным новаторством. До этого возводились лишь три типа зданий – храмы, монастыри и крепости. Здание Кунсткамеры же по своему типу относится к европейским ратушам, то есть оно светское по своему назначению.

Теперь в Кунсткамере – шедевре петровского барокко – расположились два музея – Музей антропологии и этнографии имени Петра Великого и Мемориальный музей Ломоносова.

В Кунсткамере обитает одно из самых курьёзных и в то же время самых классических петербургских привидений – скелет.

В своё время по приказу императора в качестве экспоната в Кунсткамеру был помещён скелет великана Буржуа – человека огромного роста.

После большевистского переворота и последовавшей за ним неразберихи некоторые экспонаты музея, в том числе и череп гигантского скелета, пропали.

Сразу после этого по коридорам музея стал бродить призрак скелета и искать свой потерянный череп! Правда, видевшие его отмечали, что характер у призрака достаточно миролюбивый. Он изменил свой характер в советские времена, когда разговоры о привидениях не поощрялись.

Проблему с потерей головы в Кунсткамере решили просто: к скелету приделали… чужой череп! Вероятно, призраку это понравилось, потому что он стал реже шататься ночами по коридорам.

В здании Двенадцати коллегий, где расположился университет, тоже не приходится скучать. Правда, говорят, что университетское привидение вполне безобидно и особенно любит ясные лунные ночи.

Историческая справка

Среди многочисленных и уникальных зданий на Университетской набережной Васильевского острова это краснобелое здание невольно заставляет обратить на себя внимание. И сначала даже не очень понятно чем. И, только сделав пару шагов влево или вправо, понимаешь. Здание обращено к набережной торцом. А двенадцать совершенно одинаковых строений под отдельными высокими крышами, соединенные только торцевыми стенами, почти на полкилометра уходят вглубь.

Кстати, это единственное здание, которое обращено к Университетской набережной торцом и вытянуто вдоль Менделеевской линии. Существует легенда, что изначально его планировалось

построить вдоль набережной, как и большинство других зданий того времени. Но вышло так, что руководить строительством было поручено Александру Меншикову. Пётр I же якобы неосторожно пообещал своему ближайшему сподвижнику, что на участке земли, который останется между готовым зданием и 1-й линией, он сможет построить свой собственный особняк. Тогда-то Меншиков и распорядился, чтобы здание Двенадцати коллегий выходило на набережную своей самой узкой стеной, чтобы между ним и 1-й линией осталось как можно больше места.

Когда строительство было завершено, Пётр I приехал на Васильевский остров принимать работу своего фаворита. Возмущению его не было предела. Меншиков оправдывался, уверяя Петра, что он «неправильно понял» его распоряжение, но от праведного царского гнева это его не спасло. Говорят, что Пётр I прогнал любимчика по всем коридорам и лестницам Двенадцати коллегий, ударяя его по спине своей тростью. Правда, построить на Васильевском острове дворец он Меншикову все-таки разрешил, но места для этого выделил гораздо меньше, чем тот пытался заполучить.

На самом деле здание Двенадцати коллегий начало строиться по проекту архитектора Доменико Трезини в 1722 году. Коллегии – это, по сути, новые российские министерства, которые должны были, по замыслу Петра I, заменить существовавшие до того приказы. Кроме десяти петровских коллегий-министерств, здесь размещались Сенат и Синод. По своей сути, Сенат был призван заменить уничтоженную Петром Боярскую думу. Первоначально рассматривался как временный орган.

Место для Двенадцати коллегий на Васильевском острове было выбрано не случайно. Задумывая строительство новой российской столицы – регулярного морского города европейского типа, Пётр I предполагал именно на Васильевском острове создать административный, культурный и торговый центр будущего мегаполиса.

Александр Данилович Меншиков

Дом Двенадцати коллегий должен был, по замыслу архитектора, нести и смысловую нагрузку. Ведь высшие учреждения страны призваны действовать согласованно, в нерушимом единстве. И это нерушимое единство должно быть зримо. Потому-то здания их должны стоять плотно, прижавшись друг к другу, как братья-близнецы, плечом к плечу.

У каждого строения свой парадный вход. Своя крыша. Высокая, четырёхскатная с переломом. Типичная для первой четверти XVIII столетия.

Университетское привидение довольно часто можно встретить под арками здания Двенадцати коллегий или во дворе филологического и восточного факультетов. Здесь оно неторопливо прогуливается или сидит на краешке скамейки. Очевидцы описывают его по-разному.

Проблема в том, что никто не может идентифицировать эту тень.

Одни считают, что это – душа Блока, так как рядом находится флигель, где поэт родился. Александр Александрович Блок, как известно, умер после революции, по сути, уморив себя голодом.

Другие полагают, что речь идёт о тени студента, замученного до смерти экзаменаторами. Сторонники этой версии опираются на свидетельства очевидцев, которые утверждают, что видели в руках привидения учебник или конспект.

Следующим в ряду достопримечательностей набережной стал Меншиковский дворец. У здания первого на острове дворца не раз замечали тень хозяина – Александра Даниловича Меншикова.

Дом под номером 15 – дворец светлейшего князя.

Историческая справка

«Посольский дом», дворец Александра Даниловича Меншикова, сподвижника Петра I – одно из первых в городе каменных жилых зданий. И единственное сохранившееся жилое строение того времени. В этом его несомненная уникальность.

Первый губернатор Петербурга Александр Данилович Меншиков, получив в подарок от царя Васильевский остров, приказал прорубить просеку через лес от своей усадьбы к взморью, чем и положил начало будущему Большому проспекту Васильевского острова. За западной частью острова, куда вела большая просека, закрепилось название Гавань.

В 1715 году Пётр I, учитывая большое стратегическое и хозяйственное значение острова, снова возвращает его в государственную собственность.

Меншиковский дворец был не только жилым, но и административным зданием. Здесь первый генерал-губернатор Санкт-Петербурга, генерал-фельдмаршал, светлейший князь Ижорский, первый помощник и любимец царя-реформатора Петра I Алексеевича Александр Меншиков организовывал дипломатические приёмы, проводил заседания и ассамблеи.

Строительством каменных палат для князя занимался архитектор Франческо Фонтана. К осени 1711 года Фонтана построил часть дома, а затем уехал в Швейцарию.

Дворец светлейшего князя А.Д. Меншикова

В создании дворца для князя участвовали едва ли не все зодчие и строители Петербурга того времени. В постройке дворца были задействованы каменщики, керамисты, художники, крестьяне, солдаты. К работам привлекались даже бывшие каторжники.

В 1720 году работы близились к завершению, при этом практически каждый зодчий внес свой штрих в облик дворца. В усадебный комплекс, кроме дворца, вошли мазанковая церковь Воскресения (не сохранилась), деревянный Посольский дворец и двухэтажные палаты секретаря Меншикова – Ф. Соловьева. Во второй половине XVIII века на месте церкви выстроили манеж для обучения кадет верховой езде.

После вступления на престол Петра II (сына царевича Алексея Петровича) Александр Данилович был арестован, без суда, а лишь по результатам работы следственной комиссии Верховного Тайного совета был отправлен в ссылку.

После опалы и ссылки Меншикова (при Петре II) дворец перешёл в государственную казну.

В 1731 году здание было передано Кадетскому корпусу для подготовки в нём офицеров. Поэтому линия, начинающаяся от набережной у корпуса, была названа Кадетской.

Сегодня в здании дворца Меншикова находится музейная экспозиция предметов и утвари Петровской эпохи (филиал Государственного Эрмитажа).

Во дворце своего сподвижника сам Пётр устраивал приёмы для иностранных послов, маскарады, ассамблеи и придворные праздники. В оранжереях Меншиковского дворца выращивались диковинные растения, овощи и фрукты, которые подавались к царскому столу.

Это было любимое сооружение Александра Даниловича, расстаться с которым его заставили насильно. Но душа светлейшего князя всегда стремилась во дворец на берег Большой Невы.

Говорят, что и сегодня тень первого петербургского губернатора, обходя свои владения, любит всё потрогать, проверить.

Он часто выходит за пределы дворца и гуляет по проложенному им Большому проспекту. Когда-то проспект был просекой через лес от его усадьбы к взморью. Большой канал, как именовалась просека в планах, должен был использоваться как главная судоходная артерия и соединять залив у стрелки с Невой. Идея такого обустройства оказалась неосуществленной, но именно благодаря данному проекту Большой проспект Васильевского острова стал самой широкой магистралью в городе – его ширина составляет более 85 метров!

Но теперь дух первого хозяина острова не частый гость на Большом проспекте. А всё потому, что перед зданием был установлен его бюст.

Со времени установки бюста у тени Александра Даниловича появилось новое увлечение – выходить из здания, останавливаться и долго разглядывать своё

изображение. Именно за этим времяпрепровождением его не раз заставали очевидцы.

Буквально кишит привидениями следующее здание на набережной – здание Академии художеств.

Самое известное из привидений среди художников – тень первого ректора Александра Филипповича Кокоринова, который якобы повесился на чердаке академии.

«Академия Трёх Знатнейших Художеств», основанная в 1757 году, дала миру многих замечательных живописцев, скульпторов и архитекторов. А также породила множество преданий и легенд.

Историческая справка

Это здание – самое реальное и точное воплощение всей строгой красоты русского классицизма. Жёлтое здание с высокими белыми колоннами на берегу Большой Невы – Российская академия художеств.

История её создания связана с именем Ивана Ивановича Шувалова, одного из выдающихся вельмож эпохи императрицы Елизаветы I Петровны. Это он предложил императрице завести «особую трёх знатнейших художеств академию». Иван Иванович хотел открыть её в Москве, при задуманном им же университете. Но в результате в 1757 году Академия художеств была учреждена в Петербурге. Любопытно, что первые шесть лет академия всё-таки числилась при Московском университете, хотя находилась во дворце самого Ивана Ивановича на Садовой улице.

Официальной датой учреждения Императорской академии художеств стало 4 ноября 1764 года, когда Екатерина II утвердила Устав и «Привилегии» академии, тем самым подчеркивалось, что теперь академия существует самостоятельно, а не как часть Московского университета. Был определен штат академии и повышены оклады преподавателей.

В том же 1764 году на Васильевском острове для академии начало возводиться специальное здание. Его архитекторами были ректор императорской Академии художеств Александр Филиппович Кокоринов и профессор академии Жан-Батист-Мишель Валлен-Деламот. Церемония была необычайно пышной. На Неве построили три пристани, к которым должны были причаливать знатные гости, преподаватели и ученики в специальных парадных костюмах встречали императрицу «при игрании труб и литавр». Сама Екатерина с помощью золотой лопаточки заложила первый камень в основание нового здания.

Пока академия строилась, занятия продолжались в особняке Ивана Ивановича Шувалова. Средства академии предоставлялись весьма скудные. Но Иван Иванович, понимая необходимость воспитания настоящих художников, не жалел своих личных средств. Так Шувалову удалось сразу высоко поднять авторитет академии. Приглашённые им знаменитые в то время художники из Европы заложили основы надлежащего преподавания искусств.

Здание «Академии Трёх Знатнейших Художеств»

Шувалов передал в академию свою прекрасную библиотеку, коллекцию картин, гравюр, слепков с произведений античного и западноевропейского искусства. Эти предметы стали экспонатами первого художественного музея, созданного при академии и, по сути, первого художественного музея России, а сегодня хранятся в Эрмитаже.

Строительство здания Академии художеств завершилось в 1788 году.

Александр Филиппович Кокоринов

До сих пор здание Академии художеств доминирует в застройке Университетской набережной и является одним из первых в Санкт-Петербурге памятников архитектуры переходного периода от барокко к классицизму.

Сейчас в этом здании расположен Санкт-Петербургский государственный академический институт живописи, скульптуры и архитектуры имени И.Е. Репина, а также Научно-исследовательский музей Российской академии художеств – старейший художественный музей России, созданный одновременно с Российской академией художеств. А также в здании располагаются архив, библиотека, лаборатории и мастерские.

По преданию, как только было возведено здание академии, оценить результаты многолетнего труда прибыла Екатерина II. И вот тогда-то и случился казус: императрица испачкала нарядное платье об ещё не просохшую стену!

Её величество выразила неудовольствие, а ректор Александр Филиппович Кокоринов от горя будто бы повесился потом на чердаке.

Говорят, что с тех пор тень Александра Филипповича постоянно является студентам-полуночникам.

Случаются в академии и другие странные вещи. Рассказывают, что по ночам там появляется призрак знаменитого в своё время скульптора и профессора академии Михаила Ивановича Козловского. Он прославился своей петергофской статуей Самсона. Он же и автор памятника Александру Васильевичу Суворову.

Тень Михаила Ивановича периодически стучится в дверь и просится пустить его внутрь.

А туманы на Университетской набережной тоже случаются. Как-никак близость моря даёт о себе знать. Ну а в тумане почти все предметы меняют свои очертания.

Под знаком химеры

Есть стойкое мнение, что столкновение камня и воды порождает никому неведомое измерение. В нём город и существует.

И потому метафизика Петербурга так прочно связана с мифологичностью и с мистикой.

И не случайно именно Петербург первым в России породил и расселил на своём пространстве удивительных химер. Это грифоны и сфинксы, горгоны Медузы и воздушные пегасы, птицы фениксы и драконы. Они пристроились на стенах домов и на балконах.

Львы-лягушки – ши-цзы

Обосновались в парках и на набережных. Облюбовали ограды и места под крышами.

Хранители вечности – сфинксы из Египта устроились на высоких постаментах с двух сторон пристани на Университетской набережной, напротив центрального входа в Академию художеств.

Прибывшие из Маньчжурии львы-лягушки – ши-цзы – нашли пристанище на Петроградской набережной. Те, кто стремится поймать удачу, трогают и гладят заднюю левую лапу ши-цзы.

Мистичность города подтверждают не только статуи и монументы, но и многочисленные знаки, лики и символы на фасадах домов. Знаки и символы – явные и тайные, старые и новые, узнаваемые и неведомые. Это криптограммы, то есть тайные знаки Петербурга.

Сфинкс

А разнообразие системы декоративных скульптур и памятников Петербурга порождает художественно-пластические метафоры, подтверждает философскую многозначность символов.

Пластические образы несут в себе подспудные, порой неожиданные смыслы. Наполненные поэтической многозначностью, скульптуры и памятники обретают и совершенно новые качества.

Но вот что интересно: памятники реальным персонажам, как правило, устремлены в пространство, взирают в вечность. Они стали своего рода квинтэссенцией петербургской метафизичности.

Можно вспомнить памятник Петру I, так называемый Медный всадник. Всадник простёр свою длань над городом. Многозначность этого образа порождает и множество ассоциаций.

К золотому куполу глыбы Исаакия устремил свой взор царственный всадник – император Николай I.

Величественная императрица Екатерина II – в сквере перед Александринским театром – даже не обращает внимания на текущий перед ней бурный человеческий поток Невского проспекта.

Перед портиками, замыкающими восточное и западное крылья колоннады Казанского собора, вглядываются в просторы за горизонтом два полководца: Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов и Михаил Богданович Барклай де Толли.

Атланты у портика Нового Эрмитажа

Далекие горизонты, но уже науки, приковывают

взор гранитного Михаила Васильевича Ломоносова на Менделеевской линии Васильевского острова.

От роковых событий далекой Первой мировой войны не может оторвать взгляд генерал Брусилов. Памятник Алексею Алексеевичу Брусилову установлен в сквере у пересечения Шпалерной и Таврической улиц.

Даже аллегорические фигуры, как, например, памятник Александру Васильевичу Суворову перед Троицким мостом, устремляют свой взор за пределы горизонта.

А вот мифологических персонажей реальный человек, кажется, интересует больше. Кажется, что они с любопытством взирают на других обитателей города. Порой на их каменных ликах можно даже заметить тень улыбки.

Хотя таким представителям мифологического мира, как атланты, не до улыбок. Ведь им надо поддерживать небесную твердь. Атлант – в древнегреческой мифологии титан, держащий на своих плечах небесный свод по приказу Зевса в наказание за участие в борьбе титанов против богов. Океан, омывающий место на крайнем Западе, где стоял Атлант, и получил название Атлантического.

Самые известные атланты в Петербурге стоят у портика Нового Эрмитажа. Это они, как бы низко ни нависали над городом тучи, «держат небо на каменных руках».

Пятиметровые изваяния украшают портик здания, построенного специально для музейных экспозиций. Автор идеи – мюнхенский архитектор Лео Кленце – задумал атлантов по образу и подобию скульптур из разрушенного храма Зевса в Греции. Своей красотой атланты обязаны замечательному зодчему Василию Петровичу Стасову. Именно он дал ценнейшие рекомендации скульпторам: «Фигуры сии сделать из гранита, называемого сердобольским, с глянцем. Глянец же необходим, ибо без оного фигуры не будут иметь цвета, сему камню свойственного, но сделаются похожими на булыжник».

В марте 1844 году состоялся конкурс на изготовление скульптур. Предпочтение было отдано талантливому скульптору Александру Ивановичу Теребенёву. По его вылепленным из глины моделям 150 лучших каменотесов вырубили и отполировали десять гигантских скульптур. Работы продолжались три года, и в 1848 году в Петербурге появилось ещё одно настоящее «чудо света».

Есть такая примета: если подержаться за мизинец атланта, придёт счастье.

Но кто бы и за какой палец атлантов ни держал или ни дёргал, они остаются серьёзными и даже суровыми. Ни тени улыбки.

Не улыбаются не только всемирно известные атланты Нового Эрмитажа, но, например, и маленькие атлантики под крышей особняка Мясникова, дом номер 45 на Знаменской улице (ул. Восстания).

Не ослабевают напряжения атланты на Большой Морской улице. Там стоит трёхэтажный особняк заводчика-миллионера Демидова. На уровне второго этажа установлен массивный и обширный мраморный балкон, поддерживаемый шестью полуфигурами атлантов и кариатид, выполненными из белого мрамора. Интересное и необычно образное и композиционное решение многофигурной группы позволило избежать впечатления однообразия.

Фигуры атлантов, помимо функциональной роли, содержат в себе и смысловое начало, олицетворяя силы, удерживающие мироздание от хаоса. Как, впрочем, наполнены особым смысловым началом и другие персонажи античной мифологии.

Например, образ сразу двух Афин на Петровских воротах Петропавловской крепости. Это главные, парадные ворота города, его визитная карточка; ворота, открывающие вход в самое сердце города. В нишах: Афина Паллада (Беллона) и Афина Полиада (Минерва).

Историческая справка

Петропавловская крепость – старейший архитектурный памятник города. Дата закладки крепости считается датой основания Северной столицы. С неё начинается история города.

Здесь 27 (16) мая 1703 года на маленьком Заячьем острове была заложена крепость Санкт-Петербург, первое сооружение будущего города.

Крепость Санкт-Петербург (крепость Святого Петра) должна была закрыть вход вражеским судам со стороны Большой и Малой Невы. Вскоре крепость была переименована в Петропавловскую, по названию построенного на её территории собора, а название Санкт-Петербург перекинулось на Березовый, или Городовой, остров.

У ворот Петропавловской крепости Афина Паллада (Беллона) и Афина Полиада(Минерва)

Петровские ворота открывают крепость с запада. Петровские ворота построены в 1710 году по проекту Д. Трезини, изначально были деревянными, украшенными барельефом (скульптор К. Оснер). В 1718 году деревянные ворота заменяются каменными, барельеф переносится на новую основу. Сюжет барельефа содержит аллегорию на Швецию и Россию. «Волхв Симон забрался на небеса неправедными путями. Апостол Пётр просит Бога, чтобы Симона оттуда сбросили». Укреплённый на воротах двуглавый орёл весит чуть более тонны, изготовлен из свинца. В нишах ворот – статуи богинь мудрости и войны.

Появление Афины у главных ворот Петропавловской крепости должно было порождать мысль, что строящийся Петербург станет новыми Афинами – крупнейшим политическим, торговым и культурным центром. И мифологическим.

Афина символизировала процветание наук, труда и художеств, всего того, что важно было для петровских преобразований. В левой нише ворот помещена статуя Афины в образе Полиады (Афина городская) – покровительницы города. В левой руке она держит небольшое круглое зеркало, направленное в сторону Невы. Повернув голову влево, богиня с его помощью наблюдает за неприятельскими кораблями, подплывающими к крепостным стенам. В правой руке у Полиады змея – символ её мудрости. По преданию, в роковые дни в судьбе города это зеркальце начинало светиться.

В правой нише помещена статуя Афины в образе Паллады – победоносной воительницы. Об этом свидетельствуют шлем, доспехи с наплечным украшением. Удивительно, что Трезини одел Афину в кольчугу, что ближе к русскому одеянию и несвойственно античной скульптуре. На кольчуге – маска побежденного Афиной гиганта Палланта и латы с изображением горгоны Медузы, в память о Персее, которому Афина помогла одолеть это чудовище. На шлеме Афины приютилась саламандра. С древних времен известно, что там, где можно увидеть саламандру, нет места всепожирающему огню. Этот символ читался так: Россия и её армия в огне войны постоянно добиваются победы.

Скульптуры богини мудрости Афины Минервы находятся на здании Российской национальной библиотеки и на крыше Академии художеств. Мало кто обращает внимание, что на шлемах Афины расположились самые маленькие сфинксы Петербурга. Есть мнение, что именно они внимательно наблюдают за состоянием мистической составляющей метафизического пространства города.

С Афиной связаны и многочисленные лепные головки горгоны Медузы, изображающие эгиду богини. Достаточно взглянуть на ограду Летнего сада со стороны Мойки. Эгида – в переводе с греческого «козья шкура». А также щит Зевса, в центре которого была прикреплена голова горгоны Медузы. В переносном значении эгида – это защита. «Быть под эгидой» – значит быть под защитой.

Афина Минерва на здании Российской национальной библиотеки

Позднее мифологический пантеон пополнился Гермесом. Античный бог начал завоевывать петербургские фасады в XIX веке. Его сложный образ, являющийся воплощением обмена, передачи и перехода из одного состояния в другое, владельцам новых роскошных

особняков пришёлся по нраву.

Ещё в эпоху золотого века Античности сложился канонический тип Гермеса: высокий, стройный

юноша (одна из функций бога – покровитель борцов), безбородый, с коротко остриженными курчавыми волосами, в плоском, похожем на тазик шлеме с двумя маленькими крылышками. На ногах Гермеса были крылатые же сандалии, в руках кадуцей – жезл в виде палки, симметрично обвитой двумя змеями.

Латник в чёрном

Не только у Гермеса на петербургских изображениях можно заметить знаменитую, еле мимолетную загадочную улыбку.

Такую же мимолетную улыбку многие замечают на многочисленных изображениях античных божеств и героев на крыше Зимнего дворца. Они взирают на мир людей с явным интересом и кажутся ближе к земным делам, несмотря на своё, скажем так, высокое положение.

Историческая справка

Зимний дворец. Его название давно уже стало нарицательным. А в любом сравнении он используется как эталон подлинной роскоши и изысканности. Это Зимний дворец российских императоров.

Здание построено в 1754–1762 годах по проекту архитектора Варфоломея Варфоломеевича Растрелли. Зимний дворец – одно из грандиозных сооружений в стиле русского барокко. Многие интерьеры дворца по праву принадлежат к числу мировых шедевров. Длина здания – почти 200 метров, ширина 160 метров, высота 22 метра. Протяженность главного карниза, который окаймляет здание, почти 2 километра. Во дворце 1057 помещений с площадью полов 46 516 квадратных метров, 117 лестниц, 1786 дверей, 1945 окон.

Зимний дворец

Дворец построен в виде замкнутого четырёхугольника с обширным внутренним двором. Его фасады обращены на Неву, в сторону Адмиралтейства и на Дворцовую площадь.

Строительство Зимнего шло несколько лет. В течение этого времени было запрещено рубить лес и ломать камень вдоль Невы и Ладожского канала. Около четырёх тысяч человек трудилось на стройке. Их сараи, шалаши и времянки покрывали все пространство, занимаемое ныне Дворцовой площадью и Александровским садом. После строительства генерал-полицмейстер Корф предложил для очистки захламленной территории без использования денег из казны весьма оригинальное решение: жителям города было разрешено растащить всё, что накопилось за время работ. В один прекрасный день толпы горожан устремились на площадь, и к вечеру на территории не осталось и щепки. По свидетельству очевидцев, даже на щебень и мусор нашлись охотники.

Латник в чёрном

5 апреля 1762 года «с пушечною пальбою» в только что построенный каменный Зимний дворец въехал вступивший на престол после смерти Елизаветы император Пётр III Фёдорович.

После переезда Петра III в новый дворец Зимний стал главной резиденцией русских императоров.

Одновременно с завершением строительства здания в 1762 году на крыше Зимнего дворца появились статуи.

Традиция установки скульптурных изображений на крыше берёт свое начало в незапамятные времена. Уже тогда люди размещали на своих домах именно тех богов, которые, с их точки зрения, приносили в их дом достаток и защищали от неприятностей. И возвеличивали. И появление пантеона на крыше Зимнего не случаен, ведь Зимний – дворец русских императоров, которые являлись не только вершинами административно-государственной иерархии, но и сакральными фигурами – помазанниками Божьими.

Статуи на крыше Зимнего дворца изготавливались по эскизам Растрелли. Их высекали из пудожского камня русские каменотёсы.

Но петербургская погода сделала своё коварное дело, и к концу XIX века статуи пришли в негодность. Их заменили медными, изготовленными методом выколотки из листа. Технология изготовления статуй была такова: на твёрдую форму накладывались довольно тонкие медные листы и оббивались по поверхности формы. Полученную фигуру крепили на металлическом каркасе, соединяя заклёпками и пайкой.

Кстати, одна из тайн Петербурга связана с крышей Зимнего дворца и с этими статуями. Ведь здесь находятся скульптуры, невидимые снизу, с земли. Считается, что это результат неоднократных перестроек.

Но дело в том, что они великолепно вписываются в сложный рельеф кровли.

Потому-то и появилась версия, что они планировались невидимыми для посторонних глаз изначально. И именно об одной из таких магических скульптур написал в октябре 1905 года Александр Блок:

И в небе сером холодные светы

Одели Зимний дворец царя,

И латник в чёрном не даст ответа,

Пока не застигнет его заря.

Латник в чёрном – один из самых таинственных символов метафизического Петербурга. Ведь встреча с ним, по преданию, сулит неожиданные повороты судьбы. Известно, что на крышу дворца часто поднимался последний российский император Николай II. Там до сих пор сохранились специальные металлические настилы с перилами, придерживаясь за которые очень удобно совершать прогулки по крышам. И по крыше Зимнего дворца, Малого Эрмитажа и Нового Эрмитажа. Незадолго до рокового 1917 года Николай Александрович увидел латника в чёрном.

Интересно, что там, на крыше Зимнего, никогда не был замечен «графский проказник». А уж для него, казалось бы, погулять среди странных фигур – сплошное удовольствие. Но не бывал, да и не будет. И всё потому, что перед лестницей, ведущей на крышу, до сих пор стоит самый удивительный дорожный знак. Редчайший не только для Петербурга, но и для мира в целом. В треугольнике на красном фоне изображён чёрный кот. А это значит, что это территория, где обитают и чувствуют себя вольготно коты, в том числе и чёрные. Со времён первого царственного обитателя Зимнего дворца – императора Петра III – котов держали для борьбы с мышами. Ну а заодно и с прочими нежелательными элементами. И традиция эта продолжается по сей день. Правда, от кого ныне больше защищают представители кошачьих, неизвестно.

Петербургские валькирии

Особое место в пространстве города заняли и персонажи германо-скандинавской мифологии. Их появление в городе на Неве более чем закономерно.

Ещё в первом тысячелетии нашей эры в бассейне Балтийского моря возникло целостное культурно-историческое сообщество, в котором ведущую роль играло международное сословие варягов. У этого сообщества были особые, свойственные только ему типы городов. Таковы наши Старая Ладога и Великий Новгород, западнославянские Аркона, Ретра, датский Хедебю, шведская Бирка и некоторые другие. Уклад жизни, искусство, религиозно-мифологические взгляды их обитателей эволюционировали в сходном направлении.

Судьба не позволила балтийскому сообществу народов сложиться в самостоятельную цивилизацию. Но богатейшее культурное наследие Северной Европы не пропало. Оно послужило источником вдохновения для движения неоромантизма, возникшего в 90-х годах XIX века и охватившего литературу, музыку, изобразительное искусство, ярко проявившегося в архитектуре. Это движение не могло не затронуть и Петербург, являющийся естественным преемником балтийских традиций России.

Самая характерная сторона неоромантизма – его увлечение мифами и фольклором, будь то скандинавская «Эдда», германская «Песнь о Нибелунгах», карело-финская «Калевала», наконец, восточнославянские былины.

Одним из основоположников неомифологизма стал немецкий композитор Рихард Вагнер. Его

знаменитая оперная тетралогия «Кольцо Нибелунга», в основе которой лежит древнегерманская мифология в её скандинавском варианте, оказала мощное влияние на культурную жизнь Европы.

Нибелунги, в переводе с немецкого, – дети тумана. В тетралогию вошли четыре оперы. Общее время исполнения всех четырёх опер занимает более пятнадцати часов. Самая короткая опера, «Золото Рейна», длится два с половиной часа, самая долгая – «Гибель богов» – более пяти. Среди действующих лиц – боги, герои, несколько видов волшебных существ, кольцо, дающее власть над миром. Драма развивается через три поколения, пока не завершается апокалипсисом в «Гибели богов».

В России идеи Вагнера и его художественное творчество нашли живой отклик. Не только в музыкальном театре, но и в русской литературе можно обнаружить многочисленные отголоски вагнеровских мотивов и тем. Влияния Вагнера проникли даже в архитектуру. Во всяком случае, появление ликов северных персонажей на фасадах Санкт-Петербурга удивительным образом совпадает со временем постановок опер немецкого композитора, прежде всего его «Кольца Нибелунга», где нордические боги и герои показаны во всём своем великолепии.

Самым характерным представителем скандинавской мифологии является Один (германский Вотан), верховный бог, носитель мудрости, связанной с тайным знанием, а также поэтическим и пророческим даром. Он был также хозяином особого воинского рая – Валгаллы.

Дом книги

Его лик можно увидеть в здании на Английской набережной (дом 30). Лики Вотана и валькирий появились после реконструкции, которая проводилась здесь после того, как хозяином особняка стал генеральный консул Баварии, и в период мощного роста популярности Рихарда Вагнера.

Лепные изображения мужских голов выполнены в типично северном, вагнеровском стиле: бороды, свисающие книзу усы, крылатые остроконечные шлемы (здание Александровского комитета о раненых, ул. Салтыкова-Щедрина, 4, между окнами верхнего этажа).

Настоящую жемчужину германоскандинавской мифологии представляет собой здание компании «Зингер».

Историческая справка

Дом компании «Зингер» – самое известное в Санкт-Петербурге здание в стиле модерн. И один из немногих образцов этого стиля на всём Невском проспекте. Вряд ли кто-нибудь из побывавших на Невском проспекте гостей не заметит это удивительное здание.

Американская компания «Зингер» являлась главным поставщиком швейных машинок в Россию. Но, несмотря на сохранившуюся надпись «Зингер», за долгие годы в Петербурге привыкли и к другому названию «Дом книги».

«Зингер» купила участок земли на углу Невского и Екатерининского канала в начале ХХ века.

Американцы хотели построить 11 – этажное здание, увенчанное башней. По сути, первый небоскрёб в России. Однако по действовавшему указу возводить сооружения, высота которых больше 23,5 метра (ровно столько до карниза Зимнего дворца), запрещалось.

Архитектором американцы пригласили академика Павла Юльевича Сюзора. Сюзор создал иллюзию высотного здания. Он украсил здание башней-фонарём с огромным стеклянным глобусом в виде земного шара. Шар-глобус являлся рекламой фирмы «Зингер» и олицетворял великий размах работы компании.

Здание получилось высотой в шесть этажей, седьмой – мансардный, плюс башня на углу. Городская управа была против такого модернистского купола напротив классического купола Казанского собора, но Академия художеств поддержала Сюзора. Кстати, эта башня оказалась расположена точно по линии Пулковского меридиана. Диаметр глобуса 2,8 метра. Железостеклянная угловая башня с глобусом стала новым высотным акцентом и символом Невского проспекта.

Фасады двух первых этажей облицованы красным полированным гранитом, последующие – серым кованым, а самый верхний, мансардный, – серый полированным.

Стилизованные декоративные скульптуры на фасадах дома были выполнены по моделям скульпторов А.Л. Обера и А.Г. Адамсона. В металлодекоре здания впервые была использована ковкая бронза. Фигуры на фасаде выполнены в технике выколотки под «зеленую бронзу».

Стены здания компании «Зингер» украшены бронзовыми скульптурами дев с крыльями за спиной – валькириями. В скандинавской мифологии валькирии по воле бога войны Одина решали исход сражений и относили храбрейших из павших воинов в чертоги Одина, в Валгаллу.

Некоторые из воинственных дев в шлемах держат в руках веретенца – ведь валькирий воспринимали и как небесных прях (дев судьбы).

Валькирии Дома книги (дома компании «Зингер»)

Потому-то на углу Невского и Екатерининского канала (канала Грибоедова) и части Казанского моста можно часто видеть молчаливых людей. Они то и дело вскидывают голову, словно обращаются с потаёнными просьбами к девам судьбы.

Так как неоромантизм был неотделим от неомифологизма, то здание бывшего Германского посольства на Исаакиевской площади являет собой сочетание особенностей неоклассики и неоромантики.

Историческая справка

Начало создания Исаакиевской площади относится к 30-40-м годам XVIII века. Предназначалась она для торговли и называлась первоначально Торговой. Но общая планировка площади, её облик в современном виде сложились в основных чертах в годы сооружения Исаакиевского собора.

История наименования собора, от которого получила название площадь, восходит к началу XVIII века. В ознаменование своего дня рождения Пётр I (родился он в день поминовения святого Исаакия Далматского) приказал построить церковь.

Здание бывшего германского посольства было построено в 1910–1912 годах известным немецким архитектором Петером Беренсом.

Лицевой фасад выделен классической колоннадой, но пилоны портика напоминают скорее об архаической Греции или Египте.

На аттике фасада со стороны площади размещалась скульптурная группа Эберхарда Энке «Диоскуры» – обнажённые молодые люди, ведущие коней под уздцы.

Двое мужей с круглыми щитами держали под уздцы лошадей. Они могли изображать и античных воинов, но их грубая мощь вполне соответствовала представлениям о древних германцах. К тому же, как известно, немецкий неоромантизм проявлял особенный интерес к национальной мифологии. Группе была уготована печальная судьба: в 1914 году, с началом Первой мировой войны и взрывом антигерманских настроений, статуи сбросили на землю. Их дальнейшая судьба стала тайной.

Диоскуры на крыше здания германского посольства на Исаакиевской площади

Так мифологические персонажи породили новый миф – тайну коней с немецкого посольства. По одной из версий, их утопили в Мойке, по другой – сумели дотащить до берега Большой Невы и столкнуть туда.

Такое целенаправленное уничтожение мифологических персонажей ни до ни после в городе не случалось.

Хотя есть и ещё одна версия, что их всё же сумели вывезти за пределы города.

Сны в петербургскую ночь

Сны в жизни тех, кто оказывался на Невских берегах, играли особую роль. Задолго до основания города. Ведь ещё до строительства Петербурга берега Невы были обитаемы. По Неве пролегала часть одного самых важных торговых путей древности – «из варяг в греки».

Историческая справка

Великий водный путь «из варяг в греки», по которому шла главнейшая торговля между

племенами, жившими по Балтийскому морю, то есть варягами, с далеким Царьградом, столицей Византийской империи, шёл от Балтийского моря через реку Неву в озеро Ладожское, так называемое летописное озеро Нево, по реке Волхову на озеро Ильмень, а оттуда вверх по реке Ловати до её верховьев в Волковском лесу. Там суда шли волоком, то есть перетаскивались по сухому пути, в верховья Днепра и спускались по нему в Чёрное море.

Варяги

Великий путь из Скандинавии в Византию и обратно был в Европе наиболее важным вплоть до XII века, когда европейская торговля между югом и севером переместилась на запад. Путь этот не только соединял Скандинавию с Византией, но и имел ответвления, наиболее значительным из которых был путь на Каспий по Волге.

И как важная стратегическая территория, она привлекала внимание как шведов, так и новгородцев. На левом и правом берегах стояли русские, финские и шведские поселения. Ученые насчитывают около десятка деревень.

Старые карты наглядно демонстрируют, что река Нева и другие близлежащие реки входили в систему древних торговых путей, связывавших СевероЗападную Русь с Москвой и Киевом. Именно поэтому на протяжении столетий приневские земли были объектом борьбы новгородцев со шведами и ливонцами.

Торговлю на пути «из варяг в греки» начинали весной по вскрытии рек и оканчивали к осени – до замерзания. Множество купцов и разного люда, причастного к торговле, жило по всему пути. Только на Неве было несколько поселений, а затем и городков.

С берегами Невы связано и имя шведского военачальника Якоба Понтуссона Делагарди. В 1608 году он стал генерал-лейтенантом над всем шведским войском в Финляндии. Он принимал участие в событиях Смутного времени, сражаясь вместе с русскими войсками против поляков.

Известно, что в 1610 году с его помощью была снята блокада Москвы, а 12 марта Михаил Васильевич Скопин-Шуйский и Якоб Делагарди торжественно вступили в Москву. Делагарди был встречен хлебом и солью, а 18 марта царь Василий Шуйский дал обед в честь шведского военачальника.

Вскоре Делагарди, узнав о зависти многих людей из московской верхушки к своему другу Михаилу Скопину-Шуйскому, уговаривал его поскорее оставить Москву и выступить по направлению к Смоленску против польского короля Сигизмунда. Но молодой князь решил всё-таки навестить ещё один пир. Это было роковое решение: прямо на пиру князь Михаил Скопин-Шуйский занемог после того, как выпил из чаши, поднесённой ему женой его дяди князя Дмитрия Ивановича Шуйского. Яд вскоре сделал своё дело. Делагарди был единственный неправославный человек, которому разрешили присутствовать в церкви на отпевании.

Затем Делагарди вернулся в Швецию, где узнал о смещении Василия Шуйского. Заключил союз с поляками. Воевал с новгородцами. Известно, что Якоб Понтус вёл переговоры с Новгородом, стараясь склонить его к избранию на царский престол шведского королевича Карла Филиппа. Переговоры, правда, ни к чему не привели.

По легенде, за союз с поляками он позднее и поплатился. Якобы Делагарди во время короткого отдыха вблизи Шлиссельбурга увидел сон. Во сне у него на шее выросла сосна. С огромным трудом Делагарди освободился от сосны. Этот сон он посчитал признаком скорой смерти и убрался восвояси.

Михаил Васильевич Скопин-Шуйский

Задолго до этой истории с Делагарди, в 1240 году, в ночь на 15 июля, перед исторической битвой новгородского князя Александра Ярославича со шведами, старейшине новгородской стражи Пелгусию привиделся чудесный сон. Во сне святые мученики Борис и Глеб спешили на помощь «своему роднику» князю новгородскому Александру Ярославичу. Видение Пелгусия стало известным князю и всей дружине и, как утверждает легенда, воодушевило воинов и принесло победу князю Александру. Именно после этой победы князь стал именоваться Невским.

С основанием Петербурга таинственный мир снов прочно и надолго становится составной частью городского фольклора. За несколько дней до ареста влюбленного в неё камергера Монса, суеверная Екатерина I Алексеевна, жена Петра I, увидела во сне, как её постель покрывается змеями. Одна из них, самая большая, бросается на неё и начинает душить. С большим трудом Екатерине удалось освободиться от огромной извивающейся твари. Тогда и все остальные ползучие гады скатились с её постели.

Екатерина I сама попыталась растолковать этот сон. Выходило так: ей будут грозить большие неприятности, но, в конце концов, она выйдет из них невредимой.

Историческая справка

Камергер Виллим Монс – любовник императрицы Екатерины Алексеевны, брат первой фаворитки Петра I – Анны. Монс обвинялся во взятках. Следствие вёл сам император.

Взятые при аресте Монса бумаги поразили Петра: среди них были десятки подобострастных холопских писем к камергеру. И какие обращения: «Премилостивый государь и патрон», «Любезный друг и брат»! И какие подписи! Меншиков, генерал-прокурор Ягужинский, губернаторы Волынский и Черкасский, дипломат П.М. Бестужев-Рюмин, канцлер Головкин, царица Прасковья и другие! И бесчисленные подарки и подношения: лошадями, деревнями, деньгами.

В ноябре 1724 года на Троицкой площади Петербурга Виллим Монс был казнён. Пётр прислал супруге отрубленную голову Монса. Затем пришёл сам. После разговора с Екатериной приказал привести в зал дочерей Анну и Елизавету. Некоторое время стоял, то вынимая кинжал, то опуская его в ножны. Наконец, так и не сказав ни слова, ушёл.

Мост через Екатерингофку

Толкование сна оказалось правильным: Пётр I не стал наказывать свою жену. Однако, как утверждают легенды, нарочно возил впечатлительную Екатерину мимо выставленной на Троицкой площади головы казнённого камергера Виллима Монса.

Ещё раз с пророческим сном Екатерина I столкнулась в конце своего недолгого царствования. Её любимым местом в Петербурге был Екатерингоф. Там в Екатерингофском дворце, кстати, родились знаменитые екатерининские гадания.

Историческая справка

С территорией Екатерингофского острова связана одна из ярких страниц российской военной истории. Екатерингофской остров (тогда ещё не остров) вошёл в историю ещё до основания города. Здесь произошло небывалое в российской истории событие – русские сумели захватить шведские корабли. В ночь с 6 на 7 мая 1703 года отряд под командование Петра I и Меншикова взял на абордаж два шведских военных корабля. В честь этого события выбита медаль «Небываемое бывает». Но девиз на медали самым неожиданным образом стал ключом ко многому, что и позднее происходило на берегу реки Екатерингофки. Здесь не раз случалось то, что, казалось бы, случиться не могло.

В память о победе Петр I решил вблизи этого места заложить дворец.

В 1711 году на острове для жены Петра I Екатерины I был построен деревянный дворец Екатерингоф (буквально – двор Екатерины). За одноэтажным деревянным зданием разбили парк. Через территорию парка протянулся канал. Екатерингофский дворец несколько раз перестраивался. Существует легенда о тайном венчании российского монарха Петра и Екатерины в деревянной церкви, находившейся недалеко от нынешнего Екатерингофа. Если и в самом деле российский монарх не желал широкой огласки, то более дикой и уединённой окрестности Петербурга ему

было не найти.

Столетие спустя на территории Екатерингофского острова появились многочисленные парковые сооружения, созданные по проекту Огюста Монферрана. Екатерингофский парк был очень популярен среди петербуржцев как место традиционных гуляний.

Екатерина I

После воцарения дочери Петра Елизаветы работы в Екатерингофе возобновились. Императрица охотно ездила летом в Екатерингоф. 1 мая 1745 года собрало в парке на берегах Екатерингофки всю столицу – был совершен парадный выход императрицы Елизаветы Петровны «с её фамилией на шлюпках под Императорским штандартом из Зимнего дворца в Екатерингоф». Петровские традиции поддерживала и Екатерина II. Сохранилась запись от 1 мая 1786 года, что императрица и цесаревич Павел были здесь на народном гулянье. Помня, что Пётр посадил первый мешок картошки в Екатерингофе, Екатерина II приказала из Красного Села в Екатерингоф перенести парники и оранжереи.

Но особенно популярными стали первомайские праздники в Екатерингофе в 1820-х годах. В 1812 году военному губернатору Петербурга Михаилу Андреевичу Милорадовичу было поручено обустроить Екатерингоф для народных первомайских гуляний, подобных парижским гуляньям в Булонском лесу.

Екатерингофский дворец

Ежегодно 1 мая в Екатерингофе устраивались гулянья «без различия сословий». Император Николай I со всей царской фамилией неизменно посещал екатерингофские гулянья. 1 мая 1830 года на екатерингофских гуляньях петербуржцы впервые познакомились с новым городским транспортом – омнибусами.

Первомайские праздники стали так популярны, что дорога, идущая из центра столицы (от Юсуповского сада на Садовой улице) в Екатерингоф, получила название Екатерингофского проспекта.

В советское время дворец Екатерингоф, в котором был основан в 1820-х годах первый музей Петра I, сгорел, приморскую императорскую усадьбу Екатерингоф переименовали в парк имени Первого Мая, а сам первомайский петербургский праздник был подменен другим, придуманным американским праздником 1 Мая – Днём солидарности всех трудящихся.

Архитектурные сооружения Екатерингофа не сохранились. Но в западной (нижней) части парка остались старинные пруды и другие фрагменты пейзажной планировки.

В последнее посещение Екатерингофа, незадолго до смерти, российской императрице Екатерине I Алексеевне будто бы приснилось, что она, в окружении придворных, сидит за столом и, по своему обычаю, гадает на картах. Не забывая при этом пропускать стопку-другую любимой анисовки. К этому напитку её приучил Пётр.

Вдруг появляется тень Петра I. Её царственный супруг, одетый в древнеримское одеяние, манит её к себе. Она откладывает карты, встаёт и послушно идёт к нему, и они вместе уносятся под облака. Императрица бросает взгляд на землю и видит там своих детей, окружённых толпой, состоящей из всех наций огромной России. Все они шумно спорят.

Как всегда, Екатерина толковала сон сама. Толкование свелось к тому, что она решила будто скоро умрёт. А после её смерти в государстве начнутся смуты.

То ли сон оказался вещим, то ли легенда появилась позже, но события последующих лет, в частности период недолгого правления Петра II, подтвердили правильность его толкования.

Говорят, что порой на Екатерингофском острове, расположенном недалеко от станции метро «Нарвские ворота», в Екатерингофском парке можно заметить силуэт дамы в белой накидке.

Знатоки утверждают, что это призрак императрицы Екатерины I Алексеевны.

Говорят, что порой рядом с ней суетится и «графский проказник», но это всё-таки больше говорят.

Присев на краешек скамейки, дама в белом раскладывает карты и ни на кого не смотрит. Известно, что тому, кто сумел в это время присесть на ту же скамейку, удастся увидеть и прочитать в разложенных картах свою судьбу. Всю до последнего момента.

А вот в парке на другом конце города, в историческом районе Лесное, на Выборгской стороне, не раз видели даму в чёрной накидке. И продолжают видеть. Она порой прогуливается по тенистым аллеям парка Лесотехнической академии и останавливается у чудом сохранившейся старинной ограды в Новосильцевском переулке. Ограда эта особенная. В ней отчётливо читается каплица – неотъемлемый атрибут кладбищенской изгороди.

Петербургские дуэли

Известно, что дама, которую не раз замечали под сенью парка Лесотехнической академии, – это тень Екатерины Владимировны Новосильцевой. Она была матерью блестящего офицера Владимира Новосильцева. История с Новосильцевым, заключительный аккорд которой в своё время прозвучал в парке

Лесотехнической академии, потрясла в своё время весь Петербург.

Историческая справка

Парк Лесотехнической академии – одно из самых живописных мест города. Парк был разбит по проекту итальянского живописца, театрального декоратора и архитектора Пьетро ди Готтардо Гонзаго, который также участвовал в планировке парков в Павловске. Его имя, как правило, ассоциируют со знаменитой камеей Гонзаго, хранящейся в Эрмитаже.

Парк Лесотехнической академии – общепризнанный памятник садовопарковой архитектуры первой половины XIX века.

В парке произрастает около 1500 видов древесных растений. В центре парка находится сама академия, в прошлом Лесной институт. С этим институтом связаны названия проходящих здесь Институтского переулка и Институтского проспекта, который в 30-40-х годах XIX века именовался Большим проспектом.

Лесотехническая академия – один из старейших отраслевых вузов в Европе. Основана в 1803 году как Практическое лесное училище в

Царском Селе. С 1811 году Лесной институт переведён в Петербург. С 1848 года получил статус вуза (в 1837–1863 годы имел военное устройство по образцу кадетских корпусов). В 1862 году реорганизован в Лесную академию. С 1864 года – в Земледельческий институт. В 1877 году переименован в Лесной институт. Современное название получил в 1929 году.

Лесотехническая академия и парк Лесотехнической академии

В здании академии расположился Музей лесной энтомологии и лесной зоологии. В вузах страны и мира аналогичных музеев нет.

Тихий старый парк хранит много тайн. Например, мало кто знает, что под парком находится огромный подземный город, который был выстроен перед Великой Отечественной войной. Именно там, под землей, в годы блокады города и располагался замаскированный командный пункт. И сегодня в верхнем парке можно увидеть заваренные металлические люки, которые ведут в хитросплетение железобетонных лабиринтов.

Дуэльные пистолеты (дуэльная пара)

Но особую славу парк снискал с начала XIX века. Аллеи и опушки парка были излюбленным местом петербургских дуэлянтов. Здесь проходило много громких поединков. В память об одном из них, состоявшемся в 1825 году между Константином Черновым и Владимиром Новосильцевым, даже установлена памятная стела.

Историческая справка

Дуэль есть единоборство между двумя офицерами (либо офицером и гражданским лицом) по обоюдному их соглашению смертоносным оружием, при заранее определённых условиях и в присутствии свидетелей с обеих сторон. Причина её – вызов одного лица другим за нанесённое оскорбление.

Цель дуэли – получение силою оружия удовлетворения за оскорбление. Оскорбленный дерётся, чтобы

получить удовлетворение, оскорбитель – чтобы дать удовлетворение.

Есть несколько версий её происхождения. Одни считают предшественниками дуэли судебные поединки, другие – рыцарские турниры, третьи – схватку отдельных воинов перед началом битвы.

Дуэль пришла в Россию из Европы вместе с реформами царя Петра I. Пётр I, смело «прорубивший окно в Европу», невольно впустил в это окно «сквозняк» с особым мнением об офицерской и дворянской чести.

До Петра все споры между русскими дворянами решались по старинке, на кулаках или в «поле» с помощью деревянной дубины, и заканчивались, как правило, совместной обильной выпивкой и братанием. В более сложных случаях противника просто резали засапожным ножом, а затем шли на плаху.

Европейская зараза, сатисфакция, или дуэль, проникнув в Россию, распространилась и размножилась. Как обычно, все новое и западное приняло у нас гигантские, гротескные размеры. Правда, надо сказать, что власть боролась с этим «тлетворным влиянием Запада». В «Артикуле воинском» от 1715 года, в котором поединкам были посвящены две статьи, говорилось: «Все вызовы, драки и поединки наижесточайше запрещаются. Таким образом, чтоб никто, хотя б кто он ни был, высокого или низкого чина, прирожденный здешний или иноземец, хотя другой, кто словами, делом, знаками или иным чем к тому побужден и раззадорен был, отнюдь не дерзал соперника своего вызывать, ниже на поединке с ним на пистолетах или на шпагах биться. Кто против сего учинит, оный всеконечно, как вызыватель, так и кто выйдет, имеет быть казнен, а именно повешен, хотя из них кто будет ранен или умерщвлен… то их и по смерти за ноги повесить».

Следующая статья оговаривала то же и насчёт секундантов: «Ежели кто с кем поссорится и упросит секунданта, то и секунданта таким же образом наказать надлежит».

Закон действовал до 1787 года. Но, несмотря на все угрозы, так никого из дуэлянтов не был повешен.

Русскую дуэль от европейской отличала бескомпромиссность. Если на Западе дуэлянтов, как правило, удовлетворял обмен выстрелами с дальней дистанции или фехтование до первой крови, то в России целью дуэли было убийство противника.

Для осуществления этой цели использовалось разное оружие и средства.

В конце XIX века Россия стала единственной страной, в которой дуэли были разрешены. Это случилось во времена правления Александра III. В Приказе по военному ведомству № 118 от 20 мая 1894 года, озаглавленном «Правила о разбирательстве ссор, случающихся в офицерской среде», было шесть пунктов. Первый пункт устанавливал: все дела об офицерских ссорах направляются командиром войсковой части в суд общества офицеров.

Пункт второй определял: суд может либо признать возможным примирение офицеров, либо (ввиду тяжести оскорблений) постановить о необходимости поединка.

При этом решение суда о возможности примирения носило характер рекомендательный, решение о поединке – обязательный к исполнению!!!

По легенде, поединки были разрешены потому, что у Александра были свои способы выяснения отношений. Якобы ещё в бытность Александра III наследником престола он оскорбил некоего офицера. Находясь в неравном положении и не имея возможности вызвать на дуэль самого цесаревича, офицер послал ему записку с требованием письменного извинения, в противном случае угрожая самоубийством. Неизвестно, по какой причине, наследник не извинился. По истечении 24 часов офицер в точности исполнил своё обещание и застрелился. Разгневанный Александр II резко отчитал сына и приказал ему сопровождать гроб офицера на похоронах.

Дуэли в России, по свидетельствам современников, отличались большей жестокостью. Хотя и считалось, что главное условие дуэли – равенство участников. Поэтому дуэльные гарнитуры всегда состояли из пары одинаковых пистолетов с принадлежностями. Оптимальным считалось обращение к новому, ни разу не употреблявшемуся комплекту; во всяком случае, с дуэльным оружием соперники должны были познакомиться лишь на месте поединка. Об этом говорил и российский дуэльный кодекс. Но все-таки утверждение, что одинаковые пистолеты давали равные шансы дуэлянтам во время поединка, верно только в сравнении с более древними орудиями выяснения отношений типа шпаги или сабли.

Авдотья Истомина

Страшное оружие – дуэльный пистолет – в руке опытного стрелка оставляло мало шансов противнику. Различия боевого опыта, моральных и физических качеств участников никогда не делали дуэль абсолютно равной.

Иногда дистанцию сокращали до шести шагов или стреляли «через платок». В последнем случае заряжался только один пистолет. Бросали жребий, противники выбирали оружие, брались за концы платка и по команде стреляли. Один, как правило, погибал.

Самое больше количество дуэлей происходило в среде офицеров. А Санкт-Петербург был не просто столицей империи, но и настоящей военной столицей. Здесь был сосредоточен весь цвет военного сословия.

Неудивительно, что именно в Петербурге и появился первый в России дуэльный кодекс.

Также неудивительно, что именно в городе на Неве происходили самые громкие поединки. Как, например, единственная в России четверная дуэль.

Стрелялись Василий Шереметев и Александр Завадовский, Александр Якубовичи Александр Грибоедов

Знаменитая четверная дуэль случилась в 1817 году на территории стрельбища на Волковом поле. Стрелялись Василий Шереметев и Александр Зава-довский, Александр Грибоедов и Александр Якубович. А причиной всему была балерина Авдотья Истомина, восходящая звезда столичной сцены. Это та Авдотья Истомина, о которой Александр Сергеевич Пушкин писал:

Блистательна, полувоздушна,

Смычку волшебному послушна,

Толпою нимф окружена,

Стоит Истомина; она,

Одной ногой касаясь пола,

Другою медленно кружит.

И вдруг прыжок, и вдруг летит,

Летит, как пух от уст Эола;

То стан совьёт, то разовьёт,

И быстрой ножкой ножку бьёт.

Поединок в тот холодный ноябрьский день 1817 года закончился трагически: красавец кавалергард Шереметев, возлюбленный Истоминой, погиб, а в последовавшей за этим поединком дуэли у Александра Сергеевича Грибоедова, того самого автора знаменитого «Горя от ума», была прострелена ладонь левой руки. Много позже это увечье помогло разыскать и опознать труп знаменитого писателя среди русских дипломатов, убитых персами в Тегеране.

О том событии на Волковом поле сегодня ничего не напоминает, а вот память о том времени осталась в названии Стрельбищенской улице, которая протянулась от Волковского проспекта до Нововолковского кладбища. По ней когда-то и ехали экипажи дуэлянтов.

Смерть Шереметева сильно изменила характер Истоминой. Несмотря на то что она была в расцвете лет, красоты и таланта, её имя с тех пор уже не связывается ни с одним из богатых поклонников. Никто из современников не говорит и о любовных похождениях ещё недавно столь увлекающейся Авдотьи Ильиничны. Зато пишут о её сценических успехах. В том числе и Александр Пушкин. Поэт встречается с ней на знаменитых вечеринках на «чердаке» у Александра Александровича Шаховского.

Выступала Истомина в балете на пушкинский сюжет – «Руслане и Людмиле». Истомина должна была стать одним из главных персонажей повестей Пушкина «Русский Пелам» и

«Две танцовщицы». В этих так и не осуществленных произведениях Пушкин хотел описать и ту кровавую дуэль, что в 1817 году унесла жизнь Василия Шереметева.

Нетрудно представить, что испытала Истомина в 1837 году, когда узнала, что также на дуэли погиб воспевший её Александр Сергеевич Пушкин.

Дуэли на пистолетах имели несколько вариантов.

Историческая справка

Варианты дуэлей на пистолетах.

Первый вариант. Противники становились на дистанции от пятнадцати до сорока шагов друг от друга и, оставаясь неподвижными, поочередно стреляли по команде (интервал между командой и выстрелом должен был быть не менее трёх секунд, но не более одной минуты). Если оскорбление было средним или тяжёлым, то оскорбленный имел право стрелять первым (но только с дистанции в сорок шагов, то есть максимальной), в противном случае право первого выстрела решал жребий.

Второй вариант был сравнительно редким. Противники становились спиной друг к другу на дистанции двадцати пяти шагов и, оставаясь неподвижными на этом расстоянии, непрерывно стреляли через плечо.

Александр III

Третий вариант считался самым распространённым. Противники вставали на расстоянии до тридцати шагов друг от друга и по команде шли к барьерам. Расстояние между барьерами было не менее десяти шагов, по команде же первый на ходу стрелял, но ответного выстрела ожидал стоя на месте. Стрельба без команды допускалась в случае, если барьеры отстояли на пятнадцать – двадцать шагов друг от друга, а противники в исходном положении – до пятидесяти шагов. Переступать барьеры запрещалось. Осечка тоже считалась за выстрел. Упавший мог стрелять лежа (как стрелял раненый Пушкин в Дантеса). Если при такой дуэли после четырёх выстрелов ни один из противников не получал ранения, то её можно было прекращать.

Четвёртый вариант: противники становились на расстоянии двадцати пяти – тридцати пяти шагов, располагаясь по параллельным линиям, так что каждый из них имел своего противника справа от себя. По этим линиям они шли к барьерам, отстоявшим друг от друга на пятнадцать шагов, по команде останавливались и стреляли.

Дуэль

Пятый вариант: противники располагались на расстоянии двадцати пяти – тридцати пяти шагов и, оставаясь неподвижными, стреляли одновременно – по команде на счёт «раз-два-три» или по сигналу в три хлопка. Такая дуэль была наиболее опасной.

Дуэль между Константином Черновым и Владимиром Новосильцевым в Лесном считалась самым знаменитым любовным поединком Северной столицы и проходила по пятому варианту.

Если встать сегодня на один из каменных кругов на месте дуэли в парке Лесотехнической академии лицом навстречу предполагаемому сопернику, нетрудно догадаться: промаха быть не могло.

Юный гвардеец Владимир Новосильцев был богат, умён, образован, талантлив. Блестящие родственные связи матери и собственная предрасположенность к военной службе гарантируют славную карьеру. Но… неосторожное обещание жениться на сестре друга Константина Чернова, обворожительной Катеньке Черновой, – и жизнь покатилась под откос. Мать запретила жениться, свет осудил, друг возненавидел. Стрелялись. Оба были смертельно ранены. Оба успели перед смертью простить друг друга. Владимира оплакивала родня. Константина пришёл хоронить весь светский Петербург.

На месте постоялого двора близ места дуэли, куда перенесли смертельно раненного Новосильцева, его мать Екатерина Владимировна Новосильцева, не снимавшая траур по своему единственному сыну до самой своей кончины, заложила церковь во имя святого равноапостольного князя Владимира.

В зданиях, возведённых рядом с храмом, Новосильцева, урожденная Орлова, устроила Орлово-Новосильцевское благотворительное заведение, то есть богадельню. Архитектором всего ансамбля был Иосиф Иосифович Шарлемань. Улица Садовая стала называться Новосильцевской.

Владимирскую церковь на Новосильцевской улице знал весь Петербург.

С храмом была связана одна совершенно петербургская традиция: было принято приезжать сюда и ставить свечку перед какими-либо важными событиями.

Не было офицера, который бы в случае грозящей опасности – перед отъездом в действующую армию или накануне дуэли – не заехал бы помолиться в Новосильцевскую Владимирскую церковь. И поставить свечку.

Вихрь ХХ века уничтожил и храм, и богадельню. В парке появились другие памятники, прославлявшие героев нового разрушительного времени, а носившая до 1952 года улица Новосильцевская была переименована в Новороссийскую. Но время, казалось бы, стирающее всё на своем пути, сохранило следы удивительной эпохи, когда слово «честь» было для наших предков не пустым словом.

И эти следы можно увидеть и даже потрогать. Жёлтые здания на углу Новороссийской и Большого Сампсониевского проспекта, ныне стоматологическая поликлиника, – сохранившиеся строения той самой Орлово-Новосильцевской богадельни. В звеньях бывшей решетки храма, ныне ограждающей поликлинику, мелькает силуэтное изображение довольно распространенного вида надгробия – каплицы – в обрамлении растительного орнамента.

Новосильцевская Владимирская церковь

Переулок у здания бывшей богадельни с 1999 года стал именоваться Новосильцевским.

Очень часто у бывшей церковной ограды и в наши дни можно увидеть горящие свечи. Кто их ставит и зачем, до сих пор неизвестно. Хотя там не раз замечали даму в чёрной накидке.

Роковой аксессуар

Пожалуй, трудно найти ещё один город, где оброненный кем-то аксессуар, такой как перчатка, может восприниматься как-то иначе, чем просто чья-то потеря. Но таков уж Петербург, что даже самая простая вещь способна всколыхнуть или даже перевернуть целые пласты времени. Выстроить удивительные взаимосвязи.

Время проходит стремительно, и сегодня, казалось бы, ничто не напоминает о том, когда за любовь платили жизнью, а слово «честь» было, по сути, синонимом слову «дуэль». Но это только кажется. Примеры тому и парк Лесотехнической академии, и другие «дуэльные» места Петербурга. Такие как Чёрная речка, Парголовская дорога, Каменный остров.

На Чёрной речке в 1837 году прозвучал роковой выстрел, оборвавший жизнь великого русского поэта Александра Сергеевича Пушкина. Это место было выбрано дуэлянтами не случайно. Надо сказать, что Чёрная речка и территория за речкой заслужили славу дуэлянтских мест задолго до того зимнего дня. Отдалённость от центра и тишина как магнит притягивала сюда тех, кто хотел решить вопросы чести при помощи оружия. И притягивала ещё долго после роковой дуэли Пушкина и Дантеса.

Мир полон удивительных взаимосвязей. Судите сами. Пистолеты для дуэли Пушкина и Дантеса были взяты Эрнестом де Барантом. Спустя три года опять-таки за Чёрной речкой, чуть дальше – у старой Парголовской дороги, состоялась дуэль Эрнеста де Баранта с Михаилом Юрьевичем Лермонтовым. Именно после этой дуэли Лермонтов и был сослан. Правда, и де Барант поплатился за поединок.

Говоря о Чёрной речке, конечно, хочется вспомнить и ещё одну знаменитую дуэль. Почти на том самом месте, где стрелялись Дантес и Пушкин, произошёл ещё один поединок, получивший всероссийскую огласку.

Здесь в начале ХХ века состоялась дуэль между замечательными русскими

поэтами – 25-летним Николаем Гумилёвым и 32-летним Максом Волошиным.

Макс Волошин (Максимилиан Александрович Кириенко-Волошин) несколько месяцев мистифицировал литературный Петербург публикациями стихотворений Черубины де Габриак, – такой псевдоним он придумал для поэтессы Елизаветы Ивановны Васильевой. Когда мистификация вскрылась, Николай Степанович Гумилёв, самый страстный поклонник Черубины, на почве ревности оскорбил Елизавету Ивановну.

Макс Волошин взял под защиту свою «крёстную дочь» и вызвал Гумилёва на дуэль.

Макс Волошин

Судьба, однако, мудро вставляла палки в колеса: сначала на заснеженной дороге долго вызволяли застрявший автомобиль Гумилёва, потом Волошин по дороге к месту потерял в сугробе калошу, и секунданты (кстати, секундантом Волошина был граф Алексей Николаевич Толстой, сотворивший «Петра I», «Хождение по мукам», «Гиперболоид инженера Гарина») упорно искали её, отказываясь двигаться дальше.

Наконец, все добрались до места. Толстой отсчитал пятнадцать шагов, и поединок начался.

Но после двух осечек у Волошина и промаха Гумилёва дуэль прекратили. Пожать руки противники отказались.

История этой дуэли впоследствии рассказывалась и перевиралась на все лады, так что, когда Саша Чёрный называл Макса Волошина Ваксом Калошиным, все понимали, о чём идёт речь. И вспоминали о поединке на петербургской Чёрной речке.

Считается, что с тех дуэльных времен родилась петербургская примета не поднимать оброненную кем-либо на дороге перчатку. Или поднимать её только левой рукой и тут же класть на что-нибудь. Или вешать на ветку дерева или куста. Вроде бы для забавы «графского проказника».

Николай Гумилёв

Ведь неотъемлемым атрибутом дуэли было не только оружие, но и этот безобидный аксессуар туалета – перчатка.

Ведь именно с ней связано выражение «бросить вызов». Бросить вызов – это бросить перчатку. Поднять перчатку – принять вызов. Вызов на дуэль именовался тогда картелем. И тогда следующим шагом становится шаг к барьеру!

Об этом пушкинские строки из «Евгения Онегина»:

То был приятный, благородный,

Короткий вызов, иль картель:

Учтиво, с ясностью холодной

Звал друга Ленский на дуэль.

После того как вызов был сделан и принят, соперники должны были общаться только через секундантов.

Слово «секундант» произошло от латинского secundans, что значит «сопровождающий». То есть секундант – это свидетель и посредник, сопровождающий каждого из противников на дуэли.

После дуэли Пушкина с Дантесом на Чёрной речке

Секундант был второй по значимости после дуэлянта фигурой, на него ложился огромный груз ответственности. Именно личный опыт, знание правил, хладнокровие и благородство секунданта определяли весь ход поединка. Не следует забывать, что дуэль от убийства отличалась именно тем, что всегда проводилась по определенным правилам.

Считалось, что секунданты должны были обладать следующими качествами: честностью, беспристрастием, отсутствием личных выгод в исходе данного дела, физическими и умственными способностями, необходимыми для достойного выполнения своего назначения.

Это секунданты на основании дуэльного кодекса должны были определить вид оскорбления, которое привело к дуэли. По степени тяжести оскорбления разделялись на три степени: оскорбление простое, или первой степени; оскорбление тяжкое, или второй степени; оскорбление действием, или третьей степени.

Считалось, что природа оскорблений зависит от нравственных объектов, против которых они направлены: самолюбие, достоинство или честь.

Историческая справка

Оскорблениями первой степени считались оскорбления, направленные против самолюбия, не затрагивающие честь, нарушения вежливости, несоблюдение известных обязанностей относительно лица, исполнение которых последнее вправе ожидать.

Суть оскорбления второй степени – это оскорбления, направленные против чести или достоинства лица, диффамация, оскорбительные жесты, не переходящие в область оскорбления действием. «Диффамация есть вменение известному лицу такого поступка, который не допускается правилами чести или не согласуется с достоинством данного лица».

Оскорбление действием, или третьей степени, есть реально выраженное агрессивное действие одного лица по отношению к другому.

Особо стояло оскорбление, нанесённое даме. По правилам того времени никакие оскорбления барышни её лично не касались. Оскорбление даме непосредственно падало на её естественного защитника, который и становится оскорблённым лицом, причём степень тяжести оскорбления повышалась на одну степень.

Если дама не имела родственников и в момент нанесения оскорбления её никто не сопровождал, она имела право обратиться к любому лицу, которое становился её естественным защитником и пользовался правом замещения.

Согласно правилам секунданты оскорблённого должны были первыми явиться к противнику. Далее «секунданты, являющиеся к противнику для переговоров или передающие устный вызов, должны объявить противнику коротко и вежливо, что они явились требовать, чтобы он взял свои слова обратно и извинился бы или дал удовлетворение посредством оружия. В случае отказа оскорбителя от принесения извинений секунданты обязаны, отнюдь не обсуждая с противником условий дуэли и не входя в спор, просить последнего указать им двух его секундантов».

Дуэльная пара

Именно на секундантах лежала обязанность точно следовать правилам проведения поединка.

Историческая справка

Порядок проведения дуэли:

В заранее условленное время (обычно утром) противники, секунданты и врач прибывали в назначенное место. Опоздание допускалось не свыше 15 минут; в противном случае опоздавший считался уклонившимся от дуэли.

Поединок начинался обычно через 10 минут после прибытия всех.

Противники и секунданты приветствовали друг друга поклоном. Избранный секундантами из своей среды распорядитель предлагал дуэлянтам в последний раз помириться (если суд чести признавал это возможным). В случае их отказа распорядитель излагал им условия поединка, секунданты обозначали барьеры и противники раздевались выше пояса до рубашек. Из карманов полагалось вынимать всё.

Секунданты занимали места параллельно линии боя, врачи – позади них. Все действия противники совершали по команде распорядителя.

Михаил Юрьевич Лермонтов

Если в ходе поединка один из них ронял шпагу, либо она ломалась, либо дерущийся падал – его противник обязан был по команде распорядителя прервать дуэль, пока его оппонент не поднимется и не будет в состоянии продолжать дуэль.

Как правило, дуэль на шпагах велась до тех пор, пока один из противников не терял полностью возможность продолжать её, то есть до тяжёлого или смертельного ранения. Поэтому после каждого ранения поединок приостанавливался, и врач устанавливал характер раны, степень её тяжести.

Если в ходе такой дуэли один из противников, несмотря на предупреждения, трижды отступал за границу поля боя, такое поведение засчитывалось как уклонение или отказ от честного поединка.

По окончании боя противники подавали друг другу руки.

Петербургские старожилы говорят, что на аллеях парка

Лесотехнической академии, в сквере на Чёрной речке, на Каменном острове в зыбком мареве утреннего петербургского тумана, столь любимого некогда дуэлянтами, и сегодня порой можно заметить тени людей в белых рубашках. И даже услышать тихий звон шпаг или приглушённые хлопки дуэльных пистолетов.

Между прочим, о времени, когда существовали секунданты, напоминают секундные стрелки на часах.

А ведь для определения времени наличие секундной стрелки не менее важно, чем минутной.

Магия чисел

Миром правят числа. Пифагор, утверждавший эту истину, говорил, что за каждым числом прячется тайна.

Числа составляют явный и тайный код любого места. Даже географические координаты являют собой чистейший числовой код. И Санкт-Петербург – яркое тому подтверждение. Самый северный из городов мира с населением свыше миллиона человек расположен на месте пересечения 60-й параллели (60 градусов северной широты) и 30-го меридиана (30 градусов восточной долготы). По-научному точно координаты центра города пишутся так: 59° 57? 0? N, 30° 19? 0? E (59°57? с. ш. 30° 19? в. д.). Чем не формула, не слепок некоего числового кода.

А дальше – данные о площади города и водной поверхности, народонаселении и прочем, то есть сплошные числа. Нумерология – мистика чисел – утверждает, что эти цифры даются судьбой не случайно.

Вид на Петербург

Но даже без нумерологии Петербург считают городом особым и неповторимым. И мистическим. И его код скрыт за множеством иллюзорных, призрачных и загадочных явлений.

А у каждого такого явления свой шифр, своя цифровая зависимость.

Число химер и бестий в Петербурге великое множество. Не во всяком большом городе соберется столь разнообразное и многочисленное сообщество – видно, Петербург и тут чем-то особенный и для их химерической жизни вполне подходящий.

Но их жизнь неподотчётна логике повседневной жизни. Любители порядка понимали, предпринимали решительные действия. Одной из мер противодействия анархии химер стала периодически вводимая тотальная регламентация существования Северной столицы: от особенностей архитектурной застройки, правил перемещения по улицам до мелочей частной жизни. Запрет на строительство домов выше императорского дворца, ширина улиц. Кульминацией можно считать один из декретов Павла I, в котором предписывалось точное время отхода ко сну.

Наверное, тогда родилась версия, что химеры стали стремиться сбиваться в стаи.

Поэтому появление так называемой «Башни грифонов» было воспринято в городе как само собой разумеющееся.

Шифр «башни грифонов»

Это уникальное место находится во дворе аптеки «Доктор Пель и С-ъя» по адресу 7?я линия Васильевского острова, 16. Здесь во дворе находится так называемая «Башня грифонов». Её высота примерно 11 метров, а диаметр около 2 метров. Необычно в этом строении то, что вся башня испещрена белыми цифрами – кажется, что пронумерован каждый кирпич.

Неизвестно, кто первым связал башню во дворе императорской аптеки с грифонами, но Петербург принял название «Башня грифонов», как очевидное. Мистическая история о старике Вильгельме Пеле, аптекаре, который в свободное время увлекался алхимией и в этой трубе выводил грифонов, навечно вошла в мифологическую ткань города.

Все знают, что когда невидимые грифоны в полночь слетаются в своё гнездо в башне, то их отражения видны в окнах соседних домов.

Цифры же, написанные на кирпичах, – не что иное, как зашифрованный код Вселенной. Или тот самый тайный код Петербурга. Тому, кто перечтёт все числа на башне, сулилось, по меньшей мере, исполнение желаний, по другой версии – бессмертие.

Скептики говорят, что на самом же деле всё складывалось следующим образом. Сей дом – постройка 1730-х годов. В начале XIX века там были аптека, мастерские, где делались лекарства, и доходный дом.

«Башня грифонов» (цифровой код)

В 20-х годах XIX века мещанин Гурьев купил этот дом. Тогда его снимала семья Бестужевых. К ним часто заходил известный польский поэт Адам Мицкевич.

Но история дома номер 16, как всемирно известной аптеки Пеля, началась только в 1858 году, когда Вильгельм Пель переместил свою аптеку, объединив дома номер 16 и 18. История жизни и профессиональных свершений доктора Вильгельма Христофора (Василия Васильевича) Пеля достойна целого тома. К началу XX века его аптечное дело превратилось в мощный научно-производственный комплекс: органотерапевтический институт, исследовательские лаборатории, фармацевтические фабрики, библиотеки, товарные склады, конторы по сбыту. Только в самой аптеке доктора Пеля работало 73 человека. На фасаде здания висела табличка: «Поставщик Двора Его Императорского Высочества».

Один из потомков Василия Васильевича Пеля – Александр Васильевич Пель – сделал ряд важных открытий на фармацевтическом поприще. Он первым в России, а возможно, и в мире стал использовать для хранения лекарственных препаратов стеклянные ампулы. К Александру часто захаживал сам Дмитрий Иванович Менделеев. Русский учёный приходил не за лекарствами, а чтобы посидеть у камина и поговорить о новинках химии.

Особую славу фармацевту принёс знаменитый «спермин Пеля». Изобретение Александра Васильевича можно считать русским прототипом виагры.

Аптека доктора Пеля

Неизвестно, поставлял ли доктор Пель ко Двору Его Высочества свой знаменитый «спермин Пеля», но достоверно известно, что почти в каждом журнале дореволюционной России размещалась завлекательная реклама чудо-средства от старческой дряхлости, полового бессилия, последствий алкоголизма и худосочия с истощением. По официальной версии, сей великолепный продукт доктор Пель изготавливал из семенной жидкости поросят и кашалотов, но ходили и разные страшноватые слухи…

Удивительно, но чудо-лекарство Пель прекратил выпускать, зато многие другие лекарственные средства Пеля до сих пор используются в современной фармакологии.

По распоряжению Александра Васильевича во дворе аптечного дома была построена химическая лаборатория с высокой кирпичной трубой. «Башня грифонов» – не что иное, как труба этой лаборатории. Но народ был уверен, что в появлении башни есть много странного. Кстати, часто вспоминали и того самого «графского проказника» из дворца Шувалова. Вообще, рогатого «проказника» не раз связывали с именем лекаря.

В начале XX века в доме Пеля находился органо-терапевтический институт. Внуки Пеля издавали там журнал, посвященный фармакологии. Тогда же – в конце XIX – начале XX века – дом приобрёл свой современный вид. В 1907 году был надстроен угловой дом, третий, четвёртый, пятый и мансардный этажи.

Химическая лаборатория была закрыта в годы Гражданской войны и разрухи, а вершину кирпичной трубы разобрали во время блокады.

Трубу, «Башню грифонов», считают памятником аптекарской славы доктора Пеля и его сыновей. Но откуда взялись цифры на кирпичах?

Цифры нумеруют кирпичи башни во дворе дома Пеля в простой последовательности от нуля до девяти.

Скептики и реалисты утверждают, что цифры подчеркивают значимость этого объекта и составляют в совокупности единый инвентаризационный номер башни как самостоятельного памятника, не внесённого более ни в какие реестры.

И всё бы так, если бы не одно «но». Загадка «Башни

грифонов» в том, что цифры постоянно меняются. Словно чья-то рука (или лапа) регулярно обновляет их на кирпичах башни. И кто это делает, до сих пор остаётся неизвестно.

Как неизвестно и то, какое же всё-таки число складывается из этих цифр. Кое-кто считает, что это всего лишь шутки «графского проказника».

Два

Считается, что плохой учитель преподносит истину, хороший – учит её находить. Петербург сам взял на себя роль хорошего учителя. И не просто позволяет, а подталкивает к поиску истины. В данном случае – своей сокровенной тайны, своего кода. Подталкивает каждого, независимо от возраста и положения. Ведь в делах жизненных лучше разбирается и достигает результата не тот, кто больше прожил, а тот, кто больше наблюдал. И искал.

В Петербурге всё двойственно. Ни в одном другом российском городе не найти такого огромного числа двойных родственных названий и одинаковых парных скульптур.

Исаакиевский наплавной мост

Два самых высоких шпиля поднимаются над Невой – шпиль колокольни собора Петра и Павла в Петропавловской крепости и Адмиралтейская игла.

Два ангела высятся на двух невских берегах. Один парит на шпиле колокольни собора, другой застыл на вершине Александровской колонны.

Два дома Петра I стоят почти напротив друг друга на противоположных берегах Невы. Один прячется в футляре, другой, названный Летним дворцом, – за великолепной оградой первого сада Петербурга.

Ангел на Александровской колонне

Два вздыбленных беломраморных коня с обнаженными фигурами двух юношей, усмиряющих диких животных, у входа в Конногвардейский манеж. Это так называемые Диоскуры – неразлучные братья-близнецы Полидевк и Кастор.

Два сфинкса смотрят друг на друга на Университетской набережной. И два – на набережной Робеспьера.

Два Невских проспекта (Невский и неофициальное название – СтароНевский), два Больших проспекта, два Малых, Большая и Малая Охта, Большая и Малая Морские, Большая и Малая Конюшенные. При желании можно легко продлить этот список. Да и сама Нева, как и Невка, делится на Большую и Малую.

Ангел на шпиле Петропавловского собора

Двойственность города отчасти отразилась в его опрокинутости в водную гладь Невы и других водных протоков. Там как бы существует зазеркалье удивительного Петербурга. Странный, почти волшебный мир, который меняется в зависимости от настроения капризной петербургской погоды.

Санкт-Петербург – явление в мировой истории уникальное. Ведь у него есть совершенно точная дата основания. 16 мая 1703 года на Заячьем острове началось строительство крепости Санкт-Петербург, будущей Петропавловской. Рядом на Городовом острове стали возводить первые дома. Для нумерологии это явление особенное, так как позволяет всё и вся просчитать, пересчитать, сформулировать.

Причём числовую подсказку вроде бы даёт сама суть города – его двойственность. Вроде бы.

Двойственность Петербурга возникла изначально. С одной стороны, самый нерусский из всех русских городов, с другой – самый русский для всех нерусских. Двойственность составила одну из характерных его черт, образовывала неповторимую игру, «перетекание» смыслов, тонов, оттенков, которые, в свою очередь, создавали своеобразную мифологию Петербурга, лепили необычайный образ «полуночного града».

Разведённый Дворцовый мост

Петербург изменил прежде глухую северо-западную окраину России. Город, как магнит, который притягивает железную крошку, тянул к себе окрестные губернии, поворачивал в свою сторону торговые пути, впитывал в себя потоки товаров и людей, он стал полнокровным и динамичным центром.

Отсутствие длительной истории вызвало бурный рост мифологии. Мифология восполнила информационную пустоту. Город впитывал в себя чужие легенды, тайны, предания и порождал новые. Как известно, свято место пусто не бывает.

В итоге вся история Петербурга оказалась пронизана мифологическими сюжетами.

Если отбросить сухие отчёты и статистические данные, то город предстанет иным, чем его показывает научная и справочная литература.

Если воспринимать историю города в тесной связи с жизнью горожан, то сразу в глаза бросится исключительное количество слухов, рассказов о происшествиях, порой весьма странных и таинственных. Специфический городской фольклор, возникший ещё во времена Петра, продолжает оставаться актуальным и по сей день, играя важнейшую роль в жизни Северной столицы.

Неудивительно, что миф и мистика коснулись многих граней и явлений жизни города. Даже такого петербургского явление, как разводка мостов.

В зыбком и трепещущем сумраке летних ночей создается ощущение, что на расправленных, как крылья, пролётах мостов можно совершить прорыв в вечность. Не споря с ней, не преодолевая её, но открывая возможность вырваться из рутины повседневного.

Сведение мостовых пролётов нарушает мифичность окружающей среды, смыкает миф и реальность в одной плоскости прямого радиуса моста.

Торжественность момента уступает место будничности перемещений по мосту. В свете северного утра моста превращается в путепровод, то есть качественно новое воплощение человеческих представлений о пользе и красоте.

При этом остаётся восприятие Петербурга как пространства, в котором всё фантастическое, таинственное является закономерным, неизбежным, постоянно повторяющимся, а следовательно, повседневным фактом существования и самого города, и тех, кто в нём оказывается.

Тайны невских мостов

Линия, а не объём – вот настоящая стихия Петербурга. Недаром это слово многократно закреплено в топонимике города, начиная от линий Васильевского острова.

На линии каждое событие становится знаком. Знак – неотъемлемая часть метафизического существования города.

А линия Невы – ординар. Вода во время наводнений поднимается выше ординара.

Постоянно выше ординара находятся только мосты. Гнутые спины мостов, кажется, вот-вот лопнут от напряжения. Но это только кажется.

На берегу реки отчётливо понимаешь, что суть жизни проста, как вода, – и так же неудержима в горсти и несжимаема в формулу. Жизнь – это то, что есть. То, что сейчас, то и твоё.

Время течёт как река. То, что протекает впустую, и есть то самое время, которого всегда не хватает.

Петербург был основан на воде, и поэтому с первых дней горожане перенесли сюда старые народные магические верования, связанные с рекой.

Всем петербуржцам известно, чтобы узнать, исполнится ли заветное желание, нет ничего лучшего, чем отправиться к петербургским мостам. Для петербуржцев мост – не просто переправа с одного берега на другой. Это традиция, примета, с помощью которой даже гадают… Знатоки уверяют: гадание на мостах самое верное. И можно не только приворожить любимую или любимого, но даже поправить финансовые дела. Главное – точно следовать магическому обряду.

Мосты Петербурга давно уже стали неотъемлемой частью архитектурной панорамы. И частью жизни самого города. Представить сегодня без них град Петров, наверное, так же немыслимо, как Москву без Кремля, как Нью-Йорк без небоскребов, Египет без пирамид и Голландию без тюльпанов.

Санкт-Петербург не случайно часто называют Северной Венецией, ведь он, как и итальянский «тёзка»,

славится мостами.

Историческая справка

В Петербурге 342 моста, и если вытянуть их все в одну линию, то их общая протяженность составит примерно 11 километров. И почти каждому из мостов нашлось место в городском фольклоре, при этом одни мосты «помнят» о реальных событиях, другие являются декорацией вымышленных историй.

Сначала мосты Петербурга не имели постоянных наименований. Их называли по находящимся поблизости слободкам, частным домам, а также по именам строителей-подрядчиков, по цвету окраски мостов и так далее.

Многие мосты, как и улицы, не раз переименовывались. Некоторые сохранили свои старинные названия до наших дней.

Одновременно с закладкой Санкт-Петербурга на правом берегу Невы, на Городовом острове (ныне Петроградская сторона), началось строительство деревянных жилых домов. Очевидно, тогда же между крепостью и островом был сооружен деревянный наплавной мост – первый в городе. Его настил поддерживали бревна, уложенные на деревянные барки – плашкоуты.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (http://www.litres.ru/aleksandr-myasnikov/taynyy-kod-peterburga/?lfrom=931425718) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.